Пролог
Муссонные леса. Переменно-влажные леса. Что точно, то точно.
В июне здесь сезон дождей, и термометры сходят с ума, устав показывать тридцатиградусную жару.
Капли барабанят по крышам проезжающих машин, замедляющих скорость, лишь бы не облить пешеходов. Уже стемнело, а на улице ярко светятся две вывески: "Кафе" и "Магазин музыкальных инструментов".
Одна из проезжающих мимо машин почти останавливается около кафе, окно со стороны заднего сидения приоткрывается, и оттуда выглядывает парень. Его глаза, светящиеся неподдельным интересом, смотрят сначала на вторую вывеску, затем - на вывеску "Кафе". Он с завистью рассматривает туристов, которым радоваться поездке не мешает даже дождь, и говорит негромко своему спутнику:
- Хотелось бы так же, - из его груди вырывается вздох, - хотелось бы просто так гулять под дождем.
- Ничего, еще нагуляешься. Как-нибудь в старости, - второй пассажир усмехается. - Кстати, ты же вроде заказывал себе гитару? Не проще было бы купить?
- Их часто подделывают, - терпеливо объясняет первый, закрывая окно и устало подпирая голову рукой. На душе становится неожиданно тяжело, и он вновь вздыхает, вглядываясь жадно в вывески.
- По крайней мере, наши невъебенные мучения закончились, - бурчит его сосед, - сегодня же ее привезут, разве нет? А, Тат-чан?
Татцуя радостно улыбается, чувствуя, как от сладостного волнения замирает сердце.
- Да, сегодня. Надеюсь поскорее оказаться дома.
И он, по-прежнему довольно улыбаясь, крепко обнимает своего спутника, шепча еле слышно:
- Джи-ин, спасибо тебе.
Тот отстраняет его от себя, удивленно приподнимая брови, смотрит ему в глаза, но решает промолчать.
- Мы уже почти доехали, - сообщает Джин.
Дождь хлещет с новой силой, и Татцуя невольно пригибает голову. Он смотрит на свой дом и все не решается выйти.
- Они должны подвезти ее в пять-шесть, - говорит Татцуя, - я успею. Может, сходим куда-нибудь?
- Нет уж, иди домой. - Джин смеется. - Ты же мне все уши прожужжишь про свою гитару.
- Ладно. - Татцуя пожимает плечами и выходит. - До скорого.
- Пока.
Татцуя несется по мокрому тротуару к подъезду и переводит дух только внутри. Поднимается наверх и заходит в свою квартиру, вдыхая знакомый, влажный воздух. Дома почему-то всегда пахнет как-то по-другому, по-родному.
Внезапно раздается звонок мобильника, и Татцуя вздрагивает от неожиданности, однако сразу же выхватывая из кармана телефон. На дисплее мигает имя Юичи. Татцуя, пожимая плечами, отвечает.
- Я уж думал, что никогда до тебя не дозвонюсь. - Услышав его голос, Химэ невольно улыбается еще раз. Он примерно представляет, что услышит, и знает, что обязательно согласится. На душе спокойно и хорошо, и так будет всегда, пока он рядом с Юичи.
- Мы тут запланировали очередную встречу, может, придешь? В прошлый раз тебе было не до того, - Накамару мнется, не зная, договаривать ли или нет.
- Приду, - перебивает его Татцуя. - Только не напоминай больше, ладно?
Татцуя понял, что имел в виду Мару, и эти воспоминания явно не относились к хорошим.
Ему всегда было слишком важно, что говорят другие о нем, слишком важно, что думают о нем другие, слишком важно, что другие чувствуют к нему.
И он терпеть не мог ссор, он просто не выносил повышенных тонов, не выносил сам повышать голос.
Вспоминая тот день, он вздрагивает.
- Во сколько? - спросил он нарочито громко.
- В семь сможешь?
- Да. - Его улыбка окончательно гаснет, но затем он думает, что лучше и вправду было бы провести этот день с Юичи и другими - без воспоминаний. Он встряхивает головой и задает еще один вопрос: - Не рановато ли?
- Надеюсь, нет. - Голос Юичи стремительно веселеет.
Татцуя чувствует слабые угрызения совести и смутно вспоминает тот день - когда к нему в квартиру влетел разъяренный Аой, гитарист «The Gazette». Татцуя до сих пор плохо понимает, из-за чего Аой так разъярился, и ненавидит вспоминать его крики, его глаза, горевшие бешенством.
- Ладно. До встречи, - дрожащим голосом говорит Химэ и вешает трубку. Вновь неведомая тяжесть давит на грудь и внезапно он принимает решение. Одно-единственное, быть может, судьбоносное решение.

Глава 1
- Слушай, ты точно уверен, что хочешь позвонить? - настороженно переспросил Накамару в десятый раз. Его рука сжимает руку Уэды, а тот сидит на кровати, сжимая другой рукой мобильник.
- Да, - голос Татцуи вновь дрожит, - уверен. Мне просто невыносима мысль, что он будет злиться дальше. А я знаю, он не простит меня так просто.
- У тебя мания, - с жалостью произнес Юичи, - ему не до того, пойми, он уже и забыл про это.
- Я читал о нем, - смотря остекленевшими глазами в стену, говорил Татцуя, - и я знаю, что нет. Он не забыл. Он не мог такое забыть.
- Но ты не виноват, и он это прекрасно понимает, - предпринял Мару новую попытку остановить Татцую. – Ну, наверное…
- Ты просто не хочешь, чтобы я с ним встречался, - с горечью констатировал Химэ и, подумав секунду, поспешно извинился. Юичи кивнул и прижал его к себе, обнимая за талию.
- Все будет в порядке, Тат-чан, - успокаивающе прошептал Мару, сразу растаяв. - Он не станет злиться на тебя.
- Надеюсь, - кивнул Татцуя и, сделав глубокий вдох, набрал номер, всеми правдами и неправдами вытянутый из мастера.
- Да, - послышался слегка удивленный голос, - говорите.
- Широяма Юу-сан? - дрогнувшим голосом спросил Татцуя.
- Да. В чем дело?
- Только не бросайте трубку, - попросил Химэ, - я просто хотел извиниться перед вами. Это Татцуя Уэда, может, вы вспомните меня?
- А-а-а, да, припоминаю. И что тебе нужно?
- Я хотел бы встретиться, нам нужно поговорить. Поймите, я не могу выносить вашей злости.
- Ну, а по телефону решить вопрос нельзя? Что тебе нужно?
- Я просто хочу вас увидеть и извиниться лично.
- Слушай, малыш, а тебе не кажется, что ты, отвлекая меня, только делаешь еще хуже?
- Извините. - Сказав это, Татцуя с силой сжал руку Юичи.
Тот вглядывался в лицо Уэды. Увидев вопрошающий взгляд Уэпи, Юичи медленно кивнул, и Татцуя, призвав на помощь всю свою волю, повторил предложение о встрече.
- Ладно, малыш, пусть сегодня будет твой счастливый день, - спустя пару секунд ответил Широяма. - Приезжай завтра к шести к кафешке на… - он назвал адрес.
Татцуя вслух повторил адрес, и Юичи поспешно записал. Затем Уэда повесил трубку и повалился на кровать, тяжело дыша и пытаясь успокоить сердцебиение.
Мару молча лег рядом и прижался к нему, поглаживая шелковистые волосы. Татцуя зажмурился, обнял Юичи и чуть ли не заурчал от удовольствия.
- Я волнуюсь за тебя, - прошептал Юи.
Татцуя приоткрыл глаза и удивленно посмотрел на него.
- Это почему?
- Мало ли что он может сделать, - пробормотал Юичи, - он псих.
- У него тяжелая жизнь, - попробовал оправдать его Татцуя, - тяжелая работа. - Он сам не знал, зачем это делает.
- У нас тоже, - возразил Мару и, заметив, как Татцуя распахнул глаза и приоткрыл рот, готовясь сказать что-то в защиту Аоя, мягко прижал ладонь к его губам. Химэ замолк, закрыл глаза и прижался к груди Юичи.
- Оставайся сегодня у меня, - предложил Татцуя, и Мару кивнул. Открывать глаза не хотелось. Не хотелось говорить. В комнате воцарилась тишина, и Мару прислушивался только к глухим ударам сердца Уэды.
- Завтра будешь меня успокаивать, а то я так нервничаю, - произнес Татцуя наконец.
- Конечно, - пообещал Юичи, от души надеясь, что завтра Аой будет повежливее. Хотя бы немного.
***
Татцуя поспешно натянул на себя тонкую белую футболку, поправил джинсы и поднялся с дивана. Юичи стоял рядом, прислонившись к стене и пристально наблюдая за Уэдой.
- Может, мне пойти с тобой? - в отчаянии предложил Мару внезапно. - Он меня не знает, я просто сяду неподалеку и послежу за вами.
- Нет, не стоит. - Татцуя улыбнулся и обнял Юичи, затем тихо сказал. - Все будет в порядке. Мы недолго поговорим, и все. Не переживай.
- Ладно, - так же тихо ответил Мару и отпустил Уэду.
Тот выскользнул за дверь. Юичи молча сделал несколько шагов вперед и запер ее. Все. Почему-то он чувствовал, что теперь все слишком сильно изменится.
И его это пугало.
Татцуя вошел в кафе и чуть нервно огляделся. Играла музыка, было темно и практически ничего не видно.
- Ты не меня ищешь? - послышался сзади голос, и чьи-то руки слегка приобняли Уэду за талию. Тот онемел, шокированный до невозможности, и обернулся.
Широяма стоял позади него, ухмыляясь.

- Пойдем, поговорим, - сказал Юу и потянул Татцую за собой, в темноту.
Они сели за маленький стол, отгороженный от зала длинными занавесками. Широяма задернул шторы, стало окончательно темно. Стол слабо освещала лишь свеча.
- Ты, кажется, хотел извиниться, - напомнил Юу, опершись локтями на стол.
Татцуя дернулся, кашлянул и произнес осторожно:
- Да. Я хотел. Прости, пожалуйста, за то, что произошло. Мастер, конечно, тоже виноват, но и я тоже. Я должен был раньше найти тебя.
- Все в порядке, - неожиданно заявил Широяма, убирая руки. Татцуя придвинулся к столу и внимательно посмотрел на Юу, пытаясь понять, что тот на самом деле думает.
- Точно все в порядке? - переспросил Уэда.
- Само собой, - заверил его Аой.
Его спокойный, уверенный голос завораживал, и Татцуя невольно замер, ощущая, как тело начинает покалывать.
Горячая рука Аоя легла ему на колено, легко поглаживая.
Татцуя судорожно выдохнул и подался вперед. В ту же секунду Аой, быстро убрав руку с колена Татцуи, поднялся и приблизился к нему, положив руки на плечи. Татцуя, развернувшись, в неровном свете свечи смутно различил, как жадно горят глаза Широямы.
"Для него это игра".
Татцуя мягко отстранил его от себя и, виновато улыбнувшись, произнес:
- Прости. Я не могу так.
- Любишь поломаться? - хмыкнул Аой и сел рядом, совсем близко.
- Мне лучше уйти, - резко заявил Уэда и решительно поднялся.
- Малыш, ты зря отказываешь мне. - Широяма недобро прищурился и встал тоже.
- Отпусти меня, - попросил Татцуя, пытаясь выйти из-за столика.
Аой сделал шаг вперед, прижав Химэ к стене. Тот дернулся, вжавшись в стенку. Его била дрожь.
- Пожалуйста, отпусти, - повторил Уэда.
Аой усмехнулся. Татцуя ощутил его теплое дыхание, и на секунду его воля пошла трещинами. Он смог удержать себя и выпрямился, решительно оттолкнув от себя Широяму.
- Лучше бы тебе со мной не связываться, - прошипел Аой. - И лучше бы не рыпаться. – Он склонил голову набок, словно раздумывая о чем-то. - С другой стороны, - он сделал паузу и договорил, растягивая звуки, - тебе идет.
Татцуя молчал.
- Принцесса-недотрога, - процедил Юу и отошел назад.
- Прекрати, - тихо проронил Уэда.
- Заткнись.
- Оставь меня в покое, - четко произнес Химэ.
Аой выругался и вышел из зала. Влажный воздух обдал лицо жаром. Юу перешел улицу и, остановившись, достал сигареты, и закурил. Руки его чуть дрожали и горели огнем.
Он молча курил, прокручивая в голове детали их короткой встречи. Медленно темнело, загорались фонари.
Дверь кафе хлопнула, и оттуда выбежал Татцуя. Аой равнодушно проводил его взглядом.
Татцуя внезапно обернулся. В его глазах блеснул гнев. Или затаенная боль?
Аой не знал. И, по большому счету, ему было все равно.

