Ю
Хизаки молча, укоризненно смотрит на меня, Я даже спиной чувствую его взгляд, когда он перешнуровывает корсет. Сейчас Я ему так благодарен, что он не задаёт вопросов. Он просто ничего не говорит.
А Я мысленно рисую себе картины того, что могло бы быть, но чего всё равно никогда не будет. И, знаешь, виню в этом только себя - свою гордость, свою глупость, свою трусость. И чертовски жалею, что жизнь - это не киноплёнка, которую можно провернуть назад. Возможно, имея такую возможность, никто бы из нас не совершил ошибок. Это как эффект бабочки - надо переписать с самого начала, чтобы всё сложилось иначе. Ах, если бы тогда Я не вышел к тебе, возможно, минутное знакомство и осталось бы таковым. И наши жизни бы сложились совсем иначе. Жаль, что ошибки и оступки начинаешь понимать слишком поздно.
А сейчас мы оба должны держаться за то, что у нас есть. За тех, кто есть у нас. Чтобы не сойти с ума от одиночества.
Поворачиваюсь к Хизаки, заглядывая в его глаза.
- Прости меня. Ничего не спрашивай, ничего не проси объяснять тебе. Просто прости... - быстро разворачиваюсь на каблуках и выхожу из гримёрки всё так же под его пристальным взглядом.

Ранняя весна, ночной воздух слишком холодный. Стою у выхода из концертного зала, наблюдая, как подъезжают машины, которые должны отвезти нас до клуба. И всё чётче понимаю, что не хочу никуда ехать. Но есть такое великое слово "надо".
Курю, прислонившись спиной к стене, смотря в чёрное небо, уже не обращая внимания на холод. Первым Я в машину не сяду, значит, надо дождаться кого-то из вас. И Я вновь молю тебя, Господи, чтобы первым вышел Джука. Сейчас это единственный человек, который не посвещён в то, что творится вокруг. С ним мне будет проще, легче. Пускай до клуба ехать всего ничего, но иногда секунда может длиться вечность.

Кайя
Даже странно, но в клубе все резко меняется. То ли атмосфера, то ли количество выпитого так действует на меня, но постепенно, я перестаю все время коситься на диванчик, где сидишь ты и Хизаки. Постепенно радостное дрожание в животе сменяется желанием деятельности - куда-то идти, танцевать, