Гакт проснулся обеспокоенным. Не успев опомниться от сна, под впечатлением схватил телефон, быстро набрав номер Хайда.
- Привет, прости, что так рано, не разбудил? У тебя все хорошо? – на том конце трубки прозвучал стон недоумения.
- Ты знаешь, который час? – судорожно найдя, наконец, часы, Гакт с удивлением обнаружил, что нет еще и пяти утра.
- Прости, я позвоню позже, прости, как-то вылетело из головы прежде посмотреть время.
- Ну уж нет, выкладывай теперь, что там у тебя?
- Эм, знаешь, это прозвучит глупо, но.. Да это глупо, - осознание происходящего мешало выдавить причину.
- Ну говори уже! Хватит мямлить.
- Ты сегодня в моем сне всю ночь просил помощи, говорил, что не справляешься с напряжением, что еще немного и сумасшедшая работа сломает тебя, давление и ожидания раздавят, что все надоело и хочешь вырваться, что единственный путь уйти – попрощаться с реальным Миром и окунуться в пустоту. Прости, я волнуюсь. Это и послужило причиной раннего звонка. Но сейчас слышу, что все хорошо. Извини за беспокойство. Приятного утра.
- Стой! Подожди. – На том конце тяжело вздохнули, - знаешь, откровенно говоря, ты прав, ну или я прав в твоем сне, все так и в реальности. С одной поправкой. Я не такой глупый, что бы прощаться со Светом. Просто давление вгоняет в депрессию. Но это пройдет, нужен лишь вечер, свободный от забот, оставить нескончаемую работу и хорошенько развеяться. Но, к сожалению, пока это не возможно. Или возможно? Дай подумать, - Гакт с неподдельным интересом слушал эти рассуждения, удивительно, как этот человек не теряет размеренного спокойствия даже в самых сложных ситуациях, - Хорошо! – наконец вынес вердикт голос из трубки, - Не желаешь составить компанию на сегодняшний вечер? - от такого поворота событий, Гакт немного поперхнулся.
- Да, с удовольствием. Только очень прошу, давай без группы, если отдыхать от работы, то очевидно лучше без них.
- Конечно, конечно. Вечером позвоню, скажу детали.
Короткие гудки прервали мысли Гакта, что же будет вечером. Выкуривая сигарету, брюнет самодовольно улыбался. Наконец, хоть на шажочек продвинусь в познании дорогого друга. Хайд не так часто, вернее, такого еще не случалось, что бы Хайд вообще что-либо рассказывал о личных переживаниях. Предвкушение вечера, нескончаемые мысли не давали уснуть вновь, через пару часов потерпев неудачу в попытках, Гакт таки встал.
Не уж то вечер. Казалось, что этот день не кончится никогда. Все, чем можно было заняться – переделано. Оставались лишь мелочи, которые потеряли силу, в мышцах разливалась усталость, что-либо делать еще желание исчерпалось. Вечер. В маленьком окне, что выходит на улицу, наконец, дневной свет сменила синева. Сидя перед журнальным столиком Гакт испытывающе смотрел на телефон. Ну когда же из него польется твой голос, твоя музыка. Бездумно перебирая струны гитары, нет, не играя, просто, как повод чем-то занят руки, с удивлением обнаруживаешь, что нащупал мелодию Angel’s Tale.
- Звонит! – но нет, это лишь руки выдают желаемое. От досады воешь в голос. Смотришь на часы. «Уже девять»
- Ну хватит уже! – звонит сам.
- А, Гакт, прости, тут очередной завал, совсем вылетело из головы, но да, я же обещал. Знаешь бар, что на углу в паре десятков метров от студии? Когда ты сможешь туда подъехать? Отлично, через час жду.
Поморщившись от такого пренебрежения, Гакт все же, захватив ключи, поплелся к машине.
Бар. Улыбаешься, как всегда, стоя у входа. Что-то ты не похож на человека с конфликтами внутри. Проходим, садимся, заказываем по двойному виски со льдом.
- Рассказывай, откуда депрессия.
- Да нечего особо. Если вкратце. Ты сам знаешь, что временами бывает тяжело, что выплескивание эмоций – наша профессия. Вот и получается, что внутри остается лишь пустота, не успев восстановиться, приходится отдавать еще больше. Это и есть основная проблема. А регенерации эмоций ничего не способствует, все окружение серо, бледно, бренно, ничего не вызывает и малейшего интереса. Отсюда, как следствие, творческий кризис, застой в работе, это сказывается на песнях, на исполнении, на характерах выступлений. Пока спасает имя, внешность и ребята, что стараются. Они молодцы. Пытаются поддержать меня, но тщетно, не знаю, что со мной, вернее, как бороться. – Такой тирады Гакт не ожидал, видно, дело в конец дрянь, раз уж сам Хайд так разоткровенничался. Мысли в голову не шли, ответить откровенно нечем.
