Гуманное отношение общества к особам, которые имеют наследственные недостатки, - важный показатель культуры и цивилизованности.


Первый курс медицинского университета. С десяти лет я мечтал стать врачом, и теперь, я официально ступил на первую ступень по направлению к моей цели. Сказать, что я очень рад, значит не сказать ничего. Я очень усердно готовился к вступительным экзаменам, поэтому и набрал максимальное количество балов. Мне вообще точные науки даются с лёгкостью, в отличие от моего лучшего друга, который днями не будет принимать пищу, но вызубрит самую сложную тему. Никогда не думал, что такое усердие и труд может искупить природный талант и ум, что, даже меня немного смущает.
Ну да что об этом. Лучше сам представлюсь. Я – Таканори Матсумото, мне 17 лет, но, не смотря на возраст, и нескольких сантиметров в высоту у меня не позаимствуешь. Расположен к полноте, хотя, так же как и поправляюсь, я очень быстро сбрасываю лишние килограммы. В данный период времени я опять худой как щепка, хотя это мне не мешает активно принимать участие в драках, так как жизнь панка в прошлом оставила свои отпечатки на моём характере. Я очень чистоплотный, от пылинки на столе у меня начинается истерика, скорее по принципу, чем фобии. В детстве меня никто не приучал к порядку, но это не помешало мне полюбить книги, расставленные в алфавитном порядке по полкам, заправленное постельное бельё, вычищенные до блеска окна и зеркала... Также, я очень эгоистичен, в чём, собственно говоря, и нечего хвастаться, но я чувствую некую гордость, когда своим необычным для других поведением заставляю кого-то принимать успокоительное. Определённо, во мне живёт психический садист. Не люблю боль чувствовать и доставлять её другим, но потрепать нервы – моё хобби. И лишь немногие способны вытерпеть мой скудный, слегка женский, и весьма грубообильный характер. Один из этих святых – Кай. Конечно, это не его настоящее имя, ибо все в нашей компании предпочитают псевдонимы, или если в простонародье – «кликухи». Сейчас на это пошла определённая мода, никогда не понимал, зачем придумывать себе второе имя, если есть первое? Но, тем не менее, для поддержания группового духа, я записался в книге жалоб учителей на проблемных учеников как Руки. Почему это имя? Не имею представление, просто в голову что-то взбрело и, не имея больше выбора, я смирился с судьбой. И ещё пару деталей о внешности. В прошлом был крашен в ядовитый розовый цвет. Сейчас со смехом вспоминаю себя, глупого идиота в молодости. Тогда мне такой яркий цвет волос казался устрашающим, но теперь я могу дать себе только одно определение – «принцесса Сакура», ибо очень часто в аниме девочек с таким именем рисуют розоволосыми красотками. Не знаю как к принцессам, а к красоткам я себя уж точно не отношу. Хотя… над этим ещё стоит подумать, ведь платиновый блондин – это уже другое дело. На меня всегда вешались девочки, но теперь такая навала просто невыносима. Но, популярность моя не в красоте, нет-нет, как уже сказал, не отношу себя к такому типу людей. Возможно, я просто… гламурный? Тоже не подходит. Скорее, я просто аккуратный в выборе одежды, перед тем как что-то покупать, трижды подумаю. Хотя в очках, брелках, браслетах, кольцах и цепях я себя не ограничиваю. Сразу вспоминается фильм «Властелин Колец» и эта всемирно известная фраза «Моя прелесть».
А теперь немного расскажу вам о моём лучшем друге. Итак, Кай. Кай – это такой до умопомрачения красивый парень, с очаровательной улыбкой и весьма добрым характером. Он – полная противоположность меня. Слишком часто улыбается, и его улыбка такая открытая, такая искренняя и добродушная, что хочется растаять. Моя же улыбка какая-то слишком скромная, застенчивая и неуверенная. Я не всегда знаю, когда можно улыбаться, а когда нет, ведь иногда то, что смешно для меня, не смешно для других. Поэтому, для меня Кай стал неким смеховым датчиком: если улыбается или смеётся он, то и я могу позволить себе проявить эмоции. Если же на его лице нет и доли веселья, я тоже остаюсь таким же хладнокровным. Нет, я не хочу сказать, что вечно хожу угрюмый, холодный весь такой и недоступный. Нет. Просто, я не люблю часто улыбаться, это не для меня. А Кай… его жизнь – сплошная благодетель. Наверное, поэтому я и выбрал его в лучшие друзья, в то время как он выбрал меня, потому что в меня можно вселять собственное тепло, ибо я – не заполненный флакон. Я с лёгкостью впитываю в себя знания, но с огромным трудом – эмоции окружающего мира.
Пара анатомии. Вот, что действительно требуется мне для счастья: красивая девочка под боком, учебник, профессор, пытающийся втолковать сонным студентам классификацию костей скелета (что все мы уже давно, между прочим, знаем) и, что самое важное, череп, который я кручу в руке, пытаясь с наигранным интересом рассмотреть. Хорошо это или плохо, но мне уже не раз приходилось видеть трупы, а черепа не являются исключением. Мой отец – патологоанатом, и в морге я бывал почти каждый день где-то до второго класса средней школы. А после, и каждый день.
- Таканори-чан, - послышался шепот моей одногруппницы. Я тяжело вздохнул.
- Юрико, называй своих подружек-лесбиянок с «чан», а меня «Руки». Сколько раз повторять?
- Какое-то жлобское это у тебя «Руки», - прошипела Юрико, и я вскинув бровь, перевёл на неё полный презрения взгляд. Уже сомневаюсь в привлекательности этой грудастой девушки. Почему же я с ней таскаюсь? Ах, точно, она же лесбиянка, соответственно, хорошая для меня компания.
- Ты вообще зачем меня звала? Чтоб сказать, какое у меня имя жлобское?
- Нет-нет, это я собиралась сказать после того, как ты бы показал мне, что в этой кариограмме не так…
- И за какие такие умственные способности тебя только взяли в медицинский? – риторический вопрос, ответ на него не требовался, но Юрико всё же не забыла напомнить мне, что с элементарной генетикой у неё напряжёнка, за то в знание вирусов она переплюнула меня на пять балов. Молча убив её многословным взглядом, я взял с её рук листок с заданием, которое нам выдали на прошлой паре и не обращая внимания на то, как молодой профессор распинается перед своими учениками, просмотрел фотографию хромосом. И через пару секунд громко хмыкнул.
- Идиотка, это в предпоследнем классе школы учили. Где ты тогда шлялась?
Забыл ещё одну деталь: Юрико – моя бывшая одноклассница. В школе у нас была война за самых красивых девочек. На мою грубость она ничего не ответила, пытаясь разглядеть в идеограмме некого человека что-то лишнее.
- Трисомия по хромосоме 21. На то это и пары, дура.
- Тоесть, идеограмма принадлежит человеку с синдромом Дауна?
- Говори проще, просто дауну. Видимо, - я ещё раз пересмотрел фотографию. – Эта кариограмма принадлежит тебе.
- Спасибо за помощь, Таканори-придурок.
И в подтверждение своей ненависти ко мне, она пододвинула свой стул поближе к моему, и положила голову мне на плечо, пытаясь разобраться сама в этой «проклятой генетике». Я никогда не мог разобраться, кто она для меня: друг или враг. Но одно могу сказать точно – лучшего сообщника чем она не найдёшь на всём свете. Скорее всего, мы более похожи на верных коллег.
Не обращая внимания на то, как мои светлые волосы легонько развеваются от её дыхания, я принялся дальше крутить в руке череп, пытаясь вслушаться в слова профессора. Но долго не царило моё душевное спокойствие.
- А ты спишь с Каем?
Меня передёрнуло, и я с широкооткрытыми глазами посмотрел на девушку. Я, конечно, всегда понимал, что вместо мозгов у неё розовое вещество, но всё же ещё надежды на хотя бы малую часть ума были.
- Мы друзья.
- С тобой мы тоже друзья.
- Но я тебя не трахал.
- Но я-то тебе не дам.
- Кай мне тоже не даст, - при этих словах я показал Юрико кончик языка, будто бы вместо «мне не дадут», я сказал «я сам не дам». Идиотка, мне никогда не нравились парни, и она это прекрасно знала и знает. – Чего ты это спросила?
- Просто было интересно. Было бы неплохо иметь опыт в подобных делах, - Юрико хохотнула и отодвинулась от меня. Странная она какая-то. Тут два варианта: либо она стащила с лаборатории немного героина, который находится там для изучения, но не практики, либо же Кай сказал ей что-то. Смешно, как всегда решили меня подколоть.


***


Апоптоз – запрограммированная гибель клеток, когда они разбиваются на отдельные фрагменты, которые уничтожаются клетками иммунной системы.


В моих руках какая-то художественная литература, но я не читаю, я наблюдаю за ним, за моим лучшим другом. Уж очень-то удивил и зацепил меня сегодняшний утренний разговор с Юрико. И отныне у меня нехорошие подозрения. Нужно быть на чеку, вдруг Кай замышляет что-то неподвластное моему пониманию? Во всяком случае, спать с ним в одной комнате я теперь боюсь. Вдруг залезет ко мне под одеяло и сделает неладное? Теперь мне кажется, что семь лет дружбы пошли коту под хвост, и я о Кае ничего не знаю.
- Ты гей? – не откладывая книгу и всё так же изображая усердное чтение, спросил я. Я никогда не отличался умением выманивать информацию не прибегая к прямолинейности. Парень, до этого спокойно пивший чай, поперхнулся и ещё с минуту откашливался. Когда же, хорошенько раздерев горло, он смог выровняться, больше не опираясь за стол, он проклял меня умоляющим взглядом.
- Руки, не спрашивай больше таких вещей, когда я пью или ем. Ты жесток!
- Прости, прости. Ну так?
- Не понимаю, с чего тебя заинтересовал этот вопрос, но нет, я не гей. И у меня, друг эдакий хороший, девушка есть, чтоб ты знал! Так что ты там не того… - при этих словах он поднёс кулак к паху и подвигал рукой взад-вперёд, как некая «пошлая качелька». Когда до меня дошёл весь смысл его слов, я кинул в него книгой и обиженно уставился на его лицо убийственным взглядом.
- Я не пидар, если ты считаешь меня таковым. И что ещё за девушка? Почему я о ней не знаю?
- Потому что она у меня появилась только сегодня, - при этих словах Кай залился румянцем. Впрочем, как всегда. Не смотря на то, что среди девушек он всегда был весьма популярен, за всю жизнь я сумел насчитать только троих, с кем он встречался. Эта, если мне не отказывают мои арифметические знания, четвёртая. Соответственно, она его зацепила. Прикусив губу, я начал перебирать в мыслях всех знакомых мне девушек, которые могли понравится Каю. Не найдя среди ближайших знакомых ни одной подходящей кандидатуры, я устремил на друга вопросительный взгляд.
- Я её не знаю.
- Не знаешь…
- Познакомишь, когда выпадет возможность, - при этих словах я вышел с комнаты. Меня особо никогда и не волновали девушки Кая. Мне просто надо было их знать хотя бы на лицо, а всё остальное не важно, ведь, если Кай кого-то полюбит, значит, это очень добрый и хороший человек. Пустышек не любил никогда.
Выйдя с общежития во двор, я достал с кармана джинсов пачку сигарет и пошёл к лавке. Уже начало темнеть, а сегодняшний октябрьский вечер оказался весьма прохладным. Сев на лавку, я закурил и поправил свой чёрный пиджак поверх ядовито-красной футболки. На ногах чёрные брюки и кеды. Много цепей: на поясе, шее, кистях рук… На длинных тонких пальцах серебряные кольца. Взяв сигарету указательным и средним пальцами, я положил руку на колено и засмотрелся на то, как с конца папиросы исходит дым с едва уловимым запахом мелисы. Люблю такие осенние вечера. Один на один с самим собой, сигаретой и сумерками. Точно знаю, что сейчас половина девятого. Как всегда, я просижу здесь ещё два часа, выкурив треть пачки сигарет.
Странно, я запомнил здесь каждый цветок, каждое дерево, каждую ветку, но всё так же дальше с интересом продолжаю разглядывать этот маленький кусочек части общежития. И теперь моё внимание заняли жёлтые листья, которые густо покрыли землю. Красиво… Вдруг, послышался шорох: шаги по листве. Я медленно поднял взгляд на низкую фигуру пятикурсника, которого я уже пару раз видел, но так и не узнал его имени – общение с ним не было запланировано. Решив, что парень не заслуживает моего внимания, я опять начал изучать листву, затягиваясь сигаретой. Он подошёл ближе и присел на другой конец лавки.
- Есть чем закурить?
Не подавая никаких признаков заинтересованности, я протянул к нему зажигалку. Поблагодарив меня, он взял её и поджёг конец папиросы, сомкнув губы на фильтре. Так мы сидели, и тихо, молча, каждый думая о своём курили, время от времени только передавая друг другу мою зажигалку как заветную эстафету. Какая-то романтика, что-ли… Странно, но мне понравилось такое общество. Кажется, что сидишь со старым другом, хорошим собеседником, с которым ведёшь беседы телепатически. В какой-то степени он меня заинтересовал, но не настолько, что бы я завёл разговор.
Спустя полтора часа я встал с лавки и, бросив на него краткий взгляд, кивнул в знак прощания, и удалился в общежитие, чувствуя, что толи от холода, толи от волнения меня начинает колотить. Когда я вернулся в свою комнату, Кай лежал на своей кровати и читал книгу, в промежутках отвечая на смс. Видимо, своей девушке. Он уже привык к моим вечерним прогулкам, поэтому даже не обратил на меня внимания, вот только в этот раз вёл я себя странно, чувствуя, что у меня нет ни малейшего желания разговаривать. Тишина в комнате по моём приходе его очень удивила, и он поднял на меня полные удивления глаза, но мне было всё равно, я на него не смотрел, не интересовался, что там у него с девушкой, не задавал пошлые вопросы. Мне было неспокойно на душе, но и в то же время очень хорошо, так тепло. Это уже не впервые, когда ко мне кто-то подсаживался по вечерам, но обычно это были либо надоедливые девушки, либо компании по несколько человек, которые жаждали познакомиться. Меня это всегда невыносимо раздражало, но теперь я не только не чувствовал раздражения, теперь я не чувствовал одиночества, которое всегда меня сопровождало не смотря на то, что я вполне мог вытащить на улицу Кая, Юрико или кого-то там ещё, хотя, все в такое время чем-то уже заняты: одни учатся, другие гуляют, забив на учёбу.
Забравшись под одеяло, я сказал Каю «увидимся утром» и повернулся на бок, пытаясь вспомнить что-нибудь о том старшекурснике: угловатые большие глаза, маленький рост, светлые, рыжеватые волосы. Ходят слухи, что у него скверный характер, «псих», к тому же мазохист. Также, у него есть своя группа и его направление в медицине – иммунология, к тому же занимается вирусологией. Надо же, а я не так уж и мало о нём знаю. Хотя, это минимум, ведь этот человек является весьма популярным в университете, что и не удивительно. Он довольно таки красив… Хотя и устрашает, что не скажешь о моей на вид деликатной и весьма утончённой натуре.
Уже засыпая с мыслями о сегодняшнем вечере, смешанном с некоторыми медицинскими терминами, я пообещал себе забыть этот случай… завтра…


***


Галлюцинация – иллюзорное восприятие предметов или явлений, которых на самом деле нет в данный момент.


Английский – один из моих любимых предметов, не смотря на то, что сам язык я знаю ужасно. Ничего не могу поделать с произношением, оно слишком сложное для моего восприятия. Эта пара у меня совпадает с Каем и Юрико, поэтому, впоследствии, мне пришлось сидеть на задней от них парте с моим однокурсником, имя которого я так и не смог выучить за полтора месяца.
Так как новая тема оказалась предельно скучной и лёгкой, я принялся за более весёлое занятие – мстить Каю за то, что променял меня на лесбиянку. Она попросила сесть его с ней и он свято выполнил её просьбу, а когда я сказал «Сядь со мной», он лишь мило улыбнулся, прося глазами прощения.
- Руки, - шикнул на меня парень, повернувшись ко мне на девяносто градусов, от чего я хорошо видел его профиль и нахмуренный лоб со складками. – Утихомирься и веди себя нормально.
- Сам виноват в моём дебилизме, - тихонько пропел я, продолжая изрисовывать затылок Кая синим фломастером. Другой бы на его месте уже давно бы вскочил, выругал и побил. Как хорошо, что у меня есть такой друг как Кай. Хотя это и раздражает больше всего, поэтому, перестав выводить на шее парня маленькими буквочками брань на английском, я потолкал моего соседа по парте вбок, заставляя поменяться местами, а когда моя цель была достигнута, я принялся накручивать черные как смоль волосы Юрико на палец и оттягивать назад, делая ей, понятно, что больно. Видимо, эта двоица заранее договорилась игнорировать мои доставания, ибо Юрико лишь тяжело вздыхала, но никак больше не реагировала на меня. Меня это порядком разозлило, и я поднял руку, требуя внимание учителя.
- Профессор, скажите, пожалуйста, а если лесбиянка спит с парнем, что это может означать? – при этом я добродушно посмотрел на затылок Кая, а после и Юрико.
- То, что лесбиянка не совсем-то и помешана на девушках, а Ка… тоесть парень, ей очень даже нравится, - профессор подмигнул мне и продолжил писать что-то на доске. Конечно же, задавая этот вопрос я имел ввиду двоих моих друзей, и в нём было уйма несерьёзности и мести, но, почему-то ответ меня немного смутил, а то, с какой интонацией профессор сказал это заставило меня на пару секунд поверить его словам. Но я быстро отогнал от себя эту мысль. Наверное, английский и является моим любимым предметом лишь потому, что с этим профессором у нас особо хорошие, можно даже сказать дружеские отношения, не смотря на то, что ему перевалило на 50.
Через пять минут мне пришла записка от местной лесбиянки, в которой была моя детальная характеристика с угрозами и шантажом.
Впрочем, всё как всегда. Даже не смотря на то, что я, то усердно учился на парах, то подкалывал всех, кого только можно, мне было скучно, невероятно скучно. И я сам не заметил, как мои мысли начали возвращаться к вчерашнему вечеру. И этот день отличался от других только тем, что я начал прислушиваться к тому, что говорят окружающие, и узнал как зовут того пятикурсника. Тоору Ниимура. К концу учебного дня я, не дожидаясь своих друзей, сам побрёл к общежитию. Когда я оказался возле консьержа, то сразу же потребовал у него книгу с именами учащихся и номерами их комнат. Тоору… Тоору Ниимура… Третий этаж, прямо по коридору и влево, пятая дверь. Не знаю, зачем я это узнавал, но я почувствовал, что мне это надо было. Ровно в половину девятого, как всегда, я вышел во двор и сел на лавочку, присматриваясь и высчитывая окна общежития на третьем этаже. Ха, как всё интересно. Окно с его комнаты должно выходить прямо напротив того места, где я сижу. Возможно ли то, что он наблюдал за мной с окна своей комнаты каждый вечер или же это всего лишь совпадение? Не знаю, вскоре второе, ведь рано или поздно мы натолкнулись бы на друг друга: как никак, учимся в одном медицинском. Обхватив фильтр сигареты губами, я похлопал ладонями по карманам джинсов, но так и не нашёл зажигалки. Чёрт, неужели я впервые за столько лет не взял зажигалку? И опять шорох…
- Не это ищешь?
Я поднял глаза на Тоору Ниимура. Он слабо улыбался, а в руках держал мою зажигалку. Я медленно протянул к нему руку и забрал её, при этом вопросительно посмотрев на Тоору. Он присел возле меня, спрятав руки в карманах.
- Ты вчера забыл. Хотел тебе отдать днём, но ты был неуловимым, - при этих словах парень слабо улыбнулся.
- Неуловимым?
- Ага… Ну да что об этом? Я Кё, кстати.
- Кё?
- Да, это псевдоним, но он накрепко приклеился ко мне.
- Вот значит как. А я Руки и это тоже псев…
- Да, я знаю. Таканори Матсумото, - Кё опять улыбнулся, а я удивлённо посмотрел на него. Странно, такое впечатление, будто бы он готовился к этой встрече, очень тщательно готовился. Смерив парня подозрительным взглядом, я поджёг конец сигареты и закурил, после чего сразу же предложил Кё папиросу. Он отрицательно покачал головой.
- Я бросаю.
- Мудрое решение, мне тоже пора бы.
- Даже странно: будущие врачи, а занимаемся подобным.
Я ухмыльнулся. Это действительно странно, если посмотреть на ситуацию со стороны выбранной нами будущей профессии. Но если взглянуть на это просто как на сборище кучки самонадеянных умников, то в этом нет ничего необычного. Курит один, курят и все.
Я слабо улыбнулся и затянулся. Некоторое время мы молча наблюдали за тем, как слабый ветер развивал листву, которая ещё осталась на деревьях. Так спокойно, ощущение безопасности. Время от времени я переводил взгляд на Кё и просто смотрел на него, а он постоянно был без движения, застыл. Статуя, самая настоящая мраморная статуя. Было желание прикоснуться к нему, почувствовать холодок его кожи, узнать её на гладкость. Я даже забыл, что в пальцах держу очередную сигарету, да и курить вовсе перехотелось.
- Руки? – Кё встрепенулся и перевёл свой взгляд на меня. Не верю, что он лишь только сейчас почувствовал мой пристальный взгляд на себе. А я слабо улыбался. Увидев эту улыбку, парень подмигнул мне и между нами завязался разговор. Мы говорили обо всём и в то же время ни о чём: о погоде, о том, какая осень прекрасная пора года, об учителях, об отметках… Мы смеялись с самых утончённых шуток, цитировали слова некоторых наших знакомых, дошло до того, что начали искать в наших характерах хоть что-то общее. Общего нашлось весьма мало, но ни меня, ни его это не расстроило. Главное было то, что мы так увлеклись разговор и даже не заметили, как быстро прошло время… Мне позвонил Кай, прервав наш разговор.
- Ты где? Половина первого! Тебя опять побили?!
У Кая привычка задавать мне этот вопрос, когда я надолго куда-то пропадаю. Он как мамочка, но причины для опеки такого большого парня как я есть: действительно, я не раз полуживой оказывался лежащим где-то на улице в тёмных переулках: иногда пьяный хуже некуда, иногда побитый своими же «одноразовыми» собутыльниками. Один раз было такое, что я принял героин и меня занесло на какую-то свалку в одном из токийских районов. После первого раза я напрочь отказался от наркотиков.
- Я скоро буду, Кай.
Я отключил вызов и посмотрел на Кё. Было такое впечатление, что густоту темноты можно было измерить, ибо моего нового собеседника было едва ли видно. Лишь слабые очертания. Его нос, его губы и его глаза. Вот и всё. И ещё белые, немного кривые зубы, когда он скалился в ответ на мои подколки. Но даже не смотря на это, он всё равно был красивым.
- Мы завтра увидимся? – с некой надеждой в голосе спросил он. Я ухмыльнулся и пожал плечами.
- Если не подорву лабораторию на органической химии, то да.
- Тогда удачи на химии.


***


Акроцианоз – посинение стоп конечностей и кистей.


