Больше всего на свете ты ненавидишь Рождество. Этот совершенно дурацкий, чужой праздник. Ты не понимаешь его смысла и не видишь ни единой причины, чтобы сходить с ума и носиться по городу в поисках подарков. От ярких огоньков в витринах у тебя болят глаза, а от запаха хвои ты начинаешь чихать. А еще ты вспоминаешь. Вспоминаешь о том, что когда-то до боли любил эту ночь. Вспоминаешь, что тебе виделось что-то волшебное и сказочное в этом празднике. Что когда-то и в твоем доме стояла елка, сверкая десятками лампочек. Что на столике в гостиной так до сих пор и стоит открытка с аккуратно выведенным: «For Kenji»… Вспоминаешь, что когда-то…

…Ты не уловил момента, когда просто игра стала чем-то гораздо более серьезным. Когда ты обнял его не потому что камеры вокруг, не потому что люди, не потому что эпатаж, а просто потому что понял, что если ты не обнимешь его здесь и сейчас, то что-то сломается внутри тебя. Ты не помнишь, как впервые прижал тонкое тело к стене и коснулся его губ. Самым первым, самым неуверенным, самым сладким поцелуем. А может, ты просто не хочешь помнить? Ни тех слов, что говорил ему, ни тех совершенно невозможных обещаний, которые давал. Вообще ничего.
И уж конечно, ты не хочешь помнить о том, как перегорел. Так быстро, так отчаянно нечестно. Как пропадал вечерами в клубах, а он ждал тебя дома. Как ты просил прощения за это и не чувствовал ни капли вины. Ведь ты же не изменял, значит и не за что извиняться. Ты все так же любишь. Ну, может чуточку меньше, но разве это важно?
Ты не хочешь помнить о том, как не захотел искать слова. Те, единственно верные, и такие нужные. Как побоялся быть непонятым и потому молчал. О том, что все настолько просто и банально, что в пору напиться с горя. Ведь подумаешь – свобода. Глупое слово и ничего больше. Но это так много для тебя. Так невероятно много, что и любовь рядом с ней – ничего не значащая мелочь.
Но один раз ты решился поговорить об этом. Нет, конечно же, не с ним. На такое твоей смелости никогда бы не хватило. Ты поговорил с Хизуми. На правах лучшего друга и все такое. Он растерянно хмурился и все пытался понять, что же тебя не устраивает? А ты объяснял. Путаясь в словах, путаясь в самом себе все больше. Но так и не смог объяснить.
А потом… потом было Рождество.
И ты не хочешь помнить, как носился по всему городу, выбирая для него подарок. Тот самый, который объяснит все без слов. Самый важный и самый искренний из всех, что ты когда-либо делал в этой жизни. Ведь тогда ты все же решил для себя. Решил, что он важнее. Важнее этой дурацкой свободы. Не любовь к нему, не отношения, а именно он. Такой, какой есть. Замкнутый на людях и такой доверчивый рядом с тобой, жесткий и невероятно нежный. Самый лучший, самый важный. Ты не хочешь помнить о том, как нашел то, что искал. Как летел домой на вновь обретенных крыльях, как… Как застал лишь тишину пустой квартиры и короткую записку: «Все кончено, Карю. Я устал».
И ты совсем не хочешь помнить, как стоял, прислонившись лбом к холодному стеклу, смотрел на отражение яркой праздничной елки и сжимал в руках шуршащий пакетик с подарком. Таким бесполезным теперь. Ведь ему уже больше не нужно было твое сердце. Даже пусть красиво упакованное в яркую бумагу. Даже пусть железное и с лепестками внутри.
А потом был месяц агонии. Месяц, который ты так мечтаешь забыть. Месяц, за который ты превратился в его тень. Попытки поговорить, попытки оправдаться, попытки объяснить. Он не слушал, он замкнулся в себе. И ты понимал, что он прав. Что он и так слишком много простил и принял. Когда ты прекратил пытаться, тебе ведь не показалось, он ведь правда вздохнул с облегчением? Просто коллеги по группе звучит же намного приятней, чем бывшие любовники?..

…А то сердце так и стоит на твоей полочке. Ты заботливо смахиваешь с него пыль и все никак не соберешься с силами, чтобы выкинуть. Оно не принадлежит тебе, так какое право ты имеешь что-то с ним делать?
На Рождество в этом году идет снег. Огромными белыми хлопьями. Раньше бы ты обязательно пошел гулять, ловил бы снежинки губами и улыбался. Но ты не помнишь об этом. Или не хочешь помнить?
Тебе отчаянно хочется набрать номер, который ты так и не смог забыть. Улыбнуться его голосу и поздравить с праздником. Но ты так и останешься сидеть на подоконнике, всматриваясь в темное небо, мечтая чтобы, наконец, наступило утро.
Ты удивишься звонку в дверь. Ты замрешь на пороге, не веря своим глазам, не веря, что тебе это просто не снится. И ты прижмешь его к себе. Настолько сильно, что ему будет нечем дышать. Ты будешь шептать ему на ухо все то, что так и не смог сказать тогда. И ты…ты просто улыбнешься его тихому:
- У нас ведь еще есть время нарядить елку, Така?

back