Посвящается.
У тебя не осталось имени.
(Ты для меня – всё)
Я написал это для тебя.

- Что ты мне сказать хочешь?! – Ний едва не кричал. Асука отпрыгнула к двери и весело сообщила:
- Ничего такого, братец! Я всего-навсего прошу тебя поиграть с Тики и его приятелем. Ну что тебе стоит, а?..
- Я ведь даже толком играть не умею, Асука! Ну что ты глупости говоришь…
Окончательно расстроившись, парень упал обратно на диван и опустил голову.
- Ний… не сердись на меня... ну, пожалуйста…
Асука подобралась поближе и присела рядом со старшим братом.
- Я же знаю, что ты отлично играешь на бас-гитаре. Кого ты пытаешься обмануть? И, главное, зачем?
- Тики играет гораздо лучше меня.
- Тики! Ты все еще сравниваешь себя с младшим братом? Я прошу тебя, Ний… сыграй с ним и с Изамом-сан. Ты сделаешь это для меня?
- Хорошо. Хорошо, Асука.

В субботу Тики привел своего друга домой, чтобы познакомить его и Ния. При первом же взгляде на высоченного длинноволосого парня у Ния пропал голос. Он неловко пожал ему руку и молчал остаток вечера, намертво прилипнув к стулу в углу комнаты. Асука же, напротив, была очень весела и болтала без умолку, то и дело подливая гостю чай и предлагая печенье. Когда Ний поднимал голову, ему казалось, что Изам оценивающе смотрит на него. От этого у него краснели скулы и начинали по-идиотски дрожать руки.
- Так, когда же мы приступим к репетициям?
Тики налил себе еще чаю и выжидающе посмотрел на брата. Ний вздрогнул и торопливо ответил:
- Можно в понедельник… Часов в семь. Я как раз заканчиваю работать в это время.
Тики согласно кивнул и перевел взгляд на Изама. Тот широко улыбнулся и сообщил, что семь – самое удобное для него время. Нию почему-то подумалось, что гостю было абсолютно безразлично, когда начинать репетировать.
После ухода Изама Тики и Асука еще долго обсуждали предстоящую репетицию, не обращая ровно никакого внимания на будущего бас-гитариста. Ний посидел с ними еще полчаса, прежде чем понял, что его присутствие совершенно необязательно и ушел к себе в комнату.

