- Ну, и зачем ты сюда приперся?
Он смотрел на меня, наклонив голову на бок. В пальцах - зажженная сигарета, на губах - презрительная ухмылка.
Я и представить не мог что он - будет таким.
Я медлил.
- Хочу поговорить.
- Обязательно для этого приходить ко мне домой? Ты в каком веке? В каменном? А телефон как же?
- Прекрати мне хамить, - я поджимаю губы.
- О-то-то, а что, ты меня по попе отшлепаешь? Давай, дорогуша, я всегда мечтал.
- Прекрати.
И еще тише, почти шепотом.
- Пожалуйста...
Ута смотрел на меня удивленно и, пожалуй, даже раздосадовано.
- Заходи.
Он подвинулся, позволяя мне войти.

- Слушай, Рё, я не понимаю, что тебе надо? Мы уже со всем разобрались.
- Разобрались? - я прищурил глаза и качнул банку, которую держал в руке. Пива оставалось на донышке но я все еще был неприлично трезв, - ты называешь это так?
- А ты хочешь поговорить об этом? Или повторить?
- Нет.
- На какой вопрос ты отвечаешь? А, неважно... Тебе не понравилось? - гитарист хохотнул, - слушай, что ты как баба? Обесчестил - женись, ты это мне хотел сказать?
Я отвел глаза.
- Нет.
- Ну ладно, - он похлопал меня по плечу. Плечо отдалось внезапной болью и я вздрогнул, - эй-эй, я что, такой страшный и злой?
- Нет, просто больно. Ты сволочь. Самая настоящая.
- Эта сволочь, между делом пустила тебя, ноющего у меня под дверьми, дала пиво и возможность поговорить.
- На этом твои благодеяния заканчиваются.
- Ну тогда выметайся, - Ута пожал плечами и отвернулся к окну.
Мы молчали.

То, с чего все началось... Я никак не мог вспомнить, даже сейчас, в какой момент и зачем он сильно ударил меня в скулу, отчего я упал, ударившись плечом о дверной косяк. Я помню только бессвязные ругательства, и какую-то особенную ненависть, с которой он на меня смотрел. Ута, видимо, надеялся размахнуться, но мужские туалеты (я наконец-то смог осознать, где нахожусь) не очень-то приспособлены для драки.
И все-таки, почему...
Я был очень пьян.
Я был фантастически пьян, поэтому, когда он прижал меня к стене, намереваясь вмазать еще раз, я только очень нагло улыбался.
- С-с-с-с-волочь, - прошипел он, занося руку для удара.
- Ута!
Аки вовремя набрасывается сзади, скручивая гитариста.
Я сползаю по стене, лишившись опоры.

- Рё, ты в порядке?
Мы сидели на диване, в чилл-ауте, где было потише и Хати, перепуганный, как первоклассница, удивившая первую в своей жизни драку, помогал мне отереть кровь. Я все еще был чудовищно пьян, но сквозь хмель я явственно чувствовал боль.
"Сломал что-нибудь", - подумал я с усмешкой и попросил официанта принести еще виски.
- Можно подумать тебе мало, - недовольно буркнул Хати. Он был трезв. Он был за рулем сегодня.
Я протянул руку, чтобы похлопать его по плечу.
- Все окей. Расскажи мне лучше, что случилось.
- Ты не помнишь? - басист вскинул брови, удивленно глядя на меня.
- Не-а. Совсем.
- Тогда и не надо, - он почему-то слегка покраснел.
- Хати, слушай, мой друг только что бил меня, и, судя по его виду, не собирался останавливаться. Я, наверное, имею право знать из-за чего? - я стараюсь прибавить голосу серьезности.
- Ты клеил Аки, - после небольшой паузы сказал Хати.
- Аки? - я задумался. Да, барабанщик часто проводил время вместе с Утой, они даже приезжали вместе на репетицию. Но чтобы я?...
- Ага. А ты не знал, что они с Утой?...
- Я никогда не интересовался.
- Ну слава богу, - вздохнул басист, - я-то уже начал бояться что и ты с головой не дружишь.
Он сделал упор на последнюю фразу.
Я поднялся, сделал большой глоток.
- Не дружу, Хати. Все мы здесь не в своем уме.

- Ута? - я позвал его, и поставил пустую банку пива на стол. Гитарист все еще смотрел в окно.
- Чего тебе?
- А что случилось... Ну... потом?
- А, это? С чего тебя это так волнует?
- Вы оба в моей группе. Мне нужно знать, за что меня будет бить Хати, если вдруг Аки решит уйти.
- Он не девочка, в отличии от тебя, - Ута пожал плечами, доставая из холодильника еще по пиву, - не девочка и не дурак. Да и я ему - не жена верная. Мы занимаемся сексом по договоренности, если тебе так будет угодно.
- Я...
- По четным неделям он трахает меня до потери пульса, по нечетным я его. Задорно правда?
- Слушай, мне...
- А, иди ты! - он ахнул банкой по столу, - и Аки, этот сученок... Слушай, какого черта я тебе все это рассказываю...
- Тебе надо выговориться?
- Наверное. Только в этот раз ты пришел говорить. Я - как-нибудь в другой раз.
- Окей, представим, что я пришел к тебе тебя послушать.

