>-Знаешь, вся моя музыка о тебе, для тебя…
-Чего? О чём это ты? И к чему вообще? – Тсукаса конечно привык, что гитарист мог ляпнуть какую-нибудь ерунду, когда ни попадя, но эти слова привели его в лёгкое недоумение.
Карю стоял напротив Тсукасы и чувствовал себя дураком. И с чего он решил, что этих слов будет достаточно, чтобы выразить свои чувства - на деле вышло так, что с них нельзя было даже начинать разговор. «Зря поставил на эту фразу – полный провал. Идиот… Да, Тсукаса точно смотрит как на идиота… Пошутить бы, но что-то совсем не до шуток». Карю так ждал этого момента, ждал, когда, наконец, все уберутся, и он останется наедине с драмером. И вот теперь глупо таращится на него, раскрыв рот и хлопая глазами, а мозг не может выдать ничего вразумительного. А, была-не была, Карю решил окончательно добить ситуацию, уже всё равно как - он нацепил привычную маску клоуна.
-Мм, Тсукаса, что скажешь, если пойдём прогуляться вместе?
-Нет, не получится, и так лишнего задержался, у меня встреча.
-А завтра?
-Нет.
-Почему?
-Что ты хочешь?
-Встретиться.
-Зачем?
-Приятно провести время, - Карю, улыбаясь, протянул руку, кончиками пальцев провёл по скуле, подбородку.
-Не буду я с тобой встречаться, потому что я уже встречаюсь, с девушкой.
-Что за девушка такая?
-Планирую на ней жениться, завести детей.
-О, я бы с радостью родил детей для тебя!
-Ну да, и получил бы нобелевскую премию, как первый в мире родивший мужчина.
-Зажили бы тогда!
-Ладно, шутки шутками, а мне и, правда, пора, ещё цветы надо купить.
-Какие?
-Хризантемы.
-Нравятся ей что ли?
-Вообще-то и мне тоже.
-Хм…
-Всё, до завтра, - Тсукаса повернулся спиной.
-Стой!
-Что ещё?
-Я тебя хочу.
-А я тебя – нет.
-А я сделаю так, что захочешь!
Карю дико возжелал схватить Тсукасу, скрутить и трахнуть прямо здесь на жёстком диване, но вместо этого он просто стоял и смотрел, как драмер подхватывая сумку, разворачивается и, не сказав ни слова в ответ, скрывается за дверями студии. «Нет, я, конечно, не поступлю так - не смогу причинить ему боль, пусть лучше больно будет мне, но только не ему». Уходя последним, Карю выключил свет и какое-то время стоял так посреди комнаты, он думал о том, что темно было не только снаружи, но и внутри него самого, и не было ничего, чтобы осветить эту бесконечную темноту.
Карю не знал, что ещё придумать и как себя вести, он понимал, какое впечатление оставляет окружающим – да, его все воспринимают как человека легкомысленного, не способного на серьёзные поступки, чувства и отношения. Трудней всего ломать стереотипы, когда они уже сложились и подтверждаются постоянно. Просто всё это - прикрытие, и даже то, как он воспринимал себя сам: романтично настроенный, весёлый и добрый, может слегка придурковатый, а где-то там, в глубине, словно во мраке шевелился монстр, возможно даже не один. Карю ощущал это почти физически, но твёрдо знал, что никогда не позволит чудовищности явить миру свой ужасный лик. Он всё трансформировал посредством сочинения музыки, пока получалось вполне успешно.
Весь следующий день Карю либо многозначительно молчал, либо нёс всякую чушь,
цеплялся к Хизуми, прикалывался над Тсукасой, откровенно приставал к Зеро – в общем, вёл себя как обычно.
В группе знали о связи гитариста и басиста – Карю и Зеро не скрывали своих интимных отношений. Эти двое не испытывали друг к другу особой нежности, а хранить верность и вовсе не было в их привычках – всего лишь секс-партнёры, так, поизвращаться время от времени. Им было комфортно вместе и их не напрягало быть частым объектом шуточек и подколов со стороны вокалиста. А драмер не обращал на них внимания, словно такие вещи его не трогали ни коим образом. Вот и сегодня Хизуми угорал со смеху, глядя на них, а Тсукаса сидел за установкой с равнодушно-снисходительным видом.
