Рейта проснулся с ощущением жизни в боксерах. «О, нет, опять?!», — тоскливо подумал блондин, приоткрывая глаза и прислушиваясь к своим ощущениям. Определенно, Судзуки-чан требовал к себе внимания.

Тур, переезды, бесконечная череда концертных залов, клубов и отелей… Конечно, в такой ситуации совсем не оставалось времени на личную жизнь или хотя бы на случайных партнерш!.. «И кого я обманываю?», — Рейта скосил взгляд на соседнюю кровать. Причина его воздержания от случайных связей возлежала в метре от него, вкушая сладость крепкого сна. Почему-то их даже поселили в одном номере! Фатум, не иначе. Или просто очередная шуточка Мацумото-сана… Надо бы забыть этого злобного гнома где-то в пути.

Акира осмотрел беспорядочные вихры шоколадных волос, плавный изгиб плеча и обнаженную спину. Несколько маленьких, едва заметных темных пятнышек – так трогательно! Но Судзуки-чан не разменивался на умиление, он жаждал ворваться в это сонное тело и сполна отплатить ему за долгие месяцы общения исключительно с хозяйской дланью.

Сцепив зубы, Рейта отвернулся и снова посмотрел в потолок. Он не мог даже поласкать себя, страх быть пойманным на горячем виновником торжества оказался слишком велик. О, лучше бы он жил с Аоем! Ритм-гитарист всегда спал, как убитый, при нем можно было вытворять все, что угодно Судзуки-чану. Сон Кая был чутким и пугливым. Стоило всхрапнуть, и подушка незамедлительно приземлялась на голову. Вечером Кай запасался снарядами, а до утра все подушки перелетали к Рейте. Но почему-то Акира встал на дыбы, когда вчера Аой предложил поменяться местами.

— Мне надоело спать с Урухой! — возмущенно притопывал ногой Широяма, — он плещется в ванной по три часа! Я так больше не могу! Руки-кун, вот ты сколько принимаешь душ?

— Часок-другой, — неопределенно пожал плечами вокалист.

— Не подходит. А ты, Рей-кун?

— Да этот свинтус вообще в душе не бывает! — фыркнул Кай.

— Потому что ты вечно там красуешься! — обиделся Судзуки.

— Неправда! Я принимаю душ буквально десять минут!

— Десять минут?! Рейта-кун, ты переезжаешь к другу детства! — радостно воскликнул Аой, но был немедленно послан обратно к Урухе с такими напутствиями, что даже Руки покраснел.

И вот в это весеннее утро, на этой честно отвоеванной территории, басист изнывал от желания прикоснуться к себе. Он кусал губы, громко пыхтел и пытался силой мысли усмирить свой организм. Организм требовал оргазма. Бросив еще один пытливый взгляд на макушку барабанщика, Акира опасливо заглянул под одеяло. Стоял железно! «Хочешь, не хочешь, а надо дрочить!», — вздохнул блондин и дотронулся до внушительной выпуклости в черных боксерах.

— Мф… — непроизвольно выдохнул он и поджал пальцы на ногах от нетерпения.

Неожиданный шорох справа заставил Рейту вцепиться мертвой хваткой в резинку с гордой надписью Ride with the ROCKERS. Кай перевернулся на спину, тихо причмокнув губками, и затих. Бледное лицо, сейчас обращенное к Акире, было расслаблено, грудь вздымалась размерено и спокойно. Одеяло сползло до пояса, и Рейта видел поджарый торс Укэ, украшенный кофейными ареолами.

Судзуки облизнулся, рассматривая спящего коллегу. Зрелище вызывало непроизвольное слюноизлияние. Аккуратно, крадучись, Рейта запустил взмокшую ладонь под тугую ткань и, наконец, обхватил вздыбленную плоть в кольцо. Он охнул и еще сильнее закусил губу, чтобы не разбудить Кая, который снова заворочался, на этот раз раскидывая ноги в стороны. Из-под одеяла виднелась только левая ступня и тонкая лодыжка, но этого было достаточно, чтобы воображение басиста дорисовало стройные бедра, обтянутые белоснежными боксерами.

