1.

POV REITA

Шторы так и остались открытыми. Никто не думал о том, чтобы задернуть их. Кажется , я и вовсе не обращал на них внимание сначала. А ему было все равно.
О шторах я вспомнил в тот момент, когда многослойный свет ночного города просочился в щели оконного стекла и высветил его силуэт. Таканори стоял спиной ко мне и курил , выдыхая шероховатый разорванный дым в пространство комнаты . Свет призрачно ложился своими щупальцами на его одежду, перекатываясь по складкам ткани безумными сочетаниями палитры. Жаль, что я не художник, я бы хотел оставить материальное подтверждение существования этого момента . Дыхание , вырывавшееся из рта Таканори , перемешивалось с отработанным дымом. Оно тоже погружалось в свет неоновых вывесок, ночных фонарей, бликов звезд и еще горящих окон небоскребов и соседских домов. Так много людей еще не спят. Они счастливы, они не нарушали запретов и не ломали крылья.
Это неправильно настолько, что даже смешно. Все запрещенное слишком притягательно, это хочется пробовать еще и еще. Хей, Таканори, скажи мне, почему мы были настолько глупы и не прислушивались к сносящему ультразвуком шепоту общественного мнения? Это оказалось таким болезненным! Я каждую секунду думаю о тебе теперь. Меня больше не интересуют твои песни, не наши завтраки в кафе после ночного путешествия по барам, не обсуждения фильмов. Ничего из этого бесполезного дружеского трепа. Потому что я вырвал тебя из дружбы. Сделал кем-то иным. Тем, кто, наверное, будет ненавидеть меня всю жизнь. Прости, я испортил такие восхитительные воспоминания о нашей дружбе.
Я каждую минуту думаю о тебе! Меня разрывает от безысходности, что я не могу узнать твои чувства. Что ты думаешь обо мне теперь? Кем ты меня считаешь, после того, как я затащил тебя в эту жестокую аферу? Я так хочу это знать! Я должен знать, что у тебя в сердце!

Сам не заметил, как выпал из реальности, снова прокручивая в голове эти навязчивые мысли. Кажется, я уже на пределе. До боли сжал кулаки, пока снова и снова думал о нем. Кожа на костяшках натянулась и побелела. Я вытащил сигарету из пачки Таканори , прикурил ее зажигалкой и почувствовал, как расслабляющей ватой дым проталкивается в мои легкие. Когда нервы сдают, никотиновое облако превращается в намокшую бумагу, застревающую в твоей гортани, набухшей тряпкой сползающей по трахеям куда то глубже легких. Вполне можно задохнуться, настолько это тяжело, когда все твое тело работает в нарушенном ритме. Кашель настиг меня.

- Акира!- протянул мое имя голос впереди. Я вздрогнул.- Ты идиот!

Таканори бросил с яростью в меня окурок. И требовательно посмотрел в мои глаза. Я совершенно ничего не понимал. Он так резко повернулся в мою сторону и швырнул эту дрянь, что я был ошеломлен. Нет, я был в шоке! Что вызвало такую реакцию? Когда мы были друзьями, я понимал все его поступки, даже самые абсурдные. Но сейчас все не так, все слишком сложно.

- Ты тупой мудак, Акира!

Он быстрым шагом подошел к креслу, где я сидел все это время и ударил меня ладонью по лицу. Совсем легко. Не вкладывая в этот удар ни грамма силы. Его темные волосы передними прядями коснулись моего лица, когда он наклонился так близко, что я мог различить каждую деталь его радужки глаз. Кожа ощутила мягкость волос, кончик каждого волоска вызывал смутные всплески нервных окончаний. Такие приятные , что хотелось зажмуриться от удовольствия. Я почувствовал запах его шампуня, сигарет и одеколона. Хотелось притянуть его еще ближе, требовательно обнять за талию , чтобы полностью уверовать в абсолютную власть над ним, что он всегда будет касаем только моими руками. Хочу почувствовать ткань его одежды своей кожей. По губам пробежала волна сбивчивого дыхания. Я все еще чувствовал на щеке отпечаток его руки. Почему? Он смотрел прямо в мои глаза таким взглядом, которого я раньше никогда у него не видел. Такая чудовищная смена атмосферы совершенно выбила из меня дар речи и способность
быстро соображать. Я чувствовал, как мои глазные яблоки в сумасшествии бегают из стороны в сторону. Я пытался успокоиться, собраться с мыслями, хотя бы начать разговор. Только аккуратно, чтобы еще больше не вывести из себя Таканори. В том, что вокалист взбешен, не было никаких сомнений. Я не знал причин, и это меня пугало. Я никогда не видел его таким. По крайней мере он никогда не вел себя так со мной или в моем присутствии. Что же сказать?