- Может, стоит отдохнуть, чуть отдышаться и восстановиться?
- А что мы делаем сейчас?
- И правда, - снова пустота.
- Ладно, пустяки.
Вечер перетек в глубокую ночь, пустой разговор затянулся. Похоже, спиртное делает свое дело, ты смог расслабиться и говорить свободно. Темы о кризисе больше не касались. Посетители разошлись, остались только мы. Хозяин заведения заметно нервничает, походит, тщательно подбирая слова, максимально вежливо, просит покинуть заведение, не каждый день приходится выпроваживать звезд.
- Что ж, пора, - выходим на улицу, оба закуриваем. Надо прощаться.
- Послушай, Гакуто, прости, у меня к тебе есть неловкая просьба, - как бы в подтверждение, потупив, опускаешь глаза.
- Конечно, что угодно, говори.
- Позволь сегодня переночевать у тебя.
- Хорошо, но как же Мегуми?
- Именно из-за нее не хочется возвращаться в свой дом. Там снова придется играть роль, отдавать эмоции, которых и без того нет, изображать счастливого идеального мужа. Надоело притворство. Прости, что гружу своими проблемами, мне больше не кому об этом говорить.
- А почему не рассказать это жене? Вы же семья, она обязана понять и принять тебя таким, вы должны делиться подобным друг с другом.
- Не в этом случае, - упорствовал Хайд, - На ней и без того висит много обязанностей, ей постоянно приходится мириться с моим отсутствием, следить за домом, семьей, будет не правильным пичкать ее еще и своими переживаниями.
- Хорошо, я понял, идем.
Даже шикарно обставленная квартира кажется пустой, одинокой, холодной в тусклом свете, что ее окутывает.
- Прости, у меня нет общего света.
- Ничего, так даже лучше. И хватит извиняться.
- Виски?
Достав из бара бутылку, два бокала, разливаю, после первого глотка, все возвращается в норму. Расслабленность и дурман.
- Ты, наверное, устал, сейчас подготовлю кровать.
Пока неумело борюсь с постельным, что никак не хочет расправляться, Хайд уходит в ванну. Победив, присаживаюсь на пол, облокачиваясь на кровать. Одиночество комнаты, Гакта, не приносили угнетение, что всегда. Пустоту заполнял доносящийся звук льющейся воды, а может, это виски играет с эмоциями. Шум воды смолк, далекое шуршание полотенец, что-то мурлычешь под нос. Борюсь с желанием подойти ближе. Заходишь в комнату. Перехватывает дыхание. «Ну нельзя же так!». Стоишь в дверях, радостно улыбаясь, в одном нижнем белье. С разбегу плюхаешься на кровать.
- Свобода! – переворачиваешься на бок лицом ко мне, улыбаешься, - Гакт, спасибо, этот вечер – счастье.
Тянешься, забираешь из рук бокал, выпиваешь залпом. С интересом заглядываешь в глаза. Мурашки по телу, набухшие штаны не дозволяют оставить тебя наедине со сном. «Надо успокоиться». Перебираешься на край, твое лицо, прекрасное нежное личико слишком близко, так я никогда больше не смогу встать. Накатывает все большее возбуждение, закрываю глаза, жмурюсь, «Мысли, прочь!», «Фантазия, спокойнее!»
- Что-то не так?
Силюсь выдавить беззаботную улыбку, подстать его, не выходит, лишь еще больше выдает напряжение. Каждое слово застревает комком в горле, но все же удается произнести:
- Нет, нет, все прекрасно.
С недоверием снова смотришь в глаза, твой взгляд соскальзывает ниже. «Спи! Ну прошу тебя!». Самодовольная ухмылка расползается по твоему личику. «Провал. Это конец». Силюсь встать, но тело не поддается. Прежде чем приложить больше усилий, совладать собой, запускаешь в волосы пальчики. Силы ушли. Воля ушла. «Провал». Тянешь к себе. Касаешься губ. Озорной взгляд выдает твои намеренья, но нет, прости, нельзя, еще немного тебя и я сорвусь с контроля.