Это было похоже на игру. Один глубокий вдох Ютаки – одно скользящее движение по всей длине Судзуки-чана. Выдох – резкий рывок обратно, к основанию. Рейта завоженно следил за дыханием драммера. Вот алый язычок влажно прошелся по губам Кая, шатен почесал кончик носа и перекатился на бок, сворачиваясь клубочком. Наверно, ему снился какой-то беспокойный сон. Но Акира мечтал, чтобы Кая посетил кошмар, и тот метался по кровати, комкал простыни и выгибался дугой. И только во власти Рейты было разбудить его, чтобы погладить по липкой от пота спине и бросить чуть насмешливо: «Это только сон, малышка!». Укэ, конечно, насупится и, независимо мотыляя попкой, направится в душ.

Электронные часы на прикроватной тумбочке подсказали, что до сигнала будильника осталась ровно одна минута. А Судзуки-чан все еще воинственно подрагивал в руке хозяина! Кай снова поерзал, обнажив коленку и приоткрыв рот. «Да я так никогда не кончу!», — взвился Рейта и на всех парах рванул в ванную.

В матовом чреве душевой он, наконец, отпустил страх встретиться с сонными и недоумевающими карими глазами и, судорожно хватая воздух ртом, стал ритмично толкаться бедрами в ладонь. Если плотно сомкнуть веки и включить фантазию, то можно легко представить, что это Кай касается его своими сильными пальчиками.

С этим Каем, плодом его воображения, можно было делать все, что угодно. Обмениваться с ним многообещающими взглядами на концерте, зажимать в темном уголке коридора, тискать в гримерке и любить ночи напролет. Реальный Кай в такие игры не играл.

Но Ютака еще нежился в постели, а Рейта стремительно летел к вершине блаженства в этой запотевшей душевой. Еще немного, еще раз, и еще…

Он с силой сжал основание члена, когда тот уже был готов к разрядке, заслышав хлопок двери.

— Рей-чан, давай быстрее! — окликнул его Кай, прошлепав к раковине.

«Да это кто тут еще должен давать!», — побагровев то ли от возмущения, то ли от смущения, Судзуки чуть приоткрыл дверцу.

— Какого хрена, Укэ?!

Барабанщик не ответил, он уже орудовал зубной щеткой во рту.

Вот бесстыжая бестия! Он еще и повиливал попой в пресловутых белых боксерах и даже пытался что-то напевать. Мельком узрев в зеркале белесые разводы вокруг пухлого ротика, Акира задохнулся от болезненного спазма внизу живота. «Ничего-ничего, не вечно тебе по утрам пачкаться пастой!», — зловеще пообещал драммеру Судзуки.

А Ютака, склонившись над умывальником и вызывающе отклячив филейную часть, просипел:
— Ты онанируешь там, что ли?

— Я не ты, мистер Девственность-до-Свадьбы! — огрызнулся Рейта, снова исподтишка продолжая свои незамысловатые движения. Он поедал взглядом аппетитную попку у противоположной стены, пока ее хозяин сосредоточенно полоскал рот.

— Так освободи душ! — сплюнув, потребовал Кай, — я помыться хочу!

— Кто первый встал, того и тапки!

— И за какие только грехи нас поселили в одном номере?! Пойду мыться с Такой! — и, прежде чем сосед успел возразить, Укэ промокнул лицо полотенцем и вышел из ванной, — завтрак через 15 минут, свинтус! — прокричал он на прощание.

— «С Такой»?! — взревел Акира, забывая даже о возбуждении.

Стоило представить, как эти двое, хихикая, намыливают друг другу спинки в душе, и коварная мысль забыть Руки где-то по дороге в следующий город уже не казалась Рейте такой кощунственной, как раньше.

***

— Укэ, ты там утонул? — Рейта ударил кулаком в дверь ванной.

— А что, собственно, такое?

— Охренел или как?! Оккупировал ванную и еще спрашивает, что такое!

— А тебе-то сюда зачем? — наивным голоском поинтересовался Ютака.

— Не ты один умеешь пользоваться душем, чистюля!

— Как благотворно на тебя влияет общение со мной!

— Кай, по-человечески прошу, выходи! — угрожающе начал Судзуки.

— А то что?

— А то я тебя оттуда выкурю!