Глава 2
- Я тебе говорил, что не стоит с ним встречаться, - укоризненно заметил Юичи. Татцуя закрыл лицо руками, съежившись на диване. Несмотря на жару, он кутался в плед и дрожал.
- Мне кажется, я его ненавижу, - всхлипывая, проговорил Уэда. - И как он осмелился только…
- Ты мог бы дать отпор, - возразил Мару, - но ты этого не сделал. Неужели тебе нравились его… его действия?
Татцуя поднял голову и устало покачал ею:
- Нет.
- Тебе было жаль его? Почему ты ничего ему не сделал, Тат-чан, объясни мне!
- Не смог, - глухо пояснил Уэда, чувствуя, как к глазам вновь подступают слезы.
- Но почему? - воскликнул Мару и тут же замолчал, увидев, как дрожащими руками Татцуя утер слезы.
- Прости, - смиренно произнес Химэ, и Юичи, качнув головой, придвинулся к нему.
- Я же рядом, - неловко попробовал успокоить он Уэпи, - все будет в порядке. Он еще придет извиняться, вот увидишь.
- Да, конечно, - горько проговорил Татцуя. - Ему делать больше нечего.
- Поверь, - убеждал Мару, - он вернется.
- Я ему никто!
- Вот раз никто, - не выдержал Юи, - тогда и не страдай так.
Татцуя поднял на него взгляд и неожиданно серьезно ответил:
- Я не стану.
И выпрямился, сморгнув пленку последних слез.
"Скучаю".
***
В комнате горела лишь одна лампа, стоявшая на столе и отбрасывавшая странную длинную тень на него. В тени этой шеренгой стояли пустые банки пива.
Аой уронил голову на стол, его пальцы разжались, выпустив последнюю банку, с глухим стуком ударившуюся об пол. Из груди вырвался хрип.
- Ты опять напился? - укоризненно спросил Руки, входя в комнату. - Завтра репетиция, а ты!..
- Отвали, - вяло бросил Аой и приподнялся, мутными глазами поглядывая на Матсумото.
- Шел бы ты спать, - посоветовал Таканори и, собрав со стола все банки, выкинул их в мусорное ведро. Потом попытался поднять Широяму, но не смог. В сердцах выругавшись, Матсумото вышел из гостиной, хлопнув дверью спальни.
Аой, вздрогнув, поднялся и, дойдя до спальни, распахнул дверь.
Руки, лежавший на кровати, сел.
- Я не знаю, что мне делать, - заплетающимся языком сообщил Юу.
- Хватит, - велел Руки. - Ложись давай.
- Я не собираюсь извиняться, - продолжил Широяма, опустившись на кровать. Неожиданно его лицо прояснилось, и он обернулся к Матсумото.
- Я и не жду извинений, - ответил тот.
- Да не перед тобой, - досадливо отмахнулся Юу, - Татцуя должен быть моим. Я обязан заполучить его.
- Ну-ну, - со смешком произнес Руки, - и надолго? Это я раздумываю, какую сумму он запросит.
Ему показалось, или в глазах Аоя действительно сверкнул гнев? Так или иначе, но Широяма, широко ухмыльнувшись, рухнул на постель и притянул Руки к себе.
- Не бойся, тебе я предложу еще больше.

… Утром, как обычно, шел теплый дождь. Татцуя, вдыхая влажный воздух, проснулся рано. Рядом лежал, свернувшись в клубочек, Юичи.
Татцуя осторожно поправил его одеяло и встал. Открыв шкаф, он присел, оглядывая полки. Выбор был богатый, и Татцуя терялся.
Он настолько ушел в себя, что не заметил, как сзади подошел Мару и обнял его.
- Доброе утро. - Юичи улыбнулся.
Татцуя развернулся к нему.
- Не слишком ли много ты себя позволяешь? - Даже улыбка на его губах не смягчала тона и слов.
- Надеюсь, нет, - сказал Мару, умело скрывая обиду.
Химэ пожал плечами. Выбрав одежду, он ушел в ванную, оставив Юичи в одиночестве. Тот подошел к окну, выходившему во двор, и со смутным подозрением заметил во дворе знакомую фигуру.
"Это не может быть он", - не поверил Юичи и моргнул. Фигура исчезла. Мару сел на диван, устало подперев голову локтями. Полный финиш - у него начинаются галлюцинации.
Из ванной вышел Татцуя, одетый, с чуть влажными волосами. Юичи испытал мгновенное желание подойти и прижать его к своей груди, зарываясь пальцами в волосы. Как же невыносимо хочется просто прикоснуться…
Уэда удивленно посмотрел на Мару. Тот принял невинный вид и сказал отрывисто:
- Езжай. Я догоню.
Татцуя, пожав плечами, кивнул и исчез в прихожей. Юичи побрел в ванную, спотыкаясь.
Химэ, не в силах дожидаться лифта, бросился по ступеням вниз. Он не ожидал никого встретить так рано и несся во всю скорость.
И вдруг на полном ходу врезался в кого-то.
- Ох, простите, - поспешно извинился Татцуя и осекся.
Перед ним стоял Широяма Юу собственной персоной.
На его губах играла привычная усмешка, он до сих пор придерживал Татцую за талию, так же, как и тогда, когда не позволил упасть от столкновения.
- Что тебе нужно? - оправившись, прошипел Уэда.
- Я хотел поговорить с тобой, - быстро проговорил Аой, - ты извинился передо мной, и теперь я…
- Ну, хватит, - прервал его Татцуя, - я не спрашивал, что ты собираешься сделать для достижения своей цели, я спрашиваю, какова она.
- Ты хочешь это слышать? - прищурившись, осведомился Юу. - Или, может, лучше показать?
Татцуя, нахмурившись, сделал шаг назад. Рука Аоя соскользнула с талии, оставив после себя только непривычное тепло.
- Что ты имеешь в виду?
- Я, конечно, пришел сюда ради тебя, - медленно проговорил Широяма, шагнув к нему. Уэда остался на своем месте. Почти черные глаза Юу приковывали взгляд, лишая Химэ способности двигаться.
- Пожалуйста, оставь меня, - голос Татцуи дрогнул и оборвался. – Так будет лучше, - робко добавил он.
- О нет, не будет, - ответил Аой и, прижав его к себе, поцеловал его. Татцую окатило сначала волной жара, затем холода, колени подогнулись, и он почти рухнул на Юу. Тот поддержал его, продолжая крепко прижимать к себе.
- Нам нужно поехать ко мне, - прошептал он, отстранившись.
- Нет, - так же шепотом возразил Химэ, все еще дрожа, - у меня репетиция и…
- Неужели она все еще имеет для тебя какое-то значение?
Татцуя вздрогнул в последний раз и замер. Его руки на талии Аоя словно окаменели.
- Нет, - повторил Уэда, - я не смогу.
- Решайся, - произнес Юу, начиная покрывать поцелуями его шею. Татцуя, запрокинув голову, шепнул:
- Да. Я поеду.
И слабо, протестующе застонал, едва Аой отпустил его и потянул за собой, прочь из подъезда…
***
- Почему ты согласился? – Юичи схватился за голову, закрывая глаза от бессилия. Он понял, что уже не сможет помешать этим двоим, и ему хотелось провалиться сквозь землю, только бы не видеть счастливого лица Татцуи.
- Я… изменился, - медленно начал Химэ, - я понял, что он был в чем-то прав, и я не смирился с этим. Я понял, что он необходим мне, я в нем нуждаюсь. И я не мог отпустить его просто так.
- Слишком много говоришь, - проговорил Юичи, - оправдываешься передо мной и лжешь. Хватит. Хватит, прекрати.
Татцуя замер, сжав кулаки.
- Я и не думал оправдываться, - жестко ответил он, - если ты против наших отношений – на выход. Я не приковал тебя к себе цепями.
- Ты это всерьез? – Мару отошел к двери и схватился за ручку. – Я ведь могу и последовать твоему совету про «выход».
- Скатертью дорога, - огрызнулся Татцуя и прикусил язык, с неожиданным сожалением наблюдая, как изменилось лицо Юичи.
- Ты правда хочешь, чтобы я ушел? – спросил он тихо, открывая дверь.
«Нет», - хотелось крикнуть, но Татцуя сдержался, закусив до крови губу. Он молчал, закрыв глаза.
- Прошло всего-то несколько дней, как только он смог настолько запудрить тебе мозги? Химэ, очнись, он манипулирует тобой.
- Ну как же, - усмехнулся Уэда, не открывая глаз. Мгновенная волна злости схлынула, и он почти мог рассуждать трезво, но мстительные, злые слова о Юу жгли сознание.
- Уходи, - сорвалось с языка прежде, чем Татцуя успел сдержаться в очередной раз.
Хлопнула дверь, задул ветер. Татцуя закрыл дверь и прислонился к ней. Знакомый звонок телефона.
- Ты приедешь? – спросил Широяма странно хриплым голосом.
- Да, - ответил Уэда. Стало удивительно тепло, он отошел от прохладной двери и понял, что несмотря на жару его бьет дрожь.
- А ты все еще ждешь? – стараясь подавить ее, задал вопрос Химэ.
- Естественно. Поскорее приезжай, ладно?
Татцуя вновь задрожал – но на этот раз не от обиды, не от гнева. Он дрожал от вожделения, страсти, застилающих глаза красноватой пеленой.
- Ладно, - с трудом произнес Татцуя и положил трубку.
Чуть отпустило, и он едва не рухнул на плитку от неожиданной слабости во всем теле. Он поднял с пола сумку, собранную еще рано утром, оглядел свою квартиру и чуть грустно улыбнулся – конечно, может, теперь его жизнь изменится к лучшему, но он любил свой дом. Сердце кольнула секундная тоска, и Татцуя даже не знал, по чему была она – по Юичи или по родной квартире, которую он, Уэда, покидает?