Теперь я начинал понимать.
Стоило мне присесть на диван, как Аки, изрядно выпивший, почему-то с ссадиной на щеке (Ута постарался?), пересел ко мне поближе и обнял с спины. Я попытался стряхнуть с себя его руки, но барабанщик был настойчив.
- Что тебе не нравится? - насколько это было возможно в шумном клубе тихо произнес он мне прямо на ухо.
- Давай ты уберешь руки?
- Ты мне нравишься.
- Кругом одни п...
- Тихо-тихо, - он, не давая мне договорить, накрыл мой рот рукой, - ты ведь не такой хороший мальчик. Я тебя не первый день знаю.
- Отвали, а! - я сделал еще одну попытку освободиться, которая оказалась успешной.
- Ты такой милый, - ухмыльнулся Аки, протягивая мне мой бокал.
- Что тебе от меня надо?
- Ты мне нравишься. Хочешь, займемся сексом?
- Да пошел ты!
И я нос к носу сталкиваюсь с Утой.

- Окей, - Ута поворачивается ко мне, - о чем хочешь послушать? Хочешь моего грязного белья?
- Ты сам начал, - я пожал плечами.
- А, ты об Аки.. Тебе его лучше знать. Он за тобой хвостом ходит.
- Ревнуешь?
- Я? Этого ублюдка?!
Ута просто взбесился.
- А почему еще ты меня тогда бил?
- Да... да пошел ты...
И как-то особенно тихо.
- Да, наверное...
Я похлопал его по плечу.
- Пошел ты, со своей этой вселенской заботой.
- Ты первый начал говорить о своих проблемах.
- А кто в этом виноват? Я?
- Забей.
- Я его ревную. Как можно ревновать человека, на которого у тебя нет права?
- Можно, если ты считаешь его только своим.
- Не считаю, - Ута вздохнул, - он же блядь. Самая настоящая. Ты думаешь - ты единственный, к кому он приставал за вечер? Тебе просто не повезло - я увидел именно тебя.
- Тогда почему ты его терпишь?
- Не знаю. Иногда я думаю, что я его убью. Накладываю руки на его горло, а он ухмыляется - мол, можешь? Ну так сделай. А я не могу.
- Слушай, по поводу четных и нечетных недель... - я вдруг вспомнил то, с чего начался этот разговор.
- Тебя волнует кто кого трахает? - Ута осклабился, - он - меня. Я, в отличии от него, никому не доверю это тело.

Ута хватает меня за руку.
- Пообжимался? - ехидно спрашивает он Аки, - теперь моя очередь.
Гитарист по-хозяйски прижимает меня к себе.
Если бы я был хоть немного трезвее...
Аки смотрит на то, как он скользит руками по моему телу.
- Он хорош, правда? - спрашивает барабанщик, - будете трахаться - зови, я тоже хочу.
- Вы что, совсем того? - я наконец нахожу в себе силы оттолкнуть гитариста.
- Мы? Ты хотел сказать, я? - пожимает плечами Аки, ухмыляясь Уте, - нисколько. Хотя, здесь каждый немного не в своем уме.

- Так а зачем тогда...
Я морщусь, чувствуя, что опять неудачно двинул рукой.
- Я был зол, - пожал плечами, - и потом, я опередил Аки. И так отомстил ему.
- Помогло? - я прищуриваюсь.
- В какой-то степени да. Во всяком случае теперь я понимаю, что Аки - не единственный человек на земле, с которым можно спать и получать от этого довольствие.
- Ты сволочь, - замечаю я.
- А ты думаешь как-то по-другому?

Я не мог оправдать себя ничем, кроме того, что я был пьян. Все тот же туалет, где мы совсем недавно дрались. Узкая кабинка, в которой Ута, вжав меня в стену, страстно, жестко, чувственно, целует меня.
И я ему отвечаю, чувствуя возбуждение.
Я немного прихожу в себя, когда на пол летит моя рубашка и ремень джинс.
- Услышат...
- Плевать, - гитарист проводит языком по ключице, чуть прикусывает кожу шеи, играет с мочкой, вырывая у меня каждым своим действием стоны.
Мальчик, девочка. Какая в жопу разница?
Просто не думать ни о чем.
Я стону в голос, чувствую, как Ута заводит мои руки высоко над головой, слышу, как он говорит:
- Веди себя хорошо, и тебе не будет больно.
Я понимаю, к чему все идет, но не чувствую в себе сил вырваться: ноги словно ватные, и тело, совершенно не задумывающееся о морали тело, все горит. Все мое тело в этот момент хотело человека, который сейчас, с абсолютно ничего не выражающим лицом, сдергивал с меня штаны чтобы..
Он грубо всовывает мне в рот два пальца, а затем, не давая мне времени на раздумье, проникает ими в меня.
- Хватит этих нежностей, - я слышу что мой голос хрипит, - трахай уже.
- Ну если ты так просишь... - он разворачивает меня, заставляя развести ноги шире.
Я чувствую, как его пальцы ложатся на мой член и спустя мгновение - ослепляющую боль.
- Ну тихо, что ты как баба, - смеется он, размашисто двигаясь во мне.
"Он же псих, он же абсолютный псих", - думая я, стараясь изо всех сил расслабиться. Но - боль перебивает все, совсем все ощущения.
Снова, и еще..
Я уже не помню, что чувствовал боль: он с силой долбится в меня, задевая что-то внутри, отчего я чувствую невероятное возбуждение, стону в голос а Ута, до этого холодный и отрешенный, тихо вторит мне.
Еще немного - он кончает, замирает на мгновение, обваливается на меня, но находит силы, чтобы помочь кончить и мне.
- Ты сволочь, - шепчу я, прикрывая глаза.

- Я не знаю, - признался, наконец я, после затяжного молчания.
Ута закурил.
- Ты знаешь, - он сделал сильную затяжку, - наверное, Аки был единственным, кому бы я открылся полностью.
- Почему? - тупо спросил я.
- Он совсем другой, чем ты его видишь каждый день. Он даже не такой, как тогда у клубе. Ты не поймешь.
- Жаль.
- Я думал, я открою ему свое сердце.
Мы помолчали.
- Почему он так любит тебя, Рё?

back