После репетиции, сославшись на некие важные дела, вокалист и басист весьма быстро скрылись в неизвестных направлениях. Карю и Тсукаса остались вдвоём, и как в прошлый раз гитарист снова ощущал это напряжение, повисшее в воздухе. Он всё не мог понять, что чувствует Тсукаса, как на самом деле относится к нему, поэтому Карю было неловко признаваться в своих чувствах. Но любовь, а гитарист был уверен, что испытывает именно любовь, требовала выхода - она порождала желание, желание требовало действий и всё настойчивей… Иногда ему просто хотелось зажать Тсукасу где-нибудь в полутёмном закоулке, ха-ха - пусть посопротивляется, но в следующий момент это казалось настолько низким и глупым, что Карю вздыхал досадливо и уходил курить куда-нибудь подальше на балкон. Он и сейчас бы так сделал, но ему хотелось ещё полюбоваться на такое невозмутимое, без лишних эмоций, красивое с правильными чертами лицо драмера.
-Что..?
-А? – Карю, словно очнулся, он стоял совсем близко к Тсукасе и прикасался пальцами к его губам… Наваждение какое-то! Карю отдёрнул руку и буквально бегом бросился на улицу. Внутри метался пробудившийся монстр. Так, кажется, сегодня гитарист был готов встретиться лицом к лицу со своими демонами. Заглянуть во мрак.
-Чего без предупреждения? – Зеро тревожно уставился на Карю, в глазах которого блуждал странный блеск.
-Да вот резко приспичило! – Карю хихикнул.
-Повезло, застал.
-А ты куда-то свалить собрался?
-Теперь уже нет.
-Хах, ну и замечательно – ты сделал правильный выбор!
-И чем займёмся сегодня, м? Как обычно, или поэкспериментируем? – Зеро расслабился и принял игривый тон.
-Ага, эксперимент. Я хочу…кое-что попробовать, только не отказывайся, - Карю с волнением взглянул на басиста.
-Это…что-то опасное? – волнение мигом передалось Зеро, и он занервничал.
-Нет-нет, это фигня, я помню, мы ещё в средней школе такое делали, и всё нормально было…это интересно. Карю взял в руки широкий, мягкий ремешок, прислонился спиной к стене. Вот, придуши меня, слегка, - негромко произнёс он и выжидающе посмотрел на Зеро.
-Сдурел?! Зачем это тебе?
-Пожалуйста, мне надо, очень…я тебе доверяю.
-Что ты мне доверяешь? Свою жизнь? Спасибо конечно, но…
-Зеро, прошу…один раз…потом всё, что ты захочешь!
-Если этот один раз не станет последним, - мрачно пошутил басист. Хм, всё, что захочу…ловлю на слове.
-Да! – Карю радостно закивал.
Как-будто вселенная сжалась и расширилась в один момент, а потом он словно прыгнул с небоскрёба спиной вниз и падал бесконечно долго, но в этом падении не было ничего – ни движения воздуха, ни звука, и только мгла окружала его со всех сторон. И нет никаких демонов! Нееет!!! Карю закричал - крик был вдохом. Мгла рассеялась, и первое, что он увидел над собой, было перепуганное лицо Зеро.
-Никогда больше не проси о подобном!
-Погоди ты, расскажи лучше, как и что произошло, - голос Карю был слабым, но с настойчивой интонацией.
-Походу я тебе сонную артерию слишком пережал - когда ремень убрал, ты на колени рухнул, потом набок упал и дёргался как в судорогах. Хорошо, что это длилось всего несколько секунд. Фуух! У меня до сих пор руки дрожат, и вообще трясёт всего.
-Да всё, всё нормально, в порядке я, - Карю, ещё лёжа, притянул Зеро к себе, обнимая за шею одной рукой, и почему-то рассмеялся.
-Смешно, да? - Зеро, шутя, пихнул гитариста кулаком в бок.
-Ах, так, значит возня, - Карю в захвате откинул басиста, и тоже в шутку злясь, двинул кулаком в живот. Спустя час они лежали в постели и курили, по очереди стряхивая пепел в декоративную тарелку, которую Зеро поставил прямо между ними.