Глава 3
Татцуя медленно вошел в гримерную, не ожидая увидеть в ней никого. Однако на диване дремал Коки, на его животе благополучно покоились какие-то журналы. Татцуя осторожно прикоснулся к руке Коки, касающейся пола, и поднял на диван. Коки шумно вздохнул и повернулся на другой бок. Татцуя на секунду крепко сжал его палец, пытаясь успокоиться, и нашел свое успокоение в этом ровном тепле, исходившем от тела Танаки.
Химэ поднялся и достал из сумки мобильник в странной уверенности, что Аой уже написал. Он не мог не написать. Они были вместе уже две недели, и каждый день Аой писал, и Татцуя отвечал, каждый раз испытывая невероятную радость от сознания того, что Юу не все равно.
Это был первый раз, когда Аой уехал на день с группой на концерт, и Уэда верил, что Широяма напишет, как у него дела, как все прошло. Сегодня он должен был вернуться и, само собой, написать, когда приедет. Татцуя ждал этого и жаждал сообщения. Он невыносимо скучал…
Но экран был пуст, и Татцуя, едва сглотнув подступивший к горлу комок, уселся на диван рядом с Коки. Часы показывали еще десять минут до начала репетиции, и Уэда искренне надеялся, что остальные подоспеют поскорее.
- Эй, - шепнул Коки внезапно, - ты долго собираешься оберегать мой сон?
- Прости, - тихо ответил Уэда, вставая. Коки вцепился ему в руку и потянул назад.
- Ты сам не свой сегодня, - внимательно наблюдая за Татцуей, заговорил Танака, - вполз в гримерку, не вошел, и выглядишь ты… не очень. Что произошло?
- Не выспался, - почти честно ответил Татцуя.
Он действительно не выспался, но лишь потому, что не смог заснуть без Юу.
«Он должен сегодня приехать», - напомнил себе Уэда и сжал кулаки так, чтобы ногти впились в ладонь. Стало чуть легче, и он смог улыбнуться Танаке.
- Как Широяма-сан? – спросил Коки, следя за реакцией Татцуи.
Тот вздрогнул и опустил взгляд, затем, выдавив очередную слабую улыбку, произнес:
- В порядке.
- Вы с ним что, поссорились?
- Нет пока, он просто уехал с группой. Должен был сегодня вернуться, но… он не пишет и не звонит, и мне кажется, сегодня он не приедет…
Коки не спускал с него взгляда. Татцуя, замявшись, неуверенно добавил:
- Вот и все. Правда.
- Да, конечно, - хмыкнул Коки. - А больше ты мне ничего не хочешь рассказать?
- Нет пока.
- Пока? Давай начистоту. Что он с тобой делает?
- Он очень часто злится на меня, но старается не подавать виду. И мне так страшно… - Татцуя запнулся, - мне страшно, что он в итоге бросит меня, потому что он… он терпит меня, именно терпит.
Коки, прикрыв глаза, шагнул вперед, прижав к себе Уэду.
- Часто? Он часто на тебя срывается?
- Нет, - слегка удивленно ответил Татцуя, невольно обнимая Коки.
Хлопнула о стенку дверь. Татцуя отпрянул от Танаки и круто развернулся.
На пороге стоял Каменаши. Странно расширенными, словно от ужаса, глазами он наблюдал за Коки, нервно поглядывающим то на Уэду, то на Каме.
- Татцуя, - тихо приказал Каме, - выйди. Выйди отсюда немедленно.
- Нет, - возразил Уэда, - Каме, пожалуйста, не надо…
- Выйди. Уйди отсюда, - повторил Казуя.
Его тяжелый взгляд перешел на Татцую, и тот, закусив губу, выскользнул в коридор. Дверь за ним захлопнулась, и шум от ее удара, кажется, остался в ушах Татцуи навсегда. Он, оглушенный, остановился у стенки и достал из кармана телефон. Экран по-прежнему пуст.
Из комнаты перед ним раздался приглушенный деревом вопль.
Татцуя, не выдержав, набрал выученный наизусть номер.
- Да. – Аой почти сразу же взял трубку.
- Пожалуйста, забери меня отсюда, - прошептал Татцуя, из последних сил сдерживая слезы.
- Что произошло?! – рявкнул Широяма.
- Я все объясню, просто забери, умоляю, забери меня… - голос Химэ оборвался.
- Ты думаешь, у меня дел нет больше?
- Прости, но пожалуйста, я просто сам не смогу, не сумею…
- Приучайся сам справляться со своими проблемами, - сухо велел Юу и отключился.
Татцуя замер. Дверь медленно открылась, и оттуда выбежал Коки. Из глубины комнаты послышались сдавленные рыдания.
- Каме. – Химэ кинулся внутрь. – Пожалуйста, не надо…
Казуя поднял голову.
- Оставь меня в покое, - сказал он негромко и отвернулся.
Татцуя, всхлипнув, бросился прочь из гримерной.
***
Татцуя резко раскрыл глаза и сел. Ему это лишь приснилось, да? Ссора с Каме, жесткие слова Аоя… Он схватил телефон и открыл календарь. Следующее число. Нет. Ему не приснилось.
- А, ты наконец проснулся. – Татцуя приподнялся и увидел Юу, стоявшего возле постели, скрестив руки на груди.
- Ты откуда? – пробормотал Уэда, хватаясь за голову. Она раскалывалась, и Химэ догадывался, что причина кроется далеко не в метеозависимости или тому подобном.
В слезах?..
- Привез наши вещи из своей квартиры, - ответил Аой. – И ты даже не захочешь поприветствовать меня? – Он усмехнулся. – Я так и думал. Ты ведь очень обиделся, не правда ли? Кстати, ты вполне можешь выставить меня за дверь.
- Не смей такое говорить, - слабо шепнул Татцуя, крепко обняв его. Широяма снисходительно потрепал его по голове.
- И как ты тут без меня? – спросил Юу, садясь на край кровати.
- Может, позже?
Татцуя неровно, нервно поцеловал его и поспешно отодвинулся. Юу смотрел на него оценивающе, словно прикидывая, соглашаться или нет. Уэда облизал губы.
- Я соскучился, - шепнул он наконец.
Широяма улыбнулся краешком рта, сказав только:
- Я рад.
Татцуя недоумевающе посмотрел на него, и Юу поспешил обнять Химэ вновь, на этот раз – более сильно.
- Стой, - вдруг сообразил спросить Уэда, - что произошло у тебя в квартире?
- Батарею прорвало, - равнодушно сказал Широяма. – Я надеюсь, ты не против, если я поживу тут?
Татцуя помотал головой.
- Вот и хорошо, - заметил Юу и, повернувшись в сторону письменного стола со стулом, добавил: - Мне нужно будет немного порепетировать, кое-что не получается.
- Ладно, - согласился Химэ, - мне уйти?
- Побудь пока в гостиной или где-нибудь… Ладно?
- Да.
Татцуя вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Вот и все приветствие. Раньше Химэ просто бросился бы Юу на шею, но теперь его сковывал странный страх. Он боялся своими действиями вызвать у Широямы новую вспышку злости. Боялся новой ссоры.
Татцуя на цыпочках подошел к двери комнаты и прислушался – оттуда доносились приглушенные аккорды, а еще – взволнованный голос Юу.
«Это неправильно», - напомнил себе Уэда и отступил от двери, развернулся и направился на кухню. Налив себе кружку воды, он одним махом опрокинул ее в себя и постарался успокоиться.
- Ужин, что ли, сделать? – сам себя спросил Татцуя, оглядев плиту.
Слабая надежда проснулась где-то в глубине души. «Сделаю», - решил Татцуя.

… Аой отложил мобильник и лениво потянулся, вздохнув с облегчением. Затем аккуратно поднял гитару и привычно взял пару аккордов. Пальцы перебегали по струнам и ладам, но мысли Аоя были заняты другим.
В дверь тихо постучали. Аой замер, потом, спрятав мобильник в карман, крикнул:
- Да, заходи.
Вошел Татцуя, странно раскрасневшийся.
- Извини, что я…
- Что-то случилось? – перебил его Аой.
- Нет, я просто хотел…
- Я скоро освобожусь, - снова не дал договорить ему Юу, - потерпи, пожалуйста. Если завтра я не смогу это сыграть, мы завалим концерт, понимаешь?
- Понимаю, - прошептал Татцуя, - но прошло уже три часа, я подумал…
- Три часа! – Аой расхохотался. – Это же ничтожно мало.
- Ладно… а… Можно? – Уэда прикусил губу, ожидая его ответа.
- Что? – не понял Широяма.
- Можно мне остаться здесь? – выпалил Химэ и попятился.
Побледневший Юу встал со стула, бережно положив гитару на подставку рядом со столом.
- Извини, - выдохнул Татцуя, хватаясь за ручку двери. – Я только… просто… думал…
- Можешь остаться.
Татцуя окаменел.
- Ты… шутишь, да? Ты же никогда раньше не позволял мне…
- Останься, правда. С тобой мне легче будет, может. Только молча.
Аой отошел назад и вернулся на стул. Татцуя несмело вступил в комнату и, закрыв за собой дверь, опустился на пол перед стулом, прислонившись щекой к жестким подушкам кровати.
Аой взял гитару и продолжил наигрывать ту мелодию, которую играл до прихода Татцуи. Пальцы замерли на третьем ладу третьей струны, Уэда уловил тихий, нервный выдох, струна дернулась, издав пронзительный, тягучий звук.
Аой заиграл что-то другое, закрыв глаза. Татцуя потерял счет времени, все для него растворилось как в тумане, все, кроме Аоя. Когда тот наконец открыл глаза и остановился, Уэда несмело начал:
- Ты…
Он успел сказать только это, потому что в следующую секунду Аой вышел из комнаты, хлопнув дверью.
Татцуя выбежал вслед за ним и в нерешительности остановился перед входом на кухню, где Юу сосредоточенно рассматривал плиту.
- Впечатляет, - коротко произнес Широяма, развернувшись.
- Спа… спасибо, - с трудом выговорил Татцуя. Его почему-то снова трясло.
- Юу-сама, - он сказал это умоляюще, - пожалуйста… Да скажи же мне уже, что я сделал не так! Я исправлюсь, правда, исправлюсь, только объясни. Я не хочу стать просто одним из… не хочу стать просто одним из массовки… из тех, кого ты уже бросил, с кем был до меня. Ты, может, не видишь или не понимаешь, но…
- Освободи меня от своих откровений.
- Но я же не виноват, если у тебя что-то не получается, или ты с кем-то поссорился! Ты расскажи, мы вместе…
- Отвяжись. Я сам разберусь.
- Но я хочу помочь! Мы же должны…
- Я никому ничего не должен, - отрезал Юу. – Отойди.
Татцуя отчаянно помотал головой, вцепившись в стенку рукой. Юу оттолкнул его, уловив, как Уэда сдавленно ахнул и отшатнулся, прижав руки к сердцу.
Широяма раскрыл дверь, повеяло влажным, теплым ветерком.
- Ты куда? – воскликнул, очнувшись, Татцуя, кидаясь к Юу.
Сумасшедшая надежда на то, что все пройдет, рухнула в тот момент, когда дверь перед лицом Химэ с грохотом захлопнулась.

Глава 4
Коки зевнул, забывая прикрыть рот рукой, и, закинув руки за голову, поудобнее уселся в кресле. Из-за его гребаной привычки приходить за полчаса до назначенного срока ему приходилось ждать, ждать часто минут по сорок, потому что большинство участников группы такой привычки не имело.
Но неожиданно дверь приоткрылась, и вполз сонный Татцуя. Он посмотрел на Коки и постарался улыбнуться. Улыбка вышла смазанной и неубедительной.
- Привет. – Коки махнул рукой в знак приветствия.
Татцуя молча кивнул и, поставив сумку на пол, вышел. Танака, насторожившись, приподнялся на диване. «Просто он, может, решил умыться, чтоб проснуться», - подумал Коки, в глубине души отчетливо понимая, что дело уже не в сонливости… Да и была ли она, спросил себя Коки, глядя, как Татцуя входит обратно. Он выглядел усталым. Усталым и сломленным.
- Рассказывай, - нарушил молчание Танака.
- Что? – встрепенулся Татцуя.
- Рассказывай, говорю. Что у вас произошло?
- С кем? – продолжил притворяться Татцуя. – Все в порядке, я просто…
- Устал и не выспался, - перебил его Коки, - не надо врать, Тат-чан, я все прекрасно вижу.
- Мы вчера повздорили с Юу, - нехотя признался Уэда.
Коки наблюдал, как при упоминании Широямы Татцуя поморщился и прикусил губу.
- Сильно? – спросил Танака, пару секунд подумав.
- Он ушел, - убито сообщил Татцуя и обессилено опустился на диван, продолжив: - И я не знаю, что мне делать. Я… Коки, я правда, правда, клянусь, ничего не сделал ему, но он… Он не хочет меня слушать, считает, я намеренно достаю его, но я… Неужели это правда?..
- Нет, - решительно ответил Коки и замолчал.
Татцуя сидел, потупившись и опустив взгляд на свои колени, обтянутые джинсами.
- Просто сделаем вид, что все в порядке, - сказал Химэ, сделав еще одну попытку выдавить улыбку.
Коки покачал головой и прижал его к себе.
- Я так рад, что вы с Каменаши все-таки помирились, - прошептал Уэда. – Мы с Аоем уже вряд ли помиримся, и я… мне хотелось бы видеть хотя бы вас счастливыми.
- Не неси чушь, - велел Коки мягко и улыбнулся. – И не волнуйся за нас, лучше за себя. Откровенно говоря, как ты думаешь, ты виноват перед ним в чем-нибудь?
- Да… - помедлив, ответил Татцуя, - виноват. Я хотел от него слишком много внимания и не желал понимать, что ему нужно свое личное время. Я поступал эгоистично и по-собственнически, хотя не должен был. Вот в чем я виноват, и я извинюсь за это. Обязательно извинюсь, сегодня же. Уже три дня его нет, и мне… Коки, мне так больно!
- Тише-тише. – Коки обнял его чуть крепче. – Перед ним не нужно извиняться, подожди еще немного, он должен сам позвонить тебе.
- Вряд ли он это сделает, - тихо произнес Уэда.
- Но ты… - попытался было сказать еще что-то Коки, но Татцуя осторожно закрыл ему рот рукой.
- Дальше я сам, ладно? – Он улыбнулся. – Спасибо за поддержку.
И он выбежал, явно направившись к залу для репетиций. Коки посмотрел на часы – еще пять минут, надо бы тоже идти, но глаза слипались, и ничего делать решительно не хотелось. «Они простят мне опоздание», - решил Танака и задремал, развалившись на диване.