- И теперь только попробуй назвать себя гением, придурок! - прокричала Юрико, пытаясь потушить край рукава своего белого халата. Не понимаю, как я так мог перепутать реагенты. Уже не в первый раз провожу лабораторные работы с детальным описанием хода работы, а забыть об элементарнейших правилах безопасности смог. Чувствуя, что в этот раз я действительно разозлил Юрико, я отошёл на пару метров от неё и спрятался за спиной однокурсницы.
- Матсумото-сан, после занятий останетесь в лаборатории и приберётесь здесь.
Гад. Я окинул профессора злым взглядом, но перечить не стал. Сам виноват. Когда Юрико потушила рукав, то я подошёл к ней и схватил её за руку, чтобы проверить, нет ли ожога. Тяжело дыша, она ждала, пока я завершу осмотр. А когда я выходил с класса, чтобы найти у себя в шкафчике мазь от ожогов, то меня позвал слегка хрипловатый, знакомый голос.
- Проблемы на химии?
- Какой ты проницательный, - я повернулся к Тоору, расставив руки по бокам. – Следишь за мной?
Парень некоторое время смотрел на меня непонимающим взглядом, а потом начал заливисто смеяться, похлопав меня по плечу. Я скинул его «лапу» со своего плеча и нахмурился. Что смешного? Мог и поприследовать меня…
- Я на занятия иду, вот и всё. А ты, видимо, напророчил вчера себе неудачу, - на этих словах Тоору подмигнул мне, и кинув на последок корявое «have some fun», вошёл в соседний класс.
Я почувствовал себя убитым. Надо мной только что насмехались или мне только показалось? Вчера Кё тоже не ограничивался подколками, но сегодня, почему-то, это меня обидело. Самую малость. Наверное, всё дело в темноте. Ночь – моё время суток.
Когда я вернулся в лабораторию с тюбиком мази в руках, Юрико уже готовила всё необходимое для второй попытки. Как я и ожидал, меня к выполнению задания девушка не подпустила, да и самому не хотелось. Шепнув на ушко ей «прощай» и при этом слегка прикусив мочку её уха, как я делал всегда, что бы хоть как-то разрядить обстановку (не для её блага, а для своего), я проскользнул в коридор, оставшись незамеченным. И первым делом, что я сделал, так это нащупал в кармане брюк пачку сигарет, и достав одну, поджёг её конец и закурил. Вовсю дымя в коридоре прямо возле класса, в котором предположительно теоретически и практически находился Ниимура, я ждал его. Зачем? Сам не знаю. Наверное, мне просто скучно. Но пара началась только 15 минут назад. Долго же мне придётся ждать.
Докурив сигарету, я выбросил окурок в окно и приоткрыв дверь, заглянул в аудиторию. Латинский. Вот, это мой шанс. Почти все студенты в полусонном состоянии, даже сам преподаватель засыпает от своего же монотонного голоса. Пыхтя от неожиданно проснувшейся боли в пояснице, я заполз в класс и на корточках начал пробираться мимо рядов. В след мне все бросали удивлённые взгляды, и на моём пути к задней парте профессор тоже не смог не обратить внимание на быстро движущуюся светлую и очень растрёпанную макушку между рядами.
- Кё, - потолкав парня по бёдрам, я освободил себе немного места и сел рядом. С довольным лицом я не смог не заметить, какие «офигевшие» глаза были у парня.
- Руки, ты что здесь забыл?
- Я решил, что раз уж моя учёба на сегодня сорвалась, я тебе испорчу и твою.
- Не испортишь, детка. Я итак не очень-то люблю латынь, - при этих словах Кё довольно улыбнулся и кинул взгляд на профессора. Весь последний ряд тоже потерял хоть какой-то интерес к голосу преподавателя, и шушукаясь между собой, рассматривали меня. Кё заметил это, и показал в сторону слишком заинтересованных умов средний палец. «Зрители» встрепенулись, и стыдливо опустили глаза кто на свои конспекты, кто на руки. Странно, как по команде.
- Может вообще свалим? – спросил я, чувствуя некий дискомфорт среди пятикурсников. Я как-то об этом раньше не подумал, но среди своих одногодок я самый образованный, а вот среди старшекурсников - самый глупый. Смущает. Ненадолго задумавшись, Кё оценил обстановку в аудитории и высоко поднял руку.
- Катсураги-сенсей!
- Да-да?
- За мной учитель истории послал этого мальца, просит убедительно, чтобы Вы меня отпустили с пары.
- Хм… ну тогда иди… Ниимура. Только в передрягу никакую не влипни.
- Как скажете. Спасибо.
Как я не желал поскорее выбраться с этого класса, но я растянул свои шаги, выпрямил спину и выпятил подбородок, впоследствии чего достойно вышел вслед за Кё. Когда я тихо закрыл за собой дверь класса, парень даже не оборачиваясь и не говоря ни слова, пошёл по коридору в направлении лестничной площадки. Меня немного задело такое обращение, но я постарался не придавать этому большого внимания. Просто последовал за Тоору. Мы спустились на первый этаж, он набросил на себя куртку, которую нёс до этого в руках, и открыл дверь, чтобы выйти наружу. Возле самого выхода я остановился, сомневаясь в том, стоит ли мне идти за ним. Такое впечатление, что парень и вовсе забыл о моём существовании. Я мог заставить прогулять пару кого угодно, и уж точно поприятнее, но выбрал его. Пожав сам себе плечами, я глазами убил затылок Кё, и повернулся, чтоб идти обратно. Наверное, придётся забирать Кая…
- Ты куда это пошёл?
Я повернулся, и увидел удивлённого Кё. Он стоял у выхода, открыв дверь и пропуская в здание прохладный осенний воздух. Я недовольно фыркнул и быстрым шагом вышел с корпуса института.
- И пусть Ваше Величество сообщает мне о своих планах, - недовольно пробурчал я, глядя скоса на Кё. Он засмеялся и потолкал меня в сторону выхода с территории университета.
- А где твоя куртка? – спросил он, роясь в карманах в поисках чего-то.
- Оставил в классе.
- Давай вернёмся, замёрзнешь.
- Да не стоит, мне в пиджаке вполне комфортно.
- Кто-то с одноклассников заберёт?
- Да, Юрико, - ответил я, в душе сомневаясь в том, что она сделает мне такую услугу. Она один раз выкинула в мусорный бак мой плеер. И ситуация тогда была подобная этой. Куртку, наверное, спалит.
- А, это та лесбиянка?
Я остановился, и посмотрел на Кё. На его губах была лёгкая улыбка. Я презрительно посмотрел на парня и мы вышли с территории медицинского на Токийскую улицу.
- Да, откуда знаешь?
- Такие личности не укроются в подобном месте. Только вот некоторые уже сомневаются в том, что она любит исключительно девочек.
- Что ты имеешь ввиду?
- Закурить есть?
Я достал с кармана зажигалку, и протянул к Кё, но как только он прикоснулся к ней, то отпрянул от парня, и с ухмылкой спросил:
- Ты же вчера сказал, что бросил!
- Я так бросая каждую неделю. Дай скорее прикурить, а то я подохну.
Сделал страдальческое лицо. Ему уж точно не в медицинский, а в театральный идти надо было. Безразлично пожав плечами, я отдал ему зажигалку и сам достал сигарету. Как не крути, а уже сказать, что я могу в любой момент бросить я не имею права. Зависимость, и справиться с ней не могу.
- Куда пойдём?
- Выпьем?
- Хватит отвечать на вопрос вопросом.
Кё хмыкнул и кивнул, при этом посмотрев мне в глаза. Я некоторое время не отводил взгляда, но увидев такси, остановил автомобиль и забрался на переднее сидение. Послышался громкий вздох Кё и звук того, как захлопнулась дверь.
Уже через десять минут мы были в центре города. А я задумался, куда пойдём напиваться. Судя по всему, наказание на химии придётся перенести. Если что, то Юрико или ещё какая-нибудь влюблённая в меня девушка приберётся. Да и вообще, все предметы сегодня отменяются. Я уже выучил программу на месяц вперёд.
Расплатившись с водителем и захлопнув за собой дверь, я потянулся, и оглянулся по сторонам. Есть тут неподалёку один паб, но я не могу повести туда Кё. Слишком много знакомых, да и в прошлый раз меня оттуда выкинул бармен. На мне ихний бар набрал больше убытков, чем заработка. Чувствуя нарастающее недовольство, я посмотрел на Кё. Увидев на моём лице кислую мину, он слабо улыбнулся, и прикоснувшись к моей руке, кивнул, и повёл меня мимо витрин магазинов. Завидев магазины одежды и оптику, я почувствовал, как к щекам прильнула кровь. Странная реакция на подобное, но я получаю эстетическое удовольствие, созерцая такое, или, что ещё лучше, меряя и покупая.
- Как жалко, что взял всего 10000 йен, - я мысленно представил себе купюру с портретом Фукудзавы. Кё хмыкнул, и посмотрел на меня.
- Это, разве, мало?
- Если уж ходить по магазинам, то по полной.
- Шопоголик, - и опять усмешка. Спокойный, с долей сарказма и иронии, но и в то же время такой тёплый в душе – такой он со мной. Странно, о нём отзывались слегка по-иному. То нагрубит преподавателю, то без особой на то причины ударит первого попавшегося под руку, то влезет в драку, и выйдет с неё победителем не смотря на маленький рост - таков он по рассказам других. Я заметил за собой, что меня невероятно бесит, когда он вот так улыбается. Почему? Наверное, потому что мне это нравится. Я понимаю, что нашёл человека, схожего чем-то со мной, но и в то же время такого иного. Для меня он инопланетянин. Не знаю почему именно такое определение, но мне его трудно понять. Хотя, а разве я должен его понимать? Мы знаем друг друга каких-то два дня.
Я шёл наравне с Кё, держа руки в карманах. Сам же парень по дороге курил как паровоз. Первая сигарета, вторая, третья, четвёртая… Я подумал о раке лёгких и вздохнул. Я тоже не брезгую табаком, но всё-таки у меня есть чувство меры. Весь в своих мыслях, я и не заметил, как мы дошли до «бара».
- Ты куда меня привёл?
- Почему так безэмоционально?
- Кё, идиот, что я тебе сказал ранее?! – разозлился я, и кинул взгляд на вход заведения. Парень привёл парня в ресторан. Господи, он что, больной?
- Прости, привычка. Прошу, - Кё улыбнулся и пропустил меня внутрь. Чувствуя себя подавленно и явно не в своей тарелке, я зашёл в ресторан. Не сказал бы, что такой уж дорогой, но я привык шастаться исключительно по пабам и мелким, но очень весёлым забегаловкам. Во-первых, все деньги я трачу на одежду, учебники и бижутерию. Во-вторых, в своё время в детстве я слишком часто бывал в подобных заведениях, что мне уже тошно. Кё зашёл за мной, оглянулся по сторонам в поисках свободного столика, и увидев подходящее место, начал проделывать путь себе и мне мимо других столиков. Нас взглядами провожали молодые девушки и мужчины бизнесмены, которые явно подумали не то, что надо. Мы никак не похожи на молодых людей, которые пришли в ресторан, чтобы обсудить важные дела.
- Я голодный как волк, - сказал Кё, потирая руки. Я хмыкнул.
- Поэтому мы сейчас сидим в подобном месте?
- Не совсем.
- Неужели?
- Моя мать любила это место, - парень взял в руки меню. - Я сюда прихожу каждую неделю.
Я промолчал, поняв, что дальше заводить эту тему не стоит. Подозвав официанта, я заказал виски, а Кё что-то со вторых блюд, увы, но я прослушал. Когда официант ушёл, я достал сигарету и начал рассматривать лицо Кё, его руки, плечи, шею. Двадцать два года. Черты лица слишком мужественные. Кажется жестоким, грубым. Даже не могу определить: нравится или нет.
- Какую область в медицине предпочитаешь?
- Онкология. Но это только планы, возможно также я пойду на патологоанатома.
- А почему именно онко?
- У меня друг от рака умер.
Не отводя от меня глаз, Кё выпустил со рта сигаретный дым. Враз, его взгляд стал каким-то пустым, и мне показалось, что с него вышла душа. Наконец принесли виски, и я начал самозабвенно пить. Когда я предложил выпивку Кё, то он отказался, сославшись на то, что на пустой желудок не напивается. Вскоре принесли и заказанное им блюдо. К тому времени я уже был порядком пьяным, но нормально мыслить ещё мог. Как только половина отбивной была съедена, Тоору завёл разговор, не давая на этот раз мне возможности умалкивать в ответ. Позже, он заказал коньяк, и я принялся пить более усиленно. Определённо, мне нравится его компания.


***


Имбецильность – ступень природного полоумия.


Голова раскалывается. Ну конечно же, я напился. В ресторане. Странно как-то. Никогда не буйствовал в столь интеллигентных местах. И почему дышать так тяжело? Открываю глаза и вижу темноту. Часто моргаю глазами, аккомодируя зрачки к окружающей меня темноте. Вскоре смог разглядеть потолок. С окна в комнату исходил слабый звёздный свет. Пытаюсь привстать, и с первой же попытки падаю обратно на пол.
- Чёрт…
Осматриваюсь вокруг и понимаю, что это явно не моя комната. С пятого раза получается встать и я, хватаясь за край кровати, подбираюсь к тому месту, где покоится чья-то голова на подушке, пытаюсь всмотреться в лицо.
- Кё, - следом за его именем идёт ненормативная лексика, каждое новое слово которой стаёт всё громче. Пытаюсь разбудить Кё, и наплевал я на то, что голова раскалывается. Главное, чтоб этому козлу было хуже. Но, в ответ на мою брань и попытки, он только начал храпеть. Такая наглость просто вывела меня из себя, и я ухватился за край одеяла, чтобы стянуть его на пол, а потом хорошенько отколотить Ниимуру. Но, не рассчитав собственные силы (господи, до чего докатился, даже одеяло стащить не могу) и запутавшись в собственных ногах, я с каким-то испуганным писком повалился на Кё. В этот же момент парень проснулся и хорошенько, толи от испуга, толи по инерции, залепил мне кулаком по спине. Решив, что для меня остаться в долгу слишком убого, я, набравшись невесть откуда сил, подскочил на кровати, схватил Тоору за воротник рубашки и начал со всей силы колотить. От моих же движений и его криков во мне плавно повреждались нейроны, но то удовольствие, которое я получал за этим занятием не могло остановить моих действий. Я даже не заметил, как свет включился и кто-то, сграбастав меня в охапку, повалил на пол.
- Придурки!
От столь громкого и резкого голоса моя голова чуть не взорвалась, и в этот момент я поверил, что так вполне может быть. Развалившись на полу во весь рост, я приоткрыл рот и начал бурчать всё, что спадёт на ум.
- Кё! Что это за существо?!
- К-као… тише…
- Отвечай на вопрос, дебил!
- Наверное, это Руки… думаю… так… Руки…
- Скажи своему Руки, чтобы трахался с тобой не в моей комнате, - уже более спокойно сказал изверг. На это Кё что-то прошептал и в комнате наступила тишина. Я тоже умолк, чувствуя интуитивно, что если не подавать признаков жизни, то этот Као не сделает мне ничего плохого. Закрыв глаза, мне показалось, что я сейчас усну. Но не тут-то было, парень присел возле меня и потолкал в плечо.
- Эй, вставай. Чего разлёгся?
- Оставь… - прошептал я и открыл глаза. Чёрт, этого я тоже знаю. Его избрали президентом института на прошлой неделе. Я попал. Тяжело вздохнув, Каору Ниикура кое-как поставил меня на ноги, и выключив свет, вывел меня с комнаты.
- Чего только не сделаешь ради симпатичной пассии Кё…
Смысл этих слов дошёл до меня только спустя пять минут, когда мы уже стояли перед дверью в нашу с Каем спальню. Но, расспрашивать об этом я ничего не стал. Безразличие. И одно лишь желание – найти аспирин. Буркнув мне напоследок «спокойной ночи», Каору скрылся в темноте коридора. Опираясь об стенку, я открыл дверь комнаты и вошёл внутрь. Кай уже мирно спал. Я достал с кармана телефон и посмотрел на экран. Половина второго. Да уж, хорошенько мы с Кё погуляли. Только я ничего не помню. Давно у меня такого не было, если учесть, что я алкоголик со стажем. Конечно, до Урухи, одного из моих самых близких друзей мне далеко, но всё же…
Шаркая ногами по полу, я добрался до своей кровати и повалился на чистую донедавна постель. В надежде уснуть, я закрыл глаза и посильнее обнял подушку. Но сон никак не хотел приходить. Ужасно хочется курить, но Кай разозлиться, если я его разбужу посреди ночи. А выйти на балкон сейчас опасно для жизни. С моей-то координацией…
«…ради симпатичной пассии Кё…». Не знаю, что Ниикура имел ввиду под этими словами, но я уж тут точно не при чём. Меня больше волнует вопрос: почему я оказался в комнате этих двоих, да ещё и на полу?! Напился… не хило. Утром обязательно найду Кё и расспрошу его обо всём. Если он, конечно же, тоже хоть что-то сможет вспомнить. Я потянулся на кровати и громко зевнул, но моего соседа по комнате таким не разбудишь. Спать категорически перехотелось, да и на данный момент это было невозможно: головная боль просто не даёт сомкнуть глаз, хотя в комнате Кё я чуть не уснул прямо на полу при включенном свете. Проведя ладонью по лицу, я опустился к шее и почувствовал слабую боль. Ссадина. Что? Откуда у меня это? Тяжело пыхтя, я встал с кровати и, шатаясь, поплёлся в ванную. Включив свет, я зажмурился, и только спустя минуту отважился посмотреть на себя в зеркало. То, что я увидел, выходило за все рамки позволенного.
- Засос?
Нет, не засос. Засосы.


***


Клептомания – навязчивое стремление к краже вещей.


Сильно нахмурившись, я пытался сделать красные пятна на шее менее заметными. Чёрт, хорошенько же присосалась ко мне вчера какая-то девка. Наверное, мы с Кё нашли пару девушек и хорошенько развлеклись. Жалко только то, что из всего этого я не запомнил почти ничего. Все воспоминания обрывались на том, как я съел почти весь салат Тоору.
- Руки, что ты делаешь?
- Постучи в дверь, перед тем как зайти, придурок! – рявкнул я, и кинул в Кая тоналку. Чёрт, как же бесит. А если б я мастурбировал? Парень засмеялся, поднял тюбик с пола и отдал мне.
- Не нервничай, больше такое не повториться.
- Конечно-конечно… Слушай, сильно заметно?
Кай присмотрелся, и присвистнул.
- Кто такой пылесос?
- Значит сильно, - я поднял воротник рубашки и надел галстук. Впервые за два месяца. Брюнет тяжело вздохнул и с упрёком посмотрел на меня. Да, Кай, знаю, что ты хочешь сказать. Но мне не нужна постоянная девушка, не хочу быть связанным с кем-то, а потом о чём-то жалеть.
- Не все девушки такие как она, - его рука легла мне на плечо. Не подавая никаких признаков внимания, я отошёл от раковины, перед этим бросив последний взгляд на своё отражение в зеркале.
- Я не говорил, что все идут под одну линию.
Кай проследовал за мной в комнату, а я начал искать под кроватью кеды.
- Так в чём же тогда дело?
- Ну, - я задумался. В чём дело? «Я – гей» как шутка сейчас явно не пройдёт. Пытаясь под кроватью достать свою любимую обувь, я сам задал себе вопрос, который озвучил Кай. Моя последняя девушка изменила мне. Обычная история несостоявшейся любви. В этом нет ничего странного, но человек, который не привык к тому, чтоб кого-то иного предпочли мне, не выдержал такого поражения. Тем более, что я её очень любил… Наконец достав кеды, и отряхнул брюки и сел на кровать.
- Наверное, я просто слишком сильно верю в настоящую, вечную любовь. И девушку, что даст мне её я ещё не нашёл.
- Странный ты человек, Таканори. Кто бы мог подумать, что в подобном вопросе ты можешь быть настолько банальным.
Кай хохотнул и растрепал мои волосы. Я толкнул его и улыбнулся.
- Ну уж простите, что я таким странным родился.
Наш разговор быстро набрал шутливый тон, и мы, выйдя с общежития, направились на первую пару общей хирургии. Сегодня предметы, которые совпадают у меня с Каем и только социология, которую мы проведём с Юрико. День проходил слишком плавно, слишком скучно и слишком монотонно. Как всегда. Только вся разница была в том, что голова немного болела, но в сравнении с ночью это лишь детский лепет в песочнице. И ещё кое-что… я гораздо чаще начал улавливать имя Кё в окружении. Я знал, что он очень популярен среди студентов, но что изменилось сегодня, что «Тоору Ниимура» я насчитал целых 17 раз?
- Да нет, так было всегда, - ответила на мой вопрос Юрико. Сегодня она выглядела на удивление неаккуратно: потёртые старые джинсы, синий свитер, кроссовки, тёмные круги под глазами и покусанные до ран губы.
- Ты просто стал более внимательный к сплетням, - заметил Кай, шокировано округлив глаза. Я громко хмыкнул и опять посмотрел на Юрико.
- А с тобой что произошло?
- Всмысле?
- Почему ты так ужасно сегодня выглядишь?
- Спасибо, Таканори, - девушка отвернулась от меня, а я посмотрел на Кая. Он пожал плечами и открыл учебник.
- Да ну, Ю, не обижайся, - я потеребил ей волосы и улыбнулся. Она сердито посмотрела на меня.
- У меня собака подохла.
Пять секунд я смотрел на Юрико круглыми глазами, пока на мои глаза не навернулись слёзы и я не начал громко смеяться.
- Чего ржёшь, скотина?
- Твоя псина меня когда-то сильно покусала!
- Эй вы, на заднем ряду! – послышался громкий голос сенсея. Я с улыбкой полной счастья посмотрел на него. – Потише себя ведите!
В течение всей социологии я время от времени хихикал, чувствуя, как настроение пошло вверх. Я вообще очень люблю собак, но не ту овчарку Юрико. Наверное, я подлый, но скрыть своего удовлетворения я не мог, да и не стоило. К моему скверному характеру уже все привыкли.
Когда я уже и забыть забыл о смерти моего врага номер один, я вспомнил кое-что другое и начал усердно прикрывать свою шею. Юрико меня не подкалывала, ей было не до этого. Кай тоже не обращал внимания на то, что я глазами искал Кё, чтоб расспросить о вчерашнем дне. Но его нигде не было. Я даже узнал его расписание. Но на парах его не было. Почувствовав, как настроение опять опускается к нулю, я вышел во двор и присел на лавку. Вокруг было полно народу, и, как всегда, не малое внимание было обращено на меня. Но, как и мой внешний вид притягивал, так и холодный взгляд отдалял и пугал. Хотелось очень курить, но мои сигареты закончились, а Кай бросил. Поэтому, оглянувшись вокруг, я поднял с земли соломку и поджёг её…
- Не положено тебе таким баловаться.
Я поднял голову и посмотрел на первокурсника Яманата Кудасава. Он мне никогда не нравился. Почему? Потому, что этот парень явный приставала. Или доставала. Да чёрт его знает. Не важно. Но сама суть в том, что он бесталанный, и в медицинском его держит только то, что его отец – зав. отдела паразитологии.
- А тебе-то дело какое, салага?
Яманата присел возле меня на лавку и достал помятую пачку сигарет. Немного посмотрев на название папирос, он протянул мне одну. Без лишних слов, не чувствуя ни малейших обязательств, я принял сигарету как должное и закурил.
- Я вчера встретил вас с Кё.
- И?
- Я не знал, что вы… гм… - парень хмыкнул и хитро глянул на меня с-под опущенных ресниц. Моё лицо вытянулось в длину и я непонимающе спросил:
- Что мы?
- Геи?
Я выпучил глаза и выпустил с губ дым, при этом ухмыльнувшись.
- Ты что мямлишь, Кудасава? Цветочков нанюхался?
- Но уж точно не напился вчера так как ты. А вот Тоору был почти трезвым.
- Не шути так, а то не дай бог меня миокард схватит, - саркастически подметил я и встал с лавки. Не хочу больше видеть и слышать этого больного. Тем более, что он даже среднячку в этом университете не самая подходящая и достойная компания, а что уж тут говорить про меня?
- Матсумото, у меня кое-что есть, что не может не заинтересовать тебя.
Я обернулся и хохотнул.
- Это есть у всех парней, поверь мне. А твой хилячек мне не интересен принципиально.
Этот идиот ещё смеет фыркать? Что-то он задумал… Я уселся обратно на лавку и начал наблюдать за тем, как он роется в карманах своих брюк. Меня уже научила жизнь, что в таких случаях лучше дождаться, пока собеседник договорит. Тем более, что раньше Кудасава не был таким смелым.
С широченной улыбкой на лице, парень достал мобильный телефон и начал что-то искать в нём. Я терпеливо ждал, выкуривая сигарету и рассматривая лицо Яманата. Никогда не обращал на него особого внимания, знал только то, что у него весьма смазливое лицо, да и вообще внешне он удался хоть куда. Правда, от моих глаз критика не смогло скрыться то, что кожа у паренька весьма проблемная.
Пока я наслаждался мысленным терзанием Кудасавы, он нашёл на телефоне то, что так жаждал мне показать... Что?! Стоп, подождите, это что, я?! А рядом… почти такой же рост, светлые растрёпанные волосы, парень буквально присосался к моим губам. Я и Кё.
- Это что, фотошоп? – стараясь сохранить спокойствие на лице и в голосе, спросил я. Но вышло не очень, даже сигарета с рук выпала и вместо меня, её потушил ногой Кудасава.
- Никакого фотошопа, всё гейски натурально, - парень хохотнул. – Я натолкнулся на вас, когда вы вышли с такси. Забавно, стоило только попросить попозировать, как Тоору тут же принялся за выполнение работы.
Я в удивлении открыл рот и почесал макушку. Сначала меня это поразило, но теперь понятно откуда засосы на шее. Впрочем, чего только люди не делают по пьяни.
Я встал с лавки и, махнув на прощание рукой, пошёл по направлению к зданию. Что-то мне там этот идиот ещё кричал в след, но я углубился в свои мысли, совершенно не разбирая о чём он. Только время забрал.
Но теперь я не хочу видеть Кё. Толи стыд, толи призрение. Противно от того, что он прикасался ко мне, целовал, кусал кожу. Не приятно даже думать. С кем, с кем, а первый поцелуй от парня я уж точно не хотел от Тооры. Да и вообще не хотел.
Но, жизнь была б не жизнью, если б не подсунула мне хорошенько откормленную свинью. Ещё полчаса назад я был бы рад увидеть Кё – своего нового друга и собутыльника. Но, теперь я понял, что слишком рано, слишком быстро принял его в своё личное пространство. Почти что открыл душу. Это недопустимо. Ни перед кем я не могу быть раскрепощённым за три дня после знакомства. Чтобы полностью открыться Каю, Урухе, Аою и Рейте потребовалось три года. И то, только Ютака с этой четвёрки был для меня самым незаменимым. Остальные же, так, подтасовка. Юрико же, как я говорил раньше, как коллега. Но также незаменима, как и Кай.
- Эй, - я уставился на Кё, который помахал мне рукой с другого конца коридора. Я сложил руки на груди, ожидая, пока Тоору сам ко мне подступится. – Прости Каору, он всегда такой.
- Ага, конечно.
- Ты чего такой отмороженный?
Я хмыкнул и высокомерно посмотрел на Кё. Не ответил. И не собираюсь. Он остановился в двух шагах от меня и посмотрел в глаза, пытаясь понять, что со мной стряслось. Отвечу «ничего» - не поверит. Скажу настоящую причину – высмеет. Остаётся только молчать, и ждать, когда он решит просто продолжить нашу «дружбу».
На наш зрительный контакт собралось посмотреть немалое количество студентов. Более того, пару зрителей даже начали делать ставки. И что меня взбесило больше всего, так это то, что спорили все явно не в мою пользу.
- Эй, Руки, что случилось? – голос Кая. Когда он положил мне руку на плечо, я фыркнул и, повернувшись в сторону класса, зашёл в аудиторию.
- Руки, ты чего?
Я закатил глаза, чувствуя, как я постепенно начинаю злиться на друга. Ну к чему вообще эта забота? Давно не маленький.
- Ничего, Кай. Слушай, у тебя запасная ручка есть? В моей чернило закончилось, - обыденно попросил я, роясь в сумке и пытаясь разобраться, где какая тетрадь.
Кай плюхнулся возле меня на стул и, обиженно отодвинувшись на пару сантиметров, начал усердно повторять конспект с прошлой лекции. Понятно, значит ручкой со мной никто делиться не собирается? Эх Кай, если б ты знал, как мне сложно откровенничать. Даже с тобой. Хотя, наверняка, ты знаешь. А также, ты уверен в том, что рано или поздно я с тобой поделюсь былыми происшествиями как обычно бывает. Уж такая у меня привычка: во всём разбираться самому, чтобы потом как герой рассказывать о «подвигах». И началась полупара валеологии. Я судорожно начал искать ручку и какая-то однокурсница любезно одолжила мне её до конца учебного дня.
- Клиническая иммунология - это молодой раздел медицинской науки, но уже первые результаты ее применения в профилактике и лечении открывают широкие перспективы…
За что ненавижу высшие учебные заведения, так это за то, что преподавателям откровенно всё равно, успевают их студенты конспектировать новый материал или нет. Конечно же, я мог бы списать всё то, что диктует профессор с методички, но, мало ли, вдруг вставит что-то своё, весьма интересное в лекцию, чего нет в книге? Увы, но у всех здешних учителей такая манера. А потом люди ещё жалуются, почему у что не наесть каждого врача ужасающий почерк?
- …Развитие иммунологии долгое время происходило в рамках микробиологической науки и касалось лишь изучения невосприимчивости организма к инфекционным агентам. На этом пути были достигнуты большие успехи в раскрытии этиологии ряда инфекционных заболеваний. Практическим достижением явилась разработка методов диагностики, профилактики и лечения инфекционных заболеваний в основном путем создания различного рода вакцин и сывороток…
Недостаток, или точнее, неудобство японского языка в том, что нельзя делать соответствующих сокращений при конспектировании, ибо потом и вовсе невозможно понять, что написано. Всеми силами я пытаюсь заложить в памяти то, что сейчас записываю, но, как говорится «смотрю в книгу, вижу фигу». И только одно желание: скорое наступление вечера, любимое место, сигареты и Кё. Сам не могу понять, чем меня так зацепило общение с этим парнем. Вроде бы самый простой, самый незаурядный… хотя нет, вру. Самый необычный, кого я только встречал за последние пару лет. Только вот почему? «Встречают по одёжке, провожают по уму», но я толком о нём ничего и не знаю. Наше знакомство было очень необычным. Почему? Потому, что ещё никто не пытался завладеть моим вниманием, просто помолчав час-два.
Я просто с маниакальным наслаждением вздохнул, когда полупара завершилась. Вот только мой оптимистический настрой начал резко угасать, когда я оказался на этике. А следом пара медицинской генетики, а после ещё пара патологической анатомии.
- Руки, не похоже это на тебя.
- Что именно?
- Ты никогда не был трудоголиком, но занятия на медфаке всегда приносили тебе удовольствие, - и немного подумав, Кай добавил. – Эстетическое.
- Смешно, - я хохотнул и внедрился в свой телефон. Что за привычка замечать то, что не надо?
- Может, расскажешь, что у тебя с Тоору стряслось? И вообще, - тон Кая сменился на более строгий. В такие моменты я не любил смотреть ему в глаза. И не смотрел. – Руки, будь поосторожней. Я не знаю, что за интрижку ты там задумал, но предупреждаю: Тоору – не игрушка. Даже если ты считаешь себя кукловодом, с ним роли поменяются и ты сам не заметишь, как станешь марионеткой.
Я резко поднял взгляд на Кая и нахмурился. Наверное, у меня сейчас просто безумный взгляд, но подобные слова были явным оскорблением. Не прерывая зрительного контакта с Каем, я прошипел:
- Не недооценивай меня.
- Признал, значит. Так что же ты задумал? – на лице Кая расцвело хищное выражение. Мой взгляд охладел и я вновь безразлично «увлёкся» игрой в телефоне.
- Не приставай. Ничего я не задумал.
- Тогда к чему тот убийственный взгляд?
- Отстань.
- Нууу!
- Заткнись.
- Руки!
- А я тебя не слышу! А я тебя не слышуууу!


***


Тремор - дрожание.



