Вот уже примерно в течение пяти минут кто-то непрерывно тряс Гиру за плечо. Тот, в свою очередь, застонав, попытался спрятать голову в спасительную тишину и покой под подушкой, однако она была мгновенно изъята чьими-то цепкими пальцами. К тормошению прибавился ещё и довольно громкий голос, повторяющий имя гитариста. Гиру, поняв наконец, что поспать ему сегодня явно не дадут, приоткрыл один глаз. Правда его тут же пришлось закрыть из-за настырного солнечного лучика, пробившегося сквозь неплотно задернутые занавески.
- Гиру, милый, ну вставай уже! – громко вещал Раме любовнику. Часы на стеклянной тумбочке у кровати показывали всего лишь десять утра. Однако басист был давно на ногах. Лидер Видолов уже давно привык вставать рано, даже по выходным, поэтому к этому времени в квартире было все убрано, а на столе стоял свежеприготовленный заботливыми руками Раме завтрак.
- Ну ещё пять минут! – взмолился несчастный гитарист, однако договорить ему не дали. Губы были мягко накрыты осторожным и неторопливым поцелуем. Не французским, нет – просто нежные ласки губами. Гиру тихо застонал от удовольствия. Глаза распахнулись сами собой, ловя теплый взгляд огромных, темно-синих глаз напротив. Рам е тут же отстранился, фыркнув на удивленно-недовольное лицо гитариста. Тот растерянно хлопал светло-карими глазами и недовольно кривил нежно-розовые, столь желанные для лидера, губки.
- Вот ты и проснулся! – весело оповестил басист любовника, вскочив с кровати и поплотнее запахиваясь в халат.
- Но… - попытался было возразить Гиру.
- А теперь быстро оделся!
- Раме!..
- И не забудь! – в лидера полетела подушка, запущенная меткой рукой гитариста, однако тот ловко увернулся и вылетел за дверь.
- И чтобы через пять минут пришел завтракать! – донеслось уже с кухни.
- Маленький тиран… Нежно прошептал Гиру и отправился в ванную с блаженной улыбкой на лице.

