Шаг.
Сегодня снова плачет небо. Крупные слезы падают на прохожих, на раскрытые зонтики, крыши машин, проезжающих мимо, на мою кожаную куртку. Все это своеобразная музыка, из которой грамотный композитор вычленит самое важное и напишет гениальное произведение. Но это уже не я.
Шаг.
Я больше не напишу ничего. Не потому что не придет то самое вдохновение, а лишь потому, что не смогу. Это окончательное решение. Как это ни странно, на самом пике своей карьеры один из самых успешных музыкантов, сворачивает лавочку. Да, да, да. The end.
Шаг.
Как же изменился Токио после этой трагедии. Всегда блестящие небоскребы будто улыбались, даже в пасмурную погоду. А сейчас дождь нещадно хлещет по ним, а постройки терпят эту боль. Кажется, я слышу их плач и сдавленные стоны. Так, все, уже глюки начались. Устало потираю переносицу сырую от небесных слез.
Шаг.
Стою на светофоре, плотно кутаясь в короткую куртку от пронизывающего ветра. Его отчаянные порывы разносят различные бумаги, листья и мусор. Печальная картина. Поднимаю голову вверх так, чтоб в полной мере ощутить кожей силу отчаянья, скопившегося в воздухе. С детства считал, что это чувство, как и страх материально. Достаточно зациклиться на этом чувстве и все – бабах! Произойдет взрыв. Сегодня в очередной раз в этом убедился.
Шаг.
Меня толкнули спешащие куда-то люди. Ха, даже не заметили, кого толкнули. Еще бы! Сейчас каждый сам за себя. Продолжаю свой путь, изредка поглядывая на небо. Забавно наблюдать за людьми, у которых есть какие-то проблемы и заботы. Они суетятся, суетятся, как черви в банке рыбака, а в итоге все тщетно и вот их уже насаживают на крючок. На рыбалке это делает рыбак, а в жизни – судьба или случай.
Шаг.
Достаю из кармана помятую пачку своих любимых Seven Star и пытаюсь подкуриться. Проблематично. Капли быстро ее намочили, а жалкий огонек зажигалки не способен справиться с этой влагой. С досадой кидаю сигарету на асфальт. Никогда так не делал раньше. Что ж, напоследок можно.
Шаг.
Иду по широкому тротуару, а он пуст. Ну и бог с ним. В кармане звонит телефон. Линию обрывает мой менеджер. В урну полетел недавно купленный Ipad, а за ним и гарнитура. Не хочу ни с кем разговаривать. Все нет меня, кончился. Продолжаю свой путь, ускорив шаг, пока не скрылся от поющей моим голосом урны. Убежал, но ноги продолжают идти в том, же темпе. Куда, зачем? Непонятно. Не противлюсь , а просто плыву по течению.
Шаг.
Вон как все обернулось. Обычный слом поменял все. Я богат, известен, имею свою компанию, жена, двое детей, даже любовник есть. Чего бы мне не жить и не радоваться жизни. А чему радоваться? Все же уже есть. К чему стремиться? Дальше будет только спад. Найдутся люди талантливее меня. Вот уже карьерный спад. Дочки вырастут и от меня им нужны будут только деньги – спад в отношениях. Сугизо, пересытившись мной, как любовником уйдет – спад в личной жизни. В итоге один огромный спад. Горько усмехаюсь, подходя к одному из самых высоких зданий в Токио, и захожу внутрь.
Шаг.
Лучше сразу обрезать на корню. Меня запомнят таким, какой я сейчас. Если подумать, никто и не осудит. Ведь кому я нужен как Такамаса Ишихара? Да никому! Мой Люцифер ни разу не звал меня по имени только по псевдониму. Даже когда испытывал оргазм, изливаясь в меня его стоном было «Мияви». Ну, хоть мое прозвище, а не чужое. Да, он мне изменяет. Почему терплю, сам не знаю. Хотя, скорее всего потому, что он тоже терпит. Взаимно изменяем друг другу, но все - таки мы вместе. Нам нравится проводить вечера вместе или проводить сутки напролет в постели. Он умеет изъездить так, что наутро вряд ли оторвешься от постели. Все это конечно хорошо, но это не любовь.
Шаг.
Иду по пустому коридору, а каблуки остроносых туфель громко стучат о мраморный пол. Этот звук резкими волнами отскакивает от стен и глушит. Наипротивнейшее ощущение. Это очень похоже на то, как давит тишина. Нажимаю кнопочку вызова лифта. На ней остается капелька воды с пальца. Невольно улыбаюсь и оглядываюсь. Весь пол в коридоре, где я шел , весь покрыт этими капельками. Последние следы, которые оставляю. От этого становиться немного грустно, но одергиваю себя. Решил – сделаю. Тем более нет пути назад. Вскоре лифт незаметно подкрался к моему этажу и не звякнул, как обычно, а обозначился веселым переливом. Маленькое чудо.
Шаг.