Когда я подошёл к лавке, он даже не обратил на меня внимания, выкуривая сигарету и созерцая темнеющие небо. Я некоторое время смотрел на Кё, пока мне не надоело курить стоя, и сел на другой конец лавки.
- К тебе та малолетка подкатывала? – холодно начал Ниимура, потушив папиросу.
Я, зажав зубами фильтр сигареты, начал натягивать на кисти рук рукава чёрной кенгурушки и хмыкнул в ответ.
- Значит и к тебе тоже, - Тоору тяжело вздохнул. – Ты в курсе, что он на тебя глаз положил?
Кё посмотрел на меня, ожидая, пока я что-либо скажу на это. Но я лишь, по-прежнему зажимая зубами конец сигареты, свёл брови на переносице и забавно выпучил глаза. Потом опять хмыкнул и махнул рукой, типа «Сильно-то интересно». Кё улыбнулся, продолжая смотреть на меня.
- Было забавно выбивать с него признания о том, что ты даже не дослушал его требования.
- Неужели? – я взял папиросу указательным и большим пальцами и уставился на Кё. – Я думал, что он меня просто перед фактом ставил. Типа «Вот эдакой ты, да эдакой. Плохой мальчик».
Парень прыснул со смеху, а я улыбнулся. Я уже заметил за собой такой странный фетиш – смех Кё. Возможно, потому что это редкость, а возможно и потому, что смеётся он действительно красиво. Сдержанно, но искренне.
- Так ты из-за этого сегодня чуть не убил меня взглядом?
- Почти.
- Почти? – Кё удивился, машинально щёлкнув зажигалкой.
- В этом-то и дело, что я не могу сказать. Разве что поведаю тебе об одном секрете.
- Каком?
- Мне нравится с тобой молчать. Легко, просто и приятно. К тому же, тишина не давит на нервную систему.
Кё хмыкнул и облокотился на спинку лавки.
- Вечно я молчать не смогу, ты же понимаешь?
- Тогда просто не вынуждай меня рассказывать что-то о себе. А сам можешь болтать без перестану.
Сразу же после своих слов я пожал плечами и поднял с земли пожелтевший кленовый лист. Теперь я люблю подобные вечера ещё сильнее прежнего. Не хочу спихивать подобную честь на Кё, но всё поменялось с того дня, как он впервые составил мне компанию. Возможно, я уже считаю его другом. Необычным другом. Странным другом. Чужим другом. Или же необычным незнакомцем. Странным незнакомцем. Родным незнакомцем. Иногда мне кажется, что воздух густо насыщен неловкостью. Иногда кажется, что стоит завести разговор. Но подобные иллюзии не из-за моих собственных желаний, нет. Вдруг сам Тоору время от времени думает о том, чтобы встать и уйти туда, где ему будут более рады?
- Знаешь, - спустя некоторое время начал парень. – Мне кажется, что мы бы могли стать замечательными друзьями.
- Мне тоже так кажется.
- Но тебя не интересует, почему всё сложилось именно так?
Я нахмурился, задумавшись над вопросом Кё. Вновь. Уже в который раз, ведь я сам довольно часто спрашиваю у самого себя именно это. Вот только какой-то конкретный ответ дать сложно.
- Наверное, глупо полагать, что всё из-за того, что ты красиво молчишь? – я ухмыльнулся и по-детски поморщил нос. Хотя, наверное, не такая это уж и шутка. Тишина – своеобразное искусство и её надо уметь поддерживать так же, как и качественный разговор.
- А если серьёзно? Руки, напряги мозги, - взгляд Кё перешёл с кленового листка в моих руках на моё лицо.
- Если я напрягу мозги, то могу подумать о самом невероятном, поверь. Тебе ведь не понравится моё предположение, в котором будет намёк на твою ориентацию?
- Очевидно, что это глупое предположение, - улыбнувшись, парень почесал подбородок и начал играться с зажигалкой. Уже изрядно потемнело, поэтому, меня немного заворожило то, как свет от огня падал на лицо Ниимуры.
- Но, - он продолжил, а на его лице появилась кривая улыбка. – На тебя сейчас началась самая настоящая охота, друг мой.
- Что ты имеешь ввиду? – я удивился, да и его тон мне вовсе не понравился.
- Странно звучит, Руки, но нетрадиционная ориентация сейчас в моде. Да и не перед кем не секрет, что ты очень красив, к тому же, немного смахиваешь на женщину.
- Ну? – меня слегка задело за живое это сравнение с женщиной. Я всегда знал, что черты лица у меня не совсем-то и мужские, но нельзя было это сказать как-то поделикатнее?
- Сейчас половина универа – мнимые бисексуалы. Некоторые называют себя такими только из-за моды, а некоторые и потому, что их привлекают парни типа тебя. И поверь моим словам, ты на вершине этого хит-парада. Мне самому на днях предложили сыграть в игру «Таканори Матсумото», и знаешь что? Я согласился.
Я вскинул бровь, чувствуя, как меня начинает заполнять призрение к всему мужскому населению общежития и Ниимуре в том числе.
- Каков резон того, что ты мне всё это рассказал?
- А таков, Таканори, что, во-первых, мне совершенно не нужны какие-либо с тобой отношения, во-вторых, я уже понял, что ты – та ещё штучка, и в-третьих, предлагаю пойти друг другу на уступки.
- Стоп, - я опустил голову, при этом прикрыв глаза, и поднял указательный палец. – Ты хочешь предложить мне…
- Да. Бартер. Равный обмен. Ты только для виду, на публике стаёшь моей новой пассией, а я обеспечиваю тебе должную защиту от всех тех, кто тебя хочет, а также деньги за спор. Пока действовать начал только я и Яманата Кудасава, но, к примеру, насколько я знаю, завтра с тобой намерены познакомиться ещё пару заинтересованных лиц.
Я некоторое время смотрел на Кё и переваривал информацию. Это, конечно, всё очень мило. Да и моей давней мечтой было поставить весь мир передо мной на колени, но когда я мечтал об этом, то имел ввиду именно прекрасную половину населения Земли, а не каких-то педиков.
- Кё, мне моя репутация дорога. И пусть хоть весь универ упадает за мной и строит коварные планы, надеюсь, я останусь единственным натуралом в этом дурдоме, - с усмешкой проговорил я, чувствуя некую гордость за собственные слова. Хм, а это очень даже интересная перспектива. Всегда любил выделяться с серой массы. А тут такой шанс. Правда, он сюрреалистичный, ибо сомневаюсь, что в эту сомнительную игру впутается больше десятка идиотов.
- Даже не надейся.
Я удивлённо посмотрел на Кё и хотел было ответить угрозой на угрозу, но парень продолжил:
- Я самый что не наесть настоящий натурал. Так что будет нас двое.
Кё примирительно захлопал ресницами и я засмеялся. О да, так только и делают самые настоящие гетеросексуалы.
Могу ли я вообще ему теперь доверять? Конечно же, я и подумать не мог, что целью нашего знакомства будет какая-то глупая игра. «Таканори Матсумото». Интересно, в честь ли мне это? Мне ясно лишь то, что большинство студентов считают меня геем, иначе всё не сложилось бы так. Но, единственный способ уберечь себя от таких наклёпов – не поддаваться на провокацию. Естественно, я не приму предложение Кё о бартере. И защита мне его не нужна. Но, так или иначе, со всех этих мелких людишек он подошёл к делу целеустремлённей чем другие, да и поступил явно разумнее. Если б не моя гордость и уверенность в себе, то я вполне мог бы принять это предложение. Во всяком случае, думаю, называться парнем Тооры Ниимура было бы никак не стыдно. Красив, умён, талантлив. Что ещё нужно для счастья и отличной репутации? Наверное, если бы я был девушкой, то влюбился бы в такого как он. Но, благо, я всего-то парень.
Наверное, стоит Кё отблагодарить за его честность. Мы будем друзьями. Лучшими или нет, но я воспользуюсь этим как хорошей возможностью научиться доверять людям.


***


Кома бодрствующая – состояние полного равнодушия и безучастности больного ко всему окружающему и самому себе при сохраняющейся аутопсихической, в некоторых случаях и аллопсихической, ориентировке.


Похоже, единственный, кто чувствовал себя вполне удобно в нашей маленькой компании с пяти человек – Каору. Ну точно король. Мне бы тоже было очень даже хорошо, если б не этот же самый царь. Честно? Я побаиваюсь Ниикуру. Какой-то он не такой, как все. Конечно, кому-кому, а не мне стоило бы говорить про странности, но присутствует такое впечатление, что он взглядом способен убить.
- Так, - начала неуверенно Юрико. – С какой стати мы тут все собрались… вместе?
Она слегка испуганно посмотрела на меня. Я, не обращая на неё внимания, начал дуть в трубочку, от чего в коле появились пузырьки.
- Виновник этому Руки, - Кё укоризненно посмотрел на меня. Я выпучил глаза, изображая удивление и невинность. – Его план первоначально был таким: познакомить меня со своими друзьями…
- Друг – Кай. А Юрико – коллега, - исправил его я.
- В общем, все поняли. А Каору Ниикура-сама, простите за ругательство, - Кё хохотнул, а Кай поддержал его в этом. Только мы с Ю притихли, почувствовав неведомый до этого страх перед бурей. – Решил, что самому сидеть в комнате целый вечер – весьма скучно.
- Не преувеличивай, ты сам меня попросил, - Каору улыбнулся и открыл бутылку пива.
- Да разве это важно? – Ютака решил внедриться в пока ещё не состоявшуюся беседу. – Каору-сан, ты ведь теперь новый президент. Так объясни же мне, какова твоя роль?
Кай забрал у меня бутылку колы и начал внимательно слушать Каору, который поначалу нехотя, а немного погодя с увлечением начал рассказывать о том, какие обязанности на него возложены. Поначалу я как-то пытался слушать, но через десять минут мне стало до безумия скучно и я заметил, что Кё и Юрико тоже потихоньку засыпают, затуманенными глазами всматриваясь каждый в свою точку на столе. Только иногда кто-то с нас поднимал взгляд на лицо Каору, ибо мимика, как не крути, у него ещё та, или же на губы Кая, которые довольно таки часто расплывались в широченной улыбке. Грешным делом я не смог не заметить, как Ю положила голову на плечо Уке и обвила его руку своими.
Я встретился взглядом с Кё и покрутил пальцем у виска, на что он шикнул на меня и красноречиво посмотрел в сторону Каору, который мог принять сей жест на свой счёт.
Правда, я уже начал жалеть, что решил создать себе достойнейшую компанию. Каждый по отдельности с моих друзей был мне не скучен, но все вместе «как же вы мне дороги». Естественно, кроме Каору. Он тут как лучший друг Тоору.
- Простите, что перебиваю, - я поднял руку, требуя к себе внимания. Кай замолчал и все четыре пары глаз посмотрели на меня. – Я рад, что все вы тут сдружились, но давайте как-то… эээ… расформируемся. Ниикура-сан, отдаю тебе с радостью Кая. А с собой забираю Кё.
- А я?! – с возмущением в голосе спросила Юрико, испугано хлопая ресницами. Ниимура хохотнул.
- А ты спать иди, - я встал со стула и поманил взглядом Кё и свою коллегу. Она обрадовалась как маленький ребёнок тому, что её взяли в маленькую, но более весёлую компанию и мы вышли с кафе, которое было на территории университета и где обычно завтракало, обедало и ужинало немало учащихся. Я нахмурился, когда прощаясь, Юрико чмокнула Кая в щеку и, стуча каблуками по каменному полу, выбежала первая с заведения.
- И что это было?
- Ты о чём?
- Мне продемонстрировать на Кё, что-ли? – с холодком в голосе спросил я, а парень хмыкнул.
- Ты о том маленьком проявлении дружбы? – девушка невинно хохотнула и подхватила Кё под руку. Боже, как же бесит, когда мне отвечают вопросом на вопрос. Это тот же самый уход от ответа, только в более убийственной форме для моей нервной системы. Ухватившись за пояс девушки, я притормозил её.
- Со мной подобного проявления дружбы нет.
- А кто постоянно говорит, что я получу в морду, если прикоснусь к этому кому-то? А?
- Ты же знаешь, что я тебя пальцем не трону.
- Ну да, раньше ты мог шантажировать меня моей любимой, милой, пушистой, доброй…
- Твоя псина… - перебил её я, но Юрико тоже не дала мне договорить.
- А ну заткнись! У неё чувств было побольше чем у тебя!
- Что?!
- Что слышал!
- Эй-эй, не подеритесь, - Кё хмыкнул и встал между мной и Юрико. Было забавно видеть как он фактически дышит ей в грудь. Правда, наверное, я сам так же выгляжу рядом с ней. И почему только мне так легко? На душе легко. Весело. И я счастлив. Почему не чувствую напряжения? Почему настолько доверяю ему? Я всё думаю об этом да думаю. И вроде бы нахожу ответы, но все они такие туманные, непонятные и глупые, что откидываю эти предположения куда подальше. С того момента, как Кё признался в своих истинных намерениях, прошёл месяц. Чудесный, весёлый месяц. Вот только я разрывался между Каем и Кё. Конечно же, первого от скуки спасала Юрико и ещё не малое количество студентов, но, конечно же, от его глаз не скрылось то, что мы стали всё меньше гулять, да и разговаривать, хотя как обычай я чаще молчу чем треплю языком. А Тоору… всё своё свободное время я провожу с ним, но, так как на учёбу я никак не забил, то из-за преизбытка общения общее время моего сна колеблилось от пяти до шести часов.
Именно поэтому, заметив, что Ютака слегка обижен на меня за нехватку внимания, я решил свести всех вместе. Конечно же, в глубине души я был разочарован из-за того, что на час-два меньше смогу проводить с Ниимурой наедине, но даже такой эгоист как я умеет жертвовать ради других.
Очень быстро Кё и Юрико нашли общий язык. Шутили, забавлялись, курили как паровозы и обсуждали любовные походеньки. И что я просто не смог не заметить, так это то, что имя Кая с уст Ю звучало слишком, просто непростительно часто.
- Я вчера увидела Кая в нижнем белье. Это тааак мило… Кай попросил меня об услуге… Кай заказал пиццу, так как в этом «кафе» явно обезьяна готовит… Мы с Каем вчера это обсуждали…
Когда имя лучшего друга пробегало в разговоре, я ловил на автомате глазами взгляд Кё и видел в нём красноречие. Или я чего-то не понимаю, или это просто абсурд. Этого просто не может быть…
Кё внимательно слушал девушку, кивал, время от времени вставляя «угу» или хохот. И я не мог определить по его виду: скучно ему или нет. На лице маска безразличия, но в глазах огонёк. А Юрико будто и не замечала, что я уже начал засыпать от её глупых, и весьма занудных разговоров. Нет, она девушка весьма интересная, забавная, юморная. Умеет поддержать беседу. Но иногда на неё наплывают приступы занудства. И этот день не исключение.
- Юрико, можно вопрос? – вдруг перебил её Кё, положив подбородок на ладонь.
- Да, конечно.
- Ты как стала лесбиянкой?
Я заскрипел зубами от злости. Зачем этот придурок спросил подобное? Её же теперь не заткнуть. И вот, какое удивление, она начала свой рассказ, уже сто раз обсмоктанный и сто раз переделанный. Кё внимательно слушал и, казалось, его весьма интересовало это. Позже он спросил, не вызывает ли её нетрадиционная ориентация некое неудобство относительно родителей и окружающих. И это я тоже слышал сто раз…
Немного отодвинувшись от увлечённых разговором, я достал с пачки сигарету и начал крутить её в руках, решая: курить или не курить. Не совсем-то и хочется, но заняться тоже нечем. Эта парочка на меня уже откровенно забила. А самому в разговор влезать не хочется. Пойти, что-ли, к Каю и Ниикуре? Но почему-то я уверен в том, что там мне не просто станет скучно. Там я буду выть от злости.
Наконец закурив, я спрятал зажигалку в карман куртки и время от времени, когда мой рот не был занят сигаретным дымом, я напевал песню, которую сам сочинил ещё будучи школьником, и больше чем подобает, увлекаясь музыкой.
Когда окурок был потушен, я сложил руки на груди, немного ссутулившись, и дальше тихо принялся петь. У меня нет комплексов относительно своего голоса. Довольно неплохой бас. И перед тем как идти на медицинский я хорошенько задумался над одной вещью: может, стоит стать музыкантом? Вот только я сам же разрушил свои мечты запретом, ибо в успехе своей карьеры я уверен только если буду врачом. У меня есть самое главное: хороший ум и связи. А как начинающий джей-рокер я не смог бы себя реализовать, таких как я слишком много.
Незаметно для себя я отметил, что Юрико и Тоору замолчали, вслушиваясь в мой голос. Меня это польстило, но лишь на первые пять секунд. Было приятно, что перед Кё открылся ещё один мой… талант? Почти. Скорее, умение.
- Чёрт побери, - Ниимура присвистнул, когда я закончил петь и полез в карман за второй папиросой. – У тебя замечательный вокал.
- А то я не знал.
Юрико хмыкнула и слегка толкнула меня под рёбра. Я зашипел на неё и, встав с лавки, пошёл куда глаза глядят. Судя по звукам, Тоору хотел пойти со мной, но Ю остановила его своим резким «Сидеть!» и что-то нашептала на ухо. Заговорщики. Ну пусть и сидят, у меня больше нет настроения скучать с ними. В душе я даже начал жалеть, что «свёл своих друзей вместе». Что это? Ревность? Просто недовольство от того, что меня, кажется, вытеснили на второй план. С завтрашнего дня категорически запрещу Юрико приближаться к Тоору. Знаю, я чёртов собственник, но буду её за волосы оттаскивать, если на меня опять не будут обращать внимания.
Покуривая сигарету, я шёл вдоль дороги по территории университета совершенно не обращая внимания на окружающий меня мир. Неподалёку сидела шумная компания с нескольких человек, что-то оживлённо обсуждая. Они расположились как раз на области, слабо освещённой фонарями, поэтому я даже не пытался рассмотреть лица ночных гуляк, да и не сильно то и интересовало. Но, похоже, некоторые с них не разделяли моего желания НЕ знать друг друга.
- Это же Руки! – послышался хриплый голос какого-то парня. Я закатил глаза и слегка ускорил шаг, не желая связываться с компанией. В очередной раз я удивился тому, что фактически все знают моё имя. Это лестно, но достаёт порядком…
- Детка, подожди же, - смеясь, закричал тот же парень и я услышал быстрые шаги, а точнее бег. Резко обернувшись, я с угрозой в глазах посмотрел на высокого брюнета, и вытянул руку вперёд, не давая приблизиться парню больше ни на миллиметр.
- Чего тебе? – спокойно спросил я, не опуская руки. Не понравился мне его тон, да и судя по запаху, он перепил и перекурил. Мало ли что ещё сделает. Хотя, надо отступить на пару шагов и опустить руку, а то вдруг знает приемы?
- Да что ты так, бейб, не страшись, - парень хохотнул, примирительно показав мне ладони. Я перевёл взгляд на компанию парней, которые откровенно получали кайф от сцены моего «побега». – Я всего лишь тебя хотел пригласить в нашу скромную, маленькую компанию.
Я фыркнул и отвернулся, чтобы продолжить свой путь. Идиот, нечего ему делать.
Вдруг, я почувствовал, как моё запястье сжали холодные, грубые пальцы и потянули назад. Я ожидал чего-то подобного, но парень оказался на удивление проворным, к тому же весьма сильным. Помнится, я уже говорил, что активно принимаю участие в драках? Чистейшая правда. Но, чего преувеличивать и геройствовать, силой я никогда не отличался. Можно даже сказать, всегда был весьма слабым телесно, к тому же, пару ударов, и меня можно сломить. Но, успех приблизительно в половине всех разборок мне принёс мой низкий рост, а так же, умение уворачиваться от направленных на меня кулаков.
- Пф, - я скривился, оказавшись тесно прижатым к телу этого идиота. Рука ныла от того, насколько сильно пальцы брюнета сомкнулись на моём тонком запястье. Теперь, будучи настолько близко к нему и упираясь носом в шею, я в полной мере смог почувствовать, что такое пьяный и накуренный мужик. Никаких манер, никакого стыда. Фу.
- Ох как ты, - я почувствовал, как его грудь начала вздрагивать от смеха.
- Убери лапы, - пытаясь сохранить хоть какую долю спокойствия, прошипел я, отталкивая его от себя. Но, чёрт, откуда у этого домогателя столько силы? И так толкаю, и так бью, а он только уворачивается, ржёт как конь, слегка пошатываясь и не отпускает меня.
- Эй, Яцуко, веди даму сюда!
Меня передёрнуло от сравнения. Кто-кто, а я здесь самый настоящий мужик. Может внешне и хрупкий, может женственный и аккуратный, но я никогда не вёл себя настолько унизительно. Да, люблю погрубить и довести первого попавшегося под руку до слёз, но если уж говорить о «дамах», то я ни одну девушку не принуждал к общению.
Убивая поочерёдно парней взглядом, я уже не так упирался, собираясь с силами и ожидая момента, чтобы убежать.
Меня посадили к Яцуко на колени, как это позорно. И, что самое главное, сейчас я бессилен. Пять крупносложенных, мускулистых парней и я: худой, маленький и не очень то и сильный. Очень хотелось закричать и позвать Кё, но своим громким криком я бы разбудил пол-общаги, а это бы не очень польстило моей репутации.
- Чего вам? – грубым тоном спросил я. Голос не вздрагивал, на лице маска спокойствия, и лишь слабая дрожь рук показывала, насколько я сейчас зол на этих алкоголиков и себя. На себя за то, что решил сам прогуляться по территории университета в столь поздний час.
Теперь я в полной мере понял, почему раньше во всех высших учебных заведениях был комендантский час. Меня это, конечно же, не касается, но изнасилования девушек, к примеру, встречались гораздо реже.
- Давно хотел с тобой познакомиться лично, - начал парень по имени Яцуко. – Только никак не попадалось возможности. Неужели вы с Кё встречаетесь?..
И не позволив мне даже и слова сказать, все в этой пьяной, мужской компании начали обсуждать мою «личную жизнь с Кё». Не понимаю, что они от меня хотят? Я уже понял, что пытаться вырваться с лап этого Яцуко и его дружков для меня нереально. По крайней мере самому. Поэтому, решив, что пьяные мужики этого точно не заметят, натянул на лицо невозмутимую маску с долей веселья и, вставляя в разговор свои шутки, незаметно для других набросал смс. Кай, надеюсь ты додумаешься притащить с собой Каору…
- Детка, бросай этого Кё, встречайся со мной!
- Я не встречаюсь с Кё.
- Значит ты свободен? – поинтересовался Юки – третьекурсник.
- Уже нет, - Яцуко громко засмеялся мне в ухо и начал откровенно распускать руки. Мне, конечно, не было приятно сидеть на его коленях, но я постарался не придавать этому большого значения. Но это… теперь я просто не мог не сопротивляться. Я покривился, когда его пьяное жаркое дыхание накрыло моё лицо, а губы расплылись в хищной улыбке. Выкручиваясь с его «медвежьих объятий», я громко ругался, пытаясь своей бранью заглушить сюсюканья и громкий смех остальных парней. Как же мне противно… надо было тогда попытаться вырваться и убежать. Но, чёртова гордость и рассуждения. Разве мог я подумать, что обернётся всё так? И почему они все смотрят на это так, будто подобное есть в порядке вещей? Ах да, я забыл, «Таканори Матсумото». Меня об этом предупреждал месяц назад Кё, но я не принял во внимание. Да и странно, но кроме Кудасавы за это время ко мне никто и не подкатывал. Я даже забыл про эту маленькую, но такую неприятную игру.
- Козёл, отвали! - замахнувшись, я ударил кулаком своего мученика в живот. Его хватка ослабла, а я смог вырваться и, путаясь в собственных ногах, бросился наутёк. И хотя бегал я довольно быстро, но всё же, как говорится, «побеждает тот, у кого ноги длиннее».
Сзади послышались крики и падения бутылок на асфальт, некоторые с которых, судя по звуку, разбились. Они пьяные или нет? Да как они ещё после такого количества выпитого алкоголя могут меня преследовать?
Не вижу куда бегу. Толи в направлении общежития, толи учебных корпусов. В темноте не могу разобрать ничего, а всматриваться сквозь слабое освещение фонарей нет возможности – надо смотреть под ноги, чтоб не упасть и не дать им словить себя.
В крови преизбыток адреналина. Чувствую, что возвращаюсь в своё прошлое, где мне, испуганному мальчику с розовыми волосами, приходилось убегать от разъярённых рэперов. Неприятное ощущение, чувство слабости, чувство «я – кролик». Но, что уж тут поделать-то, если даже такой самонадеянный человек как я понимает, что сам не справится с оравой состоящей с шести человек?
Даже не смотря на то, что я смотрю под ноги, не могу не запинаться. Падаю и опять встаю, даже не успевая перевести дух. В ушах начинает звенеть и слышу только своё дыхание, а ноги стают ватными. Сколько я уже пробежал? Оборачиваюсь и вижу позади только темноту. Слава богу они отстали. Видимо, не выдержали такого длительного бега, или же попадали, собравшись в кучку. На глаза навернулись слёзы – слёзы смеха, и я начал хохотать. Надо же, опять выбрался сухим из воды.
Вдруг, с кармана джинсов почувствовалась вибрация и я достал телефон.
- Да, Кай? – я закусил губу, пытаясь сдержать смех.
- Ты где? Что произошло?! Мы прибежали на то место, которое ты описал в сообщении, но тут только битые бутылки и бухой какой-то…
- Всё в порядке Кай. Я по дороге растерял своих преследователей…
С другого конца трубки послышался смех, явно не принадлежавший Каю. Говорит с громкоговорителя? Ах да, точно, я не заметил…
- И чего это она ржёт? – поинтересовался я, присев возле дерева и переводя дух.
- Кё пинает бедного парня, - с волнением в голосе проговорил Кай. После, повисла тишина, в которой я смог расслышать шелест листвы. Так, надо встать и пойти к общежитию. Спать. Но, главное не попасться опять Яцуко и его компании.
- Руки, ты где?!
Кё. В голосе волнение. Внутри всё сжалось и я улыбнулся. Приятно, когда за тебя волнуются.
- Не знаю. Где-то под деревом. Заберите меня уже!..
Я начал ныть, чувствуя, как настроение повышается. Будет забавно, если они обрыскают всю территорию университета в поисках меня. Но, Ниикура был бы не Ниикурой, если б не испортил мне весь кайф.
- Матсумото, оставь дерево в покое и иди уже спать. И вы все тоже, - и уже отдалённо послышалось бурчание. – Назначу комендантский час…


***


Катар - воспалительный процесс слизистой оболочки любого органа.