Спустя ровно пять минут и шесть секунд, уже умывшийся и одетый Гиру зашел кухню, вдыхая мягкий аромат кофе с примесью ванильных сигарет. Раме курил, сидя на подоконнике и, положив подборок на согнутые коленки, смотрел куда-то вдаль. Их кухонное окно выходило на огромныё цветущий сад, принадлежавший академии. Небольшой, ярко-сверкающий в лучах солнца, прудик, также представлял собой великолепное зрелище. Именно поэтом семьдесят процентов свободного времени басист проводил именно на этом подоконнике.
На столе чуть дымилась чашка с черным ароматным кофе, который лидер сварил примерно десять минут назад. И Гиру был абсолютно уверен, что там ровно две с половиной ложки сахара, как он любит. Рядом с кофе стояла тарелка с аппетитно выглядевшем омлетом: с колбасой, сыром и помидорами.
Улыбнувшись чуть заметной улыбкой, Гиру тихо подошел к подоконнику, и, аккуратно обняв раме за хрупкие плечи, прошептал в проколотое в трех местах ушко: «Спасибо». На лице лидера тут же заиграла так горячо любимая гитаристом улыбка, и тот, не выдержав, прижался к улыбающимся любимым губам своими. К их сладости примешивалась нежная горечь с привкусом ванили от сигарет, создавая головокружительный коктейль. Они целовались долго и страстно, покусывая губы друг друга, пока им не перестало хватать воздуха и Раме не отстранился, тяжело дыша. Глядя на довольное лицо лидера, с раскрасневшимися щеками и с припухшими вишневыми губами, Гиру почувствовал, как в сердце, словно сахарный сироп, расползается тепло. Именно это чувство он испытал два года назад, только придя в студию тогда уже довольно знаменитой группы Видолл и увидев, что его встречает миловидное чудо в красной юбочке и белой блузке, с широкой улыбкой на личике и выразительными синими глазами. Как позже выяснилось, это чудо – лидер группы Видолл Раме. Гиру был покорен. Почти пол года он мучился с внезапно зародившимся сильным чувством, заставляющим сердце биться быстрее в присутствии предмета обожания. Гитарист пытался запереть это чувство поглубже в сердце, однако оно словно разрывало его на части, ища выхода. Он делал попытки забыться: спал со всеми в подряд, будь то его фанаты или просто ночные бабочки.
Всё это продолжалось до тех пор, пока они не остались с Раме в студии. Казалось немного заглушенные, чувства всколыхнулись вновь, накрыв с головой. Не осознавая, что делает, Гиру резко развернул укладывающего в чехол свою бас-гитару лидера, и впился в его губы, приоткрывшиеся от удивления, жестким поцелуем. Он кусал давно желанные губы, посасывая то верхнюю, то нижнюю, и изучал пространство рта Раме языком. Но открыв глаза и увидев перед собой огромные глаза, полные удивления, испуга, и чего-то ещё. Для гитариста непонятного, он резко отстранился, с ужасом глядя на маленькую каплю крови, набухающую на прокусанной им самим губе.
- Гиру… - начал было басист, протягивая к нему свою небольшую ладошку, но тот резко отшатнулся, забормотав:
- Прости, Раме, прости, я…
Он, недоговорив, вылетел из студии, кляня свой дрожащий голос и неизвестно откуда взявшийся страх признаться. Гиру не слышал, что басист, сорвавшись с места, понесся за ним, пытаясь не убиться на каблуках, которые он так и не успел сменить на более удобную обувь. Выбежав из здания, лидер сразу же заметил быстро удаляющуюся по переулку фигуру, и, рванув за ней, дрожащей ладонью попытался стереть кровь с ноющей губы. Он давно чувствовал что-то большее к красивому гитаристу, но банально боялся непонимания. Задумавшись, Раме споткнулся и упал неприкрытыми тканью коленками на грязный асфальт, раздирая их в кровь. Вскрикнув от неожиданной острой боли, басист заметил, что сейчас Гиру повернет за угол, и всё…
- Гиру! – отчаянно позвал он, чувствуя, как слезы прочерчивают прозрачные дорожки на разгоряченных от бега щеках.
Гитарист вздрогнул, услышав крик Раме, наполненный отчаянием, и против воли, обернулся. Из лидер сидел на коленями на асфальте. Платье было порвано, видимо, при падении, а на бледных щеках в свете фонарей блестели дорожки от слез. Басист протянул к нему обе руки, умоляюще глядя прямо в столь любимые им светло-карие глаза. Почувствовав жалость и резкое желание обнять, приласкать это дрожащее существо, Гиру на негнущихся ногах подошел к лидеру. Он мягко взял его миниатюрные ладошки в свои и потянул наверх, помогая подняться. С болью заметив разбитые в кровь коленки, он приобнял Раме одной рукой за талию, а другой начал нежно стирать слезы с мягких щек. Лидер прикрыл глаза и прижался к гитаристу, уткнувшись ему носиком в шею.
- Знаешь, Раме, я давно хотел тебе сказать, ну… понимаешь… Я не знаю, когда это началось… но… Я, вообще… - залепетал гитарист, почувствовав, что краснеет. Первый раз в жизни.
- Я люблю тебя! – твердо сказал раме, поднимая голову с плеча любимого, - уже давно, я просто боялся, что ты можешь не понять.
- Да, я тоже люблю тебя… Прости меня! – дрожащим теперь уже от счастья голосом проговорил Гиру, и на этот раз очень аккуратно поцеловал припухшие губы, осторожно зализывая прокушенное им самим место языком. Раме, на секунду напрягшись, дернулся в его руках. А затем расслабился, отвечая на поцелуй…


- О чем ты задумался? – прервал воспоминания Гиру громкий и довольный голос раме.
- О том, как…
- Мы признались друг другу в своих чувствах? – закончил за гитариста лидер. Гиру кивнул, и, не сдержав новый порыв нежности, покрепче обнял Раме, зарываясь носом в его шелковистые каштановые волосы и вдыхая их неповторимый, чем то напоминающий сандал, аромат. Басист сомкнул ответные объятия на спине гитариста и тихонько замурлыкал от удовольствия.
«Наверное, это и есть абсолютное счастье…» - улыбаясь, подумали оба. Близость любимого человека.

back