***
- Каору, не слышал новость? – Дайске посмотрел на пишущего лидера, прервав игру на гитаре.
Кё поднял глаза, не подав вида, что заинтересовался тоном Дая – редактирование песни его уже не интересовало.
- Полиция не может поймать одного маньяка.
Бровь Каору медленно поползла вверх - он немо вопрошал, почему Дайске обращается именно к нему, а не Кё, например.
- Ты единственный из нас, кто живёт в черте города в собственном доме. Неплохом доме… - подчеркнул Дай, - Я просто хочу тебя предупредить, что это не шутки, и никакие не уловки журналистов. Муж моей сестры работает в участке и говорит, что все на ушах стоят. Начальство рвёт и мечет, потому что жертвы перевалили за десяток, и не единой зацепки. Следствие не сдвинулось с места! Всё это грозит нешуточным скандалом… Короче говоря, это редкий псих, который просто стучится в дом под каким-то предлогом, а потом режет всех жильцов…
В репетиционной воцарилось молчание. Кё замер, заметно напрягшись. Каору фыркнул, махнув рукой. Дай отставил гитару и заметил зачарованное выражение лица Кё.
- Находишь интересным? – обратился он к вокалисту.
Каору тоже взглянул на него. Тот перевёл взгляд с одного на другого, затем уставился куда-то сквозь стену репетиционной.
- Находит. – подтвердил Каору, растягиваясь в ухмылке.
- Каору. – Дайске привлёк его внимание, - Не открывай никому, хорошо?
- Я понял-понял. Не нужно так переживать. – попытался успокоить он, закрывая блокнот и снимая очки.
- И всё же, лучше бы тебе на это время в отеле поселиться.
- Да что за беспокойство? – возмутился лидер, разведя руками. – Я мужчина, в конце концов, и могу постоять за себя! И почему маньяк должен припереться именно в дом к гитаристу Dir en Grey!? Ты себя-то слышишь, впечатлительный ты наш?
Дайске скривился и отвернулся. Паузу прервал Кё.
- Теперь он придёт именно к тебе… - в повисшей тишине его тихий и уверенный голос звучал как приговор, или, того хуже, пророчество.
Каору и Дай перевели взгляды на вокалиста, видимо, ожидая объяснений, или, по-крайней мере, продолжение шутки, чтобы вместе посмеяться и, что называется, замять. Но Кё упорно молчал, отсутствующим взглядом вперившись в стену. Его частое сопение напоминало дремлющего демона, в честь которого собирались провести обряд жертвоприношения. Вскоре стал отчётливо слышаться ход стрелок часов на тёмной стене, на наручных часах каждого из присутствующих – абсолютный слух в этот момент их подводил, обостряя каждый шорох до грохота, а тишину до звона в ушах.
Первым не выдержал Дай, знакомый с этой историей теснее остальных. Он открыл рот и сжал пальцы на подлокотниках глубокого кожаного кресла, собираясь что-то громко, уверенно и с возмущением сказать, встав с кресла, но его опередила гитара рядом. Она с оглушающим грохотом упала на пол, оказавшись грифелем перед ногами Каору и её хозяина. Лидер и Андо подскочили с мест. Каору громко выругался, и кинул блокнотом в Кё. Он увернулся от стремительно летящей вещи лидера и засмеялся:
- Какие же вы доверчивые. И нервные. – его лицо приняло беззаботное выражение, он почти походил на нашкодившего мальчишку, в котором видели отъявленного хулигана.
- Придурок… - бормотал Дай, – Нашёл, чем шутить!
Упрёки градом сыпались на голову Кё, который продолжал улыбаться, с искренней жалостью глядя на них. Дайске накинул куртку и хлопнул дверью, не попрощавшись.
После паузы, послышался щелчок зажигалки. Каору закурил, прикрыв глаза.
- Ты действительно перегнул палку. – равнодушно, но твёрдо произнёс он, обращаясь к Кё.
- Вы закостенели. – кинул он ему в ответ.
Лидер выпустил тонкую струйку дыма, приоткрыв глаза, и внимательно посмотрел на него. Кё нашарил рядом с креслом блокнот Каору и раскрыл на первой попавшейся странице. Начал читать:
- «Я был уверен, что сегодняшний вечер проведу за бутылкой пива и просмотром матча по бейсболу, но вместо этого я лежу на полу, истекая кровью, замедляющей свой бег по длинным каналам жил. Многочисленные раны сочатся кровью, обнажая когда-то спрятанные органы моего тела…»
Пока Кё читал записи Каору, потушил во взятой пепельнице сигарету, отставил её, и в два шага достиг вокалиста, выдернув из его рук блокнот. Перевернул к себе, но обнаружил, что страницы чисты – только идеально ровные печатные квадратики.
- Видишь? Ты слишком напряжён. – Кё смотрел на него снизу вверх, откинувшись на спинку кресла, - Оставайся ночевать у меня? Посмотрим бейсбол.
Каору закрыл блокнот, пытаясь уловить в его глазах блеф, фальшь, подвох, что угодно. Кё отвёл кисть в сторону:
- Если не хочешь, не надо.
- Нет, ладно. Поехали. – согласился он с лёгким недоверием.
Кё не часто шутил. Наверное, потому что тонкий чёрный юмор не каждый мог оценить по достоинству, а уловки, как сегодня, – далеко не все и правильно понять. Но он умел во время остановиться – Каору об этом знал.