Захожу внутрь и нажимаю кнопку последнего этажа. Двери медленно закрываются, скрывая от меня дорожку из последних следов. Теперь точно пути обратного нет. Сердце забилось в бешеном ритме, будто что-то хотело сказать. Тело же потряхивало от непонятного волнения. Казалось бы, чего тут волноваться, а и без того мокрые ладони потеют. Лифт едет медленно, словно ползет, преодолевая этаж за этажом. Кнопочки, обозначающие этаж мелькают по очереди, будто отмеряют оставшиеся секунды. Снова уже знакомый перелив, и двери открылись.
Шаг.
Выхожу в новый ничем не отличающийся от предыдущего коридор и оборачиваюсь, смотря в лифт. На полу маленькие лужицы, намного меньше, чем предыдущие. Может сейчас удастся покурить? Достаю пачку и закуриваю. Сладко-горький дым спускается в легкие до самого предела, вызывая легкое головокружение. На ходу курить никогда не умел. Дым сигареты доходит до дымового датчика, и они как по повелению волшебной палочки хором истошно запищали. Сжимаю уши и бегу вперед, на лестничную клетку, не бросая сигареты.
Шаг.
На площадке, перед лестницей, ведущей на крышу, сажусь и просто докуриваю. Нет, не тяну время. Просто хочется со вкусом и не торопясь докурить последнюю сигарету. Прикрываю глаза и затягиваюсь. Кажется, будто курить стало намного вкуснее и приятнее. Господи, все моя врожденная мнительность. Сизый дымок, отрываясь от кончика сигареты, превращается в различные фигуры, показывая мою прошлую жизнь. Ах, вот оно как! Вот что значит слова о проносящиеся кадры жизни перед смертью. Это значит, все получиться. Обжег пальцы, залюбовавшись дымом. Кидаю сигарету и матерюсь. Поднимаюсь. Пора уже с этим покончить.
Шаг.
Поднимаюсь по лестнице. Почему я выбрал именно прыжок? Не могу объяснить. Когда появилась первая мысль о суициде, не помню, но, точно, что это была мысль о прыжке. Всегда мечтал летать. На самолете, парашюте, дельтаплане и тарзанке не то. Есть ограничение. А я хоте сам. Просто воспарить и летать, пока не кончатся силы. Немного странная улыбка скривила губы. Дверь на крышу приближается очень быстро. Раз, и я уже держусь за ручку. Дергаю. Открыто. Ну, вот и все.
Шаг.
На высоте, как и ожидалось, ветер бушует с дикой силой, а дождь с большим остервенением хлещет в лицо. Едва могу открыть глаза. До края большое расстояние. Плотно закутываюсь привычном жесте и твердо иду к краю. В голове в этот момент крутятся слова из моей песни.
-1, 2, step...step by step... – спел ветру и улыбнулся.
Шаг.
Цель достигнута. Я на краю. Отсюда открывается восхитительный вид на Йокогаму. Как жаль, что я ее больше не увижу. Не важно! Теперь я обрету свободу. Посмотрел вниз. Этаж сотый не меньше. До земли не доживу, так что не важно, что будет. Мне мерещатся голоса друзей и знакомых. Перед глазами мелькнули мои будущие похороны. Дочкам, скорее всего, скажут, что я уехал, а Мелоди, хоть мне и фиктивная жена будет искренне скорбеть. Да вся Япония, нет, весь мир будет скорбеть по мне. Закрываю глаза и раскидываю руки в стороны.
Шаг.
Что-то не дало мне упасть. Чьи-то сильные руки во время схватили меня и сейчас крепко держат. Не хочу открывать глаза и бьюсь в руках спасителя, желая закончить начатое. По щекам побежали слезы безысходности, перемешиваясь со слезами неба. Звонкая пощечина отрезвляет.
-Мияви, ты дурак. – с болью произносит знакомый бархатистый голос.
Открываю глаза. Камуи Гакт. Прижимает меня к своей груди, не давая даже шевелиться. Непонимающе смотрю на него, а под прикрытыми ресницами блестят слезы. Слезы? Не рискую что-либо говорить. Как вдруг теплые губы вокалиста накрывают мои и торопливо целуют. Отчетливо чувствую соленый вкус. Он плакал. Почему? Робко отвечаю на его поцелуй, а он еще крепче сжимает меня.
-Зачем?- спрашивает он, насытившись, но не отстраняясь. – Как же я стал жить без тебя?
С огромным удивлением смотрю на него. Человек, которого я столько раз пытался соблазнить, да хотя бы подбить на фансервис и все безрезультатно, заявляет мне такое.
-Ты нужен мне… - нежно обнимая меня, прошептал на самое ухо. Прячет лицо.
Представляю, каково ему признаваться в своих чувствах. Ведь Гакт самый скрытный музыкант на нашей сцене. Мало кто знает, кто он на самом деле. Обнимаю его в ответ и улыбаюсь. Дождь становился все реже, ветер тише. Из-за тучи выглянуло солнце. Хоть оно уже закатывалось, лучи его приятно согрели кожу. Гакт посмотрел на него и улыбнулся:
-Началась новая эра?
-Да, коротко кивнул, положив голову на его плечо.
Солнце закатилось, и мы пошли с крыши прочь.
Шаг.
А нужно-то было всего три слова – ты мне нужен…

back