Опускалась ночь. Потрескивал огонь в камине, отблески пламени плясали свой странный танец на стенах, искусно обитых бордовой тканью с замысловатым орнаментом и такого же цвета занавесках, украшенных золотыми кисточками. Плясал огонёк и в бокале красного вина, и в таких же красных и пьянящих глазах человека, сидящего, раскинув руки, в просторном кресле. Кистью с изящными пальцами и ухоженными ногтями Асаги расстегнул сковывающий его костюм-кимоно, представив взору татуировку на красивом плече.
Всего один человек, всего один бокал. И, конечно же, букет роз на столике. Он подвинулся в кресле, зашуршали красиво задрапированные на торсе одежды. Ему нравилась красивая одежда, изысканные ткани, сложные узоры. Асаги облизал с губ вино, и погрузился в мысли об одиночестве. Он хотел рассказать розам, смотревшим на него, о том, как лидер-сама устал.
Что он любил кроме роз? Пожалуй, кошек... этих мягких, пушистых, бескорыстных существ, отдающих ему свою любовь, тепло, и нежность без остатка.
И только он увидел, что рядом лежит длинное перо, которое, пожалуй, оценил бы игривый кот, послышался тихий, короткий звук "дззынь"... как звенит кошачий ошейник с маленьким, круглым бубенчиком.
Занавес чуть шелохнулся, и Асаги уже не мог не заметить пару наблюдающих за ним глаз. Наблюдатель, будучи разоблаченным, медленно вышел из-за скрывавших его присутствие складок занавеса. Лидер-сама слегка приподнял брови, уголок его губ изогнулся в ухмылке.
- Скучал? - Асаги наслаждался обстановкой. Фигура в полумраке задвигалась.
Руиза робко сделал шаг вперед, но промолчал. В его глазах было некое смущение.
Сидящий окинул взглядом нарушителя спокойствия. Тот расстегнул большинство стесняющих движения ремешков и тесемок, представляя взору хрупкие плечи и изящные ключицы. Руиза, заметив, как взгляд лидера скользит по нему, робко отвел глаза. Асаги парировал кровожадной усмешкой и поманил его к себе. Не без удовольствия лидер отметил, что в усталости и легкой скованности, молчаливости Ру сейчас есть особенная, притягательная прелесть.
Асаги взял второй бокал.
Не говоря ни слова вошедший опустился у ног лидера.
Асаги улыбнулся, изящно поднял лицо Руизы за подбородок, и так же безмолвно пролил несколько капель вина на губы сидящего в ногах юноши. Ру легко улыбнулся и с наслаждением облизнулся.
- Тебе нравится, как я посмотрю? - тихо сказал Асаги, поманив рукой.
- Играешься со мной... - печально заметил Руиза.
Он положил голову на колени Асаги.
Сделав вид, что хочет поцеловать руку лидера, Руиза чуть укусил того за палец. Асаги удивленно поднял брови и снова, но уже решительней, повернул к себе лицо Ру, взяв того за подбородок. Бубенчик на шее снова затрепетал.
- Ай. Как нехорошо кусаться. Видимо тебе не хватает ласки, Ру?
Красивая рука вокалиста стала скользить по шее, теребя ошейник.
Асаги нагнулся к сидевшему в ногах Руизе и поманил того в кресло.
Сопротивления не последовало.
Ру прикрыл глаза и прильнул к груди лидера. Тихий вздох.
- Хочешь шоколадных конфет? Мне тут одному много - Асаги придвинул поближе коробку в форме сердца. Аккуратно взяв одну, лидер стал кормить гостя с рук, невольно любуясь правильными чертами лица и красивой формой губ Руизы.
Лидера забавляла такая игра, он получал удовольствие, лицезрея сидящего у него на коленях гитариста, чьи губы были теперь весьма лакомыми.
Асаги наклонился и начал облизывать столь привлекшие его губы.
Странный ритуал поедания шоколада превратился в сеанс не менее сладких поцелуев.
Руиза расстегнул верхнюю часть костюма-кимоно Асаги, освобождая тело от красиво задрапированной ткани.
Неожиданно лидер впился зубами в его шею.