В этот миг я услышал только короткий резкий свист воздуха и щека взорвалась огнем. Множество микроскопических колотых ран отозвались болью, в глазах на миг потемнело, а потом сразу же стало рябить как при профилактике каналов телевидения. Во рту стало мокро и горько. Я сплюнул прямо на ковер своей кровью.
Таканори отскочил от меня на секунду раньше, чем я осознал сам удар. Он тяжело дышал, шумно выдыхая через сжатые зубы.
- Акира! Ненавижу! Ненавижу! Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! Ты-бесчувственная мразь! - прорычал Таканори.
В следующую секунду в мое тело врезались: пепельница, пульт от телевизора, зажигалка, мой сотовый телефон. Он бросал , не глядя, все, что лежало на столе. В ярости сжав пачку сигарет, Таканори на невероятной скорости выбежал из комнаты. Еще не успела закрыться комнатная дверь, когда я услышал громкий хлопок входной двери. Он покинул мой дом. А я так и продолжал сидеть в кресле с широко открытыми глазами , полными удивления.

2.

POV RUKI

Я наконец остановился, чтобы отдышаться. Дыхание перехватило, воздух тяжелым камнем пробивал себе дорогу по дыхательным путям. Как же больно, просто дышать. И думать. Я не понимал, что это было за наваждение. В какой-то момент ярость кипящей лавой прожгла мой разум и выпрыснулась наружу.
Сейчас я начал осознавать, что ударил Сузуки. Кажется, два раза. В памяти отчетливо всплыл его рот, измазанный кровью. Тогда безумие полностью поглотило меня. Без какого-либо подтекста и провокации. Я просто услышал его сдавленный кашель и этот звук выдернул меня из собственных мыслей.

- Акира!Ты идиот!- Я не узнал собственного голоса, не понял, когда стал говорить. Его глаза расширились от удивления. Одним плавным движением он смахнул мой окурок с плеча, но ничего не ответил. Дальше словно пелена на четкости воспоминаний.

Я огляделся по сторонам. Парк Йойоги был первым, что я увидел. Неужели я пробежал такое огромное расстояние? Воспоминания слишком мутные. Я ненавижу это. Все эти бесконтрольные вспышки гнева, слишком часто они стали происходить.
Сев на лавку, с радостью отметил то, что на улице я совершенно один. Наверное, уже слишком поздно и ночные тусовщики переместились в Роппонги. Дышалось все еще с трудом. Я в ужасе соображал, как мне исправить все, что я натворил. Акира не виноват ни в чем, я не должен был сливать на него свои эмоции. Это только моя проблема, я один должен с ней справиться. Но вместо этого, я накричал на него, ударил и позорно сбежал.
Я горько ухмыльнулся. Наговорив такого, я не могу рассчитывать теперь даже на статус друга, и уж, тем более, на что-то большее. Но почему, почему все должно было обернуться именно так. Если бы меня не сводили с ума мысли о том, что Акира слишком сдержан со мной, что он мог бы хоть иногда быть менее холодным. Рядом с ним я чувствую себя отверженным и использованным. Нить нашей дружбы оборвалась, а новая нить так и не завязалась. Сначала он перестал обращать внимание на мои стихи, он всегда был первым, кому я приносил новую песню. В какой то миг я понял, что ему все равно. Вскоре прекратились совместные завтраки и простые беседы на отвлеченные темы. Наш общий мир стал ограничен и тонок, как первый лед на лужах. А подо льдом одна грязь.
- Как можно быть таким дураком в моем возрасте?!

