В окно попадали тусклые лучи красно-оранжевого фонаря, изредка раздавалось шуршание шин и стрёкот моторов одиноких автомобилей. Кё выключил телевизор и настороженно прислушался к тихому, успокаивавшему стуку дождя о подоконник, о стекло.
На подлокотник кресла Кё сел Тошия, вокалист почувствовал тепло разгорячённого душем тела и холодно-сладкий запах роз.
Тошия по-детски неловко обнял Кё за плечи и прижался губами к макушке вокалиста, целуя жёсткие, крашенные волосы. Кё рассмеялся и выскользнул из объятий. Тошия непонимающе посмотрел на него какими-то слишком светлыми, доверчивыми глазами.
Тоору взял его за руку, переплетя их пальцы, и потянул в спальню.

-Кё… быстрее... прошу тебя, - затуманенные глаза Тошии полузакрыты, губы шепчут имя вокалиста, умоляя не останавливаться и двигаться быстрее. Нисимура руками прижимает бёдра басиста к прохладным простыням, коротко целует манящие губы и даже не думает прибавлять темп.
Вдох-выдох, Тошия стонет почти до крика, время от времени всхлипывая и впиваясь ногтями в спину Кё. Вдох-выдох… Крик Тошии, его дрожь…
Нисимура ложится рядом тяжело дыша. Басист прижимается к нему, целует кожу на груди и шепчет тихое «люблю».
Ночь, ни звука, только дождь и часы выстукивают ритм их сердец – они бьются не в такт, совсем не в такт…
«Милый, милый, ласковый Тошия… Зачем ты себя мучаешь? И меня…» - Кё сидит на постели, докуривает уже третью и смотрит на безмятежное лицо спящего басиста.
Тошия любит Каору – это видно во всём, что он делает, в его взглядах, словах, обращённых к лидеру, движениях, когда Ниикура рядом… Но только один Каору этого не замечает, ах, нет ещё Тошия всё никак не признается себе… Кё улыбается, неспеша затягиваясь, Каору заперт в самом себе, он пугает и завораживает, но не пускает никого к своей душе ближе, чем на вытянутую руку… Тошия убедил себя, что любви к лидеру быть не может и не должно быть, потому и придумал себе любовь к Кё. Выдумал и сам себе поверил.
«А я тебя не люблю… милый мой, глупый Тотчи… Я просто привык к тебе, я жалею тебя, мне приятно быть с тобой – но не больше… Я, возможно, уже не смогу без твоих ласковых рук, детских глаз – когда мы наедине, тихого голоса, невнятного шёпота «я тебя люблю», вечных опозданий на репетиции… Ты – лучший друг и никогда не будешь чем-то большим… но я не оттолкну тебя, пусть вся твоя нежность достаётся мне – если Каору такой идиот… Во всяком случае только из-за тебя, ласковое моё солнышко, я ещё живу, я ещё пою… Я ещё я, а не кто-то другой… Спасибо…»
Тошия что-то прошептал во сне и перевернулся на другой бок, Кё лёг рядом с ним и уснул, обняв басиста за талию и уткнувшись в мягкие волосы на затылке.