Выдыхаю: «Прекрати», но руки предательски тянуться тебя обнять, а ожившее тело движется лишь навстречу. Улыбаешься. Еще поцелуй, уже более требовательный. «Что это? Язык? Хайд, прошу…». Поздно. Отвечаю, нависаю, убираю твои нежные руки, сжимаю, поцелуй переходит в пытку, хочется проникнуть еще глубже, насытиться тобой, но не выходит. Отрываешься. Резвость в глазах сменила пелена желания. Неужели ты и правда хочешь продолжения? Спускаюсь ниже. Шейка, ушко, ключицы, грудь соски, животик. Твой запах сводит с ума, неровное дыхание заставляет покинуть остатки разума, а рука, борющаяся с застежками моих джинсов – нервную дрожь. Быстро снимаю все лишнее с себя, так же поступаю с тобой. Снова припадаю к губам. Да, это именно те желанные губы, сколько раз я представлял какие они на вкус, они восхитительны. Ты восхитителен. Смотрю на них, провожу языком по изгибам, пытаясь нащупать, проникаю глубже. Сознание мутнеет. Твои руки блуждают по телу, сжимая, притягивая еще ближе. Ты хочешь большего. Не заставляю ждать, опускаюсь, обхватываю губами то, чего ты желал. Глубоко погружаю, выныриваю из блаженства осязания тебя, подключаю язык, снова накрываю сверху. Хриплые стоны, двигаешь бедрами навстречу. Обхватываешь голову руками, погружаешь глубже, еще глубже, нечем дышать, но все меркнет перед твоим желанием. Больше, чаще, не выдерживая, ласкаю себя, стоны сливаются, наслаждение волнами разливается по телу. Ты изливаешься. Пробую тебя на вкус, теперь изливаюсь и я.
Ложусь рядом, все исчезло, растворилось, темнота, а нет, это лишь веки опустились. Время. Тишина. Волны удовольствия. Щелчок зажигалки возвращает в реальность. Прошу подкурить и мне. Возвращаются мысли. «Пусть все было восхитительно, но продолжать нельзя, дальше последует боль, я же не хочу причинить ему боль? Нет. А может, я приму ее на себя? Хочу продолжения. Нет. Хватит». «Спасибо за потрясающий разум вечер, за твое великолепие, подаренное мне на вечер».
Тушу сигарету, натыкаюсь на твой выжидающий взгляд. «Нет». Поцелуй. Хочу еще немного отведать тебя на вкус.
Поднимаюсь с мыслями о душе, о том, что так будет правильным исходом вечера, перехватываешь запястье, с силой тянешь к себе. Падаю на кровать. Оседлав, снова целуешь. Последовала реакция. Демонстративно выгибаешься, занося руку за спину, нет, ниже. «Что ты.., нет, стой». Встаешь, приподнимаюсь, достаешь из сумки флакон с чем-то неизвестным. «Откуда это у тебя?». Возвращаешься, продолжаешь начатое, глазки почти закрыты, с губ срываются тихие вздохи, протягиваю руки, хочу остановить, но ты и меня заставляешь принять участие в процессе. «Да, о том, что этого можешь желать ты сам, я как-то упустил». Чувствуя, что готов продолжить, ласкаешь меня, хоть это и не требуется. Еще немного и не выдержу. Останавливаешься, тянешь за собой, ложась на спину. Ты ждешь. Запрокидываю твои ноги, ты двигаешь бедрами, соблюдая собственный ритм, без меня. Ты ждешь. Вхожу на сколько возможно медленно, боюсь причинить боль, зажмуриваешься, закусываешь губу, скулишь в голос. «Прости, прости, прости! Это была плохая идея!». Застываю. Чуть погодя начинаешь двигать навстречу, открываешь глазки, в них слезы. Целую, слизываю, обнимаю, слезная пелена застлала и мне глаза. «Зачем все это?» Не смотря на боль, продолжаешь. Похоже, что это занятие все же приносит удовольствие. Немного постанывая, наращиваешь темп. Сдерживать себя становится все труднее. Ласкаю тебя руками. Ощущения разрывают, созерцание тебя приводит в восторг, резонанс происходящего с осознанием реальности доводят до исступления, эмоции, ощущения сливаются воедино, приводя к высшей точке блаженства. Все естество вливается в тебя, вздрагиваешь. Кричу от наслаждения, голос срывается, выдавая лишь хрип. Отвечаешь тем же, разливая жидкость на меня, на себя, на животик. Все кончено. Опускаюсь до животика, снова пробую твой вкус, закрыв глаза, нервно хихикаешь. Поднимаюсь, обнимаю, целую, сжимаю. «Ты бесподобен, спасибо». Сознание отключается, лишь одна мысль продолжает пульсировать «Спасибо».
Утро. Тебя нет. Записка: «Взаимно».

back