Каждый раз, когда я стою рядом с тобой на сцене, мне кажется, что ты обретаешь большие белые крылья, а над головой светится нимб. Твоя белая гитара начинает светиться, а глаза смотрят на весь мир и улыбаются.

Бог ли ты? Этим вопросом я задаюсь довольно таки часто, но никогда точно ответить на него не могу. С одной стороны, ты явно ангел, но тут же, поверх этой гипотезы, встревает вторая: я не достоин находится вместе с Богом. Я не имею право дышать с тобой одним воздухом, касаться твоей кожи, как бы невзначай. Я не могу сказать тебе ни слова, я не должен. Потому что ты Бог. Бог с белой гитарой в руках.

Ты всегда смотришь на мир глазами ребенка, любые проблемы для тебя очередное препятствие, которое ты преодолеешь, и ты это знаешь. Когда всем плохо, когда проблемы наваливаются одна за другой, ты помогаешь нам встать. Ты даешь нам понять, какова суть этого несчастья и как можно решить его.

Я ни разу не видел, как ты плакал, или хотя бы грустил. Ты вечно задорный, как батарейка. Счастье из тебя идет ровными волнами электричество, и ты заряжаешь нас, когда играть уже невыносимо. Когда голос срывается до хрипоты и петь уже невозможно. Ты никогда не грустил... до этого дня.

- Казу, что с тобой? Ты плачешь? - я подхожу к тебе и приобнимаю за плечи, легонько прижимая к себе, а ты, закрыв своими ручонками личико, едва ощутимо дрожишь.

На тот момент мы были в студии одни, так как все уже ушли, а я решил задержаться и побаловаться с гитарой. Несмотря на то, что я вокалист, я люблю играть на гитарах: у меня их много, но дома - это слишком скучно. Здесь другой звук, другая атмосфера.

Какого было мое удивление, когда я зашел в студию (я ходил в туалет) и увидел на диване тебя. Плачущего. Соленые дорожки стекали по скулам и капали с подбородка. Мне почему-то казалось, что твое сердце похоже на слезы: так же разбивалась миллионами частиц, как слезы об пол.

- Аки... - тихо шепчешь ты, а я не двигаюсь, стараясь уловить каждое слово, каждый шорох. - Я не хочу больше жить.

Я замираю.

Ты резко встаешь, подбегаю к окну студии, и распахиваешь его. Резкий порыв вечернего воздуха ударяет тебе в лицо, откидывая непослушные пряди волос назад.

- Мне надоело! Надоело! Надоело всем позволять быть счастливыми, а сам оставаться в тени! Всем позволять любить, а самому нет!!! - ты закричал, срывая голос. Я знаю этот тембр: отчаяние, слова, которые вылетают произвольно, когда терпеть становится невыносимо.

- Сколько раз я делал хорошее друзьям во вред себе!? Нет, Аки, ты не знаешь меня настоящего. Тот пляшущий, улыбающийся мальчик - это Бо, но никак не Казу! А я хочу побыть собой!!! Мне надоело изображать из себя девушку на сцене! Мне надоело, что меня воспринимают, как игрушку, мальчика-зайчика! Я не хочу!!! Я хочу... - он осекается. - Я хочу быть с любимым человеком, Аки...

Последнее он произносит шепотом, но я слышу. Слышу все. Кого же он так сильно любит, что готов отдать жизнь за него?!

- Аки... пожалуйста, запомни меня настоящим. Вот таким, какой я сейчас, - тихо шепчет он. Руки держаться за раму окна, и я наконец осознаю. Его дальнейшие действия.

- Казу, ты этого не сделаешь, - я аккуратно встаю, медленно, чтобы он не сделал глупостей. Хочу подойти, но он не дает. Точнее он забирается с ногами на подоконник, поворачиваясь ко мне в пол-оборота.

- Я люблю тебя, Аки. Знай это, - сказал он и шагнул вперед.

Казу всегда был веселым, я ни разу не видел, чтобы он плакал. Наверное, таким я его и запомню: улыбка, детские глаза, красивое черное платье в рюшках и оборках, и веселые движения. Я его запомню, я ему обещал.

Но наша история совершенно о другом.

***

Все было как в замедленной съемке. Подбегаю, дергаю на себя.

Господи, в этот момент сердце ушло куда-то вниз, и я надеялся, что это все сон.

Мы летим вместе на пол.

Я прижимаю тебя к себе, и слезы сами непроизвольно начинают течь с глаз. Я просто представляю, чтобы случилось, если бы я тебя не остановил. Если бы дал шагнуть тебе в бездну.

По сути, это я виноват. Я слишком долго молчал, а ты сказал это первым.

Я прижимаю тебя к себе так крепко, чтобы дать понять, как ты мне дорог, а ты лишь бьешься в истерике, едва ощутимо колотя меня ручонками по груди, постоянно повторяя "Зачем? Зачем?".

- Казу?
- Что?..
- Я не смог бы тебе позволить это сделать.
- Почему?
- Не хотел, чтобы ты улетел от меня.
- Улетел? Я бы упал вниз.
- У ангелов есть крылья.
- У ангелов?
- У тебя.

Твое личико выражает какое-то удивление, и едва ощутимые догадки. Ты догадываешься, но боишься признать в лицо, боишься, что это все окажется неправдой. Но я не собираюсь тебя мучить.

Я легко касаюсь твоих губ, чтобы окончательно рассеять твои сомнения. Ты вздрагиваешь, а потом тело расслабляется, и ты отвечаешь: отчаянно, безнадежно. Поцелуй такой же крылатый, как ты. Легкий, воздушный, улыбчивый и такой желанный.

Чтобы случилось, если бы я не пришел? Не остановил? Чтобы случилось тогда? Я бы потерял самого дорого мне человека.

- Прости, - тихо шепчу я - Надо было сказать тебе раньше.
- Сказать что?
- Что я люблю тебя больше жизни, ангел.

back