Холод липким языком пролез под одежду. Я снова вынырнул из своих переживаний. Тело пробивала дрожь. Убегая из квартиры Сузуки, я, естественно, не подумал сдернуть с вешалки куртку. Только сейчас поняв, что нахожусь посреди ночного города в одной футболке и джинсах. Хорошо, хоть машинально одел ботинки. В голову пришла мысль, как бы я смотрелся посреди улицы в носках. Я горько рассмеялся собственной нелепости и ситуации в целом. Да, такое только в дешевых мелодрамах показывают. Устроил истерику, как девчонка и теперь рву на себе волосы. Нужно как-то добираться домой. Если я заболею, то доставлю еще больше неприятностей уже всей группе.
Порывшись в карманах, я, естественно, не нашел денег. Ключи, бумажник и телефон остались в куртке. Машина осталась на парковке. Значит, еще несколько часов придется идти пешком. Зато это будет отличная возможность обдумать, как мне извиниться перед Акирой и не позволить ему догадаться о том, что я просто банально полюбил его больше, чем друга и любовника.

Домой, задыхаясь, я ввалился уже на рассвете. Во рту неприятно щемило, глаза слезились и щеки горели влажным пламенем. Я упал в кресло и схватил со столика забытую там бутылку виски. Уже засыпая, я краем сознания вспомнил момент, когда рухнула наша дружба.

- Слезь с меня! Ты тяжелый!
Я безрезультатно попытался скинуть с себя обмякшего Сузуки. Собственное тело, накаченное алкоголем, плохо слушалось. Не в силах сбросить Акиру физически, я начал брыкаться, пытаясь извернуться так, чтобы выползти самому. Над ухом послышался истеричный хохот.

- Какого хера ты ржешь, пьяная рожа! Ты меня раздавишь! Слезь! - уже более агрессивно потребовал я. Эта ситуация начала меня напрягать. Мы оба неплохо загрузились алкоголем и едва стояли на ногах, когда ввалились наконец-то в его квартиру. Споткнувшись о порог, Сузуки подмял под себя и меня. У меня болел затылок и я хотел встать. Дышалось с трудом.

- Прости, Таканори, я нечаянно. - все еще смеясь, выговорил он и стал приподниматься на руках.
Именно тогда наши взгляды и встретились. Кажется, алкоголя было слишком много, иначе Акира бы никогда не позволил себе такой дурной шутки. И я тоже.
- Таканори, а ты никогда не задумывался о том, к чему ведет работа в шоу бизнесе? - сказал он почти серьезным тоном. - Такое пристальное внимание и безумство поклонников...
- Задумывался,- ответил я.- Но сейчас я бы предпочел начать нормально дышать.
- Я пытаюсь закончить свою мысль, хватит жаловаться и ныть!- возмутился басист.
-О! Ну прости меня, великий философ!- рассмеялся я, увидев обиженное лицо друга.
- Я имею в виду то, что люди порождают все эти слухи, нелепые выдумки. Они хотят видеть нас кем-то иным. Тем, кем сами нас представляют.
- ну и...,- не выдержал я.

Акира так и не слез с меня, лишь приподнялся слегка и навис надо мной, как скала. Он смотрел прямо мне в глаза с какой то безысходной решимостью. В такие моменты принято скрываться бегством, но в присутствии лучшего друга я не ощущал опасности, только легкая тревога прошлась под кожей и исчезла внутри.

- Без "ну и..". Просто меня сжирает любопытство, какого это поцеловать парня.
- Ну и... - промямлил я, не до конца осознав слова Сузуки.
В какой то момент Акира наклонился совсем близко, слегка коснувшись губами моих губ. Я вздрогнул, потому что уже после этого прикосновения, его язык коснулся моего неба. Я не знал, что мне делать и попытался рассмеяться, но Акира прижал меня к полу и продолжал целовать. Одна его рука проскользнула между моей спиной и паркетом, сильнее прижав меня к его телу. Я почувствовал его сердцебиение. Другой рукой Акира придерживал мою голову. Поцелуй растянулся на долгие минуты, взрываясь в голове множеством ярких вспышек и не давая вторгнуться разуму на территорию чувств. Машинально я сжал его куртку обеими руками, словно цепляясь за него. Это было неожиданно волнующе, чувствовать, как его язык все глубже погружается в меня. Но я понял, что это чертовски приятно. Его влажное дыхание и легкое покусывание моих губ не вызывали отвращения, а наоборот. Было ли это тогда странным? Да, это было странным, но искушение было слишком высоко.


