***
Он стоит напротив массивного зеркала, чья рама испещрена затейливыми узорами, имитирующими ветви шиповника. Это – всего лишь иллюзия старины. Обыкновенная фабричная мебель, лишенная истории, и тем самым ставшая пошлым дополнением интерьера, как розовые оборки на дорогих шторах.
Мягкий и влажный кончик помады неторопливо скользит по полной нижней губе, окрашивая ее в ярко-красный цвет. Он такой сочный и насыщенный, что губы кажутся нарисованными.

Интересно, каково это – ощущать эти самые губы на своем члене, и ловкие движения языка, который сейчас аккуратно слизывает с уголка излишки помады? Ты думал об этом хотя бы раз?

Черный контур вокруг глаз Хизаки слишком четкий - макияж превращает лицо в полностью симметричную картину. Ресницы, загнутые вверх под ровным изгибом, делают взгляд открытым и загадочным. Но это не загадочность незнакомки, на которую падает твой случайный, почти восторженный взгляд, а загадочность незнакомки, которая смотрит на тебя с рекламного щита.

Каково это - сверху вниз наблюдать за тем, как черная радужка его глаз сливается со зрачком, пока твоя рука властно надавливает на светлый затылок, заставляя ласкать тебя интенсивнее и глубже? Ты чувствуешь это?

Хизаки даже нанесение макияжа может превратить в иллюзию секса. Это не намеренность, а всего лишь выработанная манера поведения, флирт с отражением.
У него вполне обычный для мужчины голос. Громкие стоны или все же тихие поскуливания? Будет ли Хизаки и в постели верен образу томной аристократки, или всецело отдастся болезненному, грубому наслаждению, как и любой мужчина? Секс лишен иллюзий.

К сожалению, я не могу сказать вам ничего толкового по этому поводу. Видите ли, для меня очень важно оставаться красивым, и у меня свои собственные понятия красоты.
Я должен выглядеть хорошо всегда. В этом мой приоритет. Да, в платьях я чувствую себя превосходно. Мне также нравится отражение моего лица. Это совсем не «грязно» и отнюдь не «странно».
Вы видели детей, которые перед карнавалом выбирают маски? Уродливые – чтобы напугать, загадочные – чтобы удивить. Каждый отражает то, чем является. Это страх или тщеславие. Видите, что я выбрал?

Хизаки опускает взгляд – шнуровка его корсета очень тугая, бархатистая на ощупь ткань чуть жесткая изнутри за счет вставок, и плотно облегает фигуру. Ни малейшего намека на грудь и крайне худые бедра. Его руки затянуты в черные сетчатые перчатки. Руки – это, пожалуй, единственный самый верный и неизменный признак, способный разоблачить переодетого – или перевоплощенного – в женщину мужчину. Ни один пластический хирург не возьмется за переделку этой части тела.

К счастью, я вполне самодостаточная личность, чтобы позволить себе подобный образ. Я – музыкант. Я должен самовыражаться. Более того – я это могу.

Хизаки склоняется, подцепляет пальцами подол платья – он все еще в перчатках, и тяжелая ткань постоянно норовит выскользнуть. Резко поднимает руку вверх – теперь видно, что на нем чулки. Он стоит в туфлях на невысоком каблуке, но его икры чуть округляются от напряжения. Хизаки молча разглядывает свои худые ноги с острыми мужскими коленками.
Ему нравится изучать себя. Нравилось всегда. Дотронуться, погладить, ощупать. В этом не было ни намека на сексуальность. Такой же естественный жест, как пригладить взлохмаченные волосы или сжать мочку уха, когда нервничаешь.

Понимаете, это никому не интересно. Людей стало сложно удивить. И уж точно никого не удивить, надев юбку короче всякого терпения. Даже если при этом вы – мужчина. Яркий макияж – почти визитная карточка каждого из нас. А вы знаете, что такое этот фан-сервис, скажите? Вы ведь не думаете всерьез, что это – нечто большее, чем просто почва для первых и не последних сексуальных фантазий подростков?
Они трахают девочек, смотрят обычное порно и читают мужские журналы, поверьте. Даже если они действительно геи, или бисексуалы – это неважно. Фан-сервис – это как пустая подарочная коробка в витрине магазина, в то время как дома тебя ждет настоящий подарок.
Фан-сервис – это просто крик, это сигнал. Знаете, что он кричит? «Посмотрите на нас. Мы – ваши фантазии. Мы - это ваши боги».

Юбка окончательно поднята верх и удерживается под корсетом. Нижнего белья на Хизаки нет. Он склоняется, его руки скользят вверх по бедрам – Хизаки нарочно надел кольца выпуклыми камнями вниз – чуть болезненное трение было приятным.
Любопытство.

Я всегда оправдаю это стремлением к красоте. Это придумал не я. И даже не вы, наверное. Мы лишь воплощаем фантазии, и зачастую все же свои, нежели ваши.
Многие люди любят заниматься любовью под музыку. Рок – это подойдет не каждому. И тогда они занимаются любовью с нашими образами.
Не подумайте. Джей-рок – это не пошло. Почитайте современную литературу.. В чем секрет успеха? Насилие и секс, запрет и противоречие, в разных соотношениях. Джей-рок – это не пошло. Это просто то, что вам нужно.

Хизаки нервно сглатывает. По идеальной белой коже скатывается бисеринка пота, тут же открывая изъян. Это был всего лишь ровный слой пудры.
С чуть смазанной губной помадой на приоткрытых губах и мутным взглядом его лицо выглядит ужасно вызывающе, но оценить подобное некому. Хизаки приходится прижаться плечом к стене, чтобы не упасть, но обязательно полубоком – он хочет видеть свое отражение. Сжимает рукой член, поглаживает его, массируя головку большим пальцем, и смотрит, смотрит на себя.

Такие фантазии – своего рода спасение. Может, потому что я вполне здоровый мужчина. Я люблю секс. Я люблю свое тело. И не делаю проблемы из превращения фантазий в реальность.
Порой я представляю в роли своего любовника…скажем, Камиджо. Нет, в реальной жизни я не чувствую к нему никакого сексуального влечения. Это как желать соседку по парте, в которой, быть может, тебя возбуждают только ее длинные волосы, или привычка сидеть, закинув ногу на ногу, или еще что-то.
«Вряд ли бы у нас что-нибудь получилось» – вот как это называется.

Все же тихо скулит, закрывая глаза. Губы приоткрываются, жадно глотая воздух. Хизаки облизывает пересохшие губы, его рука двигается все быстрее, все жестче, шероховатость камней на кольцах придает ощущения болезненные, не дающие забыться полностью. Сперма стекает сквозь пальцы, остается мокрыми пятнышками на красной юбке, и почти незаметными – на светлом жестком ворсе ковра.
В изнеможении он опускается на пол, с разведенными в стороны ногами, рукой размазывая семя по животу. Под действием возбуждения мысли работают все быстрее, беспорядочнее, похотливее – в такие минуты бывает все равно, каким образом получить разрядку. Сейчас Хизаки думает о Камиджо почти с благоговением.
Но наличие таких сексуальных фантазии – это еще не повод делиться ими.
Не повод их воплощать.

Все, что мы создаем, во что вкладываемся – все это переживет нас. Наша маленькая зацепка, маленькая дорожка к бессмертию.
Я знаю, что останется после меня. Знаю, зачем я делаю то, что делаю.
Я сам это выбрал.

back