После ночной «прогулки» я так и не смог уснуть. Точнее, заставил выпить себя две чашки крепкого кофе: материал на следующий учебный день так и не был выучен, поэтому пришлось светить себе фонариком под одеялом с надеждами на то, что я смогу хоть что-то запомнить.
Отсутствие сна дало свои побочные эффекты: синяки под глазами, хилость и весьма дурное настроение. Кай со мной не говорил, будучи таким же сонным. И на первую пару мы тоже пошли молча, каждый думая о своём.
Когда я увидел Кё, то почувствовал, будто гора с плеч упала. Впрочем, как всегда, как и каждый день на протяжении этого месяца. Естественно, я не говорил ему, что очень рад его видеть, но от себя скрыть подобное не мог.
- Доброе утро, - поздоровался парень, став напротив нас с Каем и пожав Ютаке руку.
- Доброе, доброе, - Кай улыбнулся и слегка преклонил голову. – Выспался?
- Ещё как. А вы, как я вижу, не очень…
Я недовольно фыркнул и прижался лбом к холодной стене. Вокруг столько шума, смеха, голосов… всё так раздражает. Разве люди не могут быть потише? Вести себя так, чтоб я замечал существование только нескольких человек. Кай посоветовал Кё не говорить со мной, когда моё настроение на нуле. И Ниимура послушно кивнул, начав разговор с Уке. Ну да, а как же… вы поговорите, а я просто постою и помолчу. И ничего, что мне безумно скучно и одиноко.
Я достал с кармана телефон и посмотрел на циферблат. Через пятнадцать минут начало пары цитологии. Наверное, за это время я ещё успею что-то сделать. Пока Кай и Кё оживлённо о чём-то разговаривали, я начал рыться в сумке в поисках учебника. Да, всё-таки надо ограничить время общения с Кё, а то так толком ничего не успеваю.
- Руки?
Чёрт, какой-то такой знакомый голос. Я оторвал взгляд от «чёрной дыры» в сумке и увидел перед собой того самого извращенца Яцуко. Сегодня на вид он был не таким дерзким. Стыдно?
- Чего тебе? – спросил за меня Кё, подойдя ближе. Я опять начал искать книгу.
- Я всего лишь хотел извиниться за вчерашнее. Честно, не думал, что всё так получится… это… ну… - парень начал переминаться с ноги на ногу и боялся даже посмотреть на меня, так как рядом расположился низкий, но очень грозный на вид Тоору Ниимура и явно недовольный прерванным разговором Кай. – Я подвыпил и в моих планах никак не было начать к тебе приставать…
- Пф, педики, - Кё хохотнул и, подойдя к парню, похлопал его по плечу. – Кай, я пойду, а то, ей богу, не хочется им мешать.
Посмеиваясь, этот тупой придурок (ненавижу!) быстро побрёл по коридору, попутно здороваясь с девушками лёгкими поцелуями в губы. Кай же решил остаться со мной, уже хорошо зная, что я могу вляпаться в стычку даже с самым мирнонастроенным человеком.
- Ну, вот я и хотел извиниться, - продолжил Яцуко, слегка нахмурившись от слов Кё, но не обращая на них большего внимания.
- И?
- Ну, ты меня прощаешь?
- Прощу, если ответишь на мой вопрос, - достав наконец учебник по цитологии, я строго глянул на парня. Теперь, при хорошем освещении я смог рассмотреть его лучше. Огромные глазища, заострённый нос со слегка приподнятым кончиком, тонкие губы и массивная челюсть.
- Какой? – реакция Яцуко и Кая на подобное была одинаковой. Они напряглись, внимательно всматриваясь в меня.
- Я тебе нравлюсь? – невозмутимо поинтересовался я, чувствуя интуитивно, что мой лучший друг сейчас упадёт в обморок.
Громила покраснел, а его губы расплылись в улыбке. Мне не понравилась эта реакция, хотя я ожидал подобное. Ответ на мой вопрос очевиден. Чувствуя нарастающее недовольство с ещё большей силой, я отвернулся и пошёл по направлению к классу, крикнув ему на последок:
- Иди трахай кролика. Ему-то без разницы, урод его партнёр или нет. А ко мне яйцами не подкатывай.
Удивлённые и поражённые студенты смотрели мне вслед, удивляясь, видимо, тому, как можно быть таким жестоким. Но мне всё равно. Я всегда высказывал своё мнение, каким бы оно не было и какие бы последствия не представляло оно для других.
Кай, которому уже давно стоило привыкнуть к моей грубости, побледневший шёл рядом со мной. Хотя было видно, что ему стыдно.
- Ты загнул палку.
- Ты говоришь так каждый раз. Постоянно.
- По сравнению с этим случаем, раньше ты был сам мистер-галантность и доброта.
Я пожал плечами и углубился в изучение параграфа.
День проходил уже не так монотонно как всегда. Видимо, слухи о том, что у меня нет сердца разошлись по всему университету. Даже девушки, которые раньше всегда так и липли ко мне, не давая прохода, теперь держались на расстоянии. На паре английского я сидел один, так как Кай опять занял парту с Юрико, а место рядом со мной пустовало. Неужели я кажусь таким устрашающим?
На переменке я, как обычай, встретился с Кё, только в этот раз с нами был Каору.
- Жестоко ты с парнем обошёлся, - перебирая в мужском туалете, а также курилке, струны акустической гитары, сказал Каору.
- Как уж есть.
- Кто меня окружает, - вздохнул Кё, затягиваясь сигаретным дымом. – Первый – тиран, второй – грубиян. Да уж да...
- А сам-то, - без особого интереса начал Каору, слегка нахмурив лоб. – Кому ты там на прошлой неделе нос сломал из-за того, что тебе нагрубили?
Я удивлённо присвистнул и уставился на Кё. Нет, я, конечно, наслышан о его любви к дракам, но почему так ни разу и не увидел этого в исполнении? Тоору на слова Каору лишь слабо хохотнул и мы втроём продолжили молча курить. И тишину перебивали только звуки от струн гитары. Хотелось поговорить с Кё, но при Ниикуре я этого сделать не мог. В основном, ничего секретного или личного. Просто для меня президент медицинского университета слишком чужд. В отличии, к слову, от Кая, с которым они каким-то образом сдружились. Хотя, чему уж тут удивляться. Ютака к любому человеку найдёт свой подход.
На следующей переменке я как зашёл в курилку, так и вышел с неё. Там уже расположились Каору, Кё, Юрико и Кай. Ждали меня. Но, не могу поддерживать эту маленькую компанию. Мне срочно надо поговорить с Кё. Поэтому, я прихватил его с собой, яростно дёргая за край рукава.
- Кё, - с лёгким волнением в голосе начал я, но был перебит самим же парнем.
- Руки, слушай! – я удивился, увидев в его глазах дикий огонёк. – Ты же знаешь, что у меня есть своя группа?
- Эээ, ну да… - ответил я, слегка разочарованный тем, что запланированный мною разговор переносится.
- Так вот, завтра у нас суббота. А в субботу, как ты знаешь, в одном из токийских клубов выступают молодые рок-группы.
Кё внимательно посмотрел на меня, а его губы расплылись в улыбке.
- И сколько песен исполнит «Dir en Grey»? – я выпучил глаза, по белому начиная завидовать Кё и Каору. Я уже давно хотел услышать, что за музыку и песни они творят, но Ниикура строго настрого запретил посещать посторонним репетиции. Неужели это значит, что я наконец смогу услышать как Кё поёт? На моём лице расцвела искренняя улыбка. Впервые за такое долгое время. Увидев это, Кё округлил глаза, а после потупил свой взор. От созерцания слабого румянца на щеках парня я заулыбался ещё шире. Неужели и я умею красиво улыбаться?
- Руки, это не ухмылка как обычно, - решил умозаключить Кё. Гениально! Я засмеялся и похлопал его по плечу.
- Оказывается, я тоже могу нормально улыбаться.
- По меньшей мере это непривычно и очень странно.
Я ещё громче засмеялся.
- Кё, пригласи меня уже на выступление, чёрт побери.
- Ой, точно… - засуетился парень, от смущения или чего там, растрепав свои и до этого не уложенные волосы. Он детально объяснил мне куда надо ехать, как называется клуб, во сколько начало и, даже, что надо кричать и насколько громко аплодировать после выступления «Dir en Grey».
- …и на последок не забудь кинуть мне своё нижнее бельё, - Кё засмеялся и мы начали шутливо драться. Странно, моё плохое настроение куда-то испарилось. Отшучиваясь по дороге к классу, Кё довёл меня до аудитории, где должна была проходить очередная пара.
- А, кстати, что ты там сказать хотел?
- Ммм? – я задумался, вспоминая, о чём хотел поговорить с Кё. Ах да, это всё то его предложение стать его «фиктивным парнем». – А, то… Да нет, ничего важного. Встретимся вечером.




Разрушая крепость


Лизоцим - фермент, антибактериальный барьер в местах контакта с внешней средой.


Суббота. Вечер. Половина девятого. Клуб «Midnight». Именно здесь и именно сегодня должен выступать Кё. Кай даже не удивился, когда узнал, что ванная уже третий час занята мною. Я всегда любил смотреть за собой, наряжаться и строить перед зеркалом забавные рожицы. А когда дело касается вечеринок, клубов, праздников, то я не брезгую и косметикой. Именно поэтому Каю пришлось воспользоваться душевой у кого-то с соседей.
Чёрные узкие джинсы, заправленные в высокие ботинки, твидовый пиджак поверх розовой рубашки, шляпа и, на заключение, очки. Пока я дошёл с Каем и Юрико до клуба, то люди без какой-либо скромности рассмотрели меня с ног до головы. Но оно и не дивно: к свинье надо и обращаться по-свински. Конечно же, это образно сказано, и я никак не грязное животное, но сама суть и фраза говорят за себя.
На фейс-контроле меня пропустили сразу же, а вот с Каем пришлось повозиться. Какой идиот наденет на себя спортивный костюм, намереваясь идти в подобное заведение? По меньшей мере это выглядит некрасиво и глупо.
- Кто бы говорил! – стараясь перекричать музыку, огрызнулся Кай, изрядно разозлившись на охрану и меня за то, что я подлил масла в огонь и начал с незнакомыми людьми обсуждать, как можно быть таким безвкусным.
В самом клубе было не мало народу. И я ошибся с выводами относительно Уке. Кого тут только не было. Целый букет: от милых лолит-школьниц с кошачьими ушками и хвостами до обкуренных и неадекватных гопников.
- Поздравляю, ты прилично выглядишь, - я шепнул на ухо Каю и ещё раз окинул взглядом Юрико, которая, к слову, должна была сейчас держаться за мою руку, а не моего лучшего друга. Почему? Эта облегающая кофта не выполняла своего гражданского долга относительно огромной груди Ю, и всему виной было это прекрасное декольте.
- Хватит туда пялиться, - подметила Ю, подталкивая меня коленом по бедру. С её-то (или моим-то) ростом, это было не сложно. – Путь лучше расчищай. Через пять минут выступление Кё и Каору-сан.
- …и других, - добавил я, хохотнув. Мы постоянно забывали про других участников группы, которых в общем и не знали.
Пока я проталкивался мимо разгорячившейся публики, которая двигалась в ритм клубной музыки, у меня в голове не к месту начали пролетать мысли о том, что Кай и Юрико что-то от меня скрывают. И это «что-то» - их отношения. Нет сомнений, что они встречаются, ведь просто друзья не зажимаются на кровати, припав друг к другу губами? И интересно, у кого из нас троих лицо было самое ошеломлённое, когда я зашёл в нашу с Каем комнату?
Не знаю как я смог, но я всё-таки пробрался прямо до сцены. А публика не такая уж и устрашающая. По крайней мере, здесь не одни пьяные мужики от которых несёт спиртным и потом за километр.
Внезапно, свет в клубе погас, музыка, так раздражающая уши заглохла и с каждого угла, с каждой части помещения послышались крики возбуждённых предстоящим выступлением своих кумиров девочек, девушек, женщин и некоторых парней. Но перекрикивали имена каждого с группы слова «Dir en Grey».
Отталкивая от себя фанаток, которые пользуясь моим маленьким ростом буквально налегали на мои плечи, я стянул с лица очки, опасаясь за стёкла «святого».
И вот первые гитарные аккорды. Наделав много шума, на сцену выбежало три парня. Один красноволосый с гитарой в руке, второй удивительно схожий с девушкой, притом не хилой внешности и третий… Каору? Что с его волосами? Почему они ядовитого розового цвета? И будто бы нарезанная, острая бумага.
От шока у меня чуть не отпала челюсть. Следом за ними вышел ударник – высокий, худой и очень похожий на женщину парень, более того, его с лёгкостью можно было бы спутать с представительницей прекрасной половины населения планеты, если б не отсутствие груди и мой натренированный взгляд, который мог увидеть и различить любые тонкости. Не смог не отметить про себя, что на таких как басист и драммер у меня бы встало.
Но окончательно свёл меня с ума Кё. С синими линзами, насыщенным мейком и в сравнительно шикарном костюме. И это Кё? Тот самый Кё, которого я знаю? Такой устрашающий, но и в то же время… привлекательный? Нет, я ошибся, у меня встало бы не на тех двоих женоподобных. У меня вот прямо сейчас, прямо среди всех этих людей встаёт на Тоору. Я начал хватать ртом воздух, пытаясь успокоиться. Да что же это такое! Нет, нельзя на него смотреть. Не сейчас. Буду просто слушать. Да, именно так… идиотизм, но в животе будто бабочки развелись. Нет, это не бабочки, это саранча какая-то.
Я поднял глаза и уставился на Каору, на то, как его пальцы перебирали струны, создавая лирические, грустные звуки. Барабанная партия. Более резкие звуки от инструмента второго гитариста и едва ли различимый ритм от бас-гитары. И вот, голос Кё… голос Кё. Он действительно замечательно поёт. Лирическая песня, сильный, слегка хрипловатый и безумно красивый голос. Я не могу больше смотреть на Каору или на других участников группы. Могу только любоваться Тоору. Его мимикой. Движениями. Голосом. Чувствами. В голове даже пронеслась мысль, что может действительно стриптиз по окончании выступления не помешает? Глупо, очень глупо. Люди неправильно поймут. Хотя с каких это пор меня волнует мнение других? С этих самых.
Но что уж поделать, если Кё действительно замечательно выглядит и поёт? Я и не заметил, как песня закончилась и на смену ей пришла другая. Более энергичная, громкая, жестокая. Хард-рок. И с первыми звуками музыкальных инструментов звучит пронзительный крик. Я выпучил глаза, а мои уши чуть не свернулись в трубочку от громкости и силы этого гроула. Вот это да, вот это даёт. Как быстро он перевоплотился с ангела на демона. Выражение его лица заставляет кривиться от лёгкого отвращения, но его перебивает ещё большее восхищение. Теперь Ниимура не скрывает за микрофоном и рукой свои кривые белые зубы, сильно жмурясь и скручиваясь под давкой тяжёлого воздуха, насыщенного пронзительным гитарным риффом и чувством собственного достоинства. Публика возбужденна. Публика получает то, за чем, собственно говоря, пришла сюда. Публика превращается в голодного зверя, чью похоть удовлетворяют музыканты, которые отдаются сцене и орущим во всю девушкам и парням. А я… а я чувствую то, как меня разъедает изнутри. Чувство противоречия: я как эти голодные гиены смотрю на Ниимуру Тоору. Нет, я пожираю его взглядом. Я ловлю кайф, самое настоящее наслаждение от созерцания того, как его тело поддаётся навстречу невидимым рукам, что ласкают его кожу. И это сводит меня с ума. На этих мыслях появляется чувство ревности и собственичества. Оргазм, экстаз, истинное удовольствие – вот что видят все. И против моей воли у меня появляется желание, чтобы каждый, кто присутствует здесь ослеп и оглох. Чтобы это видел и слышал только я.
От откровенного пускания слюней на своего друга меня отрывает кровь, что стекает по его животу. Он уже успел оголить торс и самозабвенно начать резать себя. Я выпучил глаза, чувствуя в этот раз прилив злости и самой настоящей ярости. Что? Что он делает? Зачем? Зачем калечит себя, делает себе больно?!
Я хочу вырваться на сцену, что, собственно говоря, и пытаюсь сделать. Но, меня резко отталкивает выражение лица Кё, который с каким-то мазахистическим удовольствием слизывает с пальцев руки собственную кровь. Я прикрываю рот рукой, удерживая немую брань в себе и поворачиваюсь в другую сторону, желая поскорее выпить чего-нибудь холодного. Такого, что сможет развеять мой непонятный пыл. Прорываюсь через возбуждённую толпу, толкая всех подряд: как парней, так и девушек. Это идиоты так увлечены выступлением «Dir en Grey», что даже не заметили бы, как оказались на том свете.
Вижу лестницу на второй этаж и предполагаю, что там должно быть что-то в виде комнат для «отдыха». Да, именно туда сейчас мне и нужно. Желательно с ванной, где бы я смог разрядиться и, желательно, смыть всю эту косметику, что теперь не могла сделать слишком уж привлекательный моё лицо, которое порядком вспотело от тепла чужих тел и собственного перевозбуждения. Поднявшись на второй этаж я по-прежнему мог слышать голос Кё и музыку, но далеко не так громко, без криков зрителей и в менее тесной, более приятно пахнущей обстановке. Я огляделся по сторонам, пытаясь сориентироваться куда стоит держать путь. Так как с интуицией у меня всегда были не лады, а все двери в спальню были в сплошь одинаковыми, то я тыкнул пальцем в первую попавшеюся комнату и зашёл. Точнее намеревался зайти, пока меня не окликнул незнакомый мужской бас.
- Эй, парень!
Я промычал сам себе брань и выставил голову за дверь, всматриваясь в того, кто меня позвал. Какой-то толстый мужик лет тридцати пяти, которого я явно впервые вижу.
- Как ты пробрался сюда?
- Дверь у лестничной площадки была открыта.
- Прости, парень, но сегодня второй этаж для посетителей закрыт. Приходи завтра. Как раз к вечеру должны приехать девочки, - при этих словах он загадочно улыбнулся, а я в мыслях отметил, что этот человек тупой как пробка. Ему повезло, что я простой студент, но будь на моём месте сотрудник полиции, то этот клуб закрыли бы, а всех работников и проституток посадили бы за решётку.
- Хм… а может мы договоримся?
Я вытащил с кармана пару купюр и помахал ими прямо перед носом мужчины. Его лицо побагровело и уже через пару секунд я был обладателем этой уютной спальни на пару часов.
Ну вот, наконец-то я сам. И первым делом, что я сделал, это скинул с головы шляпу и стащил с себя пиджак, бросив это на кровать. Жарко. Очень. Я подошёл к зеркалу и ужаснулся. Красный как рак, губы покусанные, в глазах дикий огонёк. Не впервые вижу себя таким. Делаю вывод: возбуждён хуже некуда. Тяжело вздохнув, я начал расстёгивать молнию на брюках, пока в дверь не постучали. Я громко выругался, так, чтоб меня услышал тот, кто стоял за дверью и успел убежать, пока я добрался бы до дверной ручки.
Опять тяжело вздохнув (тяжело вздыхать вошло в больную привычку), я открыл дверь и поднял глаза на лицо пришедшего. Толи моё неразвитое седьмое чувство, толи кривая улыбка и холод в глазах заставили меня испугано отшатнуться, перед этим попытавшись захлопнуть дверь. Но он придержал её и, ступив шаг вперёд, ещё шире заулыбался. Поняв, что нельзя дать закрыть себя здесь с этим психом, я напролом кинулся на Яцуко, сжав кулаки, и занеся руку над его подбородком. Как я и ожидал, он среагировал мгновенно, и попытался предотвратить удар в челюсть, но… это был мой «коронный ход». Наверное, это и было моей особой способностью вовремя останавливаться и мгновенно, дезориентировав противника, ударить этой же рукой в другое место пониже. Да!.. Купился! Что? Недостаточно сильный удар? Он лишь немного покривился от прямого попадания в живот и со всей силы толкнул меня, от чего я упал на пол. По всему телу разошлась не слабая, но и не очень сильная боль, а суставы тяжело заныли.
- Прибить тебя что-ли…
Чёрт побери, что ему нужно? И вообще, как? Что? Он за мной следил? Не понимаю, ничего не понимаю… Вдруг, в моей голове эхом пронеслись собственные слова «Иди трахай кролика. Ему-то без разницы, урод его партнёр или нет. А ко мне яйцами не подкатывай». Я скривился, когда услышал звук захлопывающейся двери. И пришло понимание: если захотят, то меня сейчас реально могут убить. Изощрённо, наслаждаясь вкусом мести… Конечно, он до этого не дойдёт, но я жутко боюсь боли, поэтому стараюсь больше других выходить с драк «сухим». А теперь… почему я уверен, что он не ограничится простыми побоями? Гей при отказе не ограничится обиженным лицом. Сердце сжалось в ужасе и неведомом до этого страхе. Безумие, которое читалось в глазах Яцуко ввергало в шок. Неужели он действительно пойдёт на это?! Нет, нет, это глупо… это просто не логично.
Он приближался ко мне медленно, растягивая момент того, что он задумал, а я… а я как испуганный ребёнок отползал всё назад и назад. Только чтоб он не приблизился, только чтоб не сделал больно. И самое главное, что я свято надеюсь, что никогда не натолкнусь на стену, которая, естественно, поджидает меня, чтобы потом застать врасплох. Чтобы дать чётко понять - «бежать некуда». Мои глаза блуждают по комнате, пытаясь найти спасение. И нечего полагаться на собственные кулаки, в сравнении с ним я – маленькая беззащитная мушка. Взгляд попадает на замочную скважину, и я без какого-либо удивления, но с всепоглощающим разочарованием понимаю, что Яцуко вынул ключ. А может… может ванная? Да, я успею туда вбежать и сразу же позвоню Каю. Он поможет!
Натолкнувшись на стену спиной, замираю в ужасе и прикрываю глаза. Соберись, Руки, знай, ты сможешь. Ты же и не с таких переделок выбирался. Помнишь, тебе в пятнадцать приставили дуло пистолета к виску? Тогда тебя спасли. А теперь перед тобой какой-то несерьёзно настроенный парень… Широко распахнув глаза, я рванул с места, держа курс в ванную – место, где я на какое-то время буду в безопасности. Я сбиваю парня с ног сильным напором и ударом в грудь, слышу шум падения за спиной и вбегаю в ванную, захлопывая за собой дверь. Но… я не понял, а где замок? Хватаясь за дверную ручку одной рукой, второй я автоматически достал телефон с кармана брюк и позвонил Юрико – первый попавшийся номер. Но я так и не успел поднести телефон к уху. Отбросив мобильный в сторону, я ухватился за ручку обеими руками и опёрся ногой об стену, не давая Яцуко войти, и… опять удача не на моей стороне. Видимо в одном этом парне собралась вся злость тех людей, которых я некогда обидел. Задел. Унизил.
Тяжело держать дверь. Почти нет сил. Он тянет её на себя с такой силой, что я едва ли удерживаюсь на ногах. А ещё… просыпается забытая донедавна гордость и появляется эта глупая, ничем необоснованная уверенность в собственных силах. Хочется отпустить дверь и попытаться хоть что-то толковое сделать. А если не получится, то дать хорошенько избить себя, но так я, хотя бы, не буду выглядеть испуганным… кроликом? Наверное, я слишком боюсь того, что он может сделать… я знаю этот взгляд. Я знаю эту кривую ухмылку. Я знаю, что часто делают мужчины после грубого отказа. Но я не могу позволить сделать подобное с собой…
Оглядываюсь вокруг в поисках чего-то массивного или же тяжёлого. И мой взгляд падает на незаполненный мусорный бак. Отпускаю дверь, хватаюсь за своё «орудие» и с разворота замахиваюсь и бью. Послышался сдавленный крик. Бью ещё раз. Попадаю по плечу.
- Скот! – всё моё нутро заполняет презрение к человеку, который ввёл меня в подобное состояние. Или, если точнее, вывел с душевного равновесия. Ненавижу, ненавижу, ненавижу! И жмурюсь… боюсь видеть его лицо. Просто чувствую свою победу, очередную победу. И до сих пор слабая доля страха сжимает сердце, а адреналин в крови не хочет уменьшаться. Уже не различаю, куда бью, что бью, как бью. Откинув мусорный бак в сторону, я распахнул глаза и увидел перед собой Яцуко, который лежал на полу, ухватившись за голову, а с белым кафелем резко контрастировали капли крови. Кажется, я разбил ему губу и нос. Отлично, а теперь надо забирать свои вещи и быстро бежать вниз… И только я повернулся, чтоб выбежать с ванной, как почувствовал, что за мою ногу ухватились и потащили обратно. С громкой ругнёй, я ухватился за ручку двери, начав сопротивление, но по мере того, как я пытался вырваться, Яцуко очухался и успел даже встать.
- Думаешь я тебя так просто отпущу? – прошипел парень и с размаху заехал мне по челюсти. Не сумевши увернуться, под давлением кулака я ударился головой об косяк двери и в глазах помутнело. Широко открыв рот, я ухватился за челюсть, закрыв глаза. И опять удар. Теперь в живот. Следом опять в лицо... и опять в живот… Удар за ударом. Тихо, не выпуская с губ никаких звуков, я упал на холодный кафель, чувствуя, что нос и губа кровоточат, а всё тело ноет от резкой боли. Каждый новый удар стаёт всё незаметнее, лишь слегка усиливая боль, что заставляла меня сгибаться пополам до этого.
- А теперь… - я почувствовал горячее дыхание на своём лице и замер от ужаса, закрыв глаза. Противно. Хочется закричать, чтоб меня услышали. Но кто? Кё? Он сейчас отдаётся публике и не сможет прийти мне на помощь. Впрочем, как и все другие. Музыка слишком громкая, да и зрители увлечены выступлением настолько, что даже если б и были слышны мои дикие вопли, никто не обратил бы внимания. До боли закусываю губу, когда чувствую, как сильные руки подхватывают меня за талию, отрывая от земли. Нет сил вырываться, нет сил пытаться хоть что-то сделать. Яцуко настолько сильно избил меня, что даже я ясно понимаю: моё бессилие проснулось. Что-то подобное уже было пару раз, но тогда со мной всегда кто-то был рядом. Кто-то такой, кто мог выручить. Или же помню, как один раз нас с Рейтой сильно избили. Прямо так, как сейчас меня. Но тогда было пять человек на двоих, а теперь? Теперь этот бой ещё более неравный, ведь в полной мере проявить себя я мог только в команде. А здесь… огромный, накачанный, соответственно и сильный парень… От собственного бессилия хочется выть. И мне всё равно на физическую боль. Я боюсь только душевной, только это является моим ужасом.
Увидев, куда Яцуко меня ведёт, я вцепился ногтями в его плечо, а с моих губ вырвалась брань. Кровать. Нет, нет, только не это… неужели он действительно на это пойдёт?! Нет, нельзя… нельзя так со мной поступать… Парень, ты что? Угомонись, расслабься! Я тебе не игрушка. Эй, ты меня слышишь? Слышишь?!
Он, как бездушную куклу, кинул меня на кровать. Почувствовав под собой мягкий матрас и постельное белье, я сразу же попытался перекатиться на край кровати, но этот чёртов ублюдок удержал меня, повиснув сверху. Его оскал, тонкие губы, обрамляющие широкий рот, чёрные, изведённые жаждой глаза. Лицо влажное и всё измазанное в крови, по виску скатилась капля пота… Я сильнее вжал голову в подушку, пытаясь увеличить расстояние между нашими лицами. Но, опять же глупые надежды… как бы я не старался, его лицо лишь приближалось, а я всё лучше начинал ощущать прилив волнения, страха и дикого отвращения. Больше к самому себе, чем к старшекурснику. Ведь то, как я сейчас выгляжу, должно быть, не очень оправдывает самого меня. Более того, притягивает таких, как Яцуко…
- Ну что ж, кролик… начнём?
Более не сказав ни слова, он впился жадным, изголодавшим поцелуем в мои губы. Толи это всё моя фантазия, толи это действительно так, но когда моя кровь смешалась с его собственной, мне показалось, что я сейчас же умру от этого «яда». Хотя, лучше бы умер… его язык проник в мою ротовую полость, нагло исследуя каждый зуб, дёсна, язык и нёбо. Громко мыча ему в рот и протестуя, я упёрся ладонями в грудь Яцуко, пытаясь оттолкнуть его от себя. Но он схватил мои запястья и, не отрываясь от губ, вытянул мои руки над головой, до боли сжимая кисти. Я выкручивался под ним, кусал его, пытался бить, но всё тщетно. На моё сопротивление он делал больно мне, при этом ещё настойчивее выдавливая с меня соки. Без церемоний, без нежностей, он расстегнул молнию на моих брюках и сжал своими грубыми, короткими пальцами мой член. Моё лицо перекосилось от ужаса, но уже через пару секунд губы расплылись в улыбке.
- Не встал, - проконстатировал я, чувствуя злорадство. Ведь всё, что я чувствовал не имело никакого отношения к удовольствию. И, похоже, Яцуко это не очень понравилось. Он до боли сжал мою плоть, а я застонал… от боли… жалко…. умоляюще… потому что знал, что худшее ещё впереди. Быстро стянув с меня брюки и нижнее бельё, мой мученик расставил мои ноги, но я их сомкнул обратно, не давая ему возможности войти. И опять я ухмыльнулся… зачем? Руки, угомонись, ты проиграл. Тебя сейчас грубо изнасилуют, а ты ещё смеешь насмехаться. Но, что мне ещё остаётся делать? Только усугублять то, что уже есть. Но, по-другому я не могу. Просто, без какого-либо сопротивления отдаться ему, пусть даже я слишком слаб и слишком сильно избит – ниже моего самолюбия. Пусть над моим телом сейчас надругаются, но моя гордость останется со мной… Глупый! Это самоутешение! Никому ненужное самоутешение!..
Почувствовав в себе горячий, пульсирующий член Яцуко, я ощутил и сильную боль. И не могу больше сдерживать криков. И слёз. Слишком больно, слишком грубо, слишком жестоко. Он двигается во мне без какой либо осторожности, набирая темп и совершенно не давая привыкнуть. Мышцы анального прохода слишком сжаты и это не от того, что меня впервые кто-то трахает. А от того, что я дико боюсь. И эта сжатость не даёт Яцуко нормально двигаться во мне, но даже это не мешает ему наслаждаться сложившейся ситуацией. Таканори Матсумото стонет и кричит как продажная шлюшка. Как это пережить? И что будет потом? Такие неприятные ощущения, так противно и дико. Хватаюсь за плечи парня и сильно сжимаю их, впиваясь ногтями в кожу. И уже нет желания сделать ему больно, ударить, оттолкнуть. Хочется только, чтоб этот ужас поскорее закончился, чтобы он оставил меня самого и я тихо в одиночестве сдох от жалости к самому себе. Моя истерика перешла в апатию, больше нет стонов, нет криков, нет брани, только слёзы на глазах и пустое выражение на лице. И чувство тёплой спермы внутри… а после, пустота… Тяжёлое дыхание на моём лице, капли пота и крови. Уже на всё это я не обращаю внимания, просто рад, что подобный ужас закончился.
Перевожу взгляд на Яцуко. Зачем? Не знаю. Просто интересно сейчас увидеть всё в его глазах, прочитать. Наверное, злорадствует, счастья выше крыши…
- Прости, - тихий шепот. Он встаёт с меня и я чувствую, что опять могу свободно дышать и двигаться. Точнее, мог бы, если бы не был настолько сильно избит и вымотан. А перед глазами выражение лица старшекурсника. Жалость. Ах да, точно… жалеет, что поступил так? Мозги даны для того, чтобы думать…
- Убирайся, - прошептал я в ответ, закрыв глаза. Не хочу больше его видеть. Просто не могу. – Убирайся… прочь… уйди… убирайся! Убирайся! Убирайся!
На глаза опять навернулись слёзы, а голос начал срываться. Яцуко ушёл после второго «убирайся», но я продолжал кричать, только вот не понятно, кому?
Лежу на кровати и не знаю, что делать дальше. Ничего не хочется. Не вижу своих последующих действий. Наверное, надо бы одеться, но нет сил. Всё тело ноет, болит. Кровь на лице запеклась. Радует только одно – слёзы закончились, их больше нет. Ведь подушка итак уже мокрая… И сколько я так пролежал? Кажется, что целую вечность. А если в реальности, то час, два, три… да, где-то так… ни о чём не могу думать за исключением того, как там Кё. Вообще странно, меня тут изнасиловали и избили, а я думаю, спел ли уже мой друг, отыграли ли «Dir en Grey» выступление? Наверное, мне просто хочется, чтоб меня пришли и забрали. Чтоб он пришёл… Удивительно, но моё желание сбылось. Я даже не услышал, как зашли в комнату, просто почувствовал на своём плече холодные руки. Нежные, женские…
- Така…
Меня перевернули на спину и я смог увидеть новоприбывшего. Юрико. Чёрт, ну почему именно Юрико?.. Столько беспокойства в глазах, кажется, она сейчас заплачет. Губы вздрагивают, она осматривает меня и не может поверить тому, что видит. И, кажется, её не волнует то, что я сильно избит, это уже не удивительно, хотя каждый раз, когда ей приходилось видеть меня в синяках, она начинала плакать. Сейчас важно кое-что другое… И вот, я вижу, как слёзы стекают по щекам. Она обняла меня, прижала к себе и начала качать как маленького ребёнка. Вот только кого она пыталась успокоить не известно: меня или себя.
- Така, кто это сделал?..
Молчу. Не могу и не хочу отвечать. От продолжительных и пронзительных криков горло болит и голос, наверняка, сильно сел. Я сильнее сжал пальцами руку Ю и закрыл глаза. Меня не смущает то, что я совершенно обнажённый, в крови и сперме. Просто хочется спать…


