Наоки настраивал пятиструнный фендер. Третья струна всё время сбивалась в полутон, и настраиваться никак не хотела. Юуки сидел рядом и постоянно давал советы, пока в него не полетело кольцо скрученного провода. Юуки увернулся, и провод попал прямо в Джона. Тот обиженно посмотрел на обоих и прицельно бросил в них барабанные палочки. Наоки бережно отложил фендер и, спрятавшись за колонку, начал кидаться железными медиаторами, которые любовно сложил в коробочку тот же самый Джон – большой любитель металлического и жёсткого звучания. Юуки кидался ремнями от гитар, и даже ненужными тарелками. Через 15 минут ожесточённых боёв Джон скептически оглядел сцену:
- И в чью светлую голову пришла идея поиграть перед завтрашним концертом?
Наоки и Юуки синхронно пожали плечами.
- Нам нужен отпуск, - печально вздохнул гитарист.
- Точно! – оживился Юуки, - давайте поедем на Ямайку! Рагга, цветные барбитураты, белые пляжи и голубая маргарита!
- Всего за 350 тысяч йен, - печальным голосом рекламного агента добавил Наоки.
- И где нам взять такие деньги?

За тяжёлым столом в подозрительных тёмных разводах и сигаретных ожогах, в тусклом свете давно не менявшихся люминесцентных ламп сидел человек. Огромная татуировка-дракон казалось, была видна через рубашку и пиджак. Юуки прошёл в кабинет и почтительно поклонился.
- И что на этот раз, дорогой племянник? – спросил человек, сосредоточенно выстукивая какой-то ритм по крышке стола.
- Мы решили записать новый альбом… - нерешительно начал Юуки.
- Рад за вас. Мог бы и по телефону это сказать.
- Но нам нужны деньги. Наш контракт с Danger Crue уже просрочен…
- Сколько?
Юуки достал мобильный телефон и быстро что-то посчитал:
- 400 тысяч йен!
Человек за столом со вздохом достал чековую книжку.
- Юуки! Только запишите что-нибудь потяжелее!