-Каору, подожди! – Кё, запыхавшись, забежал в лифт, где стоял лидер.
-А где Тошия? – наигранно безразличным тоном спросил Каору.
-Он в больнице, у него с рукой что-то, когда он поранился на репетиции, помнишь?
-Поранился? Я ничего не знал.
-Да что ты вообще о нём знаешь, - не сдержался Кё.
-Что ты сказал? – лидер повернулся к нему.
-Ты – идиот Каору! Ты не видишь ничего, что происходит вокруг тебя! – Кё просто взбесил этот чёртов холодный тон лидера.
-У тебя проблемы, Тоору? – глаза Каору заблестели ледяной яростью.
-У тебя они! Ты не видишь, не понимаешь, что он любит тебя?! Так и будешь прикрываться своей грёбаной маской безразличия и портить нам жизнь?!
Каору усмехнулся.
-А какого хрена тебя заботит, что я к нему чувствую? Принцесса Тошия, кажется, твоя, или всё – прошла любовь, и милая кукла стала не нужна? Можно его продать кому-то – ласковую шлюшку Тошию?
Кё с размаху ударил Каору кулаком по лицу.
«Да Каору просто завидует мне!»
-Не смей говорить о нём в таком тоне. Никогда. Он – действительно лучший человек на этой дерьмовой земле. И ты самый последний идиот, если не замечаешь этого. И лучше уж подумай о том, что ты чувствуешь и чувствуешь ли ты вообще хоть что-нибудь. – голос Кё был строгим и спокойным.
Каору прижимал руку к повреждённой скуле.
Лифт остановился.

-Привет, ребята, прост… - Тошия застыл на пороге студии: Шинья, слегка покачиваясь, был полностью погружён в себя, Дай что-то тихо наигрывал и улыбался каким-то своим тайным мыслям, Кё с отсутствующим выражением лица сидел на подоконнике, глядя в окно, Каору негромко матерился, стоя перед зеркалом и прикладывая холодное полотенце к покрасневшей скуле.
-А вы меня ждали, не репетировали, да? – слишком неуверенно и нетвёрдо зазвучал его голос в этой странной тишине.
-Каору, что случилось? – Тошия подошёл к лидеру и прикоснулся кончиками пальцев к горячей коже гитариста.
Каору не отстранился, как-то странно взглянув на удивлённого басиста.
-Репетиции не будет… И завтра тоже, но послезавтра чтоб были все и не опаздывать! – Каору сказал это слишком громко, и слова неловко повисли в молчащем воздухе.
Шинья очнулся от своего забытья и многозначительно посмотрел на Дая. Гитарист встал, попрощался со всеми:
-Шинья, я жду тебя внизу, – гитарист улыбнулся.
Барабанщик поспешно собрался и тоже сбежал из студии.
-Ты идёшь? – Тошия тронул Кё за плечо.
Кё вздрогнул:
-Да, конечно.
-Кё, прости… - Каору виновато улыбнулся, теперь от холодности и спесивого безразличия не осталось и следа – рядом был хорошо знакомый Каору.
-Да ладно, бывает, - Ке потянул басиста к выходу.
-Тошия, можно с тобой поговорить? – глаза Каору внимательно смотрели на Тошию, басист тревожно оглянулся на Кё.
-Я жду в машине, - вокалист вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.
Каору усадил Тошию рядом с собой на диван.
Тошия сел неестественно прямо, закинув ногу на ногу.
-Тотчи… Что ты чувствуешь… ко мне? – самый идиотский вопрос, который только можно было задать, но Каору было плевать на всё – никаких прелюдий, просто узнать и думать, что делать дальше.
Тошия молча изучал лицо Каору, словно пытаясь понять: играют с ним, или говорят серьёзно.
-То есть? – наконец начал он.
-Я тебе нравлюсь? – Чёрт! Каору чувствовал себя школьницей на первом свидании…
Тошия негромко рассмеялся.
-Да, - внезапно посерьёзнев, ответил он, - уже давным-давно.
-Я хочу, чтобы ты был рядом…
-Но – Кё?
-Он же не любит тебя… Ты ведь сам знаешь…
-Знаю.
Каору потянулся к губам басиста.
-Прости, Каору, я пока ещё с Кё. Мне нужно подумать.
Тошия встал, гитарист поднялся вслед за ним. Тотчи молча вышел, Каору так и остался стоять.
4.
-Он прав, ты должен быть с ним. Он любит тебя, - Кё сидел на подоконнике и смотрел на стоявшего, прислонившись к двери балкона, Тошию, между ними горел огарок свечи, квартира была тёмной и тихой.
-А ты? Я ведь с тобой… не смогу так... – Тошия старался не смотреть на Кё.
-Ты помнишь хоть раз, чтобы я признавался тебе в любви? – вдруг спросил вокалист.
Тошия кивнул.
-В самый первый раз…
Ке улыбнулся…