… Он проснулся от гневного крика в коридоре и сразу же насторожился. Коки сразу же узнал голос – это был голос Татцуи. «Что произошло?»
- Мне надоели твои идиотские шуточки, надоели твоя пафосность и желание выделиться! Все, закончили, я достаточно натерпелся!
- Татцуя, подожди, пожалуйста, не надо так говорить. – Коки вскочил, узнав и этот голос – Джин.
- С меня хватит, - звенящим от напряжения голосом проговорил Уэда.
- Да прекрати, мы же друзья, и я не хотел…
- И как я тебя столько лет терпел?
- Хватит тебе, подумаешь, повздорили!
- Освободи меня от своих оправданий.
«Он повторяет чужие слова», - понял Коки и выскочил в коридор.
Звук хлопнувшей двери словно привел Джина и Татцую в чувство.
- Все, - повторил Уэда и отступил к Коки.
- Прости, - выдавил из себя Джин, - давай не будем так больше, ладно?
- Нет, поздно извиняться. Ты думаешь, все твои подколы, шутки, издевательства забудутся от одного «прости»? Это часы, недели унижений и боли, а ты так наивен, что думаешь, что тебе всё простят за красивые глаза? Я не прощу.
- Прекратите! – выкрикнул наконец едва пришедший в себя Танака.
Джин, мотнув головой, бросился вниз по лестнице, к выходу из агентства. Татцуя проводил его взглядом и, рухнув на пол, тихо расплакался.
- Зачем ты наговорил ему столько… столько… - Коки не мог подобрать нужное слово. – Все, все, пойдем. Я с ним поговорю, вы помиритесь, - говорил он, поднимая Татцую с пола.
- Уже ни с кем, - сквозь всхлипывания прошептал Химэ, - ни с кем я не помирюсь. А Юу…
- Забудь ты о нем, Тат-чан, это же просто смешно, ты подчиняешься ему, будто бы он…
Татцуя отскочил от Коки.
- Не говори так о нем, - прошипел Уэда и кинулся к лестнице, скрывшись внизу.
Коки закрыл глаза и привалился к стене. У него не было слов, чтобы описать происходящее.
***
- Ты звонишь уже второй раз за день, - послышался сухой голос Юу, - что тебе нужно?
- Я хотел извиниться! – выпалил Татцуя. – Я думал… Юу-сама, умоляю, давай встретимся.
- Ты ведь хочешь попросить меня вернуться к тебе? – вкрадчиво спросил Широяма.
Химэ замер, затем, забыв о том, что Аой его не видит, кивнул.
- Молчание – знак согласия, - проговорил Юу, - и, знаешь, я готов подумать над твоим предложением, если ты хорошенько попросишь.
- Все что угодно, - пообещал Татцуя.
Отлегло от сердца, даже дышать стало свободнее и легче. Уэда, впервые за три дня искренне радостно улыбнувшись, обвалился на кровать и, смотря в потолок, принялся мечтать. На его губах продолжала играть все та же, радостно-мечтательно-влюбленная улыбка, и он еле слышно напевал что-то себе под нос.
- Я тебя простил, так и быть, - услышал он смутно любимый голос, почувствовал чьи-то нежные прикосновения и отключился. Измученный стрессами организм брал свое.

Глава 5
- Судя по тому, как носится Татцуя, они помирились, - шепнул Джунно на ухо Коки. Танака покосился на улыбающегося Химэ, разминавшегося в стороне от всех.
- А Джин сегодня не пришел, - задумчиво протянул Тагучи.
Каменаши резко наклонился к нему:
- Ты к чему клонишь?
- Он в порядке? Ну, они с Татцуей поругались пару дней назад, может, Джин наконец понял все…
- Он чем-то отравился, только и всего, - пояснил Каменаши.
- Сильно? – встревожился Джунно.
- Надеюсь, нет, - так же спокойно ответил Казуя, - он не рассказывал мне все в подробностях. И хорошо.
Коки усмехнулся, не отрывая взгляда от Уэды.
Джунно же, пожав плечами, отвернулся.
- Мы начнем наконец репетицию? – спросил Татцуя, развернувшись к ним.
- Да не суетись, - лениво сказал Каменаши, - иди сюда.
Он, Джунно и Коки полулежали на диване около окна. Теплое, даже жаркое солнце приятно грело тело, лица обдувал ветерок.
Юичи, до того времени хранивший молчание и не шевелившийся, с внезапной надеждой вскинул голову на Татцую. Тот даже не посмотрел на Мару и сел рядом на пол рядом с Коки.
- Не-ет, так не пойдет, - протянул Танака и за плечи потянул Уэду вверх.
Татцуя удобно умостился на коленях Коки и, обняв его за шею, положил голову на его плечо.
- Ты мне солнце загораживаешь, - недовольно пробурчал Каменаши.
- Не злись, - отмахнулся Татцуя.
- Ладно, я, пожалуй, пойду, - решительно произнес Мару и стремительно вышел из комнаты.
- Эй, у вас с ним что-то было? – тихо спросил у Татцуи Каме.
- Как же, - сонно пробормотал Химэ, - он меня просто-напросто ревнует, но я никогда ничего ему не обещал. Мне уже все равно.
- А Джин? – поинтересовался Коки.
- Не приставайте вы к нему, - велел Джунно.
Татцуя вздрогнул, но промолчал. Коки прижал его покрепче, вздохнув:
- Ты греешь не хуже любой печки.
Уэда слабо улыбнулся, ощущая на себе прожигающие спину взгляды Каменаши. Прошло где-то полчаса молчания, прежде чем дверь в комнату снова открылась.
- А вот и наша Белоснежка, - обрадовано воскликнул Коки, с трудом припоминая прочитанную в далеком детстве сказку.
- Извините! – выпалил Джин, бросившись на шею вскочившему Каме.
Коки ощутил легкий укол ревности, но заставил себя успокоиться. Татцуя, сразу помрачнев, встал с колен Танаки и пересел на освободившееся от Каменаши место. Лицо Уэды было странно бледным, и Коки потряс его за плечо со словами:
- Ты в порядке?
- Дышать нечем, - прошептал Татцуя.
Его грудь вздымалась чаще, делая резкие, хриплые вдохи и выдохи.
- Подойди к окну, - занервничал Джунно и, подхватив Татцую, подвел его к распахнутому настежь окну. Уэда оперся о подоконник, прерывисто дыша.
- Мне лучше, - шепнул он через пять минут, - но, наверное, мне стоит пойти домой.
- Широяма-сан дома? – тут же спросил Коки.
- Нет еще, но я и один справлюсь, - заверил его Татцуя и неровными мелкими шажками вышел из комнаты.
- Может, не стоит его одного отпускать? – ожил Каменаши.
- Пускай, - произнес Коки, - он справится.
- А Джин куда подевался? – Джунно огляделся, но в зале, кроме них троих, было пусто.
***
Татцуя ослабшими руками сжимал руль. В машине на всю мощность работал кондиционер, окна были открыты, но дышать становилось все труднее, кружилась голова, перед глазами плясали почему-то зеленые сердечки.
Татцуя с трудом припарковал машину на стоянке и побрел домой, спотыкаясь, но упорно пытаясь сделать вид, что все в порядке. В лифте он прижался к стенке и, закусив губу, несильно застонал. Новый, глубокий вдох не принес облегчения, зато в горле заворочался раскаленный комок, Татцуя ощутил мгновенную тошноту и рванул в свою квартиру, услышав, как на его же этаж приехал еще один лифт. Но ему было не до удивления.
Татцуя влетел в квартиру, забыв запереть дверь, вбежал в гостиную и трясущимися руками распахнул окно, впуская свежий воздух. Сделал пару судорожных вдохов через рот и вновь, зажмурившись, негромко застонал от необъяснимой слабости, чувства усталости, тошноты и нехватки кислорода.
Химэ, обессилев, рухнул на колени, держась руками за подоконник. Сознание медленно меркло.
- Татцуя, - позвал кто-то, - ты меня слышишь?
Уэда застонал в третий раз и замолк, повиснув на руках невидимого спасителя.
- Татцуя, - повторил голос.
Он слабо дернулся, и свет окончательно померк.
Из темноты его вытащил резкий запах, от которого даже слезы брызнули из глаз. Висков быстро касалась мокрая ватка, смоченная в том же самом, резком настое.
- Ты как? – обеспокоено спросил кто-то, и Татцуя наконец узнал этот голос.
- Джин, - выдавил Химэ и затих опять.
Аканиши несильно похлопал его по щекам, Татцуя почувствовал, как его бережно положили на диван. К виску прижалось что-то ледяное. В голове чуть прояснилось.
- Ну? Слышишь меня? Не молчи, пожалуйста.
- Слы… слышу, - проговорил Татцуя, чуя все тот же резкий запах.
- Еще добавить?
- Ага, - ответил Уэда, не подумав.
Запах усилился вдвое. Татцуя вскрикнул и распахнул глаза, нечетко увидев Джина, стоявшего над ним.
- О, уже глаза открыл, молодец, - одобрил Аканиши.
- Что со мной? – выдохнул Уэда.
- Банальный тепловой удар. Радуйся, что я почувствовал неладное и поехал за тобой, - хвастливо пояснил Джин.
- Ага, - повторил Татцуя, откинувшись на диван.
- Я переложу лед, - предупредил Джин и перенес тряпочку со льдом к другому виску.
Татцуя поежился, восстанавливая дыхание.
- Лучше? – спросил еще раз Джин, и Химэ кивнул.
- Вот и хорошо, - обрадовался Джин. - Я, пожалуй, пойду, ты же говорил…
- Прости меня, - виновато сказал Татцуя.
Джин замер.
- Ты был прав, - горько заметил он. – Ладно. Сейчас не время выяснять отношения, ты еще слаб. Юу о тебе позаботится, я уверен. Не буду вам мешать.
И прежде, чем Татцуя успел возразить, Джин выбежал из квартиры.
«О да, - с горечью подумал Химэ, - Юу-то обо мне позаботится».
На столе рядом с диваном стояла заботливо принесенная Джином бутылочка воды. Татцуя со стоном приподнялся и выпил почти все, что там было.
Затем откинулся на диван и полежал немного, дыша ровно и размеренно.
Через минут пятнадцать Татцуя, почувствовав себя гораздо лучше, вновь раскрыл глаза. «Не помешало бы прогуляться, - решил он, - только не под солнцем».
Он быстро вышел на улицу и уселся там на скамейке, надежно укрытый тенью балкона второго этажа. Жара уже спадала, и Татцуя ощутил себя окончательно здоровым. Решив посидеть еще минут пять, он откинулся на спинку скамейки и неожиданно уснул.