— Делай, что хочешь, но я приму ванну!

Акира зло зарычал. Значит, Кай еще и ванну собрался принять?! Нормально. А ему, Рейте, так и засыпать потным и липким?!

— Ну, держись, малышка! Сам нарвался.

— Ой, боюсь! — с иронией отозвался шатен.

Вооружившись полотенцем и, на всякий случай, барабанной палочкой из арсенала коллеги, блондин открыл дверь и заглянул в белоснежную комнату. Он ожидал, что Кай нежится в облаке пены, но тот погрузился по шею в прозрачную, какую-то желтоватую воду.

— Ай! — вскрикнул Ютака, пытаясь прикрыться. Он не ожидал, что Рейта все-таки посмеет нарушить его уединение, — марш отсюда!

— Чего заметался? Твой малыш вряд ли удивит меня размером. Кстати, ты описался там, что ли? — Судзуки с опаской посмотрел на барабанщика.

— Это отвар трав, невежда! И выйди немедленно!

— Я имею такое же право пользоваться этой ванной, как и ты! Мне надо в душ.

— А мне надо расслабиться!

— Подрочить можешь и в постели, пока я буду мыться.

Кай задохнулся от возмущения. Предположить, что он будет заниматься самоудовлетворением?! Ох, до чего же невыносим этот Рейта! И додумался же Руки поселить их в одном номере!

— Хам!

— Ты бы еще покраснел.

— А мне-то чего краснеть? Не я мнусь на пороге, как девочка на первом свидании! И вообще, душ свободен.

— Да чтобы я при тебе?! — опешил Рейта.

— А что такого? — невинно взмахнул ресницами драммер, — я не буду смотреть.

Басист воинственно раздул ноздри. Как это Кай не будет смотреть?! Ему что, совсем неинтересно?.. Вот совсем-совсем?!

— Смотри и кусай локти от зависти, — он начал раздеваться.

— Ну-ну, удиви меня, — Ютака подтянул колени ближе к груди, с интересом поглядывая на друга.

Акира неспешно стянул майку, расстегнул ремень и ширинку – джинсы свободно соскользнули с бедер.

— Какое белье, Рей-чан... Да, я в шоке, — вытаращил глаза Кай.

— Все благодарности Руки-сану. Его дизайн, — пафосно ответил Рейта, направляясь к душевой в бело-розовых боксерах, созданных для тура.

— Говорят, розовый цвет любят романтики…

— На ужин при свечах не надейся, Укэ!

— Значит, и заполучить мою попу не надейся.

Рейта изумленно обернулся к шатену. Тот невозмутимо водил губкой по голени, высоко подняв ногу, словно и не он только что намекнул на близость с ним.

— Кай-кун, ты чего? — осторожно спросил Судзуки.

— Ничего, — буркнул в ответ барабанщик.

— Обиделся, что ли?

— Нет, что ли.

— Не кривляйся!

— Не кривляюсь.

— Ну, Юта! — завыл Акира, подошел к Каю и присел на корточки возле ванны. Было невыносимо видеть любимого человека обиженным, — не дуйся.

— Не замечал, чтобы тебя волновали мои обиды. Вечно пытаешься меня задеть, — снова надутые губки.

Рейта возмутился. Он никогда не пытался как-то обидеть Кая. Да что там! Он бросался на его защиту, как верный пес, стоило только кому-то подколоть их рассеянного Укэ. И, не подумав, он сболтнул:
— А как еще привлечь твое внимание?!

Ютака поднял на него изумленные шоколадные глаза, явно шокированный таким заявлением. Мочалка-медуза шлепнулась на поверхность воды, обдав музыкантов мелкими брызгами. Судзуки зарделся и поспешил дезертировать в душевую. Он так и не заметил радостного взгляда Кая, брошенного ему в спину.

Блондин неистово намыливал плечи и грудь, пытаясь убедить себя, что драммер не подумал лишнего. Но этот хитрюга уже наверняка все проанализировал и сопоставил! Рейта услышал плеск воды и понял, что Кай выбрался из ванны. Голенький… Мокрый… Такой соблазнительный… «Просто не думай об этом!».

