Каору всегда знал, что некоторые вещи не стоит говорить вслух. Пока ты молчишь, есть шанс, что все думают так же, как и ты. Или не так же – но какая разница, если вы все равно об этом не заговариваете?

Вот и на этот раз – кто тянул его за язык? Зачем он сказал в интервью, что их группа – союз профессионалов, а дружбы между ними особой нет? На самом деле, он просто устал от этих бесконечных домыслов, кто на кого посмотрел, а кто с кем спит. Фансервис остался в далеком прошлом, а все равно поклонницы и тупые журналисты не уставали донимать вопросами, кто из товарищей по группе для него самый сексуальный, милый, нежный – нужное подчеркнуть.

Так что Каору решил раз и навсегда закрыть эту тему – они не общаются. Точка. Только на репетициях и концертах. Точка.

Естественно, он не подумал о том, что «только коллеги» могут его слегка не понять. Все же столько лет совместной работы и практически совместной жизни во время туров – не шутка. Но если Ке было просто все равно, Шинья флегматично промолчал (сюрприз), а Тошия поприкалывался на эту тему да забыл, - то вот Дай, похоже, обиделся.

Если честно, было на что обижаться. Ведь с Даем они действительно были друзьями – смотрели бейсбол, пили пиво после репетиций, скрашивали друг другу одиночество во время долгих туров. Да, именно так и скрашивали. Да, вот такие друзья, а вы против?

«Као, я опять не могу заснуть. – Ну заходи. – Ты прости, я тебя разбудил? – Нет… - Выпьем? – Выпьем».

А дальше обычно получалось без слов. Лучшее в мире снотворное – это секс, он же – лучшее средство, чтобы снять напряжение после концерта. А что еще нужно двум мужчинам, не обремененным предрассудками? Это Дай всегда так говорил и глуповато усмехался. Каору про себя думал, что у него-то предрассудки есть, но просто им вдвоем было очень удобно. Да и вообще, перед Даем сложно устоять. Он был настолько живой, непосредственный, вечно юный, что Каору раз за разом пускал его в свою квартиру, или номер в гостинице, и главное, в свою постель.

Теперь Каору проклинал всех журналистов мира, потому что Дай с ним не разговаривал. Репетиции шли каждый день, подготовка к туру, все дела, - а Дай умудрялся игнорировать тот факт, что они с Каору ежедневно находились в одном помещении минимум часов по двенадцать, и молчал.

Сначала лидер решил, что это просто нервы и Дай скоро остынет, и пытался вести себя как раньше.

- Пойдем вечером пива попьем?

- Так неохота сразу домой ехать! Не хочешь выбраться куда-то?

- Вау, сегодня мы закончили рано, еще и двенадцати нет! Надо отметить, а?

В ответ на все свои блестящие реплики Каору получал лишь неопределенный хмык и имел неудовольствие наблюдать удаляющуюся спину Дая.

Потом Каору попытался как-то объясниться, хотя для этого ему пришлось написать на бумажке план беседы (о том, что глупо вести себя так по-детски, интервью – это всего лишь промоушен, никакого отношения к реальности не имеющий, и так далее, и тому подобное). Пол-ночи убил, между прочим, а все без толку – Дай не дал ему даже первую реплику договорить, отодвинул плечом с дороги и свалил.

У Каору от всех этих эмоциональных заморочек начал дергаться глаз, из-за чего Тошия прикалывался нон-стоп, советуя лидеру с нервным тиком больше отдыхать и сменить работу на более приятную и близкую к природе. Басист определенно нравился Каору намного больше в те славные времена, когда только пришел в группу и застенчиво молчал все время. Какое, оказывается, это было счастье.

Кончилось все тем, что Каору, несгибаемо-железный лидер, забыл про запланированное интервью и пришел на него всего за 10 минут до начала (практически опоздал!) – невыспавшийся, неподготовленный и недовольный жизнью.

Журналистка попалась именно такая, каких он больше всего не любил – молодая восторженная любительница фансервиса. Такие обожают пересматривать их старые концерты, делать капсы с поцелуями, до одурения искать на youtube фанклипы… Поэтому Каору старался отмалчиваться, чтобы не ляпнуть что-нибудь непрофессиональное, и отдуваться приходилось Тошии. Тот был в хорошем настроении и разливался соловьем про то, как ему нравится западные традиции празднования дня рождения.

