Примерно пять месяцев спустя

***
- …Быстрей соображай, Тоши-тян, мне телефон нужен.
Застывшее было сердце ткнулось в ребра – и заколотилось как сумасшедшее; привычная уже трубка превратилась в центр вселенной.
…да-да-да-да-да-да!!.
- М-м… Пата, ты же знаешь, больше года прошло… полтора почти, я не занимался…
- Слушай, хорош мямлить. Я лидеру отзвониться должен и к ветеринару ехать.
- Что-то со зверями? С которой?
- Старшая, Котетсу. Съесть ничего не может целый день и не встает… Ну? – впервые в голосе ритм-гитариста Иксов послышалось раздражение: болезнь любимой кошки была серьезным делом. В данный момент – куда более серьезным, чем согласие или несогласие нерешительного экс-вокалиста… скажем, перестать быть «экс».
…другого случая не будет… Хидэ… Хидэ, что я тебе такого сделал?! Извини… я люблю тебя, будь ты и вы все прокляты…
- Ну?!
- Да. Да, конечно. – Отрывисто. – Хочешь, я сам с Йошики свяжусь, а ты не задерживайся?..
…Йо-ши-ки…
- Не надо, черт с вами, из машины позвоню. Все, до завтра.
Короткие гудки.
…я хочу выпить. Ужасно. Дорогого и вкусного. Несуразно дорогого и дико вкусного.
Швырнув трубку на кровать, Тоши схватил футболку, очки, на ходу затянул в смешной «хвостик» начавшие отрастать волосы и выскочил из квартиры. Круглосуточных магазинов кругом, слава богам, хватало.
«…с вами…»
Множественно число приятно царапнуло память.
…ерунда...


Он в легкой растерянности оглядел забитую всевозможными бутылками полку. Искусственно-яркий свет дробился и переливался в стекле самой изощренной огранки и заставлял играть всеми цветами налитые в него напитки. Тоши понял, что голова у него уже успешно закружилась, но от первоначального намерения решил не отступать и принялся изучать этикетки.
…неужели это может вернуться..?
…Вопли Йошики на репетициях, где они в итоге принимались хохотать, уклоняясь от метательных палочек. Бессонные ночи в клубах. До слез раздражающие автограф-сессии, когда у него скулы сводило от улыбок, и он получал с разных сторон по пинку от Хидэ и лидера… кстати, улыбка тут же становилась сердечнее, а подпись – разборчивей. Штучки маленького сверхгитариста на сцене и за сценой. Сквозняки гастрольного автобуса. Восторженный, с едва заметной хитринкой взгляд тихони Хиса из-за длинной челки… и его же сумасшедшие виражи на мотоциклах на пару со вторым басистом...
Имитация попыток разобраться в бумагах, подброшенных неугомонным Хаяши… тогда, если Йошики не видел, он ставил росчерк возле незаметной галочки («…не понимаете, где расписываться?! Н-ну, Тоши-сан, вы… да, знаю, я их сам готовил, я же продюсер… ладно-ладно, я буду вам отмечать, только не звоните мне больше в полчетвертого ночи, хорошо..?»).
Потрясающая, так и оставшаяся непонятной «двойственность» Тайджи: при совершенно мужском облике и фигуре, от которой фанатки выли, а у самого Тоши темнело в глазах от зависти, тот вдруг мог улыбнуться, неуловимо изменив выражение глаз, махнуть кистью – и рядом оказывалась женщина. Кокетка и стерва, м-м… а потом, конечно, опять Тайджи.
Та поездка к океану. Как только Йошики уговорил их еще и отдохнуть вместе?! Хуже всех ломался застенчивый Хис – то родители соскучились, то сестра в университет никак не поступит, К-ками-сама! Ничего, уговорили. Волшебные слова нашел Пата; ими оказались «бессрочный неоплачиваемый отпуск». В тот раз даже Тоши не поддался на укоризненно-скорбные взоры младшего в группе. А орать на берегу в темноте песни под аккомпанемент – ха, аккомпанемент! – гитары Хидэ было классно. Сам Паук орал громче всех, корча при самых серьезных куплетах дичайшие рожи; после второй бутылки на спрятавшуюся в темноте охрану всем стало плевать, Пата непрерывно хихикал, Йошики, Тайджи и Хис как самые «голосистые» обнялись и принялись фальшиво перекрикивать соло-гитариста; Тоши, наблюдая за всем этим, собственный голос потерял бесповоротно… а потом Матсумото даже позволил ему поиграть на своей бесценной (очередной бесценной) гитаре. Правда, заикаясь, взял слово, что Йо-чану он не даст… инструмент в руки не даст. Ибо – тот может забыться и треснуть его о камни, а Каваи Кристалл, чтобы отомстить, они не захватили.
…хотя прозрачный рояль на берегу океана – это тоже было бы здорово…