Укус... Руиза вздрогнул, по телу пошла дрожь, приятная дрожь. Глаза сами собой закрылись от удовольствия. Тем временем рука Асаги случайно нащупала перо, упавшее, видимо, со столика в кресло.
Только Ру почувствовал, что лидер ослабил хватку, его тело постигла волна новых, неизведанных ласк. Асаги водил мягким пером по телу Руизы, отчего тот вздрагивал и постанывал. Асаги упивался зрелищем своей власти над ним.
Эти изысканные, восточные ласки большим, мягким пером... Асаги то совсем легко касался им, то мягко, то упруго, заставляя блондина в ошейнике сладко и шумно вздыхать и даже постанывать. Но вскоре он понял, что все самое сладкое не должно доставаться перышку, и оно было бесцеремонно отброшено в сторону. Теперь ласки вновь создавали только руки и губы. Асаги вдруг слегка прикусил губы Руизы, потом сильнее.
Губа была прокушена до крови...
Властно, буквально срывая с блондина оставшуюся одежду, новоиспеченный вампир усадил жертву на колени, лицом к себе, снова кусая за шею. Укушенный дрожал и извивался, в то время как длинные ногти лидера царапали спину до крови. Он почувствовал, как боль переходит в экстаз, закрыл глаза и жадно прильнул к губам Асаги, предварительно отбросив того к спинке кресла. Руиза стал смелее, настойчивей.
Отблески пламени отражались на покрытом испариной лбе светловолосого юноши. Исступление сменилось страстью и даже грубостью. Асаги засмеялся, наслаждаясь столь неожиданно окрепшей решительностью всегда покорного Руизы. Бубенчик на ошейнике, казалось, отбивал какой-то сумасшедший такт.
Сначала дерзость Руизы забавляла Асаги, но ведущую позиция все равно была за последним. Окончательно это стало ясно, когда ласки пришли к своему логическому продолжению. Сначала медленно, нежно войдя, лидер вскоре задвигался быстро и уверенно.
Руиза, сидевший сверху, закрыл глаза, откинул голову назад, шумно вздыхал и стонал. Глаза лидера блестели в слабом свете камина, ногти прочно впились в спину жертве. Он испытывал удовольствие оттого, что лидер по жизни он был лидером и в сексе. Чем настойчивей и сильней был Асаги, тем больше партнер прижимался к нему, сжимая бедрами его тело, жадно впиваясь ногтями в спину.
Асаги опрокинул Руизу на кресло, и, как полагается лидеру, был сверху.
Светловолосый гитарист метался под ним, выкрикивал его имя, стонал... Казалось бы еще чуть-чуть и...не успел Асаги подумать об этом, как зубы Руизы впились ему в руку.
Глаза лидера чуть расширились. Укусы с одной стороны злили, а с другой раззадоривали его. Казалось, что это кусание рук - своеобразное выражение страсти, ведь удовольствие усиливается в разы, когда и ведущий, и ведомый полностью раскрепощаются и отдаются пьянящей страсти.
А ведь так даже интереснее... укрощение ставшей вдруг строптивой овечки...
Игры и ласки вылились в головокружительную кульминацию, движения становились быстрее, страсть достигла высшей точки...
Асаги был удовлетворён. Даже более чем. Широко раскрытые глаза Руизы и его прерывистое, частое дыхание говорили о том же. Он расслабился, обмяк в объятьях лидера.
Блондин был нетерпелив, требователен, напорист, и слишком красив и сексуален, от чего Асаги не смог долго сдерживаться и он кончил вместе с ним.
Все эти игры забавляли лидера. Лидер любил поиграть, но игры всегда предлагал Руиза, ненавязчиво и умело увлекая Асаги. Ру был уникален в том, что мог возбудить не только самого лидера, но и его интерес, азарт. Их влекло друг к другу. Они были двумя частицами одного целого. Уже много лет они были вместе.
"Куда бы ни пошел Асаги, Руиза последует за ним..."
Обнаженный светловолосый юноша лежал на мягком ковре у почти потухшего камина. Он легко, едва заметно улыбался. Вздох. Асаги невольно любовался им, скользил взглядом по красивому телу. Объятья. Оба были усталыми, но в глазах искрилось счастье.

back