3.

Уже проваливаясь в сон, Таканори почти беззвучно выдохнул : " Ненавижу тебя!"

- Таканори!!!
Голос клинком врезался в сознание, с болью заставляя приходить в себя. Полностью включиться в реальность у темноволосого парня в кресле еще не получалось. Глаза вяло заворочались под веками, но сил открыть их не было. Губы ссохлись. Медленно сознание проталкивалось наружу. Кто-то кого-то звал по имени, но , казалось, звуки доносятся из-под слоя толстых одеял. Не было желания прислушиваться к ним и человек снова стал погружаться в бессознательное.

POV REITA

- Таканори, проснись! - я решился потрясти его за плечо. Очень аккуратно, все еще не отойдя от ночного потрясения. Вдруг он до сих пор буйный.
- Ммм...нгх..., - промычал он в ответ что-то невнятное.
- Проснись же, алкаш! - невольно вырвалось у меня. Я был в тихом бешенстве от последних событий, а теперь он еще даже не думает просыпаться.

После того, как он убежал от меня, я еще некоторое время истуканом просидел в кресле. Мысли психованной толпой носились в голове, наталкиваясь друг на друга и, спотыкаясь, врезались в нервы. Через какое то время я подскочил с места. Шоковое состояние прошло и разум стал трезветь. Не зря все-таки друзья постоянно называли меня бесчувственным тормозом, до меня слишком долго доходят чужие эмоции. Я должен был сразу побежать за ним и потребовать объясниться. Такая вспышка гнева должна быть мотивирована чем-либо, и хочу знать чем. Слова, напоследок брошенные вокалистом, больно ранили , но я заставил себя заглушить горечь . Если я сейчас с ним не объяснюсь, я потеряю его навсегда.
Нашарив на полу телефон, я набрал номер Таканори. После нескольких гудков я услышал его рингтон в коридоре.
- Бестолочь!- разочарованно выдохнул я, поняв, что он убежал на улицу без куртки. Хотя вряд ли бы он стал разговаривать со мной по телефону в таком состоянии.
Сняв его куртку с вешалки и пошарив в карманах, я обнаружил его ключи от квартиры и машины, а так же бумажник. Я забеспокоился, что же он будет делать ночью без куртки и денег. Запасные ключи от квартиры он всегда оставлял у привратника, так что стоит поискать его дома.

Но в квартире его не было, Ямамото-сан подтвердил, что жилец Матсумото еще не возвращался домой. Теперь я беспокоился почти на грани паники. Ведь у Таканори сейчас нет денег, телефона и машины. Он убежал от меня в одной футболке, это грозит ему простудой как минимум. Тогда я стал методично обзванивать всех знакомых в округе, вдруг он подался к кому-нибудь переночевать. На лишние вопросы отвечал, что разругались из-за музыки. Мы и раньше, бывало ,спорили до посинения, так что никто не стал настаивать на подробностях. Но результат был нулевой. Взяв со всех обещание позвонить, если он объявится, в безысходности стал объезжать ближайшие районы и улицы. Когда позвонил Ямамото-сан с сообщением, что Матсумото Таканори поднялся только что в свою квартиру, я был уже за чертой истерики. Вдавив педаль до предела, я рванул обратно, представляя, какую расправу я сейчас устрою этому придурку.

Картина заслуживала хорошего папарацци. На столе допитая в одного бутылка дорогого виски, в кресле рядом спящий хозяин квартиры. Меня стало трясти от обиды. Я всю ночь мотался по городу в поисках его живого или мертвого тела, а в это время он где то мотался и более того, придя домой, приспокойненько напился. Но подойдя ближе, я заметил, как ужасно он выглядит. Наверное, долгое время шел пешком до квартиры. Одежда вся промокла, волосы перепутались от ветра. Кожа и без того светлая, стала еще бледнее. Его тело содрогалось от дрожи. Точно простыл. Я протянул руку и дотронулся до его лба. Он горел.
- Нужно его разбудить.- Подумал я.

Но, как оказалось, разбудить Таканори равносильно геройскому подвигу. Он не просыпался, но и оставить его в таком состоянии я не мог.

- Да проснешься же ты, сволочь?!!

