Вечеринка накануне первого настоящего концерта группы грозила перерасти в банальную пьянку. Ребята нервничали, вот в чём было дело. Да и как не психовать, когда концерт – большой, настоящий, столько работали – и вот уже завтра! Больше всех мандражировал Уруха. Сидел, вцепившись в гитару и «практиковался», изо всех сил стараясь заставить неловкие пальцы слушаться. Выходило так плохо, что Аой наконец не выдержал, сунул ему стакан и сказал «Прекрати, на вот, выпей лучше.» - Уруха рассмеялся, потому что пол часа назад тот же Аой говорил «Что вы всё пьёте и пьёте, лучше бы попрактиковались». Тогда-то Рюки и принялся истязать караоке, а Уруха гитару. Реита и Кай напрягаться не стали, то ли волновались меньше, то ли набрались уже так, что не до музыки. Провокатор – Аой, видимо, пожалел о своих словах, потому что отговаривать парней ему пришлось долго, их солист монополизировал стереосистему и заявлял, что будет петь до утра, а гитарист продолжал терзать свой инструмент. Ничего хорошего из этого не выходило, играть не получалось то ли от алкоголя, то ли от нервов, то ли от собственной бездарности. С последней мыслью Уруха никак не мог смириться, поэтому и продолжал играть.

В гостиничном номере было жарко и шумно, первое обеспечивали закрытые окна и раскалённые радиаторы, второе - вопли Рюки, подпевавшего записи Dir en Grey и попытки Урухи заставить гитару слушаться. Да ещё Реита и Кай спорили с Аоем, пытаясь перекричать общий шум и друг друга.
Собственно, Уруха нервничал не только из за надвигающегося концерта. То есть, концерт, конечно, это стресс, но если бы ещё не этот Мияви! «Этот Мияви» сидел в кресле, свесив ноги через подлокотник и пялился. То есть не то, что бы всё время… Но стоило Урухе поднять взгляд, как он сталкивался с его глазами. Или замечал, что тот разглядывает его. Мияви ухитрялся одновременно пить, курить, подпевать Рюки, изредка вставлять фразы в горячий спор Аоя с Реитой и Каем и заставлять Уруху нервничать. То есть вёл себя совершенно неприлично А ещё он облизывал губы, это тоже не помогало сосредоточиться. Уруха никак не мог понять, что же ему нужно. Слишком явные сексуальные намёки его пугали, атмосфера в комнате становилась всё напряжённей и напряжённей, пока он не понял, что больше не выдержит. Ещё раз осторожно посмотрел в сторону кресла – да, пялится! Пальцы неловко стиснули гриф гитары, струны издали совсем уж жалкий стон. Всё, хватит! Уруха почувствовал, что нужно уже прекращать истерику и вообще подышать полной грудью. Вышел на мокрый от недавнего дождя балкон. Порыв ветра тут же распахнул расстегнутую рубашку и вдобавок осыпал пылающую кожу мелкими каплями.

Уруха уже вполне надышался этим свежим воздухом и даже немного замёрз, когда позади распахнулась дверь и раздались быстрые шаги. Тихий смешок. Он не успел обернуться – ловкие руки обвили талию, скользнули под рубашку, прижимая к горячему телу.
«Ми.. Мияви? Что ты..» - он не ожидал таких явных приставаний и не знал, что сказать.
«Ты не хочешь? А мне казалось, что…» - губы уже путешествовали по шее, нежные пальцы скользили по его груди, животу, ниже… Уруха больше не мог скрывать возбуждение. Да и не хотел.
Мияви опустился на колени, одарив его совершенно блядской улыбкой, расстегнул молнию и принялся ласкать его – губами, языком, руками, быстрее, медленнее, опять быстрее, заставляя дрожать и запрокидывать голову так, что видно только звёзды в просветах между облаками.
Беспомощный перед наслаждением, Уруха вскрикнул и сполз в его объятия, потому что ноги держать перестали, и тогда они оба поняли, что парни в номере давно уже замолчали, только Кё продолжал вопить из колонок.
«Тссс… Пойдём-ка.» - Мияви потянул его в сторону боковой двери. Запретив себе думать о последствиях, Уруха послушно пошёл за ним в комнату, освещённую только луной через неплотно задёрнутые шторы. И, конечно, они натыкались в темноте на мебель, в конце концов упали на кровать и Мияви в последний раз хихикнул, а потом стало не до того, потому что Уруха потёрся об него всем телом и обвил ногами его талию и впился ногтями в плечи – с тормозов сорвался, в общем.

Свет пасмурного утра проникал сквозь шторы, не в силах разогнать тени. На низкой широкой кровати целовались двое. Ещё сонные, ленивые, довольные, одинаково стройные и смуглые, они сплетались в объятии, не желая прерывать контакт, стремясь доставить друг другу как можно больше удовольствия. А потом опять лежали, тесно прижавшись, долго-долго. Курили одну сигарету на двоих.

Мияви сбросил длинные ноги с кровати и сел - «Мне пора». Встал, подхватил одежду и принялся одеваться. Уруха почувствовал, как в груди разливается холод и обнял себя за плечи. Перевернулся на спину и уставился в потолок, скрывая непрошеные слёзы, изо всех сил стараясь не выдать себя, произнёс - «Тебе обязательно сейчас уходить?» И сам скривился – так жалко это прозвучало, столько огорчения и мольбы было в его голосе. Мияви всё понял, повалился на кровать рядом прямо в одежде и принялся тискать его в объятиях, покрывая лицо поцелуями, стирая слёзы кончиками пальцев, шептать успокоительное - «Ненадолго… не волнуйся… перед концертом приду к тебе в гримёрку… всё получится»

До выхода на сцену оставалось минут пять, не больше и члены группы в полной боевой готовности ожидали за кулисами. Рюки беззвучно шевелил губами, снова и снова повторяя строчки песен в хаотическом порядке, Аой был бледен, как смерть, Реита и Кай чуть не вибрировали от напряжения. Уруха стоял в проходе, упершись невидящим взглядом в спину Каю и уже почти не надеясь, что Мияви придёт. Думал о том, что, скорее всего, вчера ему привиделся красивый реалистичный сон и что он бездарность, сыграть не сможет, и его прогонят со сцены с позором. Нервничал, в общем.
Вдруг Рюки усмехнулся, стукнул его по плечу и указал куда-то назад - «Посмотри-ка!»
Ссутулившись, руки в карманах, разболтанной походкой по коридору шел Мияви. Его Мияви! Уруха почувствовал, как сердце замерло и забилось быстро-быстро, когда любовник обнял его, потом на мгновение отстранил, только чтобы снять с него гитару, мешавшую прижаться. «У тебя всё получится» - горячо выдохнул в накрашенный рот и поцеловал – глубоко, сладко, убедительно. Сквозь стук крови в ушах Уруха услышал отдалённый рёв толпы и шёпот Мияви «Зажги там!». А потом Мияви улыбнулся, сунул ему гитару, вытолкнул на сцену и Уруха побежал на своё место, переполненный ощущением поцелуя, подарившего ему веру в себя.
Он знал, что всё только начинается.