***


Болезнь Хантингтона — это генетическое заболевание нервной системы, характеризующееся постепенным началом обычно в возрасте 35-50 лет и сочетанием прогрессирующего хореического гиперкинеза и психических расстройств. Заболевание вызывается умножением кодона CAG в гене IT-15. Завершается смертью.


Даже сквозь сон я слышал голоса. И я знаю, что это мне не снилось. Юрико, Кай и Кё. Ещё был Каору, но Ютака попросил его не заходить в комнату. Видимо, не хотел, чтоб ещё кто-то увидел меня таким жалким. Теперь я даже затрудняюсь сказать, что спал. Скорее дремал. Кай был в ярости, дошло до того, что накричал на Ю. Хотелось открыть глаза и сказать, что она ни в чём не виновата, чтобы на неё вызверялись, но просто не было сил ни на что. Кай говорил что-то про то, что нечего было с меня глаз сводить, а Юрико, не переставая рыдать, кричала, что он сам во всём виноват. Какие же люди эгоисты, всё-таки. Хотя, они просто в отчаянии и панике, ведь у всех до единого уверенность в том, что подобное происшествие просто убило всё во мне. А Кё… Кё просто молчал, не перебивал их, ничего. И о его присутствии я узнал только из-за того, что он протёр моё тело влажным полотенцем, одел и, сказав тем двоим «Вызовите такси», вышел на улицу, неся меня на руках. К тому времени я уже не спал и Тоору это знал. Просто обнял его за шею, прижался сильнее и не подавал больше никаких признаков бодрствования. Когда такси приехало, Ниимура молча передал меня Каю, так как выдержать так долго вес в 55 кг было не очень-то и легко и вчетвером мы поехали к университету. На время поездки я опять уснул. А когда опять проснулся, то был в своей постели в окружении четырёх людей.
- Каору-сан, если это сделал студент, то возможно его исключение?
- Не возможно, а нужно. Главное надо дождаться, пока Матсумото проснётся.
- Уже проснулся… - прошипел я, открыв глаза. На моё же благо, освещал спальню слабый свет ночника. Четыре пары глаз уставились на меня. Каору сильно хмурился и совершенно невозможно было понять, что он думает относительно всего этого. Юрико сидела рядом на моей постели, поэтому я смог рассмотреть насколько опухло её лицо. Увидев, что я проснулся и услышав мой голос, она дрожащими руками прикоснулась к моей щеке и улыбнулась.
- Така, как же ты нас всех напугал…
Я хмыкнул и посмотрел на Кё. Тот стоял столбом у двери и неотрывно смотрел на меня. От этого пронзительного взгляда я поёжился и опустил глаза.
- Уйдите, пожалуйста. Пусть останется только Ниимура.
Все оглядели Тоору с ног до головы и послушались. Кай выходил последним и у самой двери ненадолго задержался, что-то шепнув Кё. Тот кивнул, закрыл за ним дверь и подошёл ко мне, присев на край кровати. Не знаю, про что говорить. Да и надо ли? Просто хотелось, чтоб все ушли. И, надеюсь, Тоору не будет меня жалеть, мне это не надо. Просто хочу забыть и всё…
- Кто это сделал? – тихо спросил Кё, накрыв мою руку своей ладонью. От подобного жеста я вздрогнул и убрал руку под одеяло. Я знаю, Тоору не Яцуко, но прикосновения сейчас не очень приятны… Парень вздохнул и достал пачку сигарет.
- Так ты мне ответишь?
- А зачем?
Блондин посмотрел на меня и слабо улыбнулся. А в глазах читалась горечь. Отведя от меня взгляд, парень посмотрел на зажжённый конец сигареты и поднёс фильтр к губам.
- Как «зачем»? Тебя избили и отымели, а ты хочешь всё оставить просто так?
- Не твоё дело, - холодно отрезал я, отвернувшись от Кё. Хотя перекатиться на бок было довольно сложно из-за многочисленных гематом.
- Не моё дело, значит?.. – Ниимура встал с кровати, а я прикрыл глаза. Это и к лучшему. Пусть обижается, пусть злится, пусть выбивает у меня имя. Я не скажу. Потому что мстить буду сам. Хотя, если посудить, то, что Яцуко сделал – месть за мои слова. Так надо ли делать из подобного круг без начала и без конца?
Вдруг, я почувствовал на своём плече грубые пальцы и затаил дыхание. Что он будет делать? К горлу подступил комок. Я знаю, Кё не причинит мне вреда, но так… страшно… и больно. Отпусти же меня, придурок!..
- Ты – мой близкий друг, - на повышенном тоне начал Кё, перевернув меня на спину. Его лицо так близко, я чувствую на себе его дыхание и запах тела. Он так приятно пахнет. – И пусть ты, гордая задница, считаешь, что всего в этом мире ты должен добиваться сам, знай, ты не прав. И я выбью с тебя имя того человека. Или имена, если их было несколько. Ты меня понял?! Понял, я спрашиваю?
Я зажмурился, опёрся руками об грудь Кё и попытался его оттолкнуть. Но он сомкнул свои пальцы на моих запястьях, заставил успокоиться и прилёг рядом, обняв за талию. Господи, что он делает? Чего добивается? Я не понимаю…
- Доверься мне.
Я удивлённо хлопал ресницами, не зная, что делать. Как-то автоматически или потому что очень захотелось я прижался всем телом к Кё. Он же такой тёплый, такой нежный, такой сильный и надёжный… и уже почти не страшно. Но всё равно так странно. Неожиданный способ выбивать информацию, но, должен сказать, очень действительный. Быстро же я раскололся.
- Яцуко… я не помню фамилию.
- С какого курса?
- Вроде бы третий...
Ниимура что-то хмыкнул в ответ и прижал меня к себе. Уткнувшись носом ему в шею, я начал гадать, о чём же он думает, что собирается делать. Может, спросить его об этом? Хотя, чего уж тут, я просто догадываюсь. Или нет, знаю, что будет. Тоору просто полезет в драку. Так, как он всегда делает.
- Кё, - прошептал я. Сомневаюсь, что он мне разрешит, но попробовать-то стоит. – Ничего не предпринимай, хорошо?
- А я ничего и не буду делать. Всё за нас сделает Каору и студсовет, - парень положил руку мне на голову и начал перебирать мои волосы. – Ни о чём не волнуйся, всё будет хорошо. Ты мне веришь?
Я закрыл глаза и сжал пальцами воротник рубашки Кё. Если б он знал, насколько я ему верю, насколько доверяю…
- Кстати, замечательно выступили.

***

Деменция — приобретённое слабоумие, стойкое снижение познавательной деятельности с утратой в той или иной степени ранее усвоенных знаний и практических навыков с затруднением или невозможностью приобретения новых.


Всё воскресенье я провалялся в постели. Толи из-за того, что моё физическое состояние не позволяло мне выходить из комнаты, толи всему причиной была моральная подавленность. Невыносимо было смотреть даже на Кая, а что уж там говорить про Юрико. Они просидели со мной весь день, не смотря на то, что я просил оставить меня одного. Поэтому, пришлось учить наперёд всё, что только можно выучить. Хоть как-то, а это отвлекало от мыслей о худшем. Расстраивало больше всего отсутствие рядом одного человека, которого я уже окрестил про себя как «поганую дрянь». Смс – нет, звонков – нет, самого Кё – тоже нет. Куда он пропал? Я думал, что после таких вот случаев друзья должны проводить время с пострадавшим. Что, собственно говоря, и делали Ютака и Ю, но Тоору вроде бы как тоже относится к этой группе «избранных». Так я и просидел с горой учебников до десяти вечера, тайно надеясь, что Ниимура удосужится проведать меня. Но, так и не дождавшись дара с небес, уснул, морально вымотанный и не способный больше думать никоим образом.
Утро было ужаснейшим. И стаскивал с кровати меня никто иной как мой лучший друг. Конечно, он предлагал мне не идти на занятия, но я, решив, что нечего строить из себя умирающего лебедя и надо жить дальше, геройски расправил плечи… и сразу же повалился на пол от ужасающей боли в области поясницы.
Заявившись в университет, я набрался всей своей наглости и гордости, чтобы не обращать внимания на удивлённые и шокированные взгляды. Губа разбита, нос опух, лицо, шея, руки – всё в синяках. Плюс ко всему, хромаю. Хотя, по правде говоря, это всё слишком угнетает. Хочется спрятаться где-то в тёмном углу и переждать, пока все забудут про моё существование. Чтобы не было этих сплетен, косых взглядов и глупых предположений. «Неужели Руки влез в драку?» - «Видимо да. Я слышал, что он ещё тот… перец» - «К тому же провокатор». Ой, да заткнитесь вы все! Следите за своей жизнью и своими проблемами, сплетни вас не украшают, а лишь показывают, насколько вы низкие… Ах да, и кому я это говорю? Сам себе, никто же не умеет читать мысли.
- Руки…
- Что?
- С тобой всё в порядке?
Я задумался. В порядке ли я? Да, Кай, всё отлично. Знаешь, а зад уже почти не болит. Надо же, Яцуко оказался не таким уж и способным.
Кивнув Ютаке и улыбнувшись, я зашёл в класс и открыл учебник. И фактически сразу же началась пара.
- Сегодня давайте обсудим сенильную деменцию альцгеймерского типа. Как вы знаете, так же эта болезнь называется болезнью Альцгеймера. Думаю, все вы слышали о такой?
И тишина. Я закатил глаза и лениво протянул:
- Ну припустим.
- Матсумото-сан, расскажете нам историю? – профессор вскинул бровь и окинул аудиторию осуждающим взглядом.
- Давным-давно, когда люди ещё думали, что мир – это какая-то тарелка на слонах, - начал я, крутя в пальцах ручку. Кай, который сидел возле меня, тяжело вздохнул. – Эти же древние и необразованные учёные связывали старость с ослаблением рассудка. Конечно, в чём-то они были правы, вот только старость появлялась не из-за превращения мозгов в розовое вещество, а наоборот, мозги ставали розовым веществом из-за всепоглощающей старости…
- Руки, - перебил меня Ютака. – Твои шутки не к месту, тем более, что сегодня ты явно не в ударе.
- Заткнись, о низший разум, что поддался влиянию древних! – на этом класс, донедавна сонно считая на потолке мух, засмеялся. – Итак, продолжим… и пусть низшие меня не перебивают. И профессор, Вы тоже… да, спасибо. Итак… и появился в неизвестном мне году психиатр Алоис Альцгеймер, и принёс он тьму в этот мир. Знаете почему тьму, а не свет? Да тут всё просто. Потому что до этого все свято верили в то, что разъедание мозгов входить в часть старения. Но это не так, люди! Не верьте!.. Что, собственно говоря, он и подтвердил и этим же поставив многим страшный диагноз – дебилизм…
- Матсумото-сан, поменьше эмоций, больше дела, - перебил меня профессор, строго поглядывая с-под своих прямоугольных очков. На что я лишь фыркнул и показово уставился в учебник показывая этим, что не желаю больше «общаться». Аудитория, как и все профессора, привыкшие к моему плохому настроению (тем более все видели, что теперь-то у меня есть причина злиться), не придавали подобным выходкам большого значения, поэтому, не обращая больше на меня никакого внимания, лекция продолжилась. А я всеми силами пытался внедриться в урок, но не получалось. Никак. Все мысли крутились вокруг субботнего вечера. Спокойствие, что я смог восстановить вчера покинуло меня и на его место опять пришёл страх. Знаю, я теперь в безопасности тем более всё уже позади. Но а вдруг? Вдруг Яцуко этого мало? Знаю, я сейчас не могу радикально мыслить и логика отключена, так как я иду на поводу у чувств, но ничего не могу с этим поделать. В сердце закололо, а на глаза наворачиваются слёзы. Я поднёс руку к шее и нащупал пульс.
- Руки, - позвал меня Кай, не отрывая обеспокоенного взгляда. – Что-то случилось?
- Кажется… - я разомкнул глаза и улыбнулся. – Межреберная невралгия. Ничего страшного.
- Сердце болит?
- Нет, сказал же…
- Ты не сутулишься.
Я тяжело вздохнул и кивнул. После чего встал с места, взял свои вещи и пересел к окну, не желая испытывать тяжёлого взгляда брюнета. А сердце… поболит немного и успокоится. Просто слишком перенервничал, не более. К тому же, теперь у меня появилось более весёлое занятие – смотреть на голубое небо. От подобных мыслей я закатил глаза и ухмыльнулся. О да, Таканори, интересно и познавательно. Хотя, отвлекает от ненужных мыслей. Интересно, а какая сейчас пара у Кё? Хотя, если я не ошибаюсь, то сегодня у него занятия начнутся через час. Но что мне это даёт? Искать Тоору по всем корпусам я уж точно не буду, а сам он, видимо, не горит желанием меня видеть. Я опустил взгляд и увидел знакомую шевелюру. Ниимура? Ну да, вспомнишь говно, вот и оно. Интересно, куда это он пошёл? Неужто на стадион?.. Быстро сложив учебник и тетрадь в сумку, я встал и рысью пробежал к выходу с класса, кинув учителю на последок «вернусь». Очень хочется увидеть Кё. И спросить его, где его черты носят. А ещё есть огромнейшее желание поставить его перед собой на колени. Да, именно так…
Так как физическое состояние у меня не самое лучшее, то и попытка бежать не увенчалась успехом. Ещё сильнее похрамывая, чем прежде, я подошёл к футбольному стадиону и замер, пытаясь проглядеть среди бегающих парней Тоору. Нашёл я его быстро. Как и… Что? Чёрт. Нет. Только не это… Ниимура же обещал, говорил же, что не сделает ничего, что не будет лезть! Сумка только мешает, кидаю её на землю и стараюсь бежать. Надо быстрее его оттянуть, быстрее успокоить, пока однокурсники Яцуко не пришли другу в помощь… поздно. Три на одного. Как подло, как низко.
- Козёл! – через всё поле заорал я. Уже не обращаю внимания на сильную боль в ноге и пятой точке, всё равно. Падаю и опять встаю. Ведь я не должен позволить им причинить вред Кё. Пусть даже с этой драки я не выберусь, но разрисовать Ниимуре его тупую морду не позволю. Достаю с кармана телефон и набираю номер Кая. Ну же, ответь! Уже успел подбежать к ним, одного третьекурсника ударил ногой по пояснице и попытался пробиться к Кё…
- Что такое?
- Ютака! – тяжело дыша, прокричал я, ухватившись за рукав рубашки Тоору. Увидев меня, его лицо перекосилось от испуга и он сам начал оттаскивать меня подальше от оравы. Но парочка обозлённых парней так просто не хотели оставлять нас в покое. Мой взгляд упал на Яцуко, который корячился на земле и, кажется, уже не замечал ничего вокруг. – Звони Ниикуре, пусть придёт на стадион! Срочно! Скажи, что задница Кё в опасности!
И отключил вызов, спрятав телефон обратно в карман. Пока я говорил, блондин встал передо мной лицом к противникам и начал с ними огрызаться. А я мысленно лишь карал его за эту тупость. Пойти одному разбираться туда, где куча дружков Яцуко… по меньшей мере это дебилизм и я ещё это припомню Кё. Обязательно. Как только мы выберемся отсюда и я надеюсь живыми. А сейчас главное растягивать время. Дождаться…
- Давайте разбежимся по-хорошему, а? – выглянув из-за плеча Кё, спросил я. И тон вполне дружелюбный. А вдруг сработает? Сзади меня была сетка, а Кё тесно был прижат ко мне спиной, поэтому я мог чувствовать, как напряглись его мышцы. Похоже, он не разделял со мной желания разойтись мирно, во всяком случае, запал никуда не пропал.
- По-хорошему? Детка, ты часом не Таканори Матсумото?
- Не твоё дело, сука, - прорычал в ответ Кё, не дав мне и рота раскрыть. После этих слов он плюнул парню к ногам и, видимо, ухмыльнулся. – Кто этот побитый мальчишка и что он здесь делает тебя уж точно не касается.
- Так значит он твоя подружка? – хмыкнул брюнет, а парни вокруг засмеялись. Я впился пальцами в плечи Тоору и зашипел. – Фу, бля, педики. Как же я вас ненавижу.
- К слову ты совсем не привлекательный, - тоном знатока заметил блондин.
- Да ты что? И что ж ты там прячешь свою бабу?..
- Сам ты баба, - не выдержал я, пытаясь оттолкнуть от себя Кё. Но тот стоял столбом, не давая мне даже сделать попытки нападения на это тупое трепло. – А когда тебе говорят «ты не привлекательный», то не переводи все стрелки на секс-символов.
Я почти сразу же пожалел, что это ляпнул. Лицо парня побагровело и он ступил шаг вперёд, но Кё не дал ему подступиться ещё ближе, сорвавшись с места и набросившись на него как голодный зверь на кролика. От подобной агрессии все отступили на пару шагов, пока Тоору избивал брюнета, оседлавши его живот. Подобное могло выглядеть бы вполне комедийно, если бы не страх перед Ниимурой и неспособность его оппонента хоть как-то противостоять этой дьявольской злобе. Я ещё не видел Кё в драке, но знал по слухам, что фактически всегда он с любых переделок выходил победителем. И, кажется, сегодняшний случай не исключение… Но дальше так быть не может, иначе Тоору просто искалечит парня. Подбегаю к нему и хватаю за руку. Чтобы оттянуть его подальше приходится приложить уйму сил… что сделать у меня не получается.
- Придурок, да хватит уже!.. Эй, вы, ну помогите же кто-то!
Мой крик, кажется, услышали. И никто иной, как президент университета. Но по инерции или же от паники, я и дальше пытаюсь оттянуть Кё, которому откровенно всё равно на всех и на вся. Да, теперь верю, настоящий зверь.
- А ну расступились!
Рядом появился Ниикура и помог мне оттащить от бедного парня Кё. Тот, тяжело дыша и громко ругаясь, оттолкнул нас, переступил через третьекурсника и подошёл к Яцуко, которому уже помогли встать. Схватив того за воротник рубашки, блондин прорычал:
- А ты, скотина, ещё раз подступишься к нему и я сделаю всё, чтобы твой труп не нашли.
От удивления я открыл рот. В сердце опять закололо и появилось то странное чувство, которое было тогда… чувство защищённости. Безопасности. Чувство того, что меня защитят, пусть даже я не буду просить помощи. Отмечаю про себя, какой он надёжный. И просто не могу дышать… Наверное, в моём взгляде столько восхищения, но что уж тут, я действительно им восхищаюсь. И не могу этого скрыть. Потому что чувства накрыли меня с головой. Хочется подойти к Кё, взять его за руку и увести куда подальше от этого места. Остаться наедине… и, наверное, поговорить? Вслушиваться в его голос, смотреть в глаза, улавливать улыбку… Я встряхнул головой, чувствуя, что думаю не о том. Переведя взгляд на Каору, я начал наблюдать за тем, как он буквально выстроил в шеренгу старшекурсников и велел отвести в медпункт Яцуко и его друга. Было забавно видеть, какое влияние Ниикура оказывает на окружающих.
- Эй…
Я повернулся назад и увидел Кё. Тот стоял с отсутствующим видом в метрах пяти от меня.
- Ниимура, я не понял…
- Давай просто уйдём, а? – не дав мне договорить, Кё повернулся и пошёл по направлению к общежитию. А на занятия идти уже, значит, никто не собирается?
Кивнув сам себе будто в знак согласия, я попросил Ниимуру подождать, пока я сбегаю за своей сумкой. Но, не дожидаясь, пока я сдвинусь с места, он сам в быстром темпе направился к учебному корпусу, около которого были покинуты на произвол судьбы мои вещи. Быстро подобрав их, Кё вернулся за мной.


***


СПИД – вирусное заболевание, что характеризируется поражением Т-системы иммунитета, что приводит к понижению резистентности организма; клинично характеризуется горячкой, лимфаденопатией, диареей, общей сладостью, потерей массы тела, пневмониями, развитием на фоне заболевания онкологичных процессов, вторичных бактериальных инфекций.