Никакой реакции. Скрипя зубами от подкатывающей ярости и усталости, я подхватил его на руки и отнес в спальню. Еще на ходу он словно почувствовал и во сне попытался отбиваться. Я его почти даже уронил после того, как мне в очередной раз заехали кулаком, теперь уже под глаз.
- Ну я тебе это припомню, как проснешься!!!- Мстительно прошипел я. Подбросив его слегка в воздух, чтобы перехватить по-удобнее.
Уже на кровати я стал стаскивать с него пропотевшую одежду.
- Что ты делаешь? - услышал я еле слышный хрип Таканори.
- Неужели проснулся?- подумал я, но, подняв голову, заметил, что глаза все еще закрыты.
Кажется, он начинает приходить в себя. Хотя пока еще с трудом.
- Така, я снимаю твою мокрую одежду. Ты весь вспотел и у тебя начался жар. Нужно переодеться.
- Я сам! Уйди!- оборвал он. Все еще злится, что за дурацкий характер. Его слишком баловали в детстве.
Но пальцы Таканори не слушались хозяина. Не открывая глаз, он пытался подняться и не смог. Тогда, оставаясь лежать, попробовал стянуть футболку. Сил явно не хватало. Я не стал ждать его просьбы помочь, все равно не попросит, и быстро снял футболку и джинсы.
- Подожди немного, я намочу полотенце. Все равно сейчас ты не в том состоянии, чтобы принять душ самостоятельно, конечно, я могу вымыть тебя....
- НЕТ!- вскрикнул он и отвернулся.

Я смочил полотенце теплой водой и сходил на кухню за минералкой. Вернувшись, помог Таканори принять более менее сидячее положение тела. Его сильно шатало, он едва приоткрыл глаза и с жадностью стал пить из протянутой мной бутылки с минеральной водой. Сидя рядом на кровати, я одной рукой полу обнимал его за плечо, чтобы Таканори не упал на спину. С губ вокалиста падали маленькие редкие капли минеральной воды и стекали по шее во впадину между ключицами. Заворожено следя за ними, чувствовал поднимающееся возбуждение. Из транса меня вывела полу пустая бутылка, слегка ударивщаяся об мою грудь. Я выдернул ее из слабых рук Таканари и поставил на столик рядом с кроватью. Быстро стерев испарину с тела Таканори, достал сухую одежду и помог ему одеться. Он с трудом открыл глаза, но взгляд еще был затуманенным. Выглядел он каким-то подавленным и совсем беззащитным. Говорил тихо и с трудом. Точно проваляется неделю с простудой.
- Спасибо! И извини за истерику.- выдавил Таканори и попытался ретироваться под одеялом.

- Издеваешься? - не выдержал я.- Я всю ночь тебя искал! Ты же убежал так быстро, еще и без куртки в такой холод! Объясни мне причину!
- Нет!
- То есть?- опешил я.
- Нет, я сказал.
- Это я слышал, но меня это не устраивает!
Кажется, он понял, что я настроен серьезно, поэтому снова повернулся в мою сторону. Мне совсем не хотелось разговаривать сейчас. Больше всего мне хотелось дать ему поспать, таким измученным было его лицо. Темные круги под глазами уже начали проступать, губы совсем побелели, а руки предательски дрожали, когда он пытался приподняться. Но сейчас это было единственным реальным выходом. Поэтому я усилил напор.
- Така, объясни мне пожалуйста, почему ты сегодня взъелся на меня!
- Нет! Я еще не придумал причину! - прохрипел он. Виновато отводя глаза. Вот уж новость. Смешно до слез.
- Не понял...
- Мне нечего тебе объяснять, у меня нет причины.