Естественно, разговор тут же перешел на то, какие у группы планы на предстоящий день рождения Каору – и первым спросили, конечно, самого лидера. Пару секунд на раздумья удалось выиграть смущенным мычанием, но дела оно не спасло – говорить было решительно нечего. Планов у Каору не было никаких, и почему-то даже не пришло в голову ответить популярной фишкой «проведу сутки в студии, чтобы написать новую песню и порадовать фанатов» (а что, у Гакта эта отмаза всегда прокатывает). В растерянности он случайно взглянул на Дая, который тут же отвернулся, и… Как-то оно само соскользнуло с языка.

- Наша группа отметит этот праздник вместе, в домике на Хоккайдо, где будем только мы. Мы проводили столько времени вместе последние месяцы, записывая альбом, что стали семьей – так с кем же мне отмечать праздник?

Интересно, можно ли как-то отмотать время назад? Нет? Жаль. А еще говорят, мы живем в век технологий.

Стоит ли удивляться, что в итоге в сетке вещания телеканала NHK появилась программа «Happy Birthday с Dir en Grey». Каору не зря ненавидел журналистов. И продюсеров. И людей вообще. Телевизионщикам явно хотелось получить шоу вроде «Молодоженов» с Джессикой Симпсон, а Каору теперь очень неуютно себя чувствовал при общении с членами группы – тем явно было, что ему сказать. Если они и планировали какое-то поздравление, то вечер в баре с пивом и караоке, а не день со стаей журналистов на Хоккайдо…

- Знаешь, Каору, мне даже сказать тебе нечего… Хотя я, вообще-то, не сержусь – ты придумал за меня классный предлог отвертеться от поездки к родителям, – зубоскалил по телефону Тошия. – Единственное, могу помочь с пока несуществующим «домиком на Хоккайдо». Мои друзья только что изменили планы на отпуск… в сотый раз, мда, ну неважно – так что они обещали отдать мне свои ключи. Домик не бог весть что, но места хватит и нам, и телевизионщикам. Чееерт, я тебя все-таки ненавижу, ты сам-то понимаешь, что со всеми этими камерами вокруг мы даже напиться нормально не сможем? Арррррр!

В день рождения Каору был в чертовом домишке с самого утра. Он привез туда кучу еды и выпивки, какие-то дурацкие хлопушки, хорошо еще торт должны были привезти друзья. И они ожидались с минуты на минуту. Телевизионщики должны были приехать к трем, чтобы все подготовить к съемкам. Часа в два Каору начал не на шутку волноваться – даже его безалаберные одногруппники не могли так поступить. Мобильный в этой глуши еле принимал, так что он смог дозвониться только до Шиньи с пятой попытки, который сказал ему, что из-за снегопада самолет не смог приземлиться в аэропорту Саппоро, и пришлось вернуться в Нарита вместе с Тошией и Ке. Где Дай, он понятия не имел – тот с самого начала хотел добраться сам. После чего выяснилось, что съемочная группа сидела все в том же аэропорту, а все рейсы на ближайшие часы были отменены.

Каору налил себе виски и рухнул на диван. Новости, по сути, были чудесными – никаких журналюг, никаких напрягов, тихий спокойный день рождения в одиночестве, все, как он и хотел. Хотя, кто знает… за время, прошедшее с момента злополучного интервью, он уже успел привыкнуть к идее праздника в кругу… друзей, хватит уж врать себе. Его лучших друзей. И Дайске.

Его невеселые мысли прервал стук в дверь. На пороге стоял засыпанный снегом и злой, как черт, Дай.

- Что ты здесь делаешь? – глупее вопроса Каору просто не мог придумать. Видимо, Дай ответил просто от неожиданности, забыв, что не разговаривает с ним.

- То же, что и все – изображаю, что мы семейно отмечаем твой день рождения!

- Знаешь, все изображают радость в аэропорту Нарита. Вместе со съемочной группой. Из-за снегопада их самолету не дали посадку в Саппоро и развернули назад.

- Черт, черт, черт… Получается, я зря сюда тащился? Прилетел еще позавчера к родным, а потом пришлось по снегопаду сюда добираться! Теперь уже и не уеду, дороги завалило…

- А ты так хочешь уехать? – тихо спросил Каору, заглянув Дайске в глаза.

Тот отвел взгляд и, неловко поежившись, прошел в гостиную.

- Ну и что в итоге? Мы тут вдвоем застряли, на ближайшие сутки? Или даже дольше… Тут хоть телевизор есть? – после нескольких минут неловкого молчания заговорил Дай.

- Все тут есть, только… Поговори со мной, Дай. Мне нужно пять минут, а потом можешь валить к чертовому ящику! – Каору улыбнулся краешком губ. Ненависть Дая к телевизору была общеизвестна.

- Насколько я тебя знаю, ты все равно не отстанешь, так что валяй, говори, - Дай вздохнул и, запустив руку в волосы, рассеянно взъерошил их.