Белая полоска пляжа уходила куда-то далеко-далеко, Наоки перестал смотреть на неё, чтобы не закружилась голова. Они ехали на велосипедах по асфальтированной дорожке, чуть выше пляжа, как сказал Юуки: «в поисках подходящего места». Для чего подходящего – он так и не объяснил. Позади остались тёмно-зелёные пальмы пятизвёздочного прибрежного отеля, яркие лотки с горами сочных оранжевых апельсинов, красно-зелёных манго, разрезанных на половинки ароматных папайя и жёлтых-прежёлтых бананов... Но Наоки совсем не хотелось фруктов после выпитых в такую жару двух коктейлей «голубая маргарита» и двух… хотя последние два Наоки не пил и долго от них отказывался, пока Юуки не прижал его к себе и не влил ему рот в рот ледяной мохито, а после пина коладу. Темнокожий бармен понимающе улыбался и обслуживал других посетителей, которые, слава богу, делали вид, что ничего особенного не происходит…
Наоки увлёкся воспоминаниями и не сразу заметил, как Юуки остановил велосипед рядом со смуглым парнем в пыльной зелёной куртке. Тот сидел на жёлтом бордюре и, быстро выстукивая какой-то ритм на блестящих бонгах, пел что-то на испанском:
«'Que hora son la vida entera?
'Que hora son en el Japon?
'Que hora son en Mozambique?
'Que hora son en Washington?»
При этом он смешно тряс головой, так что цветные блестящие бусины в жёстких дредах подпрыгивали и переливались на солнце. Юуки сел рядом с ним и начал подпевать, старательно выводя знакомые слова. Наоки рассмеялся, глядя на удивлённое, но довольное лицо парня и начал хлопать в ладоши в такт песне. Скоро вокруг них собралась толпа, какие-то девушки в свободных синих рубашках начали танцевать, их бусы из ракушек звякали при каждом движении, заставляя музыканта менять ритм. Когда людей стало совсем много, Наоки подошёл к Юуки и потянул его за рукав. Юуки замолчал и, похлопав «аккомпаниатора» на прощанье по плечу, вернулся к своему велосипеду.
Белая полоска пляжа уходила всё так же далеко. Волны стали сильнее, ветер приносил запахи соли и раскалённого железа пароходов.
- Сюда! – Юуки повернулся к Наоки, помахал рукой куда-то в сторону и съехал на песок. Наоки пожал плечами и последовал за ним.
Юуки прислонил свой велосипед к асфальтированному возвышению, разулся и босиком по горячему песку побежал к воде. Участок пляжа был почти пустынным – большие острые камни, сверкавшие на солнце золотистой слюдой, мешали плавать. Пока Наоки неторопливо подошёл к кромке воды, придерживая рукой соломенную шляпу - ее так и норовило сдуть озорным бризом - Юуки уже успел раздеться и лежал в воде у самого берега.
- Иди сюда! – позвал он Наоки.
Наоки с опаской смотрел на острые блестящие камни, но всё же начал раздеваться: положил на подстилку фиолетовые очки, соломенную шляпу, расстегнул джинсы и медленно спустил их до щиколоток, вспомнил, что забыл расстегнуть сандалии, начал возиться с ремешком… Не замечая, как изменился взгляд Юуки, который неотрывно смотрел на стройного басиста со спущенными джинсами, безуспешно пытающегося расстегнуть сандалии. Наконец ремешки-замочки поддались. Наоки оставил обувь под подстилкой, снял джинсы, ухватил длинными пальцами края футболки и стянул ее. Недоумённо оглянулся – Юуки в воде уже не было.
И вдруг к Наоки сзади прижалось мокрое холодное тело. Влажные губы Юуки нетерпеливо поцеловали его в шею.
- Юуки? Здесь же… - Наоки развернулся, и тот сразу же обнял его за талию, прижимая к себе. Наоки вздохнул и поцеловал мокрого соблазнителя в губы.
- Ложись, - попросил Юуки, гладя плечо басиста.
Наоки послушно лёг на подстилку. Юуки лёг рядом и снова поцеловал его. Наоки нетерпеливо перевернулся на спину, увлекая Юуки за собой. Спина Юуки была влажной и в колких песчинках. Наоки царапал ладони, но продолжал сильнее обнимать его, пока Юуки целовал его шею, покусывал плечи и ласкал языком нежную кожу на сгибе локтя...
Солнце слепило глаза, влажные волосы прилипали ко лбу и щекам, Наоки закусил губу и тихо заскулил:
- Юуки, пожалуйста, быстрее, так неудобно.
Вокалист оторвался от рук Наоки, и раздел его полностью:
- Наоки, в кармане моих джинсов, они под тобой, достань, пожалуйста…
- Ты всё специально подстроил? – нахмурился Наоки, шаря под собой в поисках чужих джинсов.
Юуки лукаво улыбнулся и поцеловал его, забирая смазку.
- У меня пальцы в песке, - прошептал он ему на ухо. Наоки покраснел и отвернулся, оказавшись лицом рядом с рукой Юуки, он осторожно поцеловал ладошку, обхватил губами два пальца, слизывая песок и морскую соль. Юуки задрожал и нетерпеливо прервал ласку.
- Больно? – спросил он, проталкивая пальцы в Наоки. Наоки слышал всё что угодно: крики чаек, шорох волн, отдалённый шум пляжа, но не голос Юуки. Юуки не дождавшись ответа, начал медленно входить в Наоки.
- Ох, - басист двинул бёдрами назад, подстилка собралась складками, и лежать стало неудобно. Он перевернулся, теперь Юуки оказался снизу. Наоки начал двигаться. Вверх – вниз. Вверх... Юуки улыбался и неотрывно смотрел на смущённого Наоки, тот зажмурился, ещё сильнее ощутив пристальный взгляд, от которого захотелось стонать, стонать, сто...
- Ооох, Юуки! - Наоки ускорил темп, двигаясь, склонившись над Юуки, пытаясь поймать его губы при каждом движении… сначала кончик его носа коснулся верхней губы Юуки, после язык Юуки оставил влажный след на его щеке. Короткий поцелуй в губы, ещё один, ещё, глубже, глубже, сильнее...

Наоки, задыхаясь, оторвался от губ любимого, прижался к груди Юуки, не в силах отдышаться и открыть глаза. Юуки приподнялся на локтях и сел, продолжая обнимать Наоки. Нежно поцеловал его в переносицу:
- Люблю тебя. Пошли плавать?
Наоки притянул его к себе для ещё одного сладкого поцелуя.
- Идём.
- Дорогой племянник! А как же новый альбом? – солнце внезапно заслонили тени высоких крепких мужчин в дорогих костюмах.
- Упс.
- Значит, деньги тебе понадобились за этим?
- Дядя, но мы…
- Что вы? Вот сейчас искупаетесь разок, оденетесь и…
Наоки всхлипнул и прижался к Юуки.
- Я люблю тебя, помни об этом, хорошо? – нервно прошептал он.
- И в студию! – закончил дядя, - Уж я-то заставлю вас работать!

back