*Тошия лежал на кровати Кё, смотрел в потолок гостиничного номера и жаловался на Каору, который совершенно не замечает очаровательного басиста.
-Кё… Мне так одиноко… Мне так нужен кто-то…
Тоору сидел в кресле, улыбаясь, смотрел на друга и курил:
-А я подойду? – в шутку спросил он.
Тошия сел на кровати, разглядывая Кё, лукаво наклонив голову.
-Ну… да… только рост у тебя…
-Чего? – Кё притворился рассерженным, подошёл к Тошии, опрокидывая его на кровать.
-Кё, отстань, - басист попытался оттолкнуть настойчивого вокалиста.
Они, смеясь, катались по кровати, пока случайно губы Кё не прикоснулись к губам Тошии.
Басист замер, выжидающе глядя в глаза Тоору.
Кё наклонился и поцеловал Тотчи по-настоящему... Тихо зашуршала ткань снимаемой рубашки, Тошия застонал, почувствовав сухие губы Кё на своей шее…
Утром Кё обнял Тошию и едва слышно прошептал, покусывая его мочку:
-AiShiteru*

-А больше ни разу, – Тошия замолчал.
-Нет, прости, Тотчи… Но ты только мучаешь себя…
Тошия с мольбой во взгляде посмотрел на Кё – он ждал не этих слов сейчас.
-Ты должен быть с Каору… Ради меня… Спасибо, ты спас меня от одиночества, от сумасшествия. Я буду скучать по твоим поцелуям, теплу твоих рук… но так будет лучше нам обоим.
Тошия кинулся на шею вокалисту и беззвучно заплакал, уткнувшись в шею Кё.
-Тише… Не нужно… Не смей плакать из-за меня… - Кё обнял подрагивающее тело Тошии. Приподнял указательным и большим пальцем его лицо и нежно поцеловал в губы… Потом аккуратно стёр слёзы.
-Мне… пора… - Кё услышал, как за Тошией закрылась дверь.
Он любил его всего две ночи: первую и последнюю…
Хорошо, что темно, что никого нет - никто не увидит, как по щекам Кё одна за другой прокладывают себе дорожки слёзы…
5.
Тошия уже замёрз и промок – дождь становился всё сильнее с каждой минутой. Вдруг на его плечи легла чья-то тёплая куртка.
Тошия не сразу решился обернуться.
-Привет… я надеялся найти тебя здесь… - Каору раскрыл зонтик.
-Кё позвонил?
Каору не ответил, молча шагая рядом с Тошией.
Басист вдруг резко остановился.
-Каору…
-Что?
Всего одна фраза и Тошия бы решил окончательно, где правда, а где попытка сбежать от одиночества…
-Как же я тебя люблю … – Каору рассмеялся, глядя на чересчур серьёзное лицо Тошии, и провел рукой по мокрым волосам басиста.
Тошия долго смотрел ему в глаза, прежде чем позволил себе улыбнуться и обнять лидера.
Каору прижался ближе к нему, куртка упала с плеч Тошии, оставшись держаться только на руках Каору, обнимающих басиста за талию; перевёрнутый зонтик лежал в луже. Каору нежно прикасался своими губами к губам басиста, чувствуя как тот тихо стонет в его рот и крепче обнимает его шею.
-Поехали ко мне… - с придыханием начал Каору, - ты промок и здесь слишком холодно…
Тошия кивнул.

Кё не было грустно теперь. Всё словно встало на свои места. Как будто решилось что-то важное… Прошлое ушло.
Нет, Ке был уверен, что где-то его обязательно ждёт «настоящая любовь», где-то совсем рядом.
У него было Предчувствие…