POV Selia

Над Токио уже давно сгустились сумерки: вязкие, дурманящие. И какая-то пугающая, следящая темнота из подворотен будто следует попятам, поглощая в себе серые, одинокие тени. Токио светится холодным неоновым светом и тяжело вздыхает под новым порывом холодного ветра с моря.

… Самое верное – расставаться осенью. Когда по тебе плачет небо и ветер рвёт последние, чахлые листья с деревьев. Когда под ногами трава меняет цвет с изумрудного на грязно-жёлтый, а по стеклу отстукивает новый ритм дождевая вода. Осенью умирает всё то, что жило короткие два сезона, осень убивает чувства и толкает на глупые поступки. И именно осенью все слова звучат остро, колко, пробирая до костей.
Ты позвонил так неожиданно, что я даже растерялся. Сухой голос в трубку, короткое «привет» и «нам надо поговорить».
Я задыхался в переходах метро, стараясь успеть к назначенному времени на другой конец города. И поток людей, как назло, с каждой секундой становился всё больше, будто не пуская меня к тебе. Этот поток словно ожил, приобрёл черты человеческого лика, единого, и голос, ветром звучащий над ухом: «Не ходи».
Я очень часто думаю, может, если бы я не пришёл тогда, не успел, отказался – всё бы сложилось иначе?
Ты ждал меня, продрогший на холодном осеннем ветру, смешно кутаясь в пушистый шарф. И чем ближе я подходил к тебе, чувствуя на себе твой взгляд, тем страшнее мне становилось. Каждый шаг – как пытка, словно стальные оковы на ногах. Ты тогда улыбнулся, как ни в чём не бывало, бросив: «опаздываешь», а я теребил в кармане зажигалку, капризно поджав губы. Всю дорогу до тебя я гадал, о чём же так срочно ты хочешь поговорить, и одни вариант был хуже другого.
Самое страшное для любящего человека услышать: «Давай останемся друзьями». Вот так просто, без прелюдий и объяснений, без мотивации и причин. Тебе просто говорят, что, проснувшись в одно прекрасное утро, поняли, что так будет лучше. Тебя убеждают, что дружба – ценнее любви, которой, как оказывается, и не было.
- Сели, прости…
- Ты соображаешь, что ты сейчас говоришь!? Господи, глупый, я ведь люблю тебя. Тебя, понимаешь? Какие друзья?!
- Так правда будет лучше.
Ты тогда ушёл, на прощание ласково потрепав меня по щеке, и я остался стоять на ветру, смотря тебе в спину, до боли сжимая зажигалку в кармане пальто.

Порывы ветра становятся невыносимыми, и людей встречных всё меньше. Я смотрю в тёмное небо и вновь, как тогда, болезненно закусываю уголок губы, а на щёку падает, тут же тая, первая в этом году снежинка. Мне кажется, что я уже давно и бесповоротно потерялся в этом городе – в его подземных переходах, петляющих улицах, растворился в свете ночных фонарей и в водных брызгах из-под колёс машин.

… Я шёл домой, сталкиваясь плечами с редкими прохожими, и ловил на себе косые взгляды. Миллионы вопросов, молоточками стучащие в висках, и ни одного ответа на них. Я шёл, смотря себе под ноги, а осознание того, что теперь тебя не будет в моей жизни в той роли, которая стала для меня такой родной и привычной – накатывало как волны на берег, перекрывая доступ кислорода, заставляя забыть, кто я такой и куда иду.
Я прокручивал в голове, как крутят киноплёнку при перемотке кассеты, все те события, моменты жизни общей, нашей с тобой, от конца к началу. Прошедшую субботу, когда ты смеялся в кофейне на углу моего дома, пересказывая какие-то забавные комментарии к фотографиям, и нежно гладил мои пальцы. Прошлый месяц, когда мы просыпались каждое утро вместе, я шептал тебе на ухо, что ты для меня единственный свет в жизни. Полгода назад: Токио, утопающий в запахе цветущей сакуры, в молочных туманах по утрам, и мы, сидящие на газоне – ты заплетал мои волосы в косички, то и дело, целуя в щёку, а я кормил голубей, таких доверчивых. Наше общее Рождество, наша общая Европа в туре, номера в отелях, мятые простыни, твой запах, мои песни только для тебя, первая ночь вместе, первые робкие поцелуи под зонтом на мосту, первые звонки среди ночи и шёпот в трубку: «приезжай, я соскучился»…
Я не помнил, как дошёл до своего дома, я не знал, сколько стоял у больших окон той самой кофейни, тёмной, будто всеми покинутой, смотрел на своё отражение, и будто бы ждал, что вот-вот ты появишься рядом. А потом, как последний дурак, сидел на ступеньках лестницы, сжимая в кулаке плеер, гоняя по кругу лишь один трек, и до крови кусал губы, захлёбываясь своими слезами.
И Токио будто вымер. Токио будто перестал дышать, прячась за темнотой окон в высотках. Токио, как и я, тогда мечтал о дожде, сером, частом, холодном, желая спрятаться, укрыться в нём. И чтоб больше никогда, никто не нашёл.
«.. In this house, in this city. // In this tattered, broken soul, I will find home. // I will find my way back, find my way back home…»*