-Оставайся до утра? Полувопрос-полупредложение, - Зеро перехватил руку гитариста, слегка сжав запястье.
-Не, я вообще прогуляться хочу пешком, воздухом вечерним подышать, - Карю встал, поправляя и приглаживая волосы, стал собирать по комнате разбросанную одежду.
-Ааа, ну да, подыши, подыши, конечно, мозги проветри, - басист посмеивался, он был доволен исполнением своей части договора.
День медленно переходил в ночь - это было любимое время суток Карю.
«Трахаться без любви, и любить, не трахаясь – нда, супер перспективы. А КАК их объединить?». Эта мысль была назойливой и всё не покидала его. Сначала он долго шагал мимо освещённых витрин, потом свернул с шумной улицы, забрёл в парк и, проходя ворота-тории, просил всех Ками об исполнении желания. Пройдя ещё какое-то расстояние по тропинке между деревьями, его взгляду неожиданно открылся шикарный вид – цветник, клумбы с множеством разновидностей хризантем. Потрясённый столь приятным зрелищем Карю вдруг всё для себя решил – он понял, что надо сделать, и он это сделает, и это будет правильно.
Через пару дней, после репетиции Карю подкатил к драмеру:
-У тебя есть немного времени? Час, например, ну, или полтора?
-Есть. А что?
-Пойдём! Хочу показать тебе кое-что, очень красивое, тебе понравится!
Тсукаса пребывал в удивлении и сомнении, но Карю так настойчиво приглашал его, чуть ли за руку не тащил, и драмер решил пойти – всё равно ведь не отстанет, да и была в этом интрига какая-то.
-Здесь чудесно! - похоже, Тсукаса пришёл в восторг и восхищение, хоть и реагировал несколько сдержанно.
Был полный штиль и в тёплом воздухе висел одуряющий густой и тонкий аромат цветов.
-Это всё тебе, хочу, чтобы ты знал прямо здесь и сейчас – я тебя люблю, - Карю решил, что самое время придать ускорения.
-Прости, но я ничего такого не чувствую в ответ, - Тсукаса удивлённо смотрел на него.
-Почувствуешь, разреши только поцеловать тебя, - Карю не сдавался. Он подошёл ближе, приобнял драмера и, к своему счастью, не встретив сопротивления, начал целовать, сначала осторожно, потом всё настойчивей, прижимая его к себе, гладил ладонями всюду, где мог достать, пока дыхание не перехватило. Шумно вдохнув и выдохнув воздух, Карю губами прикоснулся к виску Тсукасы и прошептал: Люблю тебя… А, ты, что чувствуешь теперь?
-Ничего.
-Совсем?
-Чувствую, что мне всё это не нравится, вся эта ситуация, неправильно это. Но я понимаю тебя, понимаю, что тебе это было нужно - я дал тебе это, но больше дать не могу, и не хочу. Уж извини, но скажу сразу сейчас: Не надо искать во мне, то, чего нет, и не может быть. Увидимся на репетиции, до завтра.
«Отвратительная эмоция – разочарование. Нечего было заранее обольщаться. Какой же дурак - видеть иллюзию и игнорировать очевидное. Безнадёжный романтик, глупец». Мысли Карю роем кружились в голове. Тсукаса ушёл, а он остался на месте, так и стоял, застыв, словно изваяние посреди сада, пока не стемнело. Ночные звуки и ароматы складывались в невыразимо прекрасную музыку, которая звенела и переливалась. В какой-то момент всё разом смолкло - такое затишье в природе бывает только перед грозой. Внезапно налетели потоки холодного воздуха - они гнали дождевые облака по тёмному небу, листва затрепетала и зашелестела. И вот ветер брызнул дождём – Карю утирал с лица капли, словно чужие слёзы. Ночное небо роняло эти слёзы. Он шёл и думал: Пусть дождь сегодня плачет вместо меня. И всё останется, как есть, останется моя музыка…о тебе, для тебя… Карю не глядя, поднёс к уху завибрировавший телефон:…Зеро?..

back