***
Мысли Ниикуры путались одна с другой. Он не соображал, где начинается мысль об иероглифе в тексте песни и почему она заканчивается мыслью о вертикальности столба возле его дома. Сознание поглощали тёмные, прозрачные и неощутимые воды сна. Где-то на краю он ещё соображал, что находится в реальности, в чужой кровати, в чьей-то квартире, зачем-то…
Каору широко распахнул глаза и шарахнулся от края кровати, где вырисовывался человеческий силуэт.
- Каору, это я. – силуэт наклонился и приблизился, он узнал голос Кё, - Кто-то уже пятнадцать минут долбиться в дверь. Может вызвать полицию?
- Что? В дверь? Нет, подожди. – он скинул одеяло и спустил ноги на прохладный пол, – Потом разбираться с ними из-за ложного вызова, ещё журналистам доложат… - бормотал лидер, опустив лицо в ладони, потирая и глубоко вдыхая – выпитое пиво хорошенько его расслабило, и вырванный теперь из сна, он чувствовал себя разбитым.
- Но…
- Ты смотрел в глазок?
- С ума сошёл? – возмущённо прошептал Кё, - А если его выбьют!? Ты хочешь, чтобы вокалист без глаза выступал!?
Послышался глухой настойчивый стук. Каору поднял голову на стоявшего рядом Кё:
- Ты что, не шутишь? – он тоже заговорил шёпотом.
- Нет. Я серьёзно. Это мне уже на нервы действует…
- Надоест и уйдут.
- Думаешь, их несколько?
Каору осуждающе посмотрел на Кё, который постепенно выделился из тени.
- Ты никого не ждёшь?
- Нет.
- Уверен? Может, забыл? Пиццу заказал, или ещё что…
- Нет, я же говорю тебе.
Лидер некоторое время думал, как правильнее поступить.
- Спрашивал кто это?
- Молчат.
- Думаешь… это тот псих? – как-то сконфуженно спросил Каору, чувствуя себя глупым напуганным подростком.
- Да хрен его знает. – Кё уселся рядом.
- Тогда подождём, когда он уйдёт. – решил лидер, выискивая пачку сигарет в кармане джинс у кровати.
Стук иногда прекращался и оба переглядывались, в мучительном и напряжённом ожидании, когда он возобновиться. На седьмой раз, по их подсчётам, в дверь перестали ломиться.
- Может это фанатки?
- Нет. – уверенно отозвался Кё, - Я теперь из-за этого мудака не усну. Он явно за тобой следит.
Лицо Каору осветило синее пламя зажигалки, но он не успел раскурить сигарету и только поджёг кончик.
- Ты опять за своё?
- Неужели ты не понимаешь? – Кё забрался на кровать с ногами, заглядывая в лицо Каору из-за спины; его руки скользнули по предплечьям, затем ладонь легла на кисть лидера, забирая сигарету. Он затянулся, выпуская колечки дыма, игнорируя устремлённый на него взгляд.
- Чего не понимаю?
- Всей сути происходящего с тобой?
- Ты о чём?
- Он не остановится ни перед чем, пока не получит тебя в свои руки, пока не растерзает твоё тело на куски. Знаешь почему? Потому что ты… - Кё максимально приблизился к лицу Каору, - …его главная цель. Его воображение никогда не рисует тебя одинаково, все картины от смазанного портрета углем, до хаоса масленых красок. Когда он следит за тобой, ты этого не знаешь, не видишь. Не подозреваешь, что его глаза улавливают каждое твоё движение в пространстве; его расширенный зрачок захватывает границы твоего существования, заключая в себя. Он спит с тобой, в твоей кровати, он ловит для тебя сны, он смотрит их вместе с тобой. Он рвёт на себе кожу, желая в ответственный момент не почувствовать боли, ведь ты будешь сопротивляться, чтобы ни в коем случае не стать всецело его. Он болен, потому что ты существуешь не с ним. Твоё сердце бьётся в его руке и стоит ему сдавить его, как ты испытаешь ужас и начнёшь задыхаться. Как? Ему не нужно быть магом, он тебя чувствует, каждый эритроцит твоей крови, он умирает и рождается с каждой клеткой твоих органов – ему ничего не стоит умереть за тебя, убить тебя. Он всецело над тобой, он, почти что, ты сам, с одним только «но» - ты не знаешь об этом. И я помогу ему. Я скажу тебе, что ты уже мёртв. Что ты уже никогда не вдохнёшь небо, не разожмёшь кулака, чтобы прикоснуться к струнам. Ещё никто не был так мёртв, как ты. Чувствуешь? Тебя нет. Он проталкивает в твою глотку свои безумные чувства, потому что ты не слышишь его – то, что он поёт для тебя…
Губы Каору пересохли - он дышал ртом, хотя скорее лёгкие по инерции продолжали раздуваться кислородом. Кё смотрел в его глаза точно кобра, раскрывшая свой капюшон, готовая при любом неверном движении впрыснуть яд. По телу пробежала неприятная дрожь, Каору вздрогнул и Кё впился в его шершавые губы, впуская свой язык в раскрытую рану рта. Внизу живота все органы точно перевернулись, Каору казалось, будто он на полной скорости входит в мёртвую петлю, или его автомобиль летит с обрыва. Необузданный страх, возбуждение и снова этот проклятый стук в дверь…

Послесловие

Каору чистил зубы. Сплюнув пасту в раковину, он посмотрел в зеркало на мужчину, чей красивый рельеф тела окутывало махровое полотенце. Прополоскав рот, он обернулся:
- Кё, кто всё-таки вчера ломился к тебе в квартиру?
Кё повернулся к нему, тряхнув волосами.
- Твоя судьба.

back