Зима в этом году задержалась. И твоего столь любимого снега не было до середины декабря. Но сейчас, когда я иду давно знакомым путём, словно исполняя некий ритуал, снег буквально засыпает город. Начавшись с мелкой снежинки у меня на щеке, он разошёлся, и, прошло всего каких-то тридцать минут, - снег валит стеной, крупный, пушистый, почти тёплый.
Я прячу озябшие руки в карманах пальто, вздыхая в вязаный шарф на шее, и вновь думаю лишь об одном. В мире есть двое слепых… Ты – потому что не видишь, как сильно мне нужен, и я – потому что не вижу никого, кроме тебя.
И в этом году я, кажется, знаю, что просить в подарок у Санты. Когда сильные люди ломаются, в один миг, они вновь начинают верить в чудеса и сказки.

***
POV Sisen

Мы оба устаём так, будто работаем не ночами в клубах, а где-нибудь на каторге, золотодобытчиками. Я уже почти ощущаю себя в роли раба Киваму, но мы оба этого хотели.
Сказать по правде, я очень боялся ехать в штаты хотя бы потому, что почти двадцать четыре часа мы должны были быть рядом друг с другом. Я боялся того, что может случиться, я боялся… тебя.
Но вот уже который день нашего пребывания на территории Америки, ты улыбаешься мне, подхватывая мои шутки для разрядки атмосферы. А под утро говоришь о том, что если бы не было у тебя такого друга как я, ты бы не смог просто-напросто справится с такой каждодневной нагрузкой.
… В салоне микроавтобуса, что должен через час доставить нас в гостиницу, тепло и уютно. Ты сидишь рядом со мной, устало смотря в окно и нервно постукивая пальцами по своему колену в ожидании, когда же мы наконец отправимся.
И я вдруг ловлю себя на мысли, что любуюсь тобой. За последние несколько лет ты стал таким родным…
Убить мысли – проще простого. Нужно всего лишь заткнуть уши наушниками, включить погромче музыку и, откинувшись на спинку кресла, смотреть в потолок.
- Сели, не зевай так, иначе меня заразишь. – Улыбаюсь, доставая из сумки плеер.
Ты привычно отмахиваешься от меня, что-то недовольно мурлыкнув себе под нос и с облегчением вздыхаешь, когда Кен, которого сейчас все так ждали, захлопывает дверцу машины, и водитель заводит мотор.
- Скоро будем спать. – Добродушно бросаю тебе, выбирая нужный трек.
Ты устало проводишь ладонью по лицу и скрещиваешь на груди руки, разом как-то сжавшись весь, уткнувшись носом в ворот пальто и закрывая глаза. Мне так хочется сейчас провести ладонью по твоим волосам и шепнуть на ухо, что я очень соскучился по тебе, но, вместо этого я удобнее устраиваюсь в кресле, отдаваясь во власть музыки и смотря в окно, откровенно желая, что со стороны прохода сегодня сижу я.
Пять, десять, пятнадцать минут. Бледно серые утренние улицы проносятся за окном, сменяясь, как треки в плейлисте, и я бросаю на тебя очередной взгляд. Ты вновь недовольно ёрзаешь на сидении, не зная, как удобнее устроиться, но даже глаз не открываешь. Улыбаюсь самыми уголками губ, потянув тебя к себе за ворот пальто. Читаю по губам вопрос: «что?», и на секунду дольше, чем следовало бы, засматриваюсь в твои глаза. Без слов обнимаю тебя, уложив твою голову к себе на плечо и невесомо погладив по волосам. И в этот же момент ты слишком доверчиво прижимаешься ко мне, робко обняв в ответ, и тихо вздыхаешь, вновь закрывая глаза. А в груди что-то предательски ноет, когда я смотрю на тебя, такого беззащитного и родного.
Любовь – как война, легко начать, тяжело закончить и невозможно забыть. И я не забыл тебя, Селия, только это будет моей персональной тайной, о которой тебе знать совсем не обязательно.
Прижимаюсь щекой к твоим волосам, закрывая глаза, и лишь крепче обнимаю тебя. «.. Eleven months have come to pass. // And, and I know that they've gone much too fast…»*


__________________________________________
* (с) Horns Become Halos - Life Is Nothing But a Set of Numbers

back