… Проснулся он от жара, посмотрев на часы, убедился, что проспал всего сорок минут. Странно, но никто его не потревожил. Потянувшись до хруста где-то в районе плеч, Татцуя зашел в подъезд, блаженно вздохнув от прохлады, царившей в нем. Вызвав лифт, он остановился, от нечего делать изучая пол.
Неожиданно взгляд зацепился за обычный черный браслет, валявшийся на плитке. Татцуя поднял его и внимательно рассмотрел. Да, ошибки быть не может – точно такой же был у Аоя.
Нахмурившись, Уэда зашел в приехавший лифт, вертя в руках браслет. Неужели Юу уже дома? Но почему он не заметил пропажу браслета? «Конечно, у него множество побрякушек, но неужели он не услышал лязга и ничего не почувствовал?» - размышлял Химэ.
Он подошел к двери квартиры и толкнул ее. Та без скрипа распахнулась. Татцуя встревожился – что могло случиться с Широямой, если он сначала потерял браслет, а затем даже не запер дверь в квартиру?
Татцуя прикрыл дверь и крадучись пошел по коридорам, опасаясь даже выкрикнуть имя любимого.
В ванной лилась вода.
Татцуя остановился, не решаясь произнести это имя, - боялся помешать. Тяжело дыша от внезапного страха, Татцуя уже собирался было открыть дверь и войти, но тут уши уловили громкий стон.
И это был не стон боли.
Химэ дернулся, чуть было не налетев на железный сейф, стоявший сзади, но вовремя остановился. Вместо того чтобы открыть дверь совсем, решившись, Химэ приоткрыл ее немного и уставился в зеркало, точно отражавшее душевую кабинку.
Аой стоял к зеркалу спиной, нагибаясь к кому-то, прижатому к стенке душа. Татцуя неожиданно отчетливо различил округлое лицо, облепленное чуть влажными волосами, сохранявшими еще подобие прически, приоткрытые в стонах губы, тонкую шею, покрытую следами укусов… Аой приподнял его над собой, крепко обнимая за талию. Едва ноги незнакомца сомкнулись вокруг талии Юу, и тот, запрокинув голову, издал гортанный, низкий стон, Татцуя попятился и все-таки наткнулся на сейф. Железо ударилось о стенку с диким грохотом. Татцуя закрыл лицо руками, продолжая пятиться. Наткнувшись на стенку, он съехал по ней на пол и затих.
В ванной повисла тишина. Уэда несмело приоткрыл глаза и уже хотел кинуться в прихожую, как вдруг дверь распахнулась…
Татцуя поднял голову, умоляюще глядя на Юу. Он стоял на пороге ванной с полотенцем на бедрах, и его истинное состояние выдавали лишь глаза.
Взбешенный.
- Прости, - прошептал Татцуя, тщетно пытаясь подняться.
- Зачем ты вернулся? – прошипел Аой.
- Я просто пришел к себе домой… только… Почему ты не сказал мне?
- Какое это имеет значение?
- За что? За что ты так поступил со мной?
Аой подошел к нему, рывком подняв за воротник легкой рубашки. Татцуя, дрожа, отвернулся.
- Посмотри мне в глаза, - рявкнул Юу, - чего тебе еще не хватало, а, сученыш? Я был с тобой столько времени из жалости, потому что стоило мне уйти, ты сразу бросался резать себе вены, или чем ты там любишь заниматься на досуге.
- Пожалуйста, не говори так, - попросил Татцуя. – Ты просто мог бы… сказать мне.
- Кажется, я пытался. Но ты был уверен в собственной неотразимости, не так ли? Ты ведь и помыслить не мог, что я на самом деле тебя ненавижу.
- Нет! – выкрикнул Татцуя. – Не ненавидишь! И все равно, ты не имел права так делать, не должен был поступать так, это же… это просто…
- Кто ты такой, чтобы читать мне нотации? – Юу сжал его горло.
- Я считал себя твоим…
Татцуя еще не договорил, как в скулу врезался кулак.
- Я и не посмотрел бы на тебя, если бы ты сам не попросил о встрече. Ути-пути, ты не можешь жить в ссоре с кем-то!
- Пожалуйста, не надо, - умолял Татцуя.
Удар по виску ошеломил его. Из глаз сразу брызнули слезы.
Мгновенная вспышка гнева заставила Татцую приподняться и посмотреть Юу в глаза.
- Что, наконец понял?.. – начал было Юу.
Пощечина обожгла щеку Широямы, и тот отшатнулся.
Красное пятно расползлось по бледной коже. Юу вновь сомкнул руку на горле Татцуи, и тот, уже не сопротивляясь, бессильно повис между стенкой и Аоем.
- Прости, - шепнул Уэда, - прости.
- Хватит!
- Руки, - процедил Аой, развернувшись, - оставь нас, пожалуйста.
- Отпусти его.
- Это не твое дело.
- Ты не должен был…
Аой, бросив Татцую, повернулся. Руки, успевший надеть некое подобие кимоно, стоял перед ним, скрестив руки на груди. Он дрожал, но продолжал смотреть в сузившиеся от гнева глаза Аоя.
- И ты туда же? – медленно проговорил Широяма. – И черт с тобой. Мы уходим.
Татцуя, закрывая лицо руками снова, сел на корточки и, склонив голову к коленям, тихо заплакал. Он слышал, как одевались Аой и Руки, слышал отчетливо и понимал, что скоро они… они оба уйдут.
Когда они направились в прихожую, Татцуя вскочил.
- Пожалуйста, не надо! – он крикнул это из последних сил и метнулся к Аою, крепко прижав его к себе. – Пожалуйста, не уходи. Пожалуйста…
Юу обнял его в ответ. Татцуя расслабился, прижимаясь к его груди, чувствуя и слыша учащенное биение сердце.
- Я прощу все, только не уходи, ладно? Хотя бы звони изредка, ладно, пожалуйста… Я стерплю, сделаю все, только, умоляю, не бросай меня…
Татцуя почувствовал, как окаменела спина Аоя.
- Почему бы тебе не встречаться с Юичи, а? – спросил Широяма.
- Я люблю тебя, - пробормотал Татцуя.
И в ту же секунду Юу оттолкнул его от себя. Татцуя рухнул на пол, на белую плитку хлынула кровь из рассеченной головы.
- За что ты так с ним?! – крикнул Руки. – Он не виноват.
Он ласково приобнял Татцую за плечи и приподнял, помогая сесть. Татцуя вскинул голову и, сверкнув глазами, отвесил Руки такую же пощечину.
Матсумото пошатнулся, и Аой подхватил его, прижимая к себе.
- Счастливо оставаться, - выплюнул Юу и вышел за дверь. Руки, держась рукой за щеку, последовал за ним.
«Нет», - промелькнуло в голове. Стало странно пусто и безразлично.
Затем Татцуя, вцепившись ногтями в пол, выгнулся и разрыдался, судорожно, со всхлипываниями, тихими стонами. Он пытался подняться, царапал ногтями стены, цеплялся руками за что угодно и вновь падал, не сдерживая криков.
«Джин», - мысленно позвал он, невыносимо желая, чтобы тот сейчас был рядом.
«Я не должен больше никому мешать».
От этой мысли сознание взорвалось потоком боли. Татцуя, вскрикнув, шагнул назад, с силой ударившись головой о стеклянную дверцу шкафчика. Стекло посыпалось вниз, в голову одновременно впились миллионы острых иголочек. Татцуя полетел вниз, в россыпь стеклянной пыли и осколков.

Глава 6
Сезон дождей подходил к концу, и бешеные температуры постепенно сходили на нет. Солнце светило вовсю, и дороги медленно высыхали от луж.
Ему было не до солнца. Не до природы. Не до жизни или, по крайней мере, ее радостей.
- По-прежнему спит? Показалось? – с тревогой спросил Юичи, сидевший в гостиной.
- Да. – Уставший, не высыпающийся уже четвертые сутки Коки рухнул рядом на диван. – Но мы же не можем его вечно транквилизаторами накачивать.
- Мы бы не стали, но то, что он вытворил вчера… - Джин развел руками.
- Я тебе говорил, нужно вынуть из рамы осколки! – упрекнул его Юичи.
- Сам бы и вытаскивал, - огрызнулся Джин. – Коки, сегодня моя очередь.
- Джин, он не хочет с тобой оставаться, - отмахнулся Коки.
- Что?.. – Аканиши побледнел.
- Не время, - вмешался Мару.
Джин запрокинул голову на спинку дивана, закусил губу и закрыл глаза.
- Выпей, - предложил Юичи, протянув ему бокал, на дне которого плескался коньяк.
Джин приоткрыл один глаз и покачал головой при виде бокала.
- Он проснется, и ему нужно будет еще раз обработать раны, - вспомнил Коки.
- Сейчас ты отправишься спать, - категорично заявил Джин.
- Ты можешь попробовать сам, - вдруг разрешил Танака, - только не говори потом, что я не предупреждал тебя.
- Я хочу слышать эти слова от него лично, - тихо сказал Джин, подняв голову.
- Пожалуйста, только не расстраивай его еще больше, ладно? – попросил Юичи, умоляюще глядя на Джина.
Тот хотел было съязвить, но, заметив в глазах Мару сумасшедшую мольбу, буркнул:
- Угу.
- Я отвезу Коки домой, - решил Юичи.
- Я и сам могу, - сонно откликнулся Танака.
- Пойдем, пойдем, - не согласился Накамару, поднимая его за руки.
- Пусть Каменаши меня заберет, - возразил Коки, - если на Татцую опять накатит, Джин один не справится с ним.
«А я и не стал бы ничего делать», - подумал Юичи, покосившись на свои изрезанные Уэдой руки, но вслух сказал другое:
- Ладно, я позвоню Каменаши, Коки, только тогда тебе придется подождать.
Пока Юичи отошел говорить с Казуей, Коки вернулся к Джину. Аканиши сидел, по-прежнему привалившись спиной к дивану и запрокинув голову.
- Может, мне поговорить с… Широямой? – Последнее слово далось Джину с трудом. Сквозь внешнее безразличие прорвалась жгучая ненависть.
- Нет, он вряд ли послушает. Ты сделаешь только хуже. Пока он сам не осознает, что потерял, он не вернется.
- А проблема в том, что он не осознает, - мрачно закончил Джин.
Вдруг его лицо просияло.
- Значит, нужно ему помочь!
Коки недоумевающе покосился на него.
- Это же просто, - обрадовано говорил Джин, - нужно только…
Когда он закончил, даже ошарашенный Юичи обернулся.
- Ты что за бред несешь? Не смей такое Татцуе предлагать, он ни за что не согласится даже во имя Широямы.
- Ладно, мы с ним можем просто прогуляться… и, может, чуть-чуть больше.
Джин широко улыбался. Коки закашлялся и отвернулся.
- Тебе настолько хочется хотя бы на пять минут почувствовать себя парнем Татцуи?
- Я просто хочу помочь ему, - с нажимом повторил Джин.
- И с чего ты настолько уверен, что это поможет? – спросил Юичи.
- Ревность, как правило, толкает людей и не на такие поступки.
- Как правило, ревнуют тех, кого любят.
Джин и Юичи замолчали, уставившись друг на друга со злобой.
- Брейк, - решительно велел Коки и внезапно воскликнул: – О, Каме-сама.
- Иди скорее, - поторопил Мару, - ты же с ног валишься.
Танака кивнул.
- Тебя проводить?
- Сам дойду, - отрезал Коки и покинул квартиру.
Едва дверь за ним закрылась, Юичи обратился к Джину:
- Ты точно с ума сошел. Я тебе не позволю.
- Ревнуй к Широяме, пожалуйста.
- Поэтому и не позволю! Татцуя перебесится и успокоится, а Юу сделает его несчастным!
- Он нормальный, - возразил Джин.
- Он изменил Татцуе, - напомнил Юичи.
- Я говорил с Матсумото, - тихо проронил Аканиши.
Мару дернулся как от тока:
- С кем ты говорил?!
- С тем, с кем Аой изменил Татцуе, - терпеливо разъяснил Джин. – Он спрашивал у меня, как там наш Химэ.
- И что ты ответил?
- Правду. Зачем что-то скрывать?
- Порадовать Аоя захотел? – Глаза Юичи недобро сузились. – Ему же только это и нужно, он изначально хотел причинить Татцуе боль, и ты ему в этом помог.
Джин хотел было ответить, но тут они оба замерли. Хлопнула дверь.
- Татцуя, - одними губами проговорил Джин, пододвигаясь к Юичи.
На пороге появился бледный, осунувшийся Татцуя, на щеке которого остался красный след от подушки.
- Как ты себя чувствуешь? – осторожно спросил Мару, делая шаг вперед. – Голова не болит? Хочешь пить?
- Не… не подходи ко мне, - дрожащим голосом проговорил Татцуя, - где Коки?
- Он был вынужден уехать, - ласково ответил Джин, - пожалуйста, позволь мне обработать раны.
- Вы опять вколете мне это. – Татцую передернуло.
- Нет-нет, обещаю, - сказал Джин, - я только обработаю раны и немного посижу с тобой, мы просто поговорим. Я не обману тебя.
- Ты обманывал столько раз, что я не могу верить тебе, - прошептал Химэ, - но я попробую.
Джин положил руку ему на плечо и мягко потянул на себя, прижимая. Татцуя обнял его.
Мару, круто развернувшись, ушел на кухню. На столе оставалась недопитая бутылка коньяка, и Юичи одним махом опрокинул в себя остатки. Тепло разбежалось по венам.
- Пойдем, - услышал он по-прежнему ласковый голос Джина.
«Он найдет способ уложить его в постель. Во всех смыслах», - неожиданно зло подумал Юичи.
Тихо закрылась дверь в спальню Татцуи. Мару посмотрел на хладное дерево и вышел из квартиры, решив не вмешиваться. Его час еще настанет.

