- Хидэхико, может тебе к врачу сходить? Ты какой-то странный последние дня три. Весь горишь, - Хисаши Имаи протянул руку и пощупал лоб Хошино, - Точно! Температура есть. Ты простудился?
Хидэ посмотрел на Хису глазами больной белочки и послал того мысленно ко всем чертям: «Не подходи ко мне лучше, Хисаши, наверное, я и вправду болен… Тобой…»
Хидэ вздрогнул, вспомнив, когда началось это наваждение: «Чёрт! И надо же было нам всем так тогда нажраться на вечеринке после концерта! Кто тебя выдумал, Хисаши Имаи?!»
…Они никогда особо не демонстрировали свою близость за сценой – мимолётные взгляды и прикосновения рук. Но КАКИЕ это были взгляды! Лишь однажды Хошино увидел насколько они близки друг другу. На послеконцертной вечеринке с девочками – все уже достаточно набрались и сидели друг у друга практически на ушах. На коленях у Хидэ сидела прелестная японская крошка, но его взгляды упорно возвращались к диванчику в самом углу, в темноте, на котором сидели Атсуши и Хисаши. Хиса почему-то был в концертном костюме, хотя все остальные участники группы переоделись. И надо сказать, что он в своих коротких кожаных шортиках, сетчатой маечке и высоких кожаных сапожках на шнуровке был скорее раздет, чем наоборот. Хиса и Атсу пили вино, смеялись, болтали. На подходивших к ним, Сакураи кидал такие взгляды, что все быстро испарялись из поля зрения. Так что к концу вечера их оставили в покое. Хошино увидел, как Хиса что-то спросил у Ачана и тот согласно кивнул, облизав губы. Лид-гитарист расшнуровал сапожки, разулся и закинул стройные ножки на колени Атсуши, откинувшись на боковую спинку дивана. Ачан начал поглаживать коленки Хисы, рассказывая ему, видимо, что-то забавное, потому что Имаи смеялся, закидывая голову назад. В ответ на один из комментариев Хисаши – Сакураи рассмеялся очень громко – так что лид-гитарист приложил пальчик к губам Ачана. Атсуши перехватил ладошку Имаи и начал целовать пальчики поочерёдно, затем скользнул губами к запястью (Хиса прикрыл глаза и дышал учащённо), локтевому сгибу – и, наконец, сгрёб Хисаши в охапку и впился в губы отчаянным поцелуем. Пальцы Имаи запутались в длинных, тёмных как грех, волосах Сакураи.
Зрелище это взволновало Хошино гораздо больше, чем он мог предположить. Заметив взгляд Хиде, парочка тихонько и по-быстрому ушла с вечеринки.
Хиде даже начал в чём-то завидовать этим двоим – никогда и никого не целовал он с такой отчаянной страстью. Но особенно пугала Хошино та тихая нежность, которую он начал испытывать, глядя на Хисаши. Хиде заметил как плавно и чувственно Имаи двигается, какие у него красивые нежные глаза, губы; и весь он такой точёный и ладненький, и пахнет от него жасмином…
«Чёрт! На свете столько хорошеньких и согласных на всё девчонок! А я уподобляюсь этим чёртовым любителям самурайской любви! Хватит нам в группе двоих ценителей древнего эпоса…», - так корил себя Хошино, поймав себя на очередной мысли о Хисе.
Взгляды, которые ритм-гитарист кидал на Имаи, видимо, о чём-то таком говорили, потому что лид-гитарист отводил глаза.
Срыв произошёл 3 дня назад: была очередная послеконцертная вечеринка. Имаи с Сакураи судя по всему повздорили, потому что и на концерте, и за кулисами они дулись друг на друга, а на вечеринке Атсуши быстренько нашёл себе девочку и через достаточно короткое время они бесследно испарились. Всё это время Хиде внимательно наблюдал за Хисой – тот вёл себя как ни в чём не бывало – шутил, заигрывал с девчонками, но ни одной не отдавал предпочтения. К концу вечера все изрядно набрались, и Хиса куда-то пропал. После недолгих опросов относительно вменяемых личностей Хошино выяснил, что Имаи отправился на чердачок покурить и полюбоваться звёздами в гордом одиночестве. Хиде тихонько поднялся за ним и увидел, как Хиса стоит на самом краю крыши возле низенького парапета и смотрит на звёздное небо, задрав голову. Хиде испытал настоящий ужас – Имаи достаточно пьян и расстроен, чтобы сделать какую-нибудь глупость. Только бы не напугать его!