Эта трагикомедия явно не для моего театра! Что за абсурд! Просто так не бьют, да еще с такой яростью.
- Ты сказал, что ненавидишь меня!- очень тихо сказал я, но он услышал, дернувшись ,как от пощечины.
- Пожалуйста, Акира, давай поговорим потом! Я очень устал! - я не выдержал еще одной попытки улизнуть от меня.
- Ах, пожалуйста, Акира! Не надо, Акира! Какого черта, Таканори ,ты творишь? - от злости в моих глазах на миг стало темно. - Ты врезал мне так, что у меня искры из глаз посыпались! Я объехал пол города, предполагая самое худшее! Я чуть не сошел с ума, думая о том, что ты меня ненавидишь, а ты говоришь: " пожалуйста, Акира, я устал!". Это ты устал? Устал да? - продолжая кричать, я вскочил с кровати и стал швырять в стену разные предметы так или иначе попадавшиеся под мне под руку.- А я не устал? От твоих непонятных обид и отрешенности, хватит смотреть на меня, как на пустое место. Если ты так ненавидишь меня за то, что я начал эти отношения, просто объясни мне это доступно, чтобы я раз и навсегда отстал от тебя! Не смей смешивать меня с дерьмом!
- ЗАТКНИСЬ!!!- его крик врезался в меня энергетическим сгустком.
-Заткнись, ублюдок! Не смей меня обвинять в отрешенности! Ты затащил меня в постель, а потом просто перестал замечать. Более холодного и безразличного человека я еще не встречал! И ты еще упрекаешь меня?! - в порыве злости Така каким то образом умудрился вскочить и, пробежав по кровати ближе к той стороне, где стоял я, схватить меня за ворот. - Тебе наплевать на мои песни, на мое мнение и ты просто перестал разговаривать со мной на темы, не касающиеся группы и секса. Ты жестокий, Акира! Хотя бы раз ты мог бы обернуться и посмотреть на меня! Но тебе наплевать! Я ненавижу тебя, потому что люблю! А ты меня просто используешь!

Он сильнее сжал мой ворот и, уткнувшись мне в грудь, расплакался. Я снова растерялся. Я никогда не видел его плачущим. Даже не мог представить, что он когда-либо может вот так расплакаться.

- Посмотри, придурок, ты довел меня до слез!- услышал я сдавленный всхлип и в тот же миг его руки отпустили мой ворот, а Таканори начал падать. Я понял, что он вымотался окончательно. На этот рывок ушли все его оставшиеся силы. Подхватив его за талию, я не дал ему упасть. Как можно бережнее уложил его на подушки, он прятал лицо в ладонях и продолжал сдавленно рыдать. Я уже тянулся за одеялом, решив, что сегодня, пожалуй, мы оба перегнули палку, как в моей голове щелкнуло. Он сказал, что любит меня! Он правда это сказал? Я точно не ослышался?

- Така, что ты только что сказал мне? - срывающимся голосом я потребовал подтверждения.
- Я люблю тебя! - прохрипел он сквозь всхлипы.
- ЧТО???? - все еще не верил я.
- Я люблю тебя, ты-глухой ублюдок!!! - закричал он, засветив мне пощечину.
В ответ я просто рассмеялся в истерике. Я смеялся и смеялся и не мог остановиться. Таканори отнял руки от лица и в изумлении перестал плакать. Но я был счастлив. Он правда, правда мне это сказал. Я изводил себя мыслю, что он презирает меня за то, что я его совратил. Фактически заставил из прихоти со мной переспать. Мне казалось, что я ему отвратителен. Мы оба ошибались и наделали столько глупостей.

-Я тоже люблю тебя, идиот! - выкрикнул я рвущиеся слова в его удивленное лицо - Люблю больше всех на свете!

Я с силой прижал Таканори к кровати, обняв так крепко, как только мог. Короткий стон вырвался из его рта, но я уже ни на что не реагировал. Кожа на его лице еще не просохла от слез, мелкие струйки стекали с подбородка и бежали вниз по шее. Запах алкоголя смешался с солью влажных губ. Его тело было таким горячим, казалось, кожа раскалена до предела. Я с трудом подавил в себе желание разорвать одежду прямо на нем, мне так хотелось быстрее оказаться внутри него и забыть обо всем. Целуя его губы, я снял с него майку, продолжая прижимать его к себе. Мне казалось, ослабь я объятия и Таканори просто рассыплется. Я чувствовал, как он с трудом держится за мою шею. В тот миг я пообещал, что всегда буду заботиться об этом хрупком создании, совсем забыв, что у него всего лишь жар и на самом деле он очень сильный и выносливый. Но я наслаждался мыслей, что он будет принадлежать только мне.

Это была самая ужасная и счастливая ночь в моей жизни! Как-то незаметно окончательно рассвело и наступил новый день.

back