… Джин лежал на кровати, обнимая Татцую. Теплый, разморенный жарой и еще слабо действующим лекарством Химэ дремал более или менее спокойно.
Джин хотел было подняться и закрыть окно, но Уэда, захныкав, притянул его к себе. А через секунду вскочил.
- Прости, я не хотел, - пробормотал он, - ты простишь, да? Я правда не хотел. Клянусь, я просто думал, что…
- Все в порядке. – Джин вновь обнял его.
- Он тоже так говорил. – Татцуя жалобно посмотрел на него. – Ты не врешь, да?
- Не вру. – На глаза помимо воли наворачиваются слезы. Джин поспешно моргнул.
- Повернись, пожалуйста, - попросил Аканиши затем, незаметно хватая с полки зеленку и ватку.
«Он четыре дня не позволял нам это сделать, сволочь», - подумал он с неожиданной нежностью.
Татцуя развернулся и приподнял футболку, обнажая спину, покрытую множеством ранок и следами крови.
Джин медленно провел по верхним из ранок. Татцуя зашипел от резкой боли.
Джин, не удержавшись, наклонился и подул. Татцуя чуть расслабился. Джин продолжил точечно мазать ранки. «Хорошо, что успели вытащить осколки».
- Все, - сообщил Джин.
Татцуя опустил футболку и лег на бок. Джин бережно укрыл его.
- Ты простил меня?..
- Спустя секунду после ссоры, - ответил Химэ, закрывая глаза. – Спасибо тебе. Я, может, вел себя не совсем…
- Ты чуть не убил Мару. И меня.
- Ну прости меня! – в голосе Татцуи зазвучали слезы.
- Послушай, - вдруг резко заговорил Джин, - ты хочешь его вернуть?
Химэ посмотрел на него расширившимися, полными ужаса и боли глазами.
- Ты… специально, да?
- Нет, - воскликнул Джин, прижимая его к себе, ощущая, как вздрагивает спина Татцуи, как он всхлипывает, задерживает дыхание, пытаясь прекратить, но плачет, плачет, плачет, не в силах остановиться.
- Слышишь, мы можем это сделать, - зашептал Джин, - просто не отчаивайся, ладно, он не заслуживает такого.
- Он любит Матсумото, - выговорил Татцуя, - он его не бросит. Ты просто не видел, как… как… они…
- Не вспоминай…
- Не могу не вспоминать! Это мне снится, понимаешь, снится каждую ночь, я не могу, не смогу забыть!
- Успокойся, пожалуйста…
- Нет, я не могу успокоиться! Я верил ему, верил, он же… Это же было ясно, он так ненавидел меня, он… ну почему он не мог просто сказать? Я бы поверил, я бы… ну я бы ушел, ни за что, я никогда бы не заставил его быть со мной насильно, как бы больно не стало… Я не хотел, чтобы он мучился рядом со мной, и не хочу… Понимаешь?
- Он уже не мучается, - ляпнул Джин.
- И ты хочешь… - тихо сказал Татцуя, - хочешь, чтобы я заставил его?.. Нет… я не сумею… Он дорог мне, я бы жизнь за него отдал, если бы он только позволил мне… умереть за него.
- Ты бредишь, - испугался Джин.
- Прекрати эту боль, - прошептал Татцуя, вцепившись пальцами в его
футболку. – Прекрати, иначе я не выдержу.
- Я сделаю тебе укол. – Джин хотел было метнуться к столику в углу комнаты, но Татцуя удержал его неожиданно сильными руками.
- Нет. Не сделаешь. Мне будет сниться он, а я не хочу его видеть, я не могу, не могу, не могу! – Его монотонный голос сорвался на крик и затих.
Джин, сглатывая слезы, прижимал его к себе. «Все, что я могу для него сделать», - мрачно подумал Аканиши.
Татцуя опять плакал, уткнувшись ему в плечо.

*** (Три дня спустя)
- Может, хватит уже пить? – Матсумото устало посмотрел на сидевшего напротив Юу.
- Ты пьешь наравне со мной, - хохотнул Аой. – А я просто не могу забыться.
- Да что ты так не можешь забыть?! – не выдержал Таканори.
- Видел сегодня их, - вздохнул Широяма, опрокинув в себя очередную порцию сакэ.
- Кого?
- Джина и Татцую. Смутно так помню, но все же помню.
Он врал и понимал, что Руки это знает. Он отчетливо помнил, как Джин и Татцуя шли, обнявшись, по парку, они оба улыбались солнцу и смеялись, и Джин обнимал Татцую за талию. Аой помнил, как сжал руки в кулаки, оставляя ногтями красные полукружья, но сдержался. Ему не нужна была огласка его и Татцуи отношений.
Он помнил, как Джин развернул Татцую к себе и, кажется, поцеловал.
Поцеловал его?!
Аой даже кинулся к ним, но вовремя остановился. К его – его – Татцуе не мог прикасаться кто-то другой, нет. Это противоестественно.
Аой вспоминал мягкую кожу Химэ, его глаза, освещенные любовью, его чувственные губы, изгибы его тела, вспоминал его слова, смех, шутки. Вспоминал, как он спал, как ел, как одевался, как… Миллионы мелких, бытовых вещей, но настолько важных и… прекрасных в его исполнении. Вспоминал, как Татцуя обнимал Юу и мужественно улыбался, провожая на концерт, хотя внутри – Аой был уверен – Татцуя страдал и мучился от боли.
«Я должен его вернуть, - думал Юу, - пока он окончательно не забыл меня».
- Ты скучаешь по нему? – прямо спросил Руки.
- Нет, - нарочито весело ответил Аой. – Но не помешало бы, чтоб он был рядом.
- Лжешь, - с жалостью заметил Матсумото. – Ты лжешь и себе, и мне.
- Мне плевать, что ты думаешь, - разозлился Юу, - просто я должен его вернуть.
- Как же, - усмехнулся Руки, - надо было думать, прежде чем мстить Такешиме. Юу, они оба – и Такешима, и Татцуя – не заслужили такого отношения.
- Я это понимаю, - огрызнулся Широяма. – Иначе бы не хотел его вернуть. Ты бы лучше молчал. Тебе хорошо – вернулся к Такешиме.
- И как ты собираешься это сделать? – хмыкнул Руки, игнорируя его замечание.
- Он не прост… не согласится.
Руки задумался. Отпил еще сакэ и посмотрел на Юу.
- Возьми его на слабо.
- В каком смысле?
- Не в том, извращенец, - поморщился Матсумото. – Предложи ему спор. Так или иначе, но он будет твоим. Я помогу тебе. Твоя задача – просто подначить его. Он не сможет отказать тебе.
Широяма ухмыльнулся.
- Шикарная идея.

Глава 7
Машина Джина остановилась около подъезда дома, где жил Татцуя.
- Спасибо, что довез, - пробормотал Уэда, открывая дверь.
Джин подмигнул ему.
- Не забудь притвориться как можно более несчастным, - напутствовал Аканиши.
Татцуя слабо улыбнулся. «Не подействует, Джин ошибался», - промелькнула кощунственная мысль, но Уэда сумел сдержать страх и отголоски боли. Он в глубине души привык к мысли, что Юу в итоге вернется. Джин умел убеждать и сумел убедить и Татцую в этом. Гораздо больнее стало бы – Татцуя знал, - если бы этот план действительно не подействовал.
Татцуя поднялся на свой этаж. Внутри дома было прохладно, как обычно, и Татцуя дышал полной грудью, стараясь успокоиться.
Он достал ключи, уже открыл дверь, как вдруг его схватили за талию и втащили в квартиру, захлопнув дверь.
Татцуя вскрикнул, тотчас узнав эти руки, узнав это лицо. Едва его поставили на пол, он отшатнулся и попятился. Уперся в стенку и остановился, смотря на давно жданного гостя снизу вверх.
«Я должен найти в себе силы отказаться от него, - подумал Татцуя, - хотя каждая секунда без него причиняет мне невыносимую боль. И я не смогу. Не потому, что я не смогу терпеть, а потому»…
Почему?
Он запнулся, не зная даже, что сказать вслух.
- Я вижу, ты времени зря не терял, - заметил Аой.
Татцуя закрыл глаза, с силой прижимая веки к глазам, чтоб сдержать слезы.
- Ты…
- Что? Неужели ты даже не обнимешь меня? Неужели ты даже не скучал?
Татцуя словно сомнамбула подошел к нему и покорно обнял.
- А я представлял себе в своих эротических фантазиях, как ты бросишься ко мне на шею.
Татцуя молчал, мокрыми от слез глазами глядя на Аоя. Тот подошел к мини-бару, вынул оттуда непочатую пузатую бутылку коньяка той же самой марки, что и тогда пил Юичи, желая успокоиться. Налил немного в ближайший бокал.
- Выпей, - и протянул Татцуе.
- Я… не пью.
- Пожалуйста.
Уэда покорно выпил и рухнул на стул.
-Я пришел просто поговорить о нас, - пояснил Юу, садясь на стул напротив. – Я думаю, ты не против.
- Юу… - прошептал Татцуя. – Ты… ты правда не сон? Не моя галлюцинация?
- Как бы тебе доказать? – якобы замялся Широяма. – На поцелуй ты не согласишься… Хм… Ты же обнимал меня. Этого недостаточно?
Татцуя покачал головой.
- Хочешь большего?
Татцуя посмотрел на него, в глазах промелькнуло удивление. Юу ухмыльнулся.
- Ты человек не азартный, я даже не знаю, стоит ли предлагать тебе подобное, - начал он, - еще пошлешь меня. Слушай, а ты хоть умеешь?
«Идиллия, - думал Татцуя, - он говорит… он говорит со мной, спокойно, он не раздражен… Может быть, он не ненавидит меня? Плевать… он говорит так уверенно… пусть говорит… Зачем нарушать его идеал своим голосом?»
- Ты меня хоть слышишь? – окликнул его Аой.
Татцуя кивнул.
- Ты когда-нибудь спорил с кем-нибудь? На что-нибудь.
Химэ качнул головой.
- Значит, это будет твой первый раз, - лучезарно улыбнулся Аой. – На, выпей еще.
Он протянул Татцуе очередной бокал, уже наполненный. Татцуя осторожно отпил.
- Подожди возражать, - сказал Юу, - я еще не поставил условия и не сказал, что будет, если я выиграю. Ты ведь не примешь меня просто так?
- Называй… задание спора, - выговорил Татцуя.
- Подожди. – Широяма достал из кармана сигареты, отыскал в полочках над столом зажигалку и неспешно закурил. – Надеюсь, ты не против. Давай сначала просто поговорим, я развею твои сомнения в моем существовании.
Татцуя хотел было взять его за руку, но передумал. «Ему будет неприятно», - напомнил он себе и остался на месте. «А если он сейчас уйдет уже навсегда, а у меня даже не останется такого мелочного воспоминания, как о прикосновении? Может быть… может быть, он стерпит»…
- Пожалуйста… можно мне… - тихо начал Татцуя, но Аой прервал его:
- Нет, нельзя.
- Но… - И Татцуя замолк, опустив взгляд в пол.
- Это же всего лишь спор, не отказывайся от него. Будет интересно.
- Я просто хотел попросить разрешения взять тебя за руку, только и всего!..
Аой закашлялся:
- Что за дурацкие просьбы, - и он протянул Татцуе свою руку.
Химэ осторожно сжал тонкие, длинные пальцы, ощущая себя счастливым до брызнувших из глаз слез.
- Спасибо, - прошептал Уэда.
Аой хмыкнул.
- Кажется, не за что. Ладно, давай сменим тему, - предложил он и подлил в бокал коньяку, лукаво посматривая на Татцую.

***
- Тебе не кажется, что уже пора объявить условия спора? – спросил Широяма, глядя Татцуе в глаза.
Тот прищурился.
- Пора. И, я так думаю, ты должен предоставить это мне.
- Ладно, - осторожно согласился Широяма. – Но свою плату за выигрыш я назначу сам.
- Без проблем. – Татцуя улыбнулся. – Соблазнишь меня – выиграешь. Только при этом ты должен будешь стать мной. Вести себя, как я. И так далее.
Широяма расхохотался.
- Ты сумасшедший! – воскликнул он, неожиданно притягивая Татцую к себе.
Тот рухнул Юу на колени и сразу резко вскочил, едва не упав на пол. Ноги его уже не слушались.
- В ответ ты должен будешь «стать мной»? – задыхаясь от смеха, спросил Аой.
- Да, - подтвердил Татцуя. – И если я смогу соблазнить тебя, то моя плата такова. – Он замер.
- Ну, излагай, - поторопил Юу в предвкушении.
- Предложишь мне встречаться при всех. Соберем твою и мою группы, и ты скажешь все, что полагается. А я… - Татцуя сделал эффектную паузу, - откажу тебе.
- Сильно, - одобрил Широяма. – А если выиграю я?
- Я стану твоим.
И он поцеловал Юу.