Легкие шаги по кафелю. Акира осторожно приоткрыл дверцу, выглядывая из своего укрытия.

Оставив дверь в ванную открытой, Укэ уже остановился у своей кровати, промокая волосы полотенцем. В длинном шелковом халатике он был удивительно изящным и грациозным. И в следующую секунду басист задохнулся от неожиданности: Кай сбросил халат и лениво потянулся, блеснув атласно-белой кожей.

Полностью обнаженный Ютака был таким животрепещущим зрелищем, что Судзуки-чан моментально напомнил о себе. «Ох, нет, только не сейчас! Лежать! Лежать, я сказал!», — не на шутку запаниковал Рейта. Но он уже не мог отвести взгляд от соблазнительно-округлой попки, которая так и просилась в его ладони. Он был уверен, что кожа Кая нежная, как персик, и после ванны, без примеси других запахов, просто дурманит своим ароматом. О, как хотелось пощупать каждый сантиметр этого прозрачного, словно светящегося изнутри тела!

Но драммер жестоко обломал блондина, забравшись под одеяло. С тоскливым вздохом снова закрыв за собой матовую дверцу, Акира обнаружил, что все еще не снял боксеры. «Кажется, влюбленных не зря многие считают сумасшедшими», — подумал он, смывая обильную пену.

Когда он вышел из душа, Кай спал на животе, подложив руки под щеку. Рейта с минуту рассматривал его лицо и даже решился поправить одеяло. Вот лечь бы сейчас рядом и крепко обнять этого человека, зарывшись лицом в еще влажные волосы… «Фак, я все-таки романтик!».

Он со вздохом выключил свет, направляясь в свою холодную, никем не согретую постель. Мысль о том, что в метре от него спит обнаженный Кай, гарантировала эротические сновидения и утреннюю стойку в боксерах. Судзуки еще раз тяжело вздохнул и свернулся клубком.

В темноте веки Ютаки дрогнули, а на губах появилась улыбка.

***

Уже привычное тянущее чувство внизу живота утром. И снова Акире придется мучиться от невозможности удовлетворить свою ненасытную фантазию! И снова наблюдать за спящим Каем… Обнаженным Каем, между прочим! Такое болезненное удовольствие…

Рейта открыл глаза и сразу заметил, что кровать Ютаки пуста. Не успел он удивиться, как громко охнул от проскользнувшей под одеяло горячей ладошки.

— Ты!.. — Акира хватал воздух ртом, силясь что-то сказать.

Кай сидел на краю его кровати и поглаживал коллегу сквозь белье, хитро прищурившись.

— Какого хрена, Укэ?!

— Ты же хотел моего внимания! Наслаждайся.

Басист понял, что он чего-то не понял. Но, кажется, Лидер-сан понял решительно все! И это было невыносимо! Рейта хотел возмутиться, оттолкнуть обнаглевшего драммера и забыть свое разоблачение, как страшный сон. Вот только почему-то все, что он смог сделать, – простонать имя Кая и зажать его требовательную ладонь между своими бедрами.

Ютака довольно хмыкнул и отбросил одеяло. Указательным пальчиком он осторожно оттянул резинку боксеров, выпуская на волю возбуждение басиста.

— Доброе утро, Судзуки-чан! Отлично выглядите, — мурлыкнул он, чем окончательно шокировал Рейту.

Даже в самых смелых мечтах он не мог представить, что Кай сам, вот так свободно, будет сидеть ранним утром на его кровати и сосредоточенно его ласкать! Медленно, без спешки, смакуя каждый стон блондина.

— Тебе нравится, Аки?

— Ооо…

— А так? — подушечкой большого пальца Укэ погладил алую головку.

— Юта!

— Тебе точно нравится, — Кай жарко дышал ему в ухо и продолжал томительно скользить рукой по длине нетерпеливого Судзуки-чана, — ты был плохим мальчиком, Акира. Ты не рассказывал, что хочешь меня. Ты же хочешь меня оттрахать?

Судзуки пораженно моргал. Это Ютака только что сказал слово, от которого всегда морщился?! Это Ютака нацеловывал ему шею, грудь, живот?.. Это он порхал языком по напряженным венкам и слизывал обильно сочащуюся смазку?

