Когда мы только создали группу ты сказал мне: "Я хочу, чтобы ты пел". И я пел, но не для толпы фанатов, а лишь для тебя одного. Каждую строчку песни я посвящал тебе, нет не слова, что она содержала, а чувства, что я в нее вкладывал. Я любил тебя, как же я любил тебя. С первой нашей встречи, с первого произнесенного тобой слова. Да, уже тогда я решил, что это любовь. Ведь мне постоянно было необходимо видеть тебя, слышать, как ты перебираешь струны баса или просто разговариваешь с кем-нибудь. Я готов был перегрызть горло каждому, кто смотрел в твою сторону или кого ты сам удостаивал вниманием. Ночью я долго не мог уснуть, вспоминая твой образ, а потом шел в ванну, лаская себя и представляя, что это твои руки касаются моего члена.

Однажды после концерта я не удержался и поцеловал тебя. Каково же было мое удивление, когда ты усмехнулся и уже сам впился в мои губы властным поцелуем. Позднее мы поехали к тебе, где провели вместе ночь. Я помню, каким ты был тогда. Хотел взять все и сразу, сильно-то и не заботясь о том, чего хочу я. После того раза я еще дня два ходил с ощутимым дискомфортом в определенном месте. Зато я тебя заполучил.

Наши отношения продлились около года. Хотя сейчас я сомневаюсь, что это вообще можно назвать отношениями. Просто ты приходил, когда тебе этого хотелось, делал что хотел, а потом уходил ничего не объясняя. Я же ждал каждого твоего визита, не спал ночами, боясь пропустить звонок в дверь. Все также сгорал от ревности и продолжал петь для тебя. А потом, в один из дней, ты просто сказал, что уходишь из группы. Я не сдержался, умолял тебя остаться, остаться в группе, остаться со мной. Но на все мои мольбы и слезы ты лишь бросил: "Ты мне надоел, Локи. И ты, и эта группа. Мне не нужно, чтобы по мне сходили с ума". Я порывался сказать, что люблю тебя, но Атсура оттащил меня в сторону, в Сизна сказал: "Пусть идет, не унижайся, мы найдем другого басиста". И Кото ушел. Ушел навсегда.

После того случая я долго пил и находился в депрессии. Я не мог петь. Мне было просто не для кого это делать, ведь единственный человек, кому это предназначалось, отказался от моего дара.

Но долго так продолжаться не могло. Меня все-таки уговорили петь, петь для зрителей. К тому же нам нашли нового басиста. Он представился как Шинго. Милый парень, хорошо владеющий своим инструментом. Однажды я спросил его: "Для кого ты играешь? Для зрителей или для себя?" Он мне мило улыбнулся и ответил: "Для тебя, Локи, я играю для тебя." Сказав это, он поцеловал меня. Поцелуй Шинго существенно отличался от поцелуя Кото. Тот всегда подчинял, а этот дарил нежность, и я поддался.

Около пары месяцев мы с Шинго иногда проводили время вместе, даря друг другу такие вот нежные поцелуи. Я стал понимать, что этот парень очень мне дорог. Когда его нет рядом, я скучаю. Когда он грустный, мне хочется сделать все, лишь бы он перестал унывать. А когда Шинго радовался, хотелось радоваться вместе с ним, просто от осознания, что ему хорошо. Мне очень нравилась его улыбка. Кото медленно стерся у меня из памяти. Просто я понял, что это была не любовь. Это была сплошная зависимость. Поэтому, когда однажды он пришел ко мне, я смог просто зарыть дверь перед его носом и попросить больше меня не беспокоить. Не было боли, лишь чувство сожаления, что раньше был таким дураком и был так зависим от человека, которому не был никогда нужен.

Проснувшись как-то утром я понял, что те чувства, что я испытываю к Шинго — это любовь. Я и правда люблю его. Это не бешеная необходимость, как было с Кото, а именно любовь. И тогда мне стало страшно. А что если он не любит, что если он просто зависим. Те его слова, что он играет для меня, совсем не внушали доверия.

Я опять не спал ночам, и это сильно отразилось на моем внешнем виде. Бледное лицо, синяки под глазами, да к тому же я умудрился заболеть. Все это время я не общался с Шинго. Не отвечал на его звонки и не приходил в студию. Но с выздоровлением появилась необходимость туда явиться. Шинго сам выглядел так, будто перенес тяжелую болезнь. После репетиции он попросил меня остаться, и я не смог отказать.

— Локи, прости меня за то, что досаждаю своим вниманием и лезу с поцелуями. Просто я хочу играть для тебя. Всегда хотел, как только впервые взял в руки бас. Играть для человека, которого люблю. Я все понимаю и поэтому больше не буду докучать тебе. Еще раз прости.

Он договорил и вышел из студии. А я стоял и не мог поверить в свое счастье. Он любит! Любит меня! Теперь я это чувствовал. Неужели рай существует на земле? Видимо да.

Не раздумывая больше ни секунды, я вылетел из студии. Шинго успел уже довольно далеко отойти. Хорошо еще, что не уехал. Я подбежал и заключил его в объятья.

— Я тоже люблю тебя! Слышишь? Люблю. Просто я боялся, что всего лишь зависимость для тебя.

— Нет, Локи, я уже был однажды зависим от человека и знаю, что это такое. Я люблю тебя. Именно люблю.

— Прости, просто я тоже это пережил и очень боялся. Но я верю тебе. Верю и отвечаю взаимностью. Просто играй для меня, а я буду петь.

Теперь мы с Шинго вместе. Наши поцелуй наполнены нежностью, а ночи страстью. И каждый раз, когда он отдает мне всего себя, а потом доверчиво засыпает в моих объятьях, я понимаю, что это по настоящему и насовсем. Ведь мы вовремя смогли отличить зависимость от настоящей любви и теперь счастливы.

back