- Кё, что с твоим ухом? – я сам удивился дрожи в своём голосе. Неужели испугался крови? Что за глупость. Но, разорванная мочка уха Тоору меня взволновала, даже больше чем стоило бы.
Сейчас мы сидим в моей комнате у меня на кровати. Точнее, только присели, как я заметил следы крови на голубой футболке, а затем и кровавую дорожку на шее, что проходила от уха. Похоже, ему зацепили одну из многочисленных серёжек. Не дожидаясь, пока парень ответит на вопрос, я вскочил с кровати и побежал в ванную за ватой и перекисью.
- Суки, - прошипел я, пытаясь найти в аптечке нужное. Сердце настойчиво покалывало и хотелось выть от ярости и раздражения. Из-за того, что Кё получил боевое ранение? Каким бы мелким оно не было, а мысль о том, что ему больно меня никак не радует. Хотя, Кё же мазохист, ему это явно по душе. Недовольно фыркая и ругаясь, я вышел с ванной и подошёл к кровати, на которой уже по-хозяйски разлёгся Ниимура и что-то напевал себе под нос. Сев возле него, я открыл баночку и намочил перекисью вату.
- Как ты? – внезапно поинтересовался Кё. Я ухмыльнулся и повис над ним, рассматривая ухо. Он втупился в моё лицо взглядом, но я всеми силами старался не смотреть ему в глаза. Прикоснувшись ватой к уху, я начал стирать с кожи кровь. Заметив, что он слегка покривился, подул на рану.
- Странный вопрос.
- Точно, прости.
- Да нет, ты не понял. Уже всё хорошо, честно. Просто не понимаю одного…
- Чего же?
Я замер, не зная, как сформулировать свою мысль. В общем, ничего сложного в этом нету, но я не привык так откровенничать. По меньшей то, что я сейчас скажу, может показаться Тоору нахальным. В конце концов, мы же не супружеская пара… От подобной мысли я слабо улыбнулся, всё так же продолжая игнорировать взгляд блондина.
- Почему-то вчера тебя совсем не интересовало моё душевное и физическое состояние, - протянул я, делая между словами недопустимо-длинные паузы. Видимо, он заметил, что подобное признание в том, что я скучал по нему, далось мне нелегко. Почувствовав на подбородке чужие пальцы, я замер, неосознанно давая Ниимуре повернуть своё лицо и заглянуть себе в глаза. И вот опять эта странная дрожь… от его прикосновений, от его глаз, от приятного запаха его кожи. Полуоткрытые губы, слегка прищуренные глаза, брови, сведённые на переносице. Почему в комнате стало так жарко? Какой глупый вопрос. Кажется, всё дело во мне и моём отношении к этому человеку. Не люблю ходить вокруг да около, не хочу обманывать себя и делать поспешных выводов, но Тоору… что ты со мной делаешь?
- Прости, я не мог, - прошептал Ниимура, не отрывая глаз от моего лица. Его губы расплылись в ласковой улыбке, а в глазах заблестели огоньки. – Ты такой красивый, Таканори…
Я отшатнулся от его лица и сглотнул. Казалось бы, обычный, самый незаурядный комплимент, которому я обычно не придаю значения. Но что… взгляд падает на губы, губы Кё. И появляется безумная тяга, так хочется его поцеловать. Это желание просто невыносимо. Как ребёнок, которые несколько месяцев не пробовал сладость конфеты, так и я, не могу устоять перед соблазном. Тем более, он так близко, он рядом, он со мной… уняв дрожь, я приблизился к его лицу и со страхом заметил, что на лице блондина замешательство и непонимание. А в глазах читается «Что ты делаешь?». Но остановиться не в силе. Да и не собираюсь. Полпути к его губам уже преодолено и вот… едва ли коснувшись к его губам, меня накрыло волной восхищения. Я точно помню какими были губы Яцуко. Очень мягкими, даже женскими, что очень удивляло и продолжает удивлять. А у Кё… слегка обветренные, но от этого не менее приятные. Чувствую горячее дыхание Кё на своём лице и это просто сводит с ума. Господи милостивый, почему меня так тянет к парню? Почему у меня есть настолько сильное желание целовать его, обнимать, ласкать?.. Разве это правильно? Странно, я только сейчас начал думать о правильности своих поступков, но могу сказать с уверенностью, этот – мой самый безумный. И я уверен, что никогда не пожалею о содеянном, пусть даже от этого зависит наша с Кё дружба. Ведь я должен был попробовать… Неуверенно провожу кончиком языка по нижней губе Кё и застываю, пытаясь понять, что делать дальше. Немного отдаляюсь от Кё и заглядываю ему в глаза. Хочу узнать, можно ли продолжать… ведь так хочется, но я боюсь. Возможно страх и оправдан… Тоору смотрит на меня без каких-либо эмоций, губы плотно сжаты, а руки держат простынь. Появилось чёткое ощущение, что он сейчас меня ударит, хочет ударить. Избить. Наорать. Чтобы такое больше не повторилось. И от этого выражения на его лице хочется рыдать. Что со мной? Я сошёл с ума, да? Лучше бы и так, ведь тогда мои действия были бы оправданными… или наоборот, неоправданными. Но кто винит психов? Они всего-то поступают так, как требуют того их собственные инстинкты, как того заставляет поступать их собственная болезнь. Но у меня-то никаких психических отклонений не наблюдалось. А то, что меня тянет не к противоположному полу? Большинство психиатров рассматривают подобное как какое-то психопатство, психологи – как последствия душевной травмы. По идее травма у меня есть. Двухдневной давности. Только вот после подобного меня никак не должно было тянуть к Кё. Должен был появиться страх к мужским прикосновениям, к взглядам, ко всему прочему. Но ведь мне так льстит внимание Тоору. Даже то, что он подрался из-за меня с Яцуко, хотя я и просил его не делать этого… Грет душу та мысль, что блондин просто не смог смириться с тем, что ко мне прикасался кто-то другой, что мне сделали непередаваемо больно… Но это лишь самоутешение, простое желание.
- Прости, - шепчу я, не отрывая глаз от лица Кё и не отдаляясь ни на сантиметр. Как будто парализовало. И дышать так трудно, невыносимо больно. Кажется, что лёгкие наполнены водой. Чёрт побери, сдохнуть…Мои плечи до боли сжимают сильные руки и я жмурюсь. Что теперь, Кё? Ударишь меня? Возненавидишь? Это же всего лишь невинный поцелуй, простое прикосновение губ. Я даже не успел показать тебе всё своё мастерство, уверен, понравилось бы… Мои губы расплываются в наглой ухмылке. Заметив это, Кё скинул меня с себя на пол и встал с кровати. А я начал давится от безудержного смеха, корячась от боли на полу. Удар пришёлся спине. Истерический хохот. Смех без причины – признак дурачины. Но я же не дурак, я это точно знаю. Я просто тупой дебил, да-да… А ты, Кё, чего так смотришь на меня? Не надо, мне твоя жалость не нужна.
Опускаешься рядом со мной на пол и берёшь на руки. Почувствовав, как моё тело оторвалось от холодного пола, начинаю выкручиваться, этим же не давая Ниимуре спокойно, без препятствий уложить меня на кровать. Всё-таки, справившись с этим нелёгким делом, он кое-как снял с меня обувь, взял с кровати Кая одеяло и укрыл меня им. Не переставая смеяться, я сквозь слёзы заорал:
- Не обходись со мной как с маленьким!
- А я и не обхожусь, - спокойно ответил Кё, посильнее укутывая меня в одеяло и не давая двигаться. На его лице как и минуту назад нельзя было прочитать абсолютно ничего. Только опять мне казалось, что у него есть желание ударить меня. Как же бесит.
- Я же всё вижу! – не унимался я, уставившись глазами, полными слёз на Тоору. – Ты просто ничего не понимаешь…
- Что я должен понимать? – осторожно спросил пятикурсник, положив мне ладонь на лоб и, видимо, проверяя температуру. Закусив губу, я сам задумался над тем, чего же Кё не понимает? Всё, что я сейчас скажу явно не в мою пользу. Да и я запутался… запутался в себе, в своих чувствах.
- Как мне объяснить то, что я не…
- Что ты?
- …что я не могу без тебя?..
Черты лица Кё заострились и я не знал, чего ожидать. Его рука по-прежнему была на моём лбу и, кажется, он был растерян. Не знал, что ответить.
- Я тоже не могу без тебя, Руки. Мы же друзья, - осторожно сказал Кё, поглядывая на меня с-под чёлки. Я тяжело вздохнул и отвернулся от него. – Как я и думал, у тебя поднялась температура.
- У тебя просто рука холодная, - отрезал я, закрыв глаза и пытаясь успокоится. На лице ещё остались следы от слёз, но не было сил хоть что-то делать. А ухо Тоору… наверное, он предпочтёт, чтоб за ним поухаживал кто-то другой, менее эмоциональный и любвеобильный. Ниимура встал с кровати и, видимо, пошёл в ванную, где у нас с Каем была аптечка. А я, воспользовавшись шансом, вскочил с кровати, быстро натянул на себя кеды и вышел с комнаты.


***

Ликвор – спинномозговая жидкость.


Двадцать четыре пропущенных звонка. Десять от Кая, семь от Юрико и четыре от Кё. Естественно, отвечать не хотелось, тем более Тоору. А почему мне так яро названивали? Всё просто. Полночь. И на территории университета меня нет. Я в своём любимом баре. Хорошо, что бармен сегодня другой. Новенький. Принял меня как потенциального клиента с широченной улыбкой, не подозревая о моей «судимости» и изгнании. Конечно, пришёл я сюда пить не сам. Как-то низко, наигранно, как в фильмах, когда от горя стают алкоголиками. Нет-нет, я не такой. Со мной мой друг. Уруха. Именно он сейчас способен мне помочь как никто другой. Во-первых, в компании с ним я точно знаю, что не выгляжу алкашом. Во-вторых, у него немного другая ориентация. Раньше я этого не одобрял, теперь же вижу в этом человеке своё спасение. Такой аккуратный, ухоженный, миловидный… просто по-женски прекрасный. Нас двоих прохожие всегда путали с влюблённой парой. Одни говорили про нас «девичья любовь», вторые – «геи», а третьи - «красивая пара. Повезло тому блондину с девочкой». Естественно, «девочкой» всегда был никто иной как Уруха, настоящее имя которого Кою Такашима.
- Руки, - грубый голос друга. Я обернулся и слабо улыбнулся. Ну вот и он. Как всегда красив и при экипировке. Чёрт, до сих пор удивляюсь, как у него хватает терпения так следить за собой? Уверен, кожа на ощупь удивительно мягкая. Но это и похвально. Кто сказал вообще такой бред, что мужчина должен быть волосатым, потным, вонючим, накачанным и брутальным? Мужественность не во внешности, а в умении себя подать. Уж кто-кто, а я много раз видел, каков Кою в драках. Может ручонки у него и хилые на первый взгляд и многие сильнее его самого, но храбрости и желания помочь друзьям у него сполна. Да и гордый, скотина, похлеще чем я.
- Уруха, - кивнул я, показывая рукой, чтоб присаживался. Шатен чрезвычайно удивился моему ночному звонку, но отказывать в помощи не стал. Тем более, что мы не виделись больше месяца. Но обиду друг на друга не держим. К чему эти глупые постоянные звонки, встречи и разговоры попусту? Когда кому-то что-то надо, то помощь обеспечена.
- Я так рад тебя видеть. Чего ты…? – парень замолчал, увидев моё, буквально, растерзанное лицо. Я слабо улыбнулся и подозвал бармена. Тот окинул Уруху заинтересованным взглядом.
- У него кадык есть, - сказал я «между прочим» и сделал заказ. Как и ожидалось, мужчина быстро разлил нам по моему любимому «cassis orange» и смотал.
- Что с тобой стряслось?
- Меня всего-то хорошенько… - я отпил с трубочки напиток. - Трахнули.
Парень окинул меня недоверчивым взглядом и хмыкнул, отпив слабоалкогольный напиток. Не поверил.
- Я на полном серьёзе, Уру.
- Руки, я в жизни не поверю. После сто двадцать седьмого раза я уже понял, что язык у тебя развязан и фантазия на высшем уровне. Так с кем ты так подрался?
- Хорошо, - обессилено согласился я. Моё дело рассказать, его дело – приять или нет. – Давай я расскажу всё по порядку, а ты меня не перебивай, хорошо?
- Да, - безразличным тоном согласился Кою. По правде говоря, а меня иногда задевает его мрачность. Я по жизни выпендрёжник и мне нужна благодарная публика, а Такашима – будто бы инопланетянин. На самом же деле умный человек, а часто ведет себя как «блондинка». И думает слишком много о смерти.
- Итак, с чего бы начать?..
- С того, как ты обидел очередное чмо, - перебил меня шатен, мрачно хохотнув. Я тяжело вздохнул и набрался терпения.
- Нет, ты не угадал. Всё началось вполне мирно и красиво. Романтично, можно даже так сказать. У меня есть привычка по вечерам выходить с общежития, садится на лавочку и там спокойно курить. Ты же прекрасно знаешь, что меня редко обходят стороной. Вот и он не обошёл…
- Кто «он»?
- Заткнись.
- Хорошо-хорошо.
- Кё. Тоору Ниимура. Ниимура Тоору. Просто «король» эдакий…
- А я думал... – опять перебил меня Уруха, но сразу же замолчал, увидев мой пронзительный взгляд. Единственная плохая черта в нём – неумение слушать. Но я активно борюсь с этим, более того, видны успехи.
- Так вот. Знаешь, мы очень странно познакомились. Первый вечер просто сидели молча и курили. И знаешь, мне было так приятно в его компании. Пусть даже мы ничего не говорили друг другу. Пусть даже не обменивались взглядами. Но это так запечатлелось в моей душе, что на следующий день я уже бредил осенним вечером. Я интуитивно знал, что он придёт. Потому что знал: он не просто так подсел ко мне.
- Прелесть… - протянул Уруха.
- Да, прелесть прелестей. И я оказался прав. Он пришёл. И мы нормально познакомились. Как и ожидалось, Кё оказался крайне приятным собеседником. Умён, интересен, красив, учтив… конечно козёл полный, но это мы опустим.
Сделав паузу, я закусил губу и посмотрел в тёмный потолок. Сложно рассказывать всё это в подробностях, но надо. Нельзя пропустить ничего. Только память упорно не хочет подкидывать сами действия. Помню только ощущения и выражения лица Тоору.
- Мы с ним подружились. Очень. Буквально за месяц стали чуть ли не лучшими друзьями…
- Така, ты шутишь? – Уруха выпучил глаза. – К тебе же подступится тяжелее, чем к голодному льву…
- К чему я и веду, Уру.
- А тебе не кажется это… банальным? Я имею ввиду, ты даже говоришь как-то странно.
Я тихо засмеялся и достал с пачки две сигареты. Одну протянул Урухе, но он отрицательно закачал головой.
- Я бросил.
- Не пройдёт и пары дней, как ты опять спохватишься.
- С чего такая уверенность?
- А он и дня не протянул, - я хохотнул и затянулся сигаретным дымом. Мой друг что-то хмыкнул, но не придал этому большого значения. Вся ещё проблема в том, что никогда нельзя догадаться, о чём думает Кою. Даже его эмоции как обычай – фальшь и ложь. Но в одном я уверен точно – его обидело сравнение с незнакомым ему человеком.
- Знаешь, Уру, когда я говорил, что меня трахнули, то я был серьёзен как никогда. Ты же знаешь, такими шутками я не разбрасываюсь… Короче, не бери в голову.
Между нами наступило молчание, растворяемое сигаретным дымом, алкоголем и блюзом. Интересно, о чём сейчас Такашима думает? Наверное, подобное заявление ввергло его в шок. Ну конечно…
- Это этот Кё?
- Нет. Это чмо, которого я элементарно обидел.
- Я внимательно слушаю… - опять мрачность в голосе, но теперь, кажется, совсем не наигранная. Я ухмыльнулся и, закрыв глаза, продолжил:
- Я не буду описывать подробности. Как, что, где… Это случилось во время концерта. Забыл сказать, у Кё своя группа. Просто после того, как это случилось, я не хотел никого видеть кроме Кё. Кай и Юрико паниковали и от этого не могли мне помочь. Эта их жалость просто убивала. Ты же знаешь… Тоору провёл со мной всю ночь. Точнее, я уснул и так мне сказал Кай. На следующий день он не появлялся. Я… как бы это сказать… я скучал. И мысли о нём не давали мне даже вспоминать о том неприятном происшествии. А сегодня я увидел, как Кё полез в драку с тем парнем.
Я подозвал бармена и заказал кое-что покрепче. Виски. Тот кивнул и через пять минут я уже пускал в стакан, заполненный алкоголем, сигаретный дым и наслаждался от создавшегося аромата. Не хочется рассказывать про поцелуй. Про те ощущения. Ведь это такое заветное, такое родное и такое своё. Может быть Уруха поймёт меня без лишних разъяснений. А тем временем, пока я раздумывал, он перестал надеяться на то, что продолжу свой рассказ и начал самозабвенно пить. Только особенность его в том, что то, от чего пьянеют многие, ему просто развязывает язык.
Я почувствовал вибрацию в кармане джинсов и достал телефон. Ух ты, они додумались написать сообщение.
«Руки, немедленно, НЕМЕДЛЕННО позвони мне».
Кё. Я тихо засмеялся и устало потёр веки глаз, ресницы которых враз увлажнились. Позвонить ему. Ага, сейчас. Разогнался. Не хочу слышать его голос, не хочу этого напускного волнения, этой тупой игры. Или наоборот, хочу больше чем надо бы. И всё равно, если Кё просто заставили мне это написать, если ему надавили на жалость. Хочется, чтобы он сейчас оказался рядом…
- Это кто? Кё? – спросил Уруха, забирая у меня телефон. Я кивнул и залпом осушил третий стакан виски. Уже чувствуя, что выпил достаточно много для того, чтобы прилично так опьянеть, я положил голову на барменскую стойку и с закрытыми глазами начал напевать себе под нос какую-то попсовую песню.
- Это Кё?
Я открыл глаза и увидел, что Уруха спокойненько покуривая сигарету (ну да, а как же, бросил он), разговаривал по МОЕМУ телефону. И ни с кем иным, как с Ниимурой. Ну что ж, его право. А мне всё равно…
- Я Уруха, друг Руки.
- …
- Да, он рядом со мной.
- …
- Нет. Приезжать не стоит, сегодня Руки переночует у меня.
- …
На долгое время Уруха замолчал. По его лицу было видно, что он внимательно слушал Кё и пытался вникнуть во всю суть ситуации. Но что уж он сможет понять, если мне всё кажется окутанным в тумане? Хотя, я же позвал его, чтобы он дал мне совет. Уруха умеет давать советы. Вот только почему всё теперь не кажется таким простым? Интересно, а о чём они говорят? Что говорит ему Кё? Появляется эта глупая надежда, которую я стараюсь притупить, но не получается. А думать о том, что Тоору прямым огромным текстом посылает меня через Уруху, не хочется. Вдруг, шатен что-то промычал себе под нос и начал кивать, а после чего тихо попрощался и положил телефон на барную стойку. Я протянул к парню руку и задёргал его за рукав.
- Что… он… - начал заплетающимся языком. - Говорил?
- Да так… потом, - ответил Кою и встал со стула. Я посмотрел на него и тоже попытался встать, но не удержавшись на ногах, повалился в объятия Такашими. Он прижал меня к себе и помог выйти с бара, а после и выйти на улицу. Даже когда он ловил такси, то не отпускал меня. Но и я-то не слишком вырывался. Определённо, это тепло мне нравилось. Тепло тела. Когда осенней ночью уже довольно прохладно. От моего друга веет одеколоном. Довольно резким, но не менее приятным. Хотя аромат тела не сравнится с этой химией, нет… только никто так не пахнет как ОН. Я улыбнулся своим мыслям и буквально повис на Урухе. Похоже он выругался? Прости, но мне нужна помощь. И знаю, я чёртов эгоист.
Буквально запихнув меня на заднее сидение автомобиля, Кою сказал водителю адрес и мы поехали ночным Токио. А я, что не удивительно, уснул… Нет, задремал. А когда проснулся, то Уруха уже пытался вытащить меня с такси. Сам вылезая с автомобиля, я попытался сказать Кою «спасибо», но вышла какая-то субстанция с букв.
На душе опять так неспокойно. Только теперь причина в другом и, что самое главное, я не могу понять, что больнее. То, что меня изнасиловали, или то, что я, кажется, гей. Или нет, даже не это… меня не волнует ориентация. Меня волнует человек, которого, кажется, я изрядно напугал своим поведением. А что теперь, Руки? Идиот, впервые не знаешь ответа. А вопрос же не из области высшей математики. Вот, что значит вестись на поводу у чувств… С самого же начала чувствовал, что Кё для меня не просто друг. С самого начала было влечение. А я, дурак, перепутал это с дружбой. А с чем я это путаю сейчас? Не знаю. Возможно, я просто ненормальный фанат Кё. Всё возможно… я очарован его голосом, его внешностью, его поведением, харизмой… его желанием отомстить Яцуко.
Зайдя в квартиру Урухи, я сразу же, без приглашения, поплёлся к нему в спальню, держась за стены. Кажется, он пошёл за мной… прости, Уру, но сегодня твоя берлога занята мною.


***


Фактор Кастла – фермент, переводящий неактивную форму витамина B12 в активную.


Утро выдалось не сладким, это точно. Во-первых, тело по-прежнему сильнейше ноет. Во-вторых, нечего мне было так напиваться. В-третьих… нет, это меня немало порадовало. Было приятно проснуться и понять, что рядом со мной компания с одного человека. Тихо посапывая, Уруха дрыхнул рядом. И совершенно не смущает, что мы оба в одном нижнем белье, не впервые. Повернувшись к Такашиме, я посмотрел на него и улыбнулся. Правду говорят, что с утра только любимая девушка красивая, а все остальные так… сойдут с пивком. И Уру не исключение. Тихо хохотнув, я приблизился к его лицу и припал губами к помятой щеке. Немного подождав, я начал буквально зацеловывать его лицо, вызывая этим у себя в душе море смеха, а если точнее, бурного лошадиного ржача. Наконец-то, разворошив Кою, я на последок чмокнул его в губы и слегка отдалился. Медленно, при этом причмокивая, шатен открыл один глаз, затем второй и зевнул.
- Доброе утро, милый, - прошептал я, играя роль влюблённого и давая себе оценку «перфект». Ещё никто не оставался недовольным.
- Доброе, - Такашима стрельнул в меня сонным взглядом и перевернулся на бок. – Ну ты козёл…
- Для тебя, солнышко, хоть коза, - пропел я и приподнялся на локти. Повисло молчание. Впрочем, Уру не Аой, шутки для него слишком сложная и непостижимая наука. Но сейчас со своей тишиной он прав как никогда. Меня кое-что интересует. – Слушай… что вчера тебе так долго втирал Кё?
И опять молчание. Знаю наверняка, что мой друг не уснул опять. Могу также уверить весь мир в том, что он точно знал, что меня беспокоит ещё до того, как я задал вопрос. Более того, меня не удивляет то, что он не хочет отвечать.
Громко пыхтя, я встал с кровати и потянулся. После, поменял своё положение так, чтобы шатен увидел всю прелесть моей утренней зарядки.
- Я жду, - бодро сказал я, разминая руки и прилично так выгибаясь. Открытые до этого глаза Кою ещё больше распахнулись и он прикипел взглядом к моей заднице. Извращенец чёртов.
- Для начала перестань меня соблазнять.
- Для начала ты мне всё расскажешь. А потом я уже перестану делать зарядку.
- Ладно, - будто бы капитулируя, парень поднял одну руку над собой и прикрыл глаза, видимо пытаясь вспомнить вчерашний разговор. – Кто это? Где Руки? Его друг? Уруха? Уруха, позови Руки. Немедленно!.. Скажи, где вы?..
- Стоп, - прервал его я. – Давай уже нормально.
- Мне так легче вспоминать, - мрачно отметил Уру и продолжил. – Послушай, передай ему, что нам надо срочно поговорить. Я знаю, как ему помочь. После того происшествия видимо он запутался в самом себе… и я думаю, что здесь поможет психолог…
Уруха только начал пересказывать слова Кё, а мне уже стало плохо. Что же получается? Кё меня к психологу отправляет? Он считает, что у меня что-то не то с головой?
- Короче, - шатен вышел с роли Кё. Выдохся, бедненький. – Сама суть в том, что он считает, что всё дело в том, что у тебя душевная травма. А о том, что ты в него по уши влюбился он даже не догадывается…
- Стоп! Я не влюбился в него по уши!
- И почему я знал, что ты станешь это отрицать? – Кою недовольно закатил глаза и встал с кровати. Не знаю, насколько сильно моё лицо перекривилось от злобы, но то, что Такашима увидел, его явно позабавило. Найдя в шкафу халат, он направился в ванную при этом не забывая вилять бёдрами. Куда это он пошёл? Мы не закончили разговор.
- Подожди меня здесь.
Видимо, Уру научился читать мысли. Или он слишком хорошо меня знает. Тихо зарычав, я плюхнулся обратно на кровать и зарылся всем телом в мягкое одеяло. Или Уруха чего-то недоговаривает, или же действительно вся суть в «иди к психологу». А знаешь, Така, тебе стоит сходить к специалисту. Потому что проблема тут именно в недавней «душевной травме», а не любви… О какой вообще любви может идти речь? О каких высших чувствах? Я знаю, как это – любить. Знаю как никто другой. Потому что любил, обожал, боготворил… и в итоге? Что? Ничего. Слава богу я «homo sapiens», человек разумный и отдаю отчёт себе в своих действиях, а также чувствах. Я могу хотеть Кё. Я могу его обожать некоторое время. Могу мечтать о нём. Как мечтал о многих других и многих других добивался. И не более. Правда, пугает то, что раньше меня тянуло только к девушкам. А это может означать только одно – мне надо не к психологу. Дорога прямиком к психиатру. Но чёрт… я же точно знаю, что Яцуко здесь не причём. Я это чувствую нутром. Потому что мне нравился Кё с самого начала, это однозначно. Тогда что же… так напоминает что-то… только кажется ещё сильнее…
Вскочив с кровати, я выбежал со спальни и ворвался в ванную с криком:
- Моя любовь – химический процесс!
И наплевать на то, что Уруха абсолютно обнажённый после душа вот-вот собирался взять полотенце. Его длинное лицо вытянулось ещё сильнее, отчего я неволей подумал, что сейчас он похож на коня. Ну же, Уру, скажи что-то. Я только что признал, что люблю Кё. Хотя нет, не признал, просто припустил. Это абсурдно, но такова возможность есть… Ну скажи же, скажи, что я не прав…
- Я в шоке.
Гора на плечи надавила ещё сильнее. Громко взвыв, я налетел на Кою и вжал его в мокрую от пара стену. Зрачки его глаз расширились и он выпустил с губ сдавленное «ой». Но сейчас не время для церемоний. Меня просто разрывает изнутри, а он нашёл время для поддержания своей невозмутимости.
- Такашима, - прорычал его фамилию я, уставившись взглядом в чёрные, узкие глаза. – Я тебя умоляю…
Сильнее вжавшись в стену, Кою пронизывал меня внимательным взглядом. Я сжал его плечи и ждал, пока он что-то ответит, пока пройдёт это его мысленное нападение или что там. Думай быстрее, Такашима, терпение у меня не резиновое.
- Прежде всего, - он взял пальцами мой подбородок и приблизил своё лицо к моему. – Что ты хочешь от меня услышать?
Я удивлённо захлопал ресницами, пытаясь понять, что он имеет ввиду. Что это всё значит? Мне совет нужен, совет. Мне нужно либо подтверждение моего психоза, либо его опровержение. А губы Урухи расплылись в слабой улыбке.
- Хочешь услышать моё мнение? Мой, скажем так, анализ данной ситуации? Что ж, я скажу. А ты блокнотик не забудь взять, - хохотнул парень и оттолкнул меня от себя. Поскользнувшись на мокром полу, я чуть не потерял равновесие и спасла от падения меня раковина. Сняв с крючка полотенце, парень отвернулся от меня и начал аккуратно, чтобы не дай бог кожу не испортить, вымокать своё тело.
- Когда мы стали хорошими друзьями, я уже не застал с тобой Мияки. К величайшему сожалению, о твоих бухих похождениях пришлось слышать от Кая и Юне…
- Да, я любил её, - потирая запястье, отрезал я. Любят они вспоминать это отвратительное время. – И что с этого?
- Я не об этом. Не перебивай.
Я вскинул бровь и громко фыркнул. Невероятно, мне затыкают рот. И кто? Уруха.
- Я беру ситуацию с Мияки в сравнение с теперешней. Только для этого я решил вспомнить эту скучную историю твоего прошлого, - парень опять закатил глаза, пробурчал что-то себе под нос и накинул на себя красный, махровый халат. Он, с нашей маленькой компании, можно сказать, самый передовой. Относится к тем людям, которые смотрят в будущее и не любят возвращаться к прошлому. Только вот есть одно «но». Уруха слишком любит гадать, что же будет после остановки сердца. А ничего, Уру, всего лишь смерть. – И ты не думай, что мне в кайф говорить о девушке, которую я от силы видел в младшей школе пару раз. Так вот, у тебя уже пять лет минимум не было такого, чтобы ты убивался так по кому-то кроме Мияки. Странно, правда? Хотя нет, странно – слишком громко сказано для такого простого случая. Всё, что ты мне рассказал… это же яснее ясного. Ты любишь этого Кё и всё тут. Мне даже как-то неловко, что ты, светило медицины, точных наук и вообще гений, закрываешь глаза на явное и открываешь их на ложное. В общем, Руки… или добивайся Кё, или забудь. Ты сам сказал, что твоя любовь – лишь химическая реакция, какой-то там процесс, прости, в химии я не силён. А для меня любовь - это что-то очень сложное и неподвластное людскому пониманию никоим образом. Так что делай выводы.
Завершив свою короткую, но пылкую речь, Уруха встряхнул гривой светлых, милированых волос и уставился взглядом на своё отражение в зеркале. Сжав пухлые губы, парень начал внимательно рассматривать своё лицо на наличие каких-либо недостатков. Я следил за его действиями, пытаясь втолкать в себя слова «ты любишь Кё», но они упорно отскакивали от сознания как теннисный мяч от стены. Насколько я знаю, ещё ни у кого не получилось обыграть стенку. Вот и у меня не получается обыграть самого себя. С одной стороны я понимаю, что Такашима прав, с другой это всё полнейший бред. Такое впечатление, что во мне проснулось второе «я», которое не хочет признавать своей глупости и упёртости.
- Ты просто слишком гордый, чтобы признать это сразу.
У меня опять появилось чёткое ощущение, что Кою умеет читать мысли. Найдя в шкафчике над умывальником какой-то крем, он выдавил с тюбика немного на указательный палец и начал втирать белую мазь в кожу щёк. Если не ошибаюсь, то это его ежедневная процедура.
- Просто я слишком долго не любил, - тихо сказал я и вышел с ванной. Закрыв за собой дверь, я опёрся об стену и начал ждать, пока мой друг освободит комнату. До боли кусая губу, я старался выкинуть с головы мысли о Кё. Как он там? Что делает? О чём думает? Что хочет? Чего желает? Слишком много вопросов для одного человека. И ни на один я не могу дать ответ. Остаётся только одно…


***


Иммунизация – специфичная профилактика инфекционных заболеваний среди людей и животных.