…Тоши вздрогнул – и чуть не выронил из рук бутылку. Водка. Ф-фу. Завтра я всех увижу… а может и…
- …нет, прости, здесь нет именно этой минералки с витаминами! Любая есть, а той, что ты написал, нет!.. Это уже третий, я… - звонкий голос неподалеку умолк.
…во придирается кто-то, суперстар, тоже мне…
Очнувшийся от грез вокалист повернулся к торговому залу. Народу во втором часу ночи было уже совсем мало, и рядом с безалкогольными напитками обнаружился всего один человек. Прижав плечом серебристую трубку, он натягивал на себя темно-синюю джинсовку, встряхивая прямыми черными волосами, закрывающими шею... со спины – еще юноша, почти подросток...
«...ты действительно хочешь навести здесь порядок..?»
Зал внезапно превратился в узкий коридор: с одного краю – он сам, с другого – парень, рассмеявшийся каком-то словам невидимого собеседника... на секунду мелькнул острый профиль...
Стекло в пальцах стало скользким-скользким; Тоши успел неверным движением поставить несостоявшуюся покупку на полку, втягивая в легкие тепловатый воздух и пытаясь не обращать внимания на две полосы странной тяжести, крест-накрест... где-то внутри. Теперь он знал, что это такое.
...это бред... он не может здесь жить... он не может быть в этом магазине... он не может мне ничего...
...ментол... короткие ногти... отвратительный табак...
«...считаешь ли ты, что у каждого человека есть нечто, на что не в праве посягать никто другой?..»
Солист вздрогнул – и слух, пропавший было, вернулся; лопатки у него прижимались к вертикальным перекладинам стеллажа... тонкая материя футболки противно прилипла к ним.
...он не может...
«...увидимся...»

- ...Ладно, дедушка, все, я беру, что есть, и иду домой, мне в Интернете надо через пятнадцать минут быть!.. Ну что случится за один день, ну... да, да, по улице пойду... – Юноша, недовольно пробормотав что-то себе под нос, двинулся к кассам – мимо застывшего Тоши Деяма.
...вот, оказывается, что значит – отпустило...
Вокалист провел ладонью по волосам, содрав с них резинку; удары пульса сладко отдавались во всем теле, так, что он их отчетливо слышал. Труднее всего оказалось сделать первый – после этого – шаг. Потом он подумал, что мог бы взлететь - при достаточно большом желании.
Сейчас, позволяя неконтролируемой улыбке появиться на губах, Тоши почти любил этого мальчика; тот подозрительно покосился на него из-за плеча, оплачивая две бутылки с минералкой. Да что там любил – обожал: на незнакомом скуластом лице недовольно блеснули непроглядно-черные глаза...
- Как тебя только родители отпускаются одного в такое время, Тецу-кун, - кассирша покачала головой, отсчитывая сдачу. – Живете-то не в двух шагах.
- А они уехали, - белозубо ухмыльнулся парень, забирая пакет. – Некому не отпускать. Доброй ночи!..
Ненадежный городской сумрак за стеклянными дверями на удивление быстро поглотил тонкую фигуру. Тоши отвел взгляд от ярко освещенного выхода из магазина далеко не сразу.

- ...Так и не подобрали себе ничего по вкусу?! – явно скучающая кассирша недоумевающее воззрилась на пару пакетов с соком: только зайдя, невысокий молодой человек в темных очках (...Ночью! В очках! Совсем народ с ума посходил!..) поинтересовался, где витрина с алкоголем. Тот мягко улыбнулся, покачав головой:
- Боюсь, что нет. Хотя выбор у вас замечательный. Sayonara..!
- Приходите еще!..
Прохладный ветерок бросил на глаза кончики освобожденных волос.
...завтра... завтра все может случиться... domo arigato, Kami-sama…
Остатки двух тяжелых полос внутри растворились окончательно; забросив за спину пакет с ярким логотипом, Тоши перепрыгнул низкую ограду и, бессознательно напевая что-то из Vanishing Vision, быстрым шагом двинулся вниз по улице.