В своих интервью Зеро часто упоминал, что его кумиром является Мана. И только его согруппники и по совместительству лучшие друзья, понимают, что это не простые слова. За ними кроются несколько лет безумнейшего преклонения, и бессонные ночи за просмотрами выступлений, и многократные прослушивания дисков, и посещения концертов Moi dix Mois, когда Зеро самоотверженно бросался в самую гущу фанатских тел. Пару раз остальные участники D'espairs Ray даже предпринимали весьма нелепые попытки развенчать Мана-сама в глазах басиста. Но они были заранее обречены на провал.
Со временем все меняется, но не так, как хотелось бы Карю, Хизуми и Тсукасе. И все же, Зеро практически не заговаривал при друзьях о «новом потрясающем, просто восхитительном, веришь?» выступлении, в котором принимал участие Мана-сама.
Кстати, они один раз виделись, но об этом в группе упоминать не принято. Да и знакомством это не назовешь, так, на одном из концертов организаторы официально представили друг другу. Ни после, ни до этого случая так близко Зеро своего кумира не видел. И это не удивительно, ведь мир японской сцены, японского рока достаточно велик, так что не все, даже самые яркие, представители Вижуал Кей знакомы между собой. Их группа на тот момент еще не достигла своего нынешнего статуса, хотя и была достаточно знаменита, было выпущено несколько альбомов; но Зеро все равно несколько стыдился такого откровенного неравенства.
Непосредственно во время официального «знакомства» Хизуми, как и всякий гений, выглядел отрешенным и безразличным, с гораздо большим интересом он смотрел на мерцающую лампу, чем на икону стиля, стоящую перед ним. Тсукаса же чуть не лучился от гордости, он представлял свое детище, он знал - то чего они достигли на данный момент только начало, и время их побед еще впереди. Что до Карю, то, один раз окинув взглядом Мана-сама, он смотрел на руки стоящего рядом с ним Зеро.
О Зеро нужно сказать отдельно. Он вообще был в ярости от того, что никто его не предупредил о таком важном событии. Он был внутренне, морально не готов встретиться лицом к лицу со своим божеством, не говоря уже о том, что неплохо было бы привести в порядок волосы. Зеро слушал и не слышал, что говорят представитель Мана-сама (ему было бы на порядок интересней услышать голос самого кумира, но, как известно, на публике Мана не говорит) и Тсукаса, щедро раздававший любезности в ответ. От переполнявшего волнения Зеро даже покачнулся на платформах, но Карю вовремя поддержал его. Зеро чувствовал, как его переполняет ненависть, ярость и безумная веселость. Он не хотел анализировать свои эмоции, поэтому просто впился взглядом в лицо лидера Moi dix Mois.
Мана-сама ничего ни от кого не ждал и никогда не будет ждать. Он спокойно окинул взглядом «молодых, перспективных и очень-очень талантливых» музыкантов. Практически стандартный набор для группы. Взгляд остановился на высокой и худой фигуре их гитариста, минуя Хизуми и Зеро. Потом Мана-сама посмотрел на Тсукасу. Но официальное представление закончилось, и больше незачем тут находится. Мана очень аристократично и с достоинством кивает головой и уходит.
Неизвестно зачем Зеро вновь и вновь прокручивает в голове эти минуты. Но никогда не говорит вслух о том, что его тревожит. «У меня все хорошо» - ежедневная и еженощная мантра, не приносящая успокоения. А чего он, собственно, хотел? Когда человек испытывает такую острую, всепоглощающую боль, сложно думать еще о чем-то. Поэтому Зеро и не может слышать, как кто-то осторожно прикрывает дверь студии.
Карю еще что-то говорит, когда понимает, что Зеро не в состоянии его услышать. Он выходит из студии оставляя басиста одного, но надеется, что время все-таки лечит, что когда-нибудь (может, в следующей жизни, а может и завтра) тот сможет очнуться от своих грез, страшных именно тем, что они не прекращаются и наяву. И обязательно ему перезвонит.

back