Наверное, правильнее всего было бы позвонить Кё и договориться о встречи. Что я, собственно говоря, и сделал. Он без лишних вопросов согласился и назначил место встречи и время. Почему я не хочу обсудить это в университете его, видимо, не интересовало. Там Кай и Юрико, которые не успокоятся, пока не докопаются до истины. А сейчас говорить им что-то и объяснять совсем не охота. Правда, Ю могла бы мне помочь, наверное… Но что уже сделано, то сделано и я совсем не жалею, что попросил о помощи Уруху.
Зайдя в кафе среднестатистической важности, я оглянулся. Столько народу… Но оно и к лучшему. Чем больше шума, тем меньше возможности быть услышанными. В поисках свободного столика я с удивлением увидел Кё. Странно, ведь я пришёл на десять минут раньше. И сколько он меня уже здесь ждёт? Затаив дыхание и натянув на лицо невозмутимую маску, подошёл к столику и сел напротив Тоору. Он поднял на меня глаза и слабо улыбнулся.
- Хорошо выглядишь, - подметил Ниимура и начал крутить в руках зажигалку. От меня, ясно, не скрылось то, что он очень нервничает. Вот только из-за чего, Кё? Есть весомая причина. Самодовольно усмехнувшись, я достал с кармана брюк пачку сигарет, выудил оттуда одну и закурил.
- Благодарю. А вот ты не очень, - соврал я, не поведя и глазом. А может и не соврал… Даже такой замучаный и бледный, Тоору мне нравится просто… безумно. Но пока ему не стоит этого знать.
- Ты пятый, кто мне сегодня это сказал, - строгим тоном начал Кё. – Руки, нам надо серьёзно поговорить.
- Ну давай поговорим, я что, против?
Я пожал плечами и впился взглядом в лицо пятикурсника. Начинай же быстрее, мне интересно, что ты можешь мне сказать.
- Зачем ты это сделал?
- Сделал что?
- Не строй из себя дурачка, - довольно спокойным тоном сказал парень, но его глаза гневно сузились. Я улыбнулся и поднял голову вверх, медленно выпуская со рта густой сигаретный дым. Интересно, а если я ему скажу правду в лоб, то он поверит?
- Я люблю тебя, Тоору, - всё так же, не отводя глаз от довольно скучного, как мне кажется, потолка, прошептал я. Но Тоору меня услышал. А если и не услышал, то прочитал по губам. Повисло молчание, нарушаемое разговорами людей за соседними столиками и не громкой, спокойной музыкой. Не выдержав, я тяжело вздохнул, опустил голову и почесал большим пальцем лоб, косо поглядывая на блондина. Кажется, до него постепенно и очень медленно доходили мои слова, а точнее их смысл. Он смотрел на меня с недоверием и каким-то… презрением. Что ж, такая реакция была вполне ожидаема, хотя… всё же слишком неприятная. Болезненная. Внутри всё оборвалось. И чего я ожидал? Что я хотел? Сказал ему о своих чувствах, в которых сам ещё не был уверен, но теперь убедился. Мне нужен Тоору. Нужен как никто другой. Появилось желание взять его руку, которая как отмершая покоилась на столе, но я не решаюсь сделать этого. Как и парень напротив меня, я оцепенел, застыл, превратился в узника собственного тела, стал пленником собственного страха. И жду, пока он ответит мне. Спросит «Это шутка?». Да, Кё, вот так банально теперь я шучу... но зато как действующе! Но увы, а реакция парня не оправдала мои ожидания. Он резко вскочил со стула и, даже не посмотрев на меня, быстрой ходой направился к выходу с заведения. От удивления и шока я открыл рот. А вот это уже действительно похоже на шутку. Глупую, тупую, совсем не смешную шутку... Что за хня? Я не понял, неужели Таканори Матсумото дождался того момента, когда его действительно бросили; когда он признался в любви, а на него наплевали и просто ушли? Нет, Кё, это не смешно, не забавно и совершенно не интересно. Даже не вызвало улыбки. И ни одному идиоту я не позволю так обходиться с собой... В меня как будто вселился бес... или я сам им и являюсь. Но такой ярости, такой злости я не ощущал уже давно. Хочется догнать и удушить. Убить в прямом смысле этого слова. Вскакиваю со стула и бегу за Кё. Пока я раздуплился и выбежал на улицу, он уже оказался в паре десятков метров от меня. Как можно беззвучнее я прокрался за ним и словив момент, схватил за плечо и быстро потянул в тёмный переулок. Странно, но он почти не сопротивлялся... Забавно, Ниимура знал, что я за ним иду.
- Что ты, блядь, хочешь?! – заорал он, буквально втиснув меня в стену. Чёрт, в мои планы входило наступление, а не защита... Гордо выпнув грудь и схватив его за ворот куртки, я притянул Кё к себе и зашипел в губы:
- Ещё ни одна сучка так не обходилась со мной и ты...
- Руки, милый, - перебил Тоору и начал хохотать, а я опешил. Не видел раньше его таким... не привычно. И стрёмно. – Если уж смотреть на наш случай, то сучка – ты, а я всего-то кобель.
- Да что ты такое говоришь? – вкрадчивым голосом начал я, не давая своему «другу» отдалиться от себя ни на сантиметр. Всё-таки, а моя упёртость очень помогла мне сейчас. Потому что было огромное желание просто взять и банально расплакаться под давлением жестокого взгляда чёрных как пропасть зрачков. – У нас нету «нашего» случая, не путай грешное с праведным, дорогой.
Я наклонился к лицу Кё и прикоснулся губами к его щеке.
- Я жду великих подвигов, - прошептал я, тихо посмеиваясь. Освободив ворот, я переместил руки на плечи парня и до боли их сжал.
- Каких к примеру? – так же шепотом спросил Тоору, не подавая больше никаких признаков заинтересованности. Весь его пыл куда-то делся. И теперь это походило на какую-то игру, детскую забаву. Его напускное спокойствие и заинтересованный тон только доказывают, насколько сейчас он раздражён. Ну что ж, это вполне взаимно. Потому что я ненавижу тебя, Тоору Ниимура. Но в противовес своей же ненависти, дразняще целую твою щеку. Это нравится делать мне, но никак не по вкусу тебе. Джек-пот. Два в одном.
- Есть два варианта. Первый – просто взять и хорошенько побить меня за дерзость, - на этих словах я обхватил губами мочку его уха. Сердце, кажется, сейчас испустит дух. Тахикардия? Не удивлюсь, если пульс зашкаливает за 110. А перед глазами всё расплывается, голова начинает кружиться и боль в области грудной клетки не даёт забыть о себе. Но это такая сладкая, такая... соблазнительная боль. Потому что вызванная человеком, который является предметом моих вожделений. И чего я сейчас добиваюсь? Уж точно не его смерти от излишней ярости... А что? Было бы весьма неплохо. Хотя для меня более беспроигрышный вариант – это заставить Ниимуру остаться со мной... нет-нет, нельзя заставлять. Надо соблазнить. Не дать ему права на отказ. Заставить хотеть этого. Влюбить. Конечно, этого не сделаешь за один вечер, но я верю в любовь после секса. – А второй вариант... может удовлетворить нас обоих.
В ответ на это Кё что-то невнятно промычал и на моё превеликое удивление наклонился к шее и начал покрывать мою кожу лёгкими, нежными поцелуями. С моих губ сорвался тихий стон, настолько это было неожиданно. Но так приятно. Даже простые прикосновения... разве мог я когда-то подумать, что это может быть так? Так незабываемо. Безумно нравится, безумно... Тихо, но очень быстро схожу с ума и прижимаю Тоору к себе. Он начал покусывать кожу на шее, что завело меня ещё больше и я почувствовал, как в джинсах в области паха стало очень тесно и жарко... А эти невинные ласки просто не дают покоя... И сразу появляется желание нести какой-то банальный бред типа «Милый... любимый... мой», но я закусываю до боли губу, стараясь заглушить тихие стоны... Стоп. Не понял. Почему стало так просторно? Холодно? Кё?..
Хочется пойти за ним, поддаться на встречу, но от боли и слез, которые неизвестно откуда взялись, прижимаюсь к стенке и смотрю на жестокое лицо Ниимуры. Он оценивающим взглядом смотрит на выступающий бугорок впечатляющих размеров и кривиться. Так значит, это был такой прикол? Ты решил поиграть со мной?.. Не существует таких слов, которые могли бы выразить в полной мере всё то, что я чувствую... Любовь, ненависть, боль, дикое возбуждение, желание, подавленность, обиду и опять желание... подойти, обнять и сказать «Не поступай так больше», а потом вместе посмеяться над этой злой шуткой и в обнимку уйти домой.
Быстро смахиваю с глаз слёзы и только собираюсь начать свою гневную тираду, как Кё отворачивается от меня и выходит на освещённую уличными фонарями улицу. Некоторое время стою в шоке и не могу понять, что надо делать... опять побежать за ним? Нет, не могу. Второй раз на одни и те же грабли не наступлю. Тогда что? Насвистывая себе под нос какую-то весёлую мелодию, пойти к Урухе домой? Ноги не хотят слушаться... А что это? Дождь? Дождь ночью, после того, как Кё так безжалостно оскорбил меня... как драматично. И кто сказал, что жизнь - театр? Мудрый человек, я с ним полностью согласен. Холодные капли дождя стекают по щекам и я уже могу не сдерживаться. Глотая солёные слёзы, смешанные с дождевой водой, я сполз спиной вниз по стене и опрокинул голову на холодный бетон.
- А я же говорил тебе не пить воду на ночь! – куда-то в звёздное небо закричал я и, почему-то, поднял кулак вверх. Интересно, а меня кто-то услышит? Наверняка жильцы дома хорошенько поржали. Вот только я обращался не к ним, а к тому, кто создал такое чудовище как Тоору Ниимура. И такого слабака, как я. Мир перевернулся вверх ногами. Я уже не могу узнать его. Не могу смотреть на всё так же чётко. Теперь красок слишком мало, а доминирующий цвет – розовый. Да, смотрю через свои самые ненавистные розовые очки и не знаю как от них избавиться. А зеркало – всего лишь зеркало... Смотрю в своё отражение и не вижу перемен. Но если бы оно могло показывать состояние души человека, то всё было бы по-другому. Начал разрушать мой мир Яцуко. А окончательно «дестройд» его – Кё. И второй такой удар выдержать слишком сложно. Правду говорят, что больнее всегда делают близкие люди. Они, прежде всего, и есть нашими самыми большими врагами. Самыми опасными. Самыми любимыми. Без них невозможно жить, их невозможно уничтожить. Потому что я никогда не смогу сделать больно Кё. Потому что я его слишком сильно люблю. Потому что даже по исходу многих годов, я буду помнить... и любить воспоминания. Пусть даже они оставили по себе слишком большой шрам... Так, Руки, вернись с ада на землю грешную! Тебя просто не захотели во всех смыслах этого слова. Ну и что? Утри слёзы и встань. Встал. Расправь плечи. Расправил. Скажи «Мне не нужен Тоору Ниимура».
- Мне не нужен Тоору Ниимура.
А теперь поверь в это.
- Не верю, - спустя несколько минут молчания сказал я сам себе и, опустив голову, поплёлся к пятиэтажке, где живёт Такашима. Что я ему скажу? Что меня послали? Нет, лучше я просто промолчу. Переночую, а завтра перееду к Юне, который ещё молчаливее молчаливых и не потребует оправдания моему визиту. А что с медицинским? Не хочу пока там появляться. Напишу заявление, что уезжаю на месяц к родителям. Особых проблем с этим не будет, декан уверен в том, что мне в голову знания лезут как черви в яблоки.
Сколько я так плёлся к дому Урухи, не знаю. Может полчаса, может час, а может и два. Но какая разница. Слёзы израсходовали свой лимит в пятнадцать минут. Больше я плакать не мог, больше я никогда не плакал. Да и вообще, сегодня случилось то, чего не было никогда ранее. Да, Мияки бросила меня и это поставило огромный отпечаток на моей любви, а ещё больше – гордости. Но она и Кё – слишком разные люди, чтобы сравнивать. Мияки была мягкой, милой, доброй, послушной... и теперь я понял, почему я так быстро измотал её. Я выдавил с неё все соки, я сделал её своей рабыней. И даже самой смирной особе рано или поздно надоело бы обращение как к кукле. Вот только я любил эту куклу. Любил её привязанность ко мне, любил её нежность, ласку, любил её любить. Только всё это было маразмом. А Тоору... совсем другой. И удивляет одно – его поведение. Он сам меня спровоцировал. Сначала это фиктивное встречание ради пары купюр. Потом «ты такой красивый, Таканори». Он же на меня так смотрел... казалось, что ему нравилось на меня смотреть, что он получал от этого какое-то эстетическое, тайное удовольствие. И он часто прикасался ко мне, задерживался пальцами на моей коже и улыбался, задумавшись о чём-то своём. Разве это не должно что-то означать? Разве это не показатель того, что его ко мне тянет? Тянуло... И кто виноват? Я в том, что полюбил его, или он, что влюбил меня в себя?
Открыв дверь ключом, который мне утром дал Уруха, я зашёл в квартиру и, захлопнув дверь ногой, поплёлся в ванную. Надо смыть с лица эту грязь, эти следы от слёз, горечь поцелуев Кё, запах его одеколона, мысли о нём... Включаю воду и наливаю в ванную жидкое мыло с ароматом ромашки. Разуваюсь и сажусь на бортик, ожидая, пока вода заполнит ванную. Тишину в квартире нарушает только шум воды и ничего более. Темно. Встаю и подхожу к белому шкафчику. Достаю оттуда свечку и спички. Да, Уруха любит романтику. И я её тоже люблю. Только в этот раз придётся наслаждаться ею наедине. Слабый свет красной свечи осветил ванную комнату и я с каким-то мрачным удовольствием начал наблюдать за тенями на стене. Освободившись от куртки, я поднял руку и сделал «собачку». Забавно. Но до неузнаваемости глупо. Осталось только найти плей-стейшн и включить «Taken». Лет пять не играл в эти игры. Хотя на то есть веская причина – я всегда проигрывал, поэтому ненавидел подобную трату времени. Но ждать, пока вода наберётся так мучительно... Мысли преследуют, точно как назойливые мухи.
Выйдя с ванной, я в темноте на ощупь начал искать висящий на стене шкафчик именуемый «Урухиной аптечкой». Интересно, а у него есть успокоительное? Хотя, о чём я думаю? Конечно есть, это же Уруха. Улыбнувшись своим мыслям, я всё же включил свет и начал искать что-то на подобии валерьянки. Но мой взгляд остановился на кое-чём другом... Точно, Кою же диабетик.
- Хм, - протянул я, когда ко мне в голову прокралась одна... нехорошая мысль. А что, если попробовать? Что я потеряю? Ничего. Так, где-то здесь у него должны быть шприцы, как-то же он должен делать инъекции. А вот и они... отлично... два кубика, четыре, пять... Сняв с пятикубичного шприца иглу, я прикрутил на её место другую, двухкубичную. Увы, а иголки таких впечатляющих размеров меня пугают. Усмехнувшись своим мыслям, я взял две ампулы и направился обратно в ванную.
Нет, я соврал сам себе, когда подумал о том, что не сделаю Кё больно... потому что я желаю этого. Я хочу заставить его нервничать, кусать локти, завывать от ужаса. Хочу, чтобы его мучила совесть, чтобы он винил во всём себя... Игра в рулетку. Рядом с нужными мне ампулами я увидел нераспечатанную коробочку глюкозы. Видимо, на тот случай, если Уруха перестарается со своим лекарством. Но это опять же на всякий случай. Игра со смертью, игра на перетягивание каната. Но чтоб удача была на моей стороне, надо Кою дать подсказку... Найдя в одном из шкафчиков... блеск (ух ты Господи), я красивыми латинскими буквами вывел на зеркале заветное слово. Какой азарт, впервые ощущаю такое сильное волнение перед «игрой»... Достал телефон, смотрю на время. Половина первого. Где же этого поганого Такашиму носит? Я тяжело вздохнул и выключил воду, закрыв глаза и начав прислушиваться к каждому звуку. Спустя пару секунд я смог разобрать тиканье часов. Тик-так-тик-так... Сколько прошло времени? Сколько я так ждал? Не важно. Но наконец-то послышалось, как замок входной двери клацнул и кто-то зашёл в квартиру. Наконец-то я могу начать игру.
Закатав рукав кофты, я перевязал себе руку своим поясом выше локтя и поочерёдно набрал с двух ампул инсулин.
- Я не слабый, - зашептал я сам себе и, найдя вену, воткнул иглу в кожу и начал вливать в себя «лекарство». – Я просто мстительный...
Когда вся жидкость оказалась во мне внутривенно, я отбросил шприц подальше от себя и хотел снять поясь с руки, как всё моё тело прошибло током... наверное током... сильнейшим зарядом... каждый мой нейрон, кажется, почувствовал силу удара на себе, а перед глазами всё начало расплываться. Я не знаю, что это. Не похоже на боль, но больно... Что-то другое... Парализующее... Но такое щепающее... В день каждый взрослый человек теряет близко 150 тысяч нервных клеток. А что с моими? Наверное, у меня их вообще не останется... как забавно. Тело охватило конвульсиями, перед глазами яркие вспышки. Или это у меня в голове? А может кто-то пускает салют? Фейерверки? В честь моей скорбной кончины. Мышцы отказываются слушаться своего законного хозяина. Чувствую под собой холодный кафельный пол. Тело судорожно бьётся об него, как рыба, которую вытащили с воды... ну же, оглушите кто-то меня! Я больше не могу...
Начало темнеть, тело успокоилось... или я просто его уже не чувствую? Мои губы расплылись в победной улыбке... или печальной? Неужели я проиграл?..





Слова в глаза


Эхолалия – механическое повторение слышимого.


Что такое? Почему я чувствую? Почему больно? Почему такая слабость?.. Голова раскалывается, тело какое-то обмяклое, свинцовое, онемевшее. Я ощущаю свои конечности, хотя не должен был. Пытаюсь поворушить пальцами ног и рук и у меня получается… Или я умер и попал в Ад, или же Кою сыграл свою партию на отлично. И во втором я нисколько не сомневаюсь. Разомкнув веки, я забегал глазами по белому потолку, аккомодируя зрачок к свету. Да, всё верно... больничная палата. Конечно не номер люкс, но тоже сойдёт.
Толи от осознания победы, триумфа у меня такое подвышенное настроение, толи в меня напичкали наркотиков... не знаю. Но определённо, мне сейчас хорошо как никогда. Кажется, что я о чём-то забыл. О своих бедах, переживаниях, страхах.
Повернувшись на бок, я с некой долей удивления увидел на стуле рядом с собой Уруху, который увлечённо читал какой-то журнал. Его прямоугольные очки на носу показались мне до ужаса смешными и я начал хрипло смеяться. От неожиданности парень выпустил с рук глянец и, выпучив глаза, посмотрел на меня так, будто бы увидел инопланетянина. А я что? Всегда знал, что у него плохое зрение, но так как читал Такашима редко, то и в очках я видел его тоже крайне редко.
- Руки, - прошептал он и его губы задрожали. Я перестал смеяться и криво улыбнулся. – Ты... ты... ты козёл. Даун самый настоящий...
Если б не какое-то потерянное выражение на его лице, то я бы мог подумать, что он действительно так считает.
- Нет, Кою, - запнувшись, я покривился от покалывания в голове. Дождавшись, пока эта маленькая неприятность пройдёт, я продолжил. – Я не даун, я гений. А вот на счёт козла не спорю...
- Теперь самоубийство считается пределом гениальности? – он не отрывал глаз от моего лица и ни одна мышца не вздрогнула на его собственной физиономии. Не дав мне и рот раскрыть, он продолжил. - Руки, я просто не понимаю... я тебя не узнаю... ты бы так никогда не поступил. Мне так, ТАК стыдно за тебя.
А меня опять пропёрло на смех. Шокированный Кою, который ведёт себя как мамочка и говорит о стыде – это нечто. Видимо, так и не поняв причину моего смеха, он замолчал и опустил глаза. Ей Богу, Уруха, такое впечатление, что это не я сейчас лежу на больничной койке, а ты. Я перестал смеяться и приподнялся на локти, оглядывая палату. Вскинув бровь, я перевёл взгляд на лицо друга.
- Ты говорил о том, что случилось кому-то с наших?
- Нет.
- Почему?
- Я подумал, что ты бы не захотел, чтоб о таком глупом поступке знал кто-то ещё. Тем более, ты же знаешь, что Рейта уж слишком категорично относится к такому роду гениальностей, - шатен зло стрельнул в меня глазами и, тяжело вздохнув, поднял с пола журнал.
- Уру, - строгим тоном начал я. – Почему всем вам всегда надо объяснять ход моих мыслей?
- К чему ты ведёшь?
- Ладно, - я отрицательно покачал головой впился взглядом в карман кенгурушки Кою. Непонимающе захлопав ресницами, парень выпятил подбородок. Типа «Не понял».
- Закурить дай, - разъяснил я и слабо улыбнулся. Фыркнув, парень достал с кармана пачку сигарет и протянул мне одну. Затем, найдя зажигалку, поджёг конец сигареты. Во всю дымя, я завалился обратно на подушку и уставился в потолок. Да, был бы на его месте Кай, то я бы уже давным давно был удушен объятиями и сейчас явно бы не курил. Уке слишком внимателен к таким вещам как здоровье и курение в больнице.
- Я не хотел умирать и это не было самоубийством, - спокойно сказал я, по-прежнему не отрывая взгляда от потолка. Наверное эти слова звучали слишком глупо, но не для такого парня, как Кою Такашима. Я уверен на все сто процентов, что он не понял, что я имел ввиду. Но учёл эти слова и продолжил молчать, ожидая, пока я решусь на более детальное разъяснение своего поступка. Затянувшись сигаретным дымом во все лёгкие, я закрыл глаза и задумался. Нет, Уру, в этот раз пусть всё останется так, как есть... Я не хочу тебе раскрывать весь смысл этой «игры», где риск элементарно сдохнуть восемьдесят процентов со ста. Естественно, я не мог быть уверенным в том, что Уруха догадается или даже успеет вколоть мне глюкозу, которую ранее инсулин во мне подавил. Соответственно, я был готов к смерти, хотя и не желал этого. Но исход цели был бы один и в любом случае мог бы удовлетворить моё желание. Желание сделать больно Кё. Я мог бы выбрать способы и полегче, но... вчера мне было явно не до шуток. На войне всё должно быть серьёзно. И если я не заполучу Тоору Ниимуру, то разрушу его морально.
- Кою, - тихо позвал я.
- Да?
- Позвони Каю и расскажи обо всём. Только... приукрась немного... Не говори, что я уже очнулся. И не спрашивай зачем мне это надо. Просто сделай. Эта новость должна дойти до нужных ушей.
Мне не надо было смотреть на Такашиму, чтобы понять – он уловил, что мне надо. Люблю его за сообразительность... Услышав за дверью шаги, я быстро впихнув шатену в руку свою сигарету и опустил руки вдоль туловища, сделав при этом как можно более страдальческое лицо. Опять же, если б не моё замечательное настроение, то и притворяться не было бы нужды: мне до ужаса больно.
- Парень! – в палату вбежал врач и зло зашипел на Кою. Я еле сдержался, чтобы не прыснуть со смеху. – В палате больного строго настрого запрещено курить!
Уруха округлил глаза и начал извиняться перед врачом. Старик чуть ли не подзадником выгнал его с палаты, велев выбросить окурок.
- Проклятые дети... – пробурчал мужчина и присел на стул, где ещё пять секунд назад покоилась задница моего друга. В подтверждение своих слов, человек в белом укоризненно посмотрел на меня. Я легонько улыбнулся ему и прохрипел:
- Спасибо, сенсей, а то этот Уруха меня не хотел слушать... – я прокашлялся. – Курит как паровоз.
- Могли позвать медсестру, Матсумото-сан. Как вы себя чувствуете?
- Отвратительно.
- Оно и понятно, - доктор привстал и взял меня за запястье. Начав то поднимать, то опускать мою руку, он продолжил. – Ваши синяки... им уже несколько дней.
- Да, - подтвердил я и кивнул.
- Ваш друг сказал, что у Вас на днях было одно происшествие.
- Да. Меня... изнасиловали, - смущённо сказал я и прикрыл глаза. Давно я не давил людям на жалость. И забыл, как это весело. Тяжело вздохнув и опять что-то пробурчав, врач попросил меня встать. Кое-как поднявшись с койки, я придержался за протянутую, сильную руку мужчины и охнул. Ноги ватные, совершенно не хотят держать.
- Слава Богу, Уруха-сан проявил крайнюю сообразительность и вовремя вколол Вам глюкозу. Иначе... – старик заставил меня выпрямиться и протянуть руки вперёд. – Закройте глаза и медленно коснитесь указательным пальцем кончика носа.
Сжав губы, я выполнил его «просьбу» и осмотр продолжился. И длился бы он намного дольше пяти минут, если б мои ноги не подкосились и я чуть не распластался на холодном полу. Уложив меня обратно в постель, врач взял блокнот и начал там что-то писать. В дверь постучались и в комнату зашёл Кою. Прикрыв за собой дверь, он прижался спиной к косяку и впился в меня убивающим взглядом. Я пожал плечами и улыбнулся.
- Молодой человек, думаю, Вы тут ещё пробудете дня три. За это время Вас будет посещать психолог...
- Что? – меня передёрнуло и я впился яростным взглядом в морщинистое лицо. – Никакого психолога. Я валю отсюда сегодня же.
Я вспылил. И во мне опять вскипела буря ярости и злости. Мне? Психолога? Да вы сговорились все? Нет, нет и ещё раз нет!
Врач некоторое время отговаривал меня, утверждал, что если я не обращусь к специалисту, то подобный случай может повториться и так далее, и тому подобное. Но я знаю, что делаю. И знаю, что мне нужно.
Уже вечером я вернулся к Кою в квартиру, где отлежался два дня. Меня посетили Кай, Юрико, Рейта, Аой и Юне. Все были крайне взволнованы, а последние три – шокированы. Они не знали, что со мной случилось в субботний вечер. Такое даже предположить было невозможно, но всё же случилось... Рейта вспылил, таким злым я его давно не видел. Он пообещал, что превратит Яцуко в лепёшку. Аой подхватил его идею, хотя злился не так сильно. Скорее, ему было просто жаль меня. Но Кай всех успокоил, сказал, что нет больше нужды что-либо делать. «Наши друзья с универа преподали урок той скотине». Конечно, ни Ютака, ни Такашима, ни Фую (фамилия Юрико) не обмолвились и словом о Кё. За что я им был весьма благодарен и пообещал после по шоколадке. Но моему обещанию никто не поверил и через два дня Кай забрал меня в общежитие. Но перед тем, как появиться там, я сделал одну перемену во внешности. Каждый раз, когда я смотрел в зеркало и видел светлую лохматую шевелюру, то перед глазами появлялся Кё. Два блондина - это атомная война. Поэтому, я решил перекраситься в родной чёрный. Но так как всё родное для меня было не всегда самым любимым, то я прибавил к чёрному красные локоны. Результат весьма порадовал. Хотя Ю и сказала, что ей не нравится.
- А теперь... – серьёзным тоном начал Кай, как только мы переступили порог нашей комнаты. – Ты мне расскажешь всё, что случилось за те два дня, что тебя не было в универе.


