Я не умею считать шаги за уходящими. Их было слишком много в моей жизни - я бы сбился со счета. Они проходили сквозь мою жизнь, -некоторые просто мимо, некоторые останавливались, но никто и никогда не задерживался надолго. Только вы пятеро. Вы долго были в моей жизни, долго топтали сапогами на каблуках узкие улочки моей души. Я был с вами, я позволял себе быть, и настолько забылся, что перестал думать о том, что когда-нибудь придется научиться считать шаги за уходящими. Когда уйдете вы.
Сначала ушел Тайдзи. Ушел тихо и незаметно. Без слез, истерик, без ненужных прощаний и обещаний встречаться. Красиво и по-английски. Спасибо тебе за этот безмолвный уход.

Потом ушел Хидето. Словно бы и не ушел, а просто взлетел вверх. Я не слышал звука его шагов, я ничего тогда не слышал, только шум бесконечного дождя и звук разбивающихся о клавиши рояля собственных слез. Не могло у уходящего хидэ быть звука удаляющихся шагов - он всегда так тихо ходил, словно осторожно пробирался куда-то, опасаясь, что его заметят. Вот и последний уход его не был шумным. Прощай, Паук, жаль, что ты так ушел. Тебя я хотел бы видеть подольше. Значительно дольше.

А потом ушел ты, Тоши. Знаешь ли, мне никогда не хватило бы благоразумия сказать это тебе лично, поэтому вот так - эпистолярный жанр всегда выручает... Ты так долго был со мной. Был моим. Был. Зачем и почему ты всегда терпел мои выходки, мой цинизм, эгоизм, мои предконцертные истерики? На твою голову это всегда выливалось бесконечным потоком, водопадом отрицательных эмоций. И ты стоически терпел все. Так же, как терпел мои приходы домой в начале шестого утра, примерно согревая постель. Ты выносил запах чужой туалетной воды и духов, даже если точно знал, кому этот запах принадлежит. Ты молчал, радуясь тому, что я все равно прихожу к тебе. И я приходил! Я приходил, Дэяма, и ты это знаешь! Почему же тогда ты так спокойно реагировал на все это? Почему позволял мне орать на тебя при всей группе?
Признайся, я хорошо и профессионально играл роль Тайшо. Я был боссом не только на репетициях, но и в личных отношениях с тобой. Только как ты мог не понять, что это всего лишь маска? Ты, знающий меня почти с рождения! Воспринимал за чистую монету то, что я просто повесил на себя как часть бренда!
И знаешь что, Тоши, ты так любил меня, что сам закрыл себе глаза не только на окружающий мир, но и на мою любовь к тебе.
Ты можешь мне не верить. Сейчас тебе, должно быть, уже все равно, и ты также упрямо мотнешь головой и скажешь, что такие люди как Йошики Хаяши не умеют любить. Что у тех, для кого существует муза, не может быть другой любви, они всецело отдаются ей.
Я не люблю женщин, Тоши, а моя муза - это ты. Вот видишь, как просто раскрывать секреты в письмах, особенно выждав время. Будь ты все же чуть проницательнее, ты бы заметил все то, что я пишу тебе сейчас.
Меня угнетает то, что все - фанаты, журналисты, бывшие одногруппники и коллеги - превращаете меня в монумент из прозрачного пластика и кружева, усыпанный лепестками роз. Этаким романтиком-нигилистом, сердце которого отдано на опыты. Оно есть у меня, дорогой. И, - тут ты опять не поверишь, - раньше оно принадлежало тебе. Впрочем, это уже ложь самому себе. Опасная штука. До сих пор мое сердце принадлежит тебе. Осколками оно гремит под ребрами. Осколками, в которые ты его превратил. Своим уходом. Своим показным безразличием. Своей свадьбой. Всем этим бесконечным потоком любовников в своей постели. Я знаю, Тоши. Я все знаю и все замечаю. Только не показываю этого! Ты сломал не только нашу Мечту, не только жизнь Мацумото Хидето. Ты сломал мое сердце. Мелочь, конечно, по сравнению с предыдущими двумя пунктами...
И я не люблю патетики. Признаний и всего этого бреда. Но я хочу, чтобы ты знал, что когда уходишь, нарочито хлопая дверью, не надо оставлять за собой следов. А после тебя остались грязные лужицы талой воды с ботинок. Да, дождь никогда не кончится... А я по-прежнему люблю тебя, Тоши. Я люблю тебя, черт подери!
Я знаю, что ты до сих пор стоишь на площадке. Заходи, я прошу тебя. Я слушал твои уходящие шаги. Когда захлопнулась дверь моей квартиры, они перестали звучать, но обычно их было слышно до самого низа лестницы. Заходи. У меня не заперто. Я жду тебя.