— У меня глюки…

Кай коварно улыбнулся и продолжил ласкать басиста языком. Казалось, что даже спутанные после сна волосы помогают ему в этом, разметавшись по бедрам Акиры. А каким горячим был этот давно желанный рот!

— Юта… Возьми глубже.

В ответ шатен закатил глаза, что значило: «А не охренел ли ты?».

— Нет, ну а что? — прошипел Рейта, настойчиво толкнувшись в жаркий ротик. За что был немедленно наказан, Ютака отстранился и вытер губы ладонью, — ну, Юта!

— Это мой первый минет! Или ты кайфуешь, или дрочи тут в одиночестве, а я иду завтракать!

— Самый первый? — на лице блондина появилась до неприличия счастливая и горделивая ухмылка.

— Да, мой господин, — снова возвел глаза к потолку Укэ, — вы позволите мне отсосать и все-таки позавтракать?

— А просто отсосать ты не можешь, да? Обязательно должен съязвить!

— И зачем я только впутался в это! Вот вечно так, хочешь помочь, порадовать... Так нет же, все тебе мало!

Фыркнув, Рейта за шею склонил Кая над своим пахом и провел головкой по его губам.

— Будь послушным, Юта. Получишь конфетку.

— Конфетку я получу в любом случае. И вообще… Ммм! — его рот был бесцеремонно заткнут пылающей плотью.

Акира размеренно проникал в него, неглубоко и осторожно. Хмурый взгляд Укэ исподлобья красноречиво говорил: «Я могу и цапнуть!».

— Только попробуй, и твой первый минет станет последним! — предупредил Судзуки.

Уж он позаботится, чтобы ничьи сперматозоиды не проникли в этот подверженный простудам организм ни орально, ни ректально.

Кай умудрился вздохнуть, то ли смирившись, то ли мысленно пообещав отомстить. Прикрыв глаза, барабанщик трудился на славу, а Рейта метался под ним, как в лихорадке. Еще никогда он не получал столько удовольствия от минета. Еще никогда он так не гордился собой – вот эти сладкие губки сегодня впервые будут перепачканы отнюдь не зубной пастой!

А уже спустя минуту Ютака обалдело моргал слипшимися белесыми ресницами. По щекам и подбородку ручейками струилось наслаждение Акиры, и драммер, собрав пальчиком сперму с губ, любопытно облизал его.

— Пожалуй, я нашел альтернативу завтраку… — он улыбнулся, — в следующий раз кончай в рот.

— В следующий раз?!

— А тебе что, не понравилось?

— Юта, — как-то небрутально пискнув, Судзуки повалил Укэ на смятую постель, — да я теперь с тебя не слезу!

— Что?! Миссионерская позиция? Даже не надейся! Я буду требовать экспериментов, — Кай шлепнул Рейту по заднице двумя руками, — умой меня.

Блондин тихо рассмеялся, поднялся с кровати и подхватил свою аппетитную грязнулю под попку.

Уже в душе он прикоснулся губами к родинке на левом плече, прежде чем войти в шатена. Медленно, без спешки, смакуя каждый стон.

— Ррр…

— Это значит «Юта, я тебя люблю»? — поинтересовался Укэ, упираясь руками в холодную стену.

— Это значит, что с меня ужины при свечах.

Смех стремительно растворился в стонах, наверняка разбудивших весь этаж. Ютака запрокинул голову, подставляя под требовательные поцелуи шею. Пальцы Рейты хаотично скользили по телу драммера и наощупь искали горячие точки. Плотные мышцы сжимали басиста в своих шелковистых тисках, и этим утром Судзуки-чану было не до хозяйской ладони.

***

Руки закусил губу, прислонившись лбом к двери. Он уже не помнил, зачем пришел в номер ритм-секции в такую рань, но, неосторожно приоткрыв дверь в ванную, вокалист понял, что не досмотреть шоу до конца будет преступлением против собственного либидо. «А ведь не зря я поселил их в одном номере!», — ошалело наблюдая за парочкой в запотевшей душевой, подумал Таканори.
И сейчас, вытащив из насквозь промокших плавок перепачканную руку, Мацумото-сан решил, что надо покурить после секса. За троих.

[Май 2011]

back