- Это что – De или E? – робко поинтересовался Ний, протягивая Тики исписанный лист.
- Это?.. А черт его знает… Сейчас Изам придет, у него спросишь. Или у Катсуры.
- Катсура? А это… кто это, Тики?!
– Наш ударник. – Тики продолжал сосредоточенно рыться в своей спортивной сумке. Он только вернулся с тренировки.
- Ударник? – Ний, не сдержавшись, бросил ноты на стол. – Какого черта ты ничего не сказал мне?
- Эй… ты обиделся, что ли? – Тики наконец поднял голову и, сощурившись, искоса поглядел на старшего брата.
- Да, знаешь, мне неприятно, что со мной не находят нужным считаться.
- Ну, извини.
Ний хотел сказать еще что-то, но тут дверь распахнулась, и в импровизированную студию вошел тот самый высокий парень, которого Ний знал с прошлой субботы. За ним маячила невысокая стройная фигурка в коротком светлом платье и с двумя бантиками на голове.
- Sumanai…
- Konnichiha, Изам-тян! Катсура-кун!
Изам махнул рукой, представляя своего спутника и предлагая ему занять свое место в маленькой комнатке. Тот постоял немного у двери, словно раздумывая над необходимостью продолжать знакомство, и, все-таки решившись, сделал шаг вперед.
- Привет, я – Ний. – улыбнулся гитарист. Улыбка вышла неловкой: новоиспеченный ударник недоверчиво посмотрел на обратившегося к нему парня и проговорил нечто нечленораздельное в ответ.
- Катсура. – повторил он, заметив удивленный взгляд гитариста.
«Так это парень…» - мелькнуло в голове у Ния, и, ошарашенный этой догадкой, гитарист мучительно покраснел. Что за друзья у Тики?!
- Давайте попробуем сыграть что-нибудь… - Тики взял свою гитару. Ний последовал его примеру, Катсура занял место барабанщика. Изам вышел на середину комнаты – в руках у него были распечатки с текстами. Эти песни он написал сам. Смущение оставило Ния вместе с первым звуком его гитары. Он должен был признаться самому себе, что Катсура отличный барабанщик, а у Изама очень сильный и красивый голос. А его манера жестикулировать во время исполнения вообще произвела на бас-гитариста новой группы неизгладимое впечатление. К концу репетиции, когда все уже обсуждали планы на следующую встречу, Ний стоял рядом с Изамом, заглядывая ему через плечо. Очередная репетиция была назначена на четверг.
С Изамом Ний встретился в среду. Он увидел его выходящим из магазина, когда уже подходил к дверям.
- Konban wa, Изам-сан! – улыбнулся гитарист, взлетая по ступенькам лестницы. - Рад встрече… Как Ваши дела?
Оказалось, что вокалист зашел в магазин за продуктами. Ответив на приветствие Ния, Изам остановился, прижимая к груди объемистый бумажный пакет с покупками.
- Хотите, я помогу Вам донести всё это до дома? Мне кажется, этот пакет очень ненадежный.
Изам поблагодарил его, и они вместе направились к дому, в котором жил Изам. Ний предусмотрительно забрал у своего спутника часть продуктов, положив их в пакет, который прихватил из дома, собираясь идти за покупками. Всю дорогу оба молчали, не решаясь начать разговор. Когда они добрались до дома вокалиста, было уже довольно темно.
- Спасибо за помощь. – Изам забрал у гитариста оба пакета и улыбнулся. – Ты… не хочешь ли зайти? Я приготовлю чай…
Вопрос вызвал у Ния новую волну смущения. Он поймал себя на мысли, что боится прямо смотреть на Изама. В его присутствии он чувствовал себя, как влюбленный школьник.
У Ния никогда не было девушки. Знакомиться с представительницами прекрасной половины человечества ему мешали отчаянная робость и врожденная стыдливость. Тики не раз пытался знакомить его со своими подругами, но вскоре понял всю тщетность своих усилий: Ний совершенно терялся в женском обществе, не мог связать и двух слов, мялся, краснел и, в конце концов, уходил, ссылаясь на неотложные дела. Его день был разбит на две части: первую он проводил в университете, а вторую – занимаясь таэквон-до. Нельзя сказать, что девушки совсем его не интересовали. Наоборот, он восхищался ими и часто думал о том, как познакомится с одной из них. Но время шло, а у него все еще не было подруги.
- Так ты зайдешь, Ний-тян? – Изам говорил тихо, не сводя огромных темно-карих глаз с перепуганного гитариста.
- Н-нет… спасибо, но… мне пора возвращаться. Я обещал Тики… разобрать ноты к следующей репетиции.
Изам пожал плечами и отвернулся, намереваясь идти в дом. Внутри у Ния что-то оборвалось. Глядя в спину удаляющемуся Изаму, он почувствовал себя полным дураком. Почему-то ему казалось, что он по-глупому упустил шанс познакомиться поближе с этим удивительным человеком. «А что, если он никогда больше…» - испуганно подумал Ний и пошел за Изамом.
- Изам-сан, подождите, пожалуйста…
Музыкант обернулся, выжидающе глядя на приближающегося Ния.
- Я хотел спросить… Вы свободны завтра вечером?
- Возможно.
- Тогда… – Ний остановился, умоляюще глядя на высокого вокалиста и прижимая руки к груди, - Может быть, Вы не откажитесь… погулять со мной… в парке…
Изам улыбнулся:
- Позвони мне завтра, хорошо?
- Hai…