- Хис, пойдём вниз, тебя уже Ютака заждался, да и холодно…
Хиде подошёл ближе – так что уловил тонкий запах жасмина, исходящий от волос Хисаши, и поймал себя на мысли, что ему хочется стащить с себя кожаную куртку и накинуть на обнажённые плечи Имаи – тот как всегда был в какой-то маечке.
Лид-гитарист обернулся и сердце Хиде перевернулось – так печальны были глаза Хисаши. Имаи кивнул, сделал шаг по направлению к Хошино и подскользнулся на скользкой после дождя крыше. Ошалелый Хиде поймал падающего друга – видно и вино оказало своё действие, так как стоять самостоятельно Хиса не мог и изо всех сил обеими руками вцепился в плечи Хошино. Лицо Имаи оказалось близко-близко, губы пахли вином, ванилью и табаком… «Как девчонка – курит ароматизированные сигаретки», - промелькнула мысль, и дальше всё смело волной всесокрушающего желания припасть к этим полуоткрытым губам и будь что будет… Противиться желанию Хиде не стал и больше всего его удивило, что Имаи его не оттолкнул, хоть и не ответил на поцелуй.
Осознав чудовищность происходящего, Хиде с трудом оторвался от губ Хисаши и сиплым голосом сказал:
- Хис, прости, я чертовски пьян и не сознаю, что делаю, пойдём…
Хисаши не произнёс не слова, но усмехнулся понимающе, взялся за руку Хидехико, так что того продёрнуло будто током, и повёл вниз – к друзьям.
С того момента Хидехико не находил себе места…
...Хисаши тряхнул ритм-гитариста за плечо:
- Хиде, скажи, что у тебя болит? Тебе плохо?
«Сердце у меня болит. Нет – мне хорошо. Оффигительно хорошо, когда ты стоишь рядом со мной, трогаешь меня за плечо. Мне просто замечательно, когда я ощущаю запах жасмина от твоих волос… Я с ума схожу от желания снова поцеловать тебя и почувствовать, что ты мне отвечаешь… Но как я тебе это скажу? Как я скажу, что хочу быть с тобой?»
Видно в глазах Хидехико что-то такое отразилось, потому что Хисаши мотнул головой и с растерянной улыбкой отошёл от друга.
Всю репетицию Хошино наблюдал за парочкой Имаи-Сакураи, судя по всему мириться они не собирались, потому что когда Хиса с робкой улыбкой подошёл к Атсуши с явным предложением пойти на мировую – то нарвался на яростный взгляд и достаточно резкую отповедь. После яростной речи Сакураи, глаза Хисаши предательски заблестели, и больше попыток подойти к солисту лид-гитарист не совершал.
Вечером после долгих терзаний и вопросов: «А надо ли? А что он подумает?»; самоуговоров, дополняемых ехидными замечаниями: «Ты же едешь проведать расстроенного друга. Нет-нет-нет, ты не хочешь его совершенно. Нет, Хиде, ты не ищешь повода…» Хидехико, взяв бутылку лучшего вина, решил-таки поехать в гости к Хисаши.
Как и ожидалось, Хиса был один, расстроен и пьян. Он, казалось, ждал визита Хошино и даже практически не был удивлён. Они выпили бутылку вина. И тут Хисаши неожиданно отчаянно и горько расплакался, бормоча пьяный бред о неверном возлюбленном и кусте роз, в которых ночевала змея… Хиде бросился его утешать, обнял, а Хисаши вдруг совершенно неожиданно поднял залитое слезами лицо и поцеловал Хидехико…
Последним ясным воспоминанием Хошино, прежде чем упасть в сладкую запретную пропасть, был выгнувшийся стонущий под ним Хисаши Имаи, срывающий рубашку с его плеч…
…Они лежали на смятых простынях и курили. Первым молчание нарушил Имаи:
- Скажи мне - я такая развратная тварь, которая может своим прикосновением опорочить всё что угодно?
Хидехико недоумённо посмотрел на друга:
- Ты словно самая прекрасная девушка… юноша… Неважно! Самое совершенное существо…
- Прости меня… Сам понимаешь, знать об этом не надо никому… И… Держись подальше от меня, когда я нетрезв…
«Он ещё извиняется за самые прекрасные мгновения в моей жизни!»- Хошино усмехнулся:
- Держись ты подальше от меня, Хисаши, потому что я за себя больше не ручаюсь…

back