***


Невралгия – болевой синдром вследствие поражения отдельного периферического нерва или нервов.


Я не знаю как назвать этот месяц без Кё. Адом? Раем? Чем? Я не могу понять, хорошо без него, или плохо. После того, как я рассказал Каю о своих чувствах, он сделал всё, чтобы мне не приходилось скучать. И не подпускал больше к Кё. Сначала меня удивляло то, что он не занимается сводничеством, но потом ситуация разъяснилась. Узнав о моей попытке «самоубийства», Ниимура выпустил с губ «Ужас. Хорошо, что он выжил», похлопал Кая по плечу и ушёл на пару. И тогда я понял, почему Кай не хотел мне говорить об этом...
Я знаю, как можно назвать последнее время... Время депрессии. Но я больше не плакал. Не разрешал себе. Пытался спасти остатки гордости, которые я уже успел израсходовать совсем недавно...
Я больше почти не вижу Кё. Не встречаюсь с ним. А когда натолкнёмся друг на друга, то срабатывает «сигнализация» и автоматически включается функция «игнор». Кай прервал связи с Каору Ниикурой, хотя этот «разрыв» дался ему нелегко, впрочем, думаю, как и самому президенту университета. Они хорошо подружились и понимали друг друга с полуслова. Но это была вынужденная мера.
Проще говоря, всё вернулось к тому, что было ещё до знакомства с Ниимурой. Я опять превратился в гордую скотину, которая подкалывает кого захочет, плюёт свысока на кого захочет и... за исключением этого. Я уже не трахаюсь с кем попало. И вообще не подпускаю к себе ни одной цыпочки. Просто учусь как всегда на отлично, гуляю с Каем и Ю и время от времени созваниваюсь с Урухой или с кем-то другим со своих ребят. Жизнь идёт своим чередом...
- Добрый день, Матсумото.
Я обернулся на знакомый голос и увидел Ниикуру. Он, как и я, находился в отделе неврологии. Да, где мы ещё могли встретиться, кроме как в библиотеке? Я слабо улыбнулся и кивнул. Четвёртый раз за месяц поздоровались. Я даже счёт завёл. Найдя нужную мне книгу, я достал её с полки и сел недалеко от Ниикуры за стол. Открыв «Опухоли головного и спинного мозга» внедриться в учебник так и не удалось. Мне не давали покоя одни слова Каору, которые внезапно всплыли в памяти. Он это говорил более месяца назад, но я отчётливо помню ситуацию, при которой он проговорился. Ниикура тоже нашёл нужный ему учебник и сел недалеко от меня. Впервые за последнее время меня с головой накрыло волнение. И стало страшно... почему? Сам не знаю. Но терять душевное спокойствие не хочется. Ой как не хочется. Но... я... я же понимаю, что ещё не избавился от чувств к Кё. Осознаю это. И подавляю... но ничего не получается. Я встряхнул чёрно-красной гривой волос и начал читать вступление.
« Этиология. Некоторые виды опухолей имеют наследственный характер. Например, распространённы нейрофиброматоз, ганглиома мозжечка передаются по аутосомно-доминантному типу. Установлено, что через 15-25 лет после рентгеновского облучения возможно появление менингиом головного мозга. Доказана связь между черепно-мозговой травмой и развитием...»
Черепно-мозговые травмы, нейрофиброматоз, ганглиомы, бла-бла-бла... Сейчас это не важно.
Вскочив со стула, я быстро ходой направился к Ниикуре. Заметив приближение метеорита, Каору поднял на меня глаза и удивлённо вскинул бровь.
- Чего только не сделаешь ради симпатичной пассии Кё, - выпалил я, встав перед столом парня и расставив руки по бокам. – Ты тогда так сказал, да? Что это означает?
- Наверное то, - окинув меня подозрительным взглядом, начал президент. – Что ты очень даже симпатичный.
Я криво улыбнулся и присел напротив Каору. Какой умник, сразу нашёлся, что ответить. Но мне сейчас не до шуток.
- А если серьёзно?
- А я на полном серьёзе, - холодно выпалил парень и продолжил читать про декомпрессионную болезнь.
- Послушай, Ниикура, - я захлопнул учебник Каору, не намереваясь сдаваться. – Это серьёзный разговор. И почему я его завёл? Всё просто - ты же тогда имел ввиду что-то другое, да? У Кё были парни и, возможно, он и сейчас с кем-то крутит.
Безусловно, таким тоном разговаривать с президентом студсовета Каору Ниикурой опасно для жизни, но месяц назад я сделал уже один отчаянный подвиг из-за которого потом провалялся три дня в постели. А последствия драки с другом Кё мне не страшны. Перетерпел я многое и уже, кажется, не боюсь ничего.
Смерив меня оценивающим взглядом, парень как-то загадочно улыбнулся и тихо вздохнул. Между нами запало молчание и я уже начал гадать, собирается Ниикура что-то мне говорить или нет, как вдруг он резко встал со стула и пошёл к выходу с библиотеки.
- Пошли, прогуляемся.
Я подозрительно сузил глаза, но принял предложение. Всё же, я завёл этот разговор, чтобы получить ответы на интересующие меня вопросы. И теперь я уверен в одном: Тоору точно не натурал.
Выйдя на улицу, Каору остановился у входа в библиотеку и посмотрел на меня. Я положил руки в карманы и начал переминаться ноги на ногу. Декабрь. Снег ещё не выпал. Но довольно холодно.
- Ты мне нравишься, Матсумото. Не твоя физиономия, а твой характер. Ты много чего добьёшься в будущем.
- Я очень рад, что ты такого хорошего мнение обо мне, но давай всё же к делу, - раздражённо заметил я и посмотрел на президента с-под чёлки. Ниикура хмыкнул и зашагал по дороге. Я последовал за ним.
- Да, ты прав. Когда-то у Кё были мальчики. Более того, когда-то он был чистейшим геем.
- Когда-то? Был?
- Да. Ему было пятнадцать лет, когда он решил, что с подобным образом жизни пора завязывать. И знаешь, Кё не всегда был таким сильным. Тогда его чуть ли не ежедневно преследовали проблемы. Ты же знаешь, далеко не все любят людей с нетрадиционной ориентацией, - на этих словах мой собеседник сделал продолжительную паузу, а я закусил губу. Когда он опять заговорил, то его лицо больше ничего не выражало. – У него были мальчики. У него было много мальчиков. Всех сортов. И красивые, и уродливые. И сильные, и слабые. И женственные, и мужественные. Были даже десятилетние ребята и тридцатилетние мужчины. Его сексуальная жизнь была однако... насыщенной. Но радости приносила мало. В равной степени его никто не любил, и он никем сильно не интересовался. Родители презирали, в школе постоянно издевались. Часто избивали. А я, будучи на то время его единственным другом, защитить не мог, так как на мою долю выпадало тоже немало проблем. Думаю, ты понимаешь, о чём я?
Я чётко мог представить себе жизнь Кё по рассказу Каору. И да, я понял, что он имеет ввиду. Ведь если дружишь с отпрыском общества, то и сам автоматически им становишься.
- Не буду кривить душой и выставлять себя в лучшем свете. На некоторое время я прервал дружбу с Кё. Сделал отдых... точнее надеялся на продолжительный отдых. Конечно, это его окончательно добило и дошло до того, что он чуть не наложил на себя руки. Но, как-то так вышло... везение, что-ли... я пришёл к нему именно тогда, когда он готовил верёвку и мыло. Я попросил прощения. И тогда состоялся продолжительный разговор. Он решил, что надо что- то менять в этой жизни.
- И это «что-то» - любовь к парням?
- Да. Тоору не хотел просить помощи у родителей, но я настоял на этом. Они с радостью принялись за выполнение своей задачи. Всё-таки, а родители же, где-то внутри у них ещё была любовь к сыну. Они начали пичкать его мужскими гормонами, покупать порно-видео и журналы. Даже дошло до того, что на его шестнадцатилетие заказали очень интересный «торт». В котором была весьма привлекательная особь женского пола. Но это того стоило, тем более... со временем, они стали неразлучны с матерью и все его переживания она переносила как свои.
Определённо, а узнавать о жизни Кё в таких деталях... это шокировало. И вызвало у меня бурю эмоций. Положительных и негативных. И, что самое главное, стало невыносимо жалко Кё. Кто бы мог подумать, что нынешний Тоору Ниимура когда-то был неудачником, отпрыском, человеком, которого презирали... И теперь только я понял, что совсем его не знал и не знаю. Через что он прошёл, что вытерпел... теперь, кажется, я начал всё понимать... А Ниикура тем временем продолжал.
- Ты же знаешь, что по Фрейду все люди бисексуальны. И если так посудить, то нету такого определения как гомосексуальность. Или гетеросексуальность. Люди просто сами же поставили себе ненужные границы, термины и правила. Натурал – норма, гей или лесбиянка – отход от нормы.
- Каждый человек себе выбирает то, что ему удобнее и приятнее, - согласился я, сведя тонкие брови на переносице.
- Да. Но сделал ли правильный выбор Кё?
- Спорный вопрос, - мы остановились и я задумался. – Если ты говоришь, что парни доставляли ему суто физическое удовольствие и никого он не любил... То не лучше ли тогда выбрать счастливую жизнь с любящими родителями, друзьями, пониманием? Опять же, если судить по Фрейду, то рано или поздно Кё полюбил бы девушку.
- Это рано или поздно так и не наступило. Кё не полюбил девушку. Он не полюбил никого. Единственное, что изменилось в нём – вкус к людям, на которых член услужливо начал наполняться кровью. Теперь он уже так же успешно трахается с девушками, а парни... тянуло иногда, это было видно, но он с удивительной легкостью справлялся с тягой. Так что, превратившись с «гомо» в «гетеро» многое не изменилось в его отношении к людям. Но случились огромнейшие перемены в отношении людей к нему. Ты же видишь, что внешностью он не обделён, умом тоже, да и талантом. Молниеносно Тоору реабилитировался в обществе.
Порывшись во внутреннем кармане куртки, парень достал две папиросы и зажигалку. Но я отказался, пребывая в некоторого рода шоке. Слова Ниикуры меня поразили, убили во мне всё представление о персоне Кё. Но и в то же время дали ответы на все мои вопросы. Это временная нежность Ниимуры, это его отношение ко мне... он хотел меня, его тянуло, буквально притягивало. И рано или поздно старые привычки всплывают на поверхность, стоит только появиться катализатору... Этим катализатором оказался я. Его флирт, его влечение было таким явным, таким... понятным. Но в своё время я путал это с чем-то другим, не придавал этому никакого значения, а потом...
- А потом появился ты.
Я поднял глаза на Ниикуру и мне показалось, что я ещё больше уменьшился в росте.
- Ты буквально перевернул всю его жизнь. Все желания... нет, не так. Ты стал его желанием. Знаешь, когда я увидел тебя, когда я тогда выносил тебя с нашей комнаты, то подумал, что Тоору опять вернулся к старому. Что не выдержал и опять хорошенько потрахался с парнем, с тобой. Но я ошибся. Ещё с первого дня учебного года ты приглянулся Кё. И я видел, что в нём просыпается то странное... то тайное, что жило в нём всё это время. Но... – Ниикура затянулся сигаретой и выпустил дым в холодный, декабрьский воздух. – Он чётко и окончательно решил для себя, что не тронет тебя и пальцем. А потом я разнюхал об этом глупом споре. Мальчишки... самые настоящие дети могли придумать такую глупую, незамысловатую игру. И Тоору решил убить два зайца одним выстрелом: стать тебе другом и уберечь тебя от этого глупого ребячества.
- Как благородно, - сухо вставил я, не зная, радоваться мне или нет. Когда речь зашла обо мне, то сердце болезненно сжалось и появилось недоверие. В это всё слишком сложно поверить. Так банально, так глупо и так красиво. Нет. Не верю.
- Без сарказма, Матсумото, - брюнет впился в меня строгим, почти убийственным взглядом. – Ты ему действительно приглянулся и знаешь что? Я тогда подумал «Это что-то новенькое». Может ты и кажешься самоуверенным и сильным, может ты и есть такой, каким видят тебя все. Но у Кё ты, почему-то, ассоциировался с глупым мальчишкой, который ещё не знает как жить, хотя тогда вы ещё не были знакомы. Должен признать, Матсумото, ты довольно осмысленный, котелок у тебя варит и таких как ты единицы. Но нет идеальных людей, у всех нас есть слабости и Кё увидел твой недостаток.
- И что же он увидел?
- Увы, - Каору опустил голову и чёрные, как смоль волосы упали на его лицо. Показалось, что он почувствовал себя бессильным. – Этим секретом он со мной не поделился. Но почему я всё это говорю тебе? Не из-за личной симпатии как к сильной персоне. Не из-за того, что ты кое-как надавил на меня. Не из-за того, что Кё мог попросить всё это рассказать тебе. Нет. Это не то.
- Я понял, - отвернувшись от президента, я присел на корточки. – Я не должен испортить то, что Кё строил несколько лет, да?
Что значит «Забыть Тоору Ниимуру. Забыть, как простой сон». Собственно говоря, весь этот месяц я только тем и занимался, что пытался выкинуть с головы образ Кё, его голос, слова, прикосновения, улыбку... Я пытался. Старался так, как никогда ранее. Все мои усилия уходили на то, чтобы забыть. Но результат нольпроцентный. Ничего не изменилось в моём отношении к нему. Только мой образ жизни вернулся к старому, как я уже говорил ранее. Но всё равно жизнь не та, я другой, а розовые очки по-прежнему мешают мне видеть. Бьюсь об стенку, топчусь на месте, стараюсь перемолчать тишину...
Каору сел напротив меня и заглянул в лицо.
- Ты уловил суть. Но запомни одно... Ты – что-то новое. Я не знаю, что. И не осмелюсь назвать это любовью, но ты, именно ты изменил Ниимуру. А теперь сделай выводы для себя и сам реши, чего ты хочешь. Это всё.
Похлопав меня по плечу, Ниикура встал и пошёл обратно в библиотеку. Хотелось попросить его остаться, объяснить, что может означать это «что-то новое». Но звучит так просто, что я должен сам понять... и «сделать для себя выводы». Чего я хочу? А уверен ли я, что хочу быть с Кё? Думай, Таканори, думай... Что изменится? Чего ты ещё хочешь, помимо секса с Кё, помимо его поцелуев и объятий, помимо его внимания... Наверное, отдачи. Да, хочу, чтобы он был счастливым. Хочу делать его таким... Видеть улыбку. Искреннюю. Непринуждённую. Хочу быть с ним, рядом. Хочу идти ногу в ногу. Хочу стать для него кем-то самым близким, самым нужным, самым любимым... Но что изменит моё «хочу»? Если он не любит меня, значит всё это просто невыполнимая задача... Но может, стоит опять попробовать? Я – что-то новое. И я выбью с него то, что он по-настоящему думает обо мне.
Подорвавшись как ошпаренный с земли, я побежал в общежитие, повторяя одно имя.


***


Онанизм – удовлетворение сексуального чувства без полового акта путём искусственного раздражения эрогенных зон или возбуждения психики с целью вызывания оргазма.


Убийство, убийство, убийство... убийство этой чёртовой гордости. Но кому она нужна? Кого она вообще волнует? Похоже только я один сейчас такой придурок, который бережёт свою задницу и обмазывает её мёдом в целях хвастовства. Посрать. И я совершенно в непонятках, что вообще сейчас должно случиться, но это уже предоставим удаче и моменту неожиданности. Уже как месяц не девственной заднице плевать на Яцуко и на эти глупые принципы. А здравому смыслу параллельно до силы Кё. Ну подумаешь, выбьет мне пару зубов. В худшем случае я лишусь мозгов, но это тоже не очень-то страшно. Посмотрим, что случится. Может быть мне удастся поговорить с Тоору, что есть «хорошо», а может... что есть «замечательно». По жизни я стратег, ищу не так пути лёгкие, как пути благоразумные и удобные. Но в любви надо идти напролом, это я уже понял. Конечно, голова у меня не чугунная, а кулак Кё не ватный, но с этим мы справимся. Теперь, когда я знаю, что могу быть слабостью Ниимуры, то всё кажется настолько простым, настолько лёгким, что я больше просто не могу стоять в сторонке и нервно покуривать сигарету. Великие подвиги ждут меня, я полон оптимизма и знаю наверняка – Ниимура Тоору будет моим и ничьим больше. Не знаю, откуда взялись эти силы, уверенность во всём этом, но определенно такое вот состояние мне по вкусу. И сегодня я не отступлюсь. Не разревусь как баба, не начну его соблазнять как какая-то проститутка без опыта. Просто возьму. А потом уже... А потом я просто уверен в лучшем.
Вот и коридор, вот и дверь его комнаты. Хотелось бы выбить её ногой к чёрту, но это не лучший вариант. Дёрнув на себя дверь, я без каких-либо сомнений зашёл в спальню и закрыл за собой дверь на замок. В самой комнате парня не оказалось и на какие-то пару секунд меня настигло разочарование, но оно испарилось так же быстро как и успело появиться. С ванной слышался шум воды и мои губы расплылись в улыбке. Отлично! Просто замечательно! Джек-пот! Так уж и быть, сильно утруждать Кё не буду. И чтоб облегчить ему жизнь, я заранее стянул с себя куртку и пиджак. Футболка пока пусть будет на мне. Если он её порвёт, то я буду крайне рад. Взявшись за ручку, я повернул её и опять это разочарование... ну какого чёрта он закрылся на замок?! Едва ли сдержавшись, чтоб громко не зарычать от ярости, я набрал в лёгкие побольше воздуха и сдержанно, чтоб не дай бог не вызвать подозрений, постучал. Ну да, Кё обязательно выйдет на люди голый и мокрый. Сомневаюсь, что даже перед Каору он свободно разгуливает в том, в чём мать родила. Но, на моё удивление, дверной замок щёлкнул и я увидел перед собой полуобнажённого Ниимуру. Похоже, он только начал раздеваться, поэтому сейчас на нём были лишь светлые джинсы. Он так и замер с полуоткрытой дверью, удивлённо рассматривая меня и, видимо, пытаясь понять, что я забыл у него. А всё просто, Кё, я тебя забыл. По-правде говоря, я сам поначалу опешил, забыв, что мне надо делать. Но Ниимура сам подсказал, когда непроизвольно облизнул пересохшие губы. Немедля больше, я проскочил через полуоткрытую дверь и буквально набросился на парня. Набросился как голодный зверь. Изголодавший. Схватив Кё за волосы, я начал неистово целовать его губы, при этом оттягивая светлую гриву назад и заставляя открыть рот и пропустить меня дальше. Следующий уровень. Попался. Улыбнувшись сквозь поцелуй, я проскользнул языком внутрь и начал исследовать каждый сантиметр ротовой полости. Да, да, детка, давай без сопротивления... Я же знаю, как ты меня хочешь. Чувствую. И вот ты уже жадно целуешь меня, выталкиваешь мой язык своим и... резко отдаляешься. Я вскинул бровь, но не растерялся. Ты покраснел и, вижу, у тебя уже встало. Уже! Впрочем, как и у меня.
Проведя языком по своей губе, я протянул руку к Ниимуре и положил ладонь на его грудь. На каких-то пару минут воцарилось спокойствие, зрительный контакт и, кажется, он подумал, что я успокоился. Но мои глаза быстро сузились и я со всей силы толкнул Кё. Не удержавшись на ногах, он повалился на пол, а я, воспользовавшись моментом, оседлал сверху его бёдра и наклонился. Сильно прикусив его губу, я начал блуждать руками по его телу, но моя «свобода» длилась совсем не долго. Он скинул меня с себя, от чего я больно ударился плечом об холодный кафель и сделал то, чего я так хотел. Ухватившись обеими руками за край моей футболки, он впился поцелуем в мои губы, а после быстро отдалился и разорвал её. Так легко, не приложив к этому никаких особых усилий. Я улыбнулся и потянулся к его шее, но Ниимура опередил меня. До боли сжав моё запястье, он встал и потянул меня вверх, от чего мне пришлось приподняться. Как и я минуту назад, он положил руку мне на грудь и толкнул. Не со всей силы, но этого хватило, чтобы врезаться пятой точкой об бортик ванной, куда по-прежнему набиралась вода. Схватив меня за волосы, Тоору потянул их назад и мне пришлось выгнуться в спине. Впившись пальцами в его плечи, я лбом касался поверхности воды. Я сглотнул, а внутри зародилось возмущение, но оно быстро пропало, когда я почувствовал на своём соске влажный кончик языка. Он так покусывает его, играет с ним языком, обхватывает губами и оттягивает... так искусно, что я начал постанывать и ещё сильнее выгнулся в спине. Половина лица оказалась в воде и я дёрнулся обратно, попытался приподняться, но Кё сильнее сжал мои волосы на макушке в кулак и полностью окунул мою голову в воду. Я задержал дыхание и обхватил талию Ниимуры ногами. Насколько он так лишил меня возможности дышать? Как будто доказательство того, что он полностью подвластен надо мной. Но я не могу сдерживаться... не могу не дышать. О себе даёт знать инстинкт. Впиваюсь ногтями в кожу на спине и начинаю царапать, а он всё держит меня за волосы, не давая возможности вынырнуть. А кожу на груди продолжает ласкать язык, покусывать... Игра? Закрываю глаза и инстинкт с диким возбуждением побеждают... открываю рот и выпускаю воздух в воду. В рот попадает вода, но я не успеваю её вдохнуть. Кё вовремя тянет меня обратно и я оказываюсь в сидячем положении, откашливаясь. Но, даже не дав мне отдышаться, парень впивается поцелуем в мои губы и стягивает с плеч порванную футболку. Я охотно отвечаю на поцелуй, но простить такого поступка не могу и со всей силы бью его кулаком в живот. Он отдаляется от меня, а я, буквально слетев с бортика, накинулся на него, прижав к стене. А теперь моя очередь. Кусаю шею, облизываю кожу и не даю Кё даже сдвинуться с места. Руки поползли вниз и я незамедлительно расстегнул молнию его брюк и спустил их вместе с нижним бельём. То, что я увидел, вызвало у меня чуть ли не щенячий восторг и волчий голод. Встав на колени, я взял член Тоору в руку и подул на головку, провёл по нежной, разгорячённой коже кончиком языка и начал покусывать. Ниимура не стонал, но его тяжёлое дыхание было хорошо слышно... отдалившись от паха Кё, я ногтём провёл по коже и улыбнулся. Послышался стон, брань и через секунду я уже лежал на полу, ожидая, пока Ниимура меня разденет. Наверное, чтоб подразнить парня, я начал отползать в сторону, сопротивляться, дико ругаться... Но он применял ко мне силу, затыкал рот поцелуями и давал пощёчины... это ещё больше заводило... Я не успел опомниться, как оказался совершенно обнажённым. Посмотрев на Кё, я смог предположить, как сам сейчас выгляжу: мокрые волосы, прилипшие к лицу, томный взгляд, красные от укусов и поцелуев губы... Ты на взводе, по твоим глазам видно, что ты желаешь меня как никого другого... так чего же медлишь? Я развёл ноги и закусил губу. Ну же, Кё, я создал нам подходящие условия... Закрыв глаза, беру свой член в руку и начинаю водить по стволу. С губ вырываются стоны, я кусаю губу и закидываю ногу на плечё Кё. Ждать пришлось не долго. Уже через пару секунд я почувствовал головку члена у прохода и затаил дыхание. В прошлый раз было больно, я помню... Этот ублюдок Кё зашёл в меня до основания! Сильно выгнувшись в спине, которая и так болела из-за недавних издевательств любимого тирана, я прорычал брань, выпустив свой член с руки и впившись ногтями в плечи парня. Он постепенно прибавлял темп, давая мне привыкнуть, но при этом входя во всю длину. Сначала ощущалась только боль и я до крови прокусил губу, сдерживаясь, чтобы не закричать. Но Кё упростил мою задачу и глубоко поцеловал, не переставая двигаться... Чуть ли не с благоговением и неземной радостью я почувствовал, как боль уступает место наслаждению. Узрев «смену обстановки», Кё начал двигаться во мне быстрее, а я, уже не в состоянии ни думать, ни сказать что-то нормальное, шепчу «быстрее, быстрее, быстрее». Мой голос переходит с шепота на крик, с крика на стон и срывается... Холодный до недавна пол теперь кажется горячим. Я больше не чувствую веса тела Кё... Я просто чувствую Кё. Нет, чувствую нас как одно целое... ещё несколько глубоких толчков и Ниимура кончает. Ощущаю внутри горячую сперму, чувствую как тепло заполняет меня и опять отмечаю, что в этот раз подобное оказалось весьма приятным... Тяжело дыша, Тоору повалился всем телом на меня, не спеша выходить и сильнее придавив к полу... Обняв его за шею и только сильнее прижав к себе, я пытаюсь отдышаться и прийти в себя... Случилось что-то невероятное. Или то, что должно было случиться и никак иначе.
Найдя губами ухо парня, я прикусил мочку и с удовлетворением почувствовал, как его губы раскрылись и через секунду сомкнулись на коже моей шеи. Проведя ладонью по светлым волосам Ниимуры, я зашептал:
- Не смей назвать это ошибкой, Кё.
Тоору слегка приподнялся и заглянул мне в глаза. Слабая улыбка и какая-то печаль во взгляде не вызвали у меня и долю жалости. Нет, Ниимура, никуда ты от меня не денешься.
- А как тогда ещё это назвать? Ты ничего не...
- Я всё знаю, - улыбнувшись, я приподнялся на локти и легко поцеловал его в губы. И я знаю, что он безума от меня. – Полчаса назад, не больше, я перетёр с Каору.
Забавно наблюдать за тем, как твоё лицо меняется в выражениях. Удивление, страх, недоверие, злость... Похоже тебе стаёт неудобно во мне и ты выходишь. Пустота угнетает, однако.
Тоору молчит, не знает, что ответить, что сказать. И невозможно угадать, о чём он думает, взвешивает ли «за или против»... Кажется, в нём идёт внутренняя борьба. Нет, целая война. Гранатомёты, танки, пушки, винтовки против катан, кусанаги и нодачи... Кто-то скажет, что силы неравные, а я скажу, что чтобы победить армию с танков мне потребуются лишь пара гвоздей. Кто-то посмеётся, а я улыбнусь. Кто-то проиграет, а я выиграю. И в качестве победы заберу себе того, кого люблю.
- Послушай, давай... давай назовём это началом?
Провожу кончиками пальцев по щеке Кё и обеспокоенно смотрю на него. Пусть даже я уверен в том, что Тоору теперь мой, но... всё равно страшно. Я знаю, что прошлое не так уж легко перебороть. И также я знаю, что сложно изменять своим привычкам, которые вырабатывались несколько лет. Но, если попробовать... просто попытаться... Каору сказал, что Кё никто не любил так, как он того заслуживал и заслуживает.
- ...а я люблю тебя так, как не любил никто раньше и не полюбит никогда, - не дожидаясь ответа Ниимуры, сказал я и крепко обнял его за шею. Не знаю, что будет дальше. Не знаю, что он решит. Но у Тоору есть время подумать. А я буду ждать и... конечно же торопить. Подталкивать. И если он не любит меня сейчас достаточно сильно для того, чтобы поменять образ жизни, то это всё очень даже поправимо... Я улыбнулся от своих мыслей.
Уткнувшись носом в мою шею, Кё тихо прошептал:
- Давай по второму кругу?..

back