Каору растерялся. Он никогда не умел красиво говорить, а уж с Дайске они обычно обходились вообще без слов.

- Я не знаю, что именно хочу сказать, - в итоге, он решил быть честным. – Мне просто хочется, чтобы ты перестал сердиться на меня, и все стало, как раньше. Ты же понимаешь, что интервью для фанатов и то, что я правда думаю – совсем не одно и то же? Я сказал это лишь для того, чтобы от меня отвязались.

- Я понимаю… наверное, понимаю. Но черт, Каору, какого хрена? Ты трахаемся уже который год, да, это просто перепихон, ничего больше, но когда я прочитал это интервью, мне стало так паршиво, мужик, ты не представляешь! Я подумал – ага, получается, я отсасываю у парня, который даже не считает меня своим другом, так какого хрена я делаю?

- Блин, Дай, что за херню ты несешь? – Каору уже и сам завелся, его бесило это «выяснение отношений», его бесило то, что Дайске всегда думал самое плохое, а главное – что он стоял перед ним в своих обтягивающих джинсах и расстегнутой на две верхние пуговицы рубашки, и нес какую-то похабщину, а Каору от этого заводился, а надо было говорить что-то умное, - Я считаю тебя своим другом, и повзрослей уже, наконец! Ты что, действительно веришь в «дружеский отсос», это все херня для латентных гомиков! Мы спим вместе, мы просыпаемся вместе, в моей квартире твоих чертовых шмоток уже больше, чем моих – так что тебе, мать твою, еще нужно?! Документального подтверждения, цветов и кольцо на палец? Только скажи, и если тебе это нужно, я даже сделаю это и полюбуюсь на рожи журналистов!

Мда, виски явно было многовато. Каору и сам не понимал, что натворил – кажется, он почти что сделал Даю предложение. Судя по всему, Дайске это напугало еще больше, чем его…

- Эээ, мужик, не гони коней. Мы оба вспылили, я вел себя как идиот… и вообще, чего ты наезжаешь на мои шмотки, не так уж их и много! Кстати, если уж теперь я снова с тобой разговариваю – мои черные джинсы с дырками на коленях у тебя? Я их обыскался!

Каору рассмеялся, наконец-то почувствовав себя полностью счастливым в свой чертов день рождения. Оставив вопрос без ответа, он подошел к развалившемуся на диване Даю и поцеловал его так сильно, что тот опрокинулся от неожиданности на спину.

- Узнаю лидера, - буркнул он и поцеловал Каору в ответ, притянув к себе за шею.

**

Они барахтались на диване, как озабоченные подростки, и все-таки свалились на ковер – хорошо, что тот мягкий. Дай оказался сверху и навалился на Каору всем весом, но им обоим на это плевать, они рывками стащили друг с друга одежду, и наконец Дай оказался между раздвинутых ног Каору, а потом взял в рот, и от этого Као выгнуло над ковром до хруста в позвоночнике, такие стоны, что Дайске сам чуть было не кончил и еле сдержал желание дотронуться до себя, но нет, это потом – а сейчас он лишь старался удержать бедра Каору обеими руками, потому что тот просто обезумел и толкался ему в горло, и он уже просто боялся подавиться. Дай пропустил головку как можно глубже, позволив ей скользнуть в горло, потом выпустил из рта, скользнул губами вниз по стволу, приласкал языком щелочку на конце, и-опять-и-снова, и Каору не выдержал – он вскрикнул и кончил, вцепившись в плечи Дая.

Он проглотил все до капли, облизываясь, и потянулся к Каору за поцелуем. Тот впился ему в губы, все еще подрагивающий от оргазма и такой сладкий. Дай нащупал его ладонь и положил на свой ноющий член. Каору понимает без слов – всего пары умелых движений хватило Даю, чтобы излиться в его ладонь.

Они лежали рядом на ковре, переводя дыхание, и тут мобильный Каору принялся звонить.

**

Дай взял трубку, первым дотянувшись до телефона.

- Да, Тошия… Как, вы все же долетели? Уже едете? Скоро будете? Ну да, до конца дня еще есть время, телевизионщики успеют снять… Так через сколько вы приедете? Полчаса???? Как полчаса?

- А почему ты вообще снимаешь трубку за Каору? – до Тошии, кажется, дошло и, после секунды молчания он говорит в сторону «нет, ребята, мы не там свернули, разворачивайся» и потом шепотом в трубку:

– Так и быть, мы поездим кругами немного, но чтоб через час вы оделись и были готовы петь Хэппи Бездэй, понял меня?!

back