- Тебе здесь нравится?
Изам запрокинул назад голову, щурясь на закатное солнце. Застывший справа от него невысокий гитарист повернулся, чтобы лучше видеть музыканта и вскинул руку, закрываясь от ярких лучей.
- Да… Я раньше не бывал в парке Шинджуку.
- Это мое любимое место. Очень тихое. Здесь даже днем почти не бывает посетителей.
- Это странно… ведь здесь так красиво.
- В южной стороне есть маленький буддийский храм. Его почти не видно среди окружающих его кленов. Каждый год, осенью, я прихожу полюбоваться на него. Он напоминает мне «Золотой храм» в Киото.
В голосе Изама зазвучала настоящая грусть – светлая, так похожая на прозрачный осенний воздух. Ний растерялся. Ему хотелось что-то сказать Изаму, как-то развеять его печаль. Но музыкант опередил его, коротко тряхнув темно-красными волосами и с улыбкой обернувшись к молчащему гитаристу.
- Я тебя расстроил? Прости, пожалуйста… Пойдем, недалеко есть ларек с напитками – очень хочу минеральной воды.
- Пойдем тогда. – Ний потерянно смотрел на улыбающегося Изама, машинально теребя узкий кожаный ремешок от часов.

- Ты о чем думаешь?
- О том, какие цветы тебе нравятся…
Изам рассмеялся.
- Лилии. Я очень люблю розовые лилии.
- Розовые? – тут уже заулыбался Ний.
- Да… А что в этом такого? – Изам, который шел немного впереди, резко остановился и обернулся к гитаристу. - Чем плохи розовые лилии?
- Да что ты, что ты! – замахал руками Ний. – Я же ничего такого и не имел в виду…
Музыкант недоверчиво прищурился, а потом так же стремительно отвернулся и зашагал дальше по улице.

- Ты обиделся, Изам-сан? – Ний говорил совсем тихо, робко касаясь плеча своего куда более высокого спутника ладонью.
- Вовсе нет. – Изам чуть скосил на него глаза и ободряюще улыбнулся. Заметив это его движение, Ний немного приободрился.
- Может, ты все-таки зайдешь?
- Я…
Изам стоял на пороге десятиэтажного блочного дома, сцепив руки за спиной и чуть наклонившись вперед, и с улыбкой смотрел на гитариста.
- Да, я с удовольствием… зайду.
- Вот и славно!

Изам жил один в двухкомнатной квартире. Обе комнаты были очень просторные и светлые. Кресла, стол и диваны были завалены мягкими игрушками всевозможных размеров и цветов, а широкие подоконники музыкант превратил в настоящие оранжереи.
- У меня тут небольшой беспорядок… - извинился Изам, когда Ний, переступив порог квартиры, споткнулся об огромного енота.
- Да ничего… ты бы видел комнату Асуки…
Продолжая перебрасываться малозначащими фразами, призванными сгладить взаимное смущение, они оказались в маленькой кухне, выполненной в стиле «модерн». Изам усадил гитариста за высокий стол, больше напоминающий барную стойку, а сам взялся за приготовление чая.
- Очень вкусно… - проговорил Ний, отставляя пустую чашку и поднимая глаза на довольного своим успехом Изама.
- Правда нравится? Я долго учился у Масато-сан в Киото.
- Так ты был в Киото? – перебил его Ний, немало удивленный его словами.
- Жил там пару лет. Будешь еще чаю?
Поняв нежелание вокалиста говорить на эту тему, Ний согласно кивнул. Изам просиял счастливой улыбкой и налил ему чай.

- Хорошо…
- Правда?
- Угу…
Изам спрятал улыбку у него на плече и тихонько фыркнул. Ний осторожно потянул тонкое одеяло наверх, укрывая себя и вокалиста. Помедлив мгновение, он слегка повернул голову, прикоснувшись губами к темно-красным влажноватым прядям.
- Знаешь… - совсем тихо, - А я тебя люблю.
- Теперь знаю. – ответил Изам, засыпая.

- Я нашел название для группы.
Ний, который весь вечер просидел с книгой в руках, вскинул голову, устало щурясь. Изам стоял в дверях, прислонившись плечом к стене, и смотрел куда-то вбок.
- И какое оно?
- Shazna.
Ний повторил. Слово оставило сладковатый привкус на языке.
- Что оно значит?
- Ничего. Оно не значит ровным счетом ничего.
Он отложил книгу в сторону и подошел к Изаму. Тот перевел на него взгляд и неожиданно легко улыбнулся.
- Нравится тебе?
- Нравится.
Через месяц у них первое значительное выступление. Первое после ухода Тики из группы. Ний вздохнул и прошел мимо вокалиста на кухню.
- Чай будешь?
Изам шагнул в комнату и выключил стоящий в углу торшер.
- Буду.

Был последний день осени.