Глава 8
Матсумото не смеялся – истерически ржал, пока Широяма рассказывал ему об условиях спора.
- И ты думаешь, ты выдержишь? – отсмеявшись, спросил Руки.
- Если я проиграю, не выдержу позора, - фыркнул Аой. – Я обязан выиграть.
- Это будет сложно, - протянул Таканори. – Ты изменил ему. Татцуя вряд ли будет тебе подыгрывать, и он вряд ли сдастся просто так. Кто из вас первый?
- Как раз я. Я должен буду попытаться соблазнить его.
- … и не сумеешь. Я понял твою задачу так: тебе нужно копировать самого Татцую.
- Именно.
- Это-то хоть сможешь?
- Не могу я девчонкой стать! – Аой раздраженно стукнул кулаком по столу.
- Спокойно, не порть мне мебель. Мы что-нибудь придумаем.
- Самое жуткое то, - вдруг пожаловался Юу, - что он наверняка спокоен, а я…
- Не жалуйся, - прервал его Руки, - ты сам виноват, тебе и мучиться.
- Охренеть как весело, - фыркнул Широяма, - ладно, выкладывай, что у тебя там надумалось.
- Пока ничего, - признался Руки, - но дай мне минут десять.
- А ты уверен, что у него таких умников не целый штат? Да за него вся группа заступилась, ты сам видел. Они меня чуть не убили.
- Ох, ты мой маленький. – С издевательской улыбкой Руки похлопал его по плечу. Аой вспыхнул.
- Шел бы ты куда подальше.
- Ты в моей квартире, а значит, и в моих руках.
- Не боишься, что я тебя Такешиме сдам?
- Вот несчастье, не боюсь.
- Ублюдок.
- Я тебе помочь хочу.
- Ты хочешь, чтобы я проиграл. Тебе ведь наверняка доставит удовольствие понаблюдать за моим позором.
- Какой там позор! – Руки усмехнулся. – Подумаешь, девка отказала.
«Не называй его так», - чуть было не ляпнул Аой, но успел прикусить язык.
- С ним наверняка кто-то пойдет, - вслух сказал Юу, чуть успокоившись.
- Чтоб быть свидетелем его провала?
- Я так понимаю, это своеобразный стоп-сигнал.
- Предлагаешь мне пойти с тобой?
- Неплохая идея, но я в отличие от Татцуи не собираюсь выставлять себя на посмешище.
- Мне будет интересно посмотреть, как ты проиграешь.
- Да я не выдержу! Если каждый, каждый идиот в этом гребаном мире узнает о наших с ним отношениях, я умру!
- Да ладно тебе, интересно же. Прикинь, как каждый журналист кинется брать у тебя интервью. «Давно ли вы узнали, что вы не такой, как все?», «Как вы познакомились с ним?». Постарайся не проиграть. Это, конечно, весело, но нам лучше не рисковать.
- Спасибо.
- Да не благодарствуй, я о себе забочусь.
***
- Я не знаю… он позвонил и так… так виновато, умоляюще попросил встретиться, я не смог отказать ему. – Татцуя мерил нервными шагами комнату.
- Остановись, уже в глазах рябит, - пожаловался Джин.
- Мне так спокойнее, - объяснил Уэда, - скоро уже вечер, а я не знаю… Не знаю, смогу ли я противостоять ему так, как… Да я просто не смогу! А если я не выиграю…
- Ты станешь с ним встречаться, - перебил Джин, - и чем это плохо?
- Я опять буду его раздражать, потому что я буду проигравшим, я буду «ниже» его. Ему… ему нужен равный… А я не могу. И поэтому лучше я лично верну ему боль за все свои унижения и исчезну.
- Предпочтешь тихо сдохнуть вместо того, чтобы быть с ним?
- Он же сам меня бросит через пару недель.
- Вряд ли. Понятно, это пари с тупыми условиями он не сам придумал, но, реально, он сделал это потому, что хотел тебя вернуть.
- Отлично развел меня, - горько произнес Татцуя и, заметив недоуменный взгляд Джина, уточнил: - Он.
- А. – Аканиши улыбнулся краешком рта. – Что планируешь пока делать? Времени у нас уже почти нет, остается три часа.
- Если сегодня я… того… проиграю…
- То?..
- Да проще будет убить себя! – выпалил Татцуя.
Джин молча буравил его тяжелым взглядом.
- Я, кажется, предупреждал по этому поводу… - начал он, и тут же Уэда бросился ему на шею.
- Прости, пожалуйста, я не хотел. Я так нервничаю.
- Ты делаешь проблему из ничего. Это элементарно – сходи с ним в этот чертов бар, разведи на выпивку, не обращай внимания на приставания и уйди оттуда с полной победой.
- А если все закончится ничьей?
- Похоже, это и хочет выяснить Широяма-сан. – Джин кивнул на мобильник Татцуи, подпрыгивающий на столе.
Уэда, побледнев, схватил телефон.
- Юу? – едва не задохнувшись от чувств, произнес Химэ. – Что-то случилось?
- Просто хотел спросить, готов ли ты, - тихо ответил Аой, - извини, если побеспокоил. Я не хотел, правда, но ты… извини, пожалуйста.
Татцуя остолбенел. Джин озабоченно тронул его за руку, вопросительно заглядывая в глаза.
- Все в порядке, - выдавил Татцуя, - я приду вовремя.
- Спасибо… До встречи.
И он бросил трубку. Уэда рухнул на диван и повернулся к Джину.
- Кажется, он заболел.
***
- Я специально выбрал это место, просто хотел, чтобы тебе было комфортно, - так же негромко пояснил Аой, обняв Татцую за талию. И тут же одернул руку: - Тебе не неприятно?
- Все хорошо, - терпеливо ответил Татцуя и замер, оглядывая зал. – Это – совпадение или напоминание о нашей перв… второй встрече?
- Напоминание, - улыбнулся Аой. – Я лично вспоминаю это с удовольствием, нет, конечно, мы поссорились, но ведь с этого все начиналось, правда? Я так тебе благодарен за это…
Татцуя, не выдержав, прикоснулся ладонью ко лбу Юу. Чуть теплый.
- Ты в порядке? Голова не болит, не кружится? – обеспокоено спросил Уэда.
- Нет, а должна?
Татцуя хотел было ответить, но Юу внезапно, покусав губу, воскликнул:
- Прости!
- Да за что?
- За мои вопросы, - смущенно пробормотал Аой.
Столики в этом темном зале, наполненном завитками табачного дыма, тоже были отгорожены мягкими черными занавесками.
- Здесь пройдет и наша вторая встреча? – осторожно спросил Татцуя. – Или мне разрешено поменять место?
- Пожалуйста, лучше не надо, - смиренно попросил Аой, и Уэда внезапно понял, каких нечеловеческих усилий это ему стоило.
- Мы еще можем аннулировать наш спор, - напомнил Татцуя.
- Нет, - неожиданно резко ответил Юу и крепко обнял его, шепча извинения.
«Но я не хочу, чтобы ты ломал себя даже ради меня!» - подумал Татцуя, прижимая его к себе.
- Пойдем сядем, - произнес Химэ поспешно.
- Спасибо, - шепнул Аой.
- Ты точно уверен, что хочешь продолжать спор? – настойчиво спросил Татцуя.
- Пожалуйста, не переспрашивай больше, ладно? Я, кажется, ясно сказал… - вновь выпал Аой из своей роли, но быстро исправился: - Извини. Мне больно, правда, больно слышать от тебя такое.
- Все хорошо, - откликнулся Татцуя. – Тогда твои полтора часа пошли.
Аой закрыл глаза и протер их, вытянул руки, сцепленные в замок, чуть испуганно посмотрел на Татцую и кивнул.
«Отмени спор! – едва не закричал Химэ. – Умоляю, скажи, что ты меня любишь, и все закончится, отмени, пожалуйста, я не вынесу этого!»
- Прости, что… в общем… Что ты будешь? – чуть ли не шепотом спросил Аой.
- Если только сакэ и немного, я… не хочу ничего.
- Извини, - с готовностью отозвался Юу.
- Да за что?!
- За вопрос… и теперь извини, что разозлил… Извини…
- Все хорошо, - терпеливо повторил Татцуя.
Юу посмотрел ему в глаза. Опять.
«Откажись. Пожалуйста, откажись, это же так просто, умоляю, скажи это, скажи – и все!»
***
Широяма сидел прямо, чуть облокачиваясь на стол. У них было еще полчаса. Они расслаблены, по крайней мере, внешне. Аой намерен победить за эти полчаса. Он твердо уверен в том, что сможет.
… Он вглядывался в лицо Татцуи, выражающее едва ли не муку, и ему на пару секунд становилось стыдно за себя.
- Пожалуйста, сядь рядом со мной… Если тебе не сложно, пожалуйста. – Татцуя почти почувствовал, как Аоя передернуло от сказанных слов.
Химэ покорно пересел к нему.
- Ты разрешишь мне?.. – Юу осторожно провел пальцами по шее Татцуи, прикоснулся к щеке, большим пальцем обвел контур губ и… остановился, якобы нерешительно глядя на Уэду.
Татцуя покачал головой.
- Поцелуй меня, - вдруг попросил Широяма, - пожалуйста.
Если бы не напрягшиеся, чуть ли не сжавшиеся в кулак пальцы на шее, Татцуя, может, и поверил бы ему.
Но Татцуя видел Юу насквозь и не мог поверить.
Но все равно притянул его к себе и медленно, чувственно поцеловал.
«Я могу сдаться», - напомнил себе Татцуя.
«И что ты получишь?» - вступил внутренний голос, сила воли.
«Я смогу быть с ним. Какое-то время», - оправдался Уэда.
- Ты меня слышишь? – Широяма несильно похлопал его по щеке.
Татцуя кивнул, и тогда Юу развернул его в сторону зала, скрытого занавеской, и опустился перед ним на колени.
Татцуя едва не вскочил, но теплые руки Широямы удержали.
- Пожалуйста, - прошептал он, - не надо… не двигайся… не мешай сам себе…
Он целовал руки Татцуи, сжимающие колени, целовал от кончиков пальцев – до сгиба локтя, прижимаясь грудью и животом к ногам Химэ.
- Умоляю, не надо, - простонал Татцуя.
«Я сдамся, - стучало в голове, - сдамся, только»…
- Неужели тебе не хочется быть рядом со мной всегда? – спросил Аой, поднимая голову.
Неверный свет свечи отразился в его темных глазах. Без притворной покорности. Без мольбы. Глаза оставались непроницаемыми, как и всегда, как картина, защищенная особым раствором, - можно нарисовать что угодно, а затем стереть, но картина не пострадает.
Татцуя усилием воли сдержался от стона и крика бессилия, отвел взгляд и запрокинул голову, когда Юу, прислонив его к стене, осторожно опустился на колени Татцуи.
Череда быстрых поцелуев. Аой тяжело дышит, и Татцуя видит, как тяжело ему сдерживаться.
«Ты любишь играть, но я не собираюсь обеспечивать тебе удовольствие от игр», - подумал Татцуя, стискивая зубы.
Но ему приходится вновь раскрыться, целуя Аоя, и Химэ опять не может сдержать стон.
«Я сдамся, ладно, сдамся», - мысленно обещает он, распахивая глаза.
Юу на секунду отпускает его.
- Я… сд… - шепчет Татцуя.
Аой выжидающе смотрит на него, поглаживая грудь, опускается, целует в шею. Татцуя сжимается.
- Сда…
Аой, вскинув голову, жмурится и тяжело дышит. «Я тебе скоро надоем», - с грустью думает Татцуя и протягивает Широяме телефон.
Часы на дисплее показывают десять.
Аой сжимает челюсти, но не может сдержать ругательств.
Татцуя осторожно поглаживает его по голове.
«Я не позволю тебе причинять мне боль».
- Твой ход за тобой, Тат-чан, - напоследок говорит Юу и уходит.
Татцуя сидит за столом, глотая солоноватые слезы. Свеча догорает и гаснет.
«Я никуда не пойду, - думает Химэ. – Нет смысла».

Глава 9
- Не смей отказываться, - приказал Джин, - я уверен, мы выиграем.
- Мы? – безучастно переспросил Татцуя.
- Ладно, ты. Мы уже почти приехали, у тебя есть еще почти полчаса, чтоб успокоиться.
- Мне нужно было сдаться, - глухо сказал Химэ, - сейчас я бы не сидел здесь, а был бы рядом с ним… Неужели я так и не смогу позволить своим мечтам осуществиться?
- Прекрати нести чушь, - поморщился Джин. – Давай, выпей водички, сделай глубокий вдох и успокойся.
Татцуя послушно выпил и уставился на Аканиши.
- Ну? Полегчало? – не выдержал тот.
- Как же, - буркнул Татцуя.
Около пяти минут они сидели, обнявшись, и Джин вслушивался в быстрое биение сердца Татцуи. Тот был погружен в свои мысли и не замечал ничего вокруг.
- Мне пора, - сказал Уэда наконец, и тут зазвонил телефон.
Татцуя показал Джину дисплей и снял трубку:
- Юу-сама? Что-то… что произошло?
- Я подумал, может, стоит лучше нам встретиться в твоей квартире?
«В этом весь он, - подумал Татцуя с неожиданной нежностью, - непредсказуемый, чуть эгоистичный»…
- Конечно, - тепло ответил Уэда и отключился.
- Едем к тебе? – напряженно спросил Джин, прислушивавшийся к разговору.
Татцуя кивнул.
Машина стартовала.

… Татцуя поднялся к себе, опоздав на пять минут. Открыв дверь, он остановился на пороге, не решаясь войти.
На полке шкафа стояла пара свечей, на полках возле зеркала у стены тоже выстроились свечи, черные, со странным, синеватым, как от газа, огоньком.
«Что он хотел этим сказать?» - удивился Татцуя. Обстановка его завораживала.
«Если бы не этот спор».
- Я тебя заждался, - вкрадчивый голос за спиной.
- Надо было сразу сказать, что готовишь такой сюрприз, - Татцуя постарался придать голосу уверенности и твердости. У него почти получилось, но дрогнувшая интонация в конце выдала его волнение. Юу окинул Татцую изучающим взглядом и чуть виновато сказал:
- Я не хотел, чтобы нам помешали.
«Он… он намекает на то, что готов сдаться?» - в шоке подумал Химэ.
- Давай ты не будешь выжидать? – предложил Юу. – Не будешь мучить меня. Я и так уверен в твоей полной победе.
Татцуя едва не задохнулся и тут заметил усмешку Широямы, исказившую краешек рта. «Он нарочно, нарочно говорит так», - понял Уэда и постарался изобразить равнодушие.
- У тебя плохо получается, - оценил Юу. - Я бы уже набросился на… как бы это правильно сказать?..
Прикосновения обожгли запястья – Аой очутился около стены в опасной близости от зажженной свечи.
- Я это и сделал, - прищурившись, произнес Татцуя.
Пламя свечи отражалось в его глазах. Юу усмехнулся вновь, вглядываясь в оранжевые огоньки внутри темных глаз. Он видел и себя, уверенного в себе на вид и сломленного, смущенного внутри.
- Сделай мне так же больно, - прохрипел Юу, не отрывая глаз.
Секунду они оба молчали, тяжело дыша и глядя друг на друга, до боли сжимая руки друг друга. Каждый из них хотел броситься навстречу, но никто не смел.
- Зачем все это? – Татцуя обвел взглядом комнату.
- Да оставь же ты разговоры! – раздраженно простонал Юу, обхватив его за талию, но еще не решаясь шагнуть вперед.
- Ладно, - неожиданно согласился Татцуя.
И резко потянул Юу вверх, сводя его руки над головой, заставляя сцепить в замок. Удерживая его руки там же, свободной рукой приподнял подбородок, обнажая шею. Аой, протестующе рыкнув, дернулся в попытках освободить руки. Татцуя нажал чуть сильнее, но осторожно, едва ли не ласково поцеловал уголок рта, сразу, резко – ямку над ключицей, плечи, отомстил за вчерашнее укусом в шею.
«Он должен быть моим, - лихорадочные мысли проносились быстро в голове Юу, - хотя бы на одну ночь, но он должен быть моим». Он наслаждался поцелуем, но лишь пока.
«Завтра его не будет рядом».
Татцуя стонет в рот Юу, забывая свою роль, притягивает к себе за талию, делает два шага назад и валится на диван, продолжая прижимать Аоя к себе.
Голова кружится.
«Никогда не будет».

- Неужели ты готов сдаться? – задыхаясь, проговорил Татцуя и тут же замолчал, чувствуя на своих губах губы Юу, растворяясь в нежных поцелуях, неосознанно все больше и больше подаваясь вперед, обнимая Широяму в ответ.
Аой тихо рассмеялся и, прижав Татцую сильнее, проложил дорожку поцелуев вниз, по шее, ниже, к груди. Прикусил кожу, затем мягко провел кончиком языка вверх. Химэ от неожиданности впился ногтями ему в спину, напрягаясь, подался вперед.
Широяма не собирался прекращать эту игру… уже не собирался. Жар со всего тела скапливался в низу живота, сердце вырывалось из груди, и Юу, распаляясь все больше, впился в губы Татцуи поцелуем опять, резко наклонился вперед, прижимая его руки к дивану.
- Да, - наконец прошептал Широяма в самое ухо, прижимаясь крепче.
Тело Татцуи прошил жар.
- Еще раз, - выдохнул он.
- Я буду слушаться тебя, - добавил Юу.
Не выдержав, он провел ладонью по щеке Татцуи, приподняв Химэ, сдернул с него футболку. Татцуя сидел у него на коленях, жмурясь, кусая губы, лишь бы не стонать. Широяма чуть ли не швырнул его обратно на диван, и Татцуя коротко вскрикнул, когда порезы на спине отозвались болью.
- Прости, - сразу же произнес Юу.
Его губы внизу живота. Его руки на бедрах.
- Умоляю, нам стоит прекратить это… - Татцуя упрямо схватил его руку, попытавшись отодвинуть от себя.
- Мы оба не сможем, - ответил Аой.
«Я не должен был предлагать ему этот спор».
«Я не должен был строить из себя победителя».
- Пойдем. – Юу заставил его подняться и втянул в ванную.
Татцуя со страхом оглянулся на душевую.
- Ты хочешь сказать?
- Я обещал слушаться тебя, и я буду. Но я и не хочу доставлять тебе боль.
- О чем ты? – Химэ нахмурился.
И замолчал, едва руки Юу быстро пробежались по телу, раздевая. Прерывисто дыша, Татцуя со страхом посмотрел на Широяму. Тот медленно раздевался сам.
- Иди сюда. – Аой распахнул стеклянную дверцу душа и пропустил Татцую вперед.
Дверца захлопнулась. Татцуя, вжавшись в стену, смотрел, как Аой включил воду. Татцуя фыркнул, когда сверху хлынула струя.
- Прости, - повторил Юу, уменьшая напор струи.
Химэ запустил руки в его намокшие волосы, притянул к себе.
- Мне кажется, ты боишься. – Аой прикусил губу.
- Да, - признался Татцуя и сразу поцеловал его, лишь бы избежать вопросов.
Юу мягко нажал на его плечо, заставляя повернуться, покрыл поцелуями лопатки, поясницу, избегая порезов, присел на корточки, целуя бедра, ягодицы, не переставая поглаживать спину.
- Я не хочу, чтобы тебе было страшно, - прошептал Широяма, - равно как и больно.
Два пальца осторожно проникли внутрь. Татцуя сдавленно всхлипнул и дернулся.
«Я не могу себя сдерживать». – Аой вцепился свободной рукой в кафель.
- Все в порядке, - произнес Химэ, - ты можешь обойтись без…
Юу резко развел пальцы, и Татцуя вскрикнул.
- Я не выдержу. – Руки Татцуи заскользили по стенке душа, царапая.
- Прости, прости, прости, - шептал Аой, продолжая разводить пальцы.
Затем выпрямился и прижался сзади, целуя шею. Татцуя еле дышал.
- Все хорошо, - выдохнул он наконец.
Аой медленно вошел, поглаживая его по голове, по спине, по рукам. Татцуя глухо стонал, то прикусывая кожу на запястьях, то закусывая губу. Едва он чуть расслаблялся, Юу толкался вперед и возвращался назад плавно, то приподнимаясь на носки, то опускаясь. Татцуя вдруг подался назад.
- Не надо, - невнятно прошептал Аой, ощущая, как все тело пронизывает дрожь. Он дрожал, прижимая к себе так же дрожащего Татцую.
«Завтра тебя уже не будет рядом». – Аой сморгнул слезу.
Жар поднимался снизу вверх и возвращался вниз так же, как Аой медленно подавался вперед и отодвигался, позволяя Татцуе вдохнуть и в очередной раз застонать, вскидывая голову.
Так потрясающе, что хочется закричать: «Мой, мой, мой».
И только.
«Я все равно, что бы ни случилось, буду принадлежать ему». – Татцуя опять сам подается назад и закидывает руки назад, притягивая Юу к себе.
- Быстрее, я умоляю тебя.
Перед глазами взрываются фейверки, Аой убыстряет темп, сжимая его бедра. Наклоняется, целуя спину вновь, и Татцуя кончает.
Аой медленно выходит, разворачивает его и приподнимает над собой. Едва Татцуя ощущает внутри его горячий член снова, как хочется вскрикнуть опять и не отпускать Юу – никогда, все так же, обнимать его и прижимать к себе, потому что…
Они оба в этом нуждаются.
Юу кончает с глухим стоном и отпускает Татцую.

Эпилог
Едва ли рассвет, солнце недавно взошло, но светит достаточно ярко. Татцуя нежится в теплых белых простынях, поглаживая шею Аоя. Тот странно молчалив и смотрит в потолок.
- Ты… в порядке? – спрашивает Химэ.
Его глаза наполняются слезами. Может, он вчера сделал что-то не так или как-то вновь разозлил Юу? И тогда Юу опять уйдет…
Аой молчит.
- Прости, пожалуйста… - Татцуя отворачивается.
Аой словно возвращается в реальность. Он резко садится.
«Бежать. Бежать отсюда».
И тут он слышит тихие всхлипывания.
- Эй. – Он осторожно трогает Татцую за плечо. – Ты чего?
Химэ поворачивается. Его большие глаза по-детски наивно смотрят на Аоя.
- Так ты не злишься? – спрашивает он тем же, детским тоном.
- Конечно, нет… - шепчет Аой, сдерживая слезы.
Хочется прижать к себе.
Забыть о тех обидах, ссорах, что были в прошлом. У них будет новая жизнь.
«Больше не мой», - напоминает себе Юу.
От этой мысли хочется выть.
- Когда звать своих? – Широяма вымученно улыбается.
- Зачем? Куда? – Татцуя опускает взгляд на постель, сжимая руки в кулаки, чтобы не обнять несдержанно Аоя.
«Он, наверное, уже… и забыл, что испытал вчера. Конечно. У него таких было множество», - думает Татцуя.
- Может, ты еще пару дней побудешь со мной? – срывается с губ прежде, чем Химэ успевает сдержать эти слова.
- Ну, ты просто скажи, когда мне приглашать свою группу туда, где я должен буду сделать тебе «предложение», - говорит Аой.
- Что? Какое предложение? – не понимает Татцуя.
- Встречаться.
- Так ты…
- И ты должен будешь отказаться, - так же безучастно продолжает Аой.
- Но почему? – недоумевает Уэда. – Если я хочу…
- Спор. Или ты уже не помнишь?
- Забудь ты об этом споре!
- Нет.
«Он не хочет быть со мной. Все. Надо просто смириться».
Но Татцуя не выдерживает, не может. Слезы льются из глаз градом, и Татцуя отползает к дальнему краю кровати.
- Извини, - шепчет Уэда, вытирая слезы.
- Да в чем дело?! – почти кричит Широяма. – Ты рыдаешь и просишь меня побыть с тобой еще несколько дней! Что такое?
- Потому что я хочу быть рядом… Я хочу быть с тобой всегда, где бы ты ни был. Или просто хочу знать, что ты обязательно вернешься ко мне. Это ведь так… так немного, правда? Я не требую ничего, просто вот… Неужели ты…
- Если бы я не мечтал об этом, я бы никогда не предложил тебе этот спор! – взрывается Юу. – Татцуя, неужели ты все еще не понял?!
- Что? – Он вскидывает голову, с такой сумасшедшей надеждой глядя на Аоя, что у того глаза наполняются слезами.
- Я тебя люблю. И я могу поклясться, я сделаю, что хочешь, только прости меня!
Татцуя смотрит на него расширившимися, полными невероятного счастья глазами.
- Ты… шутишь, да? – роняет он и сразу понимает, что верит.
Аой бросается к нему, поднимает, стаскивает с постели и кружит в воздухе. Голова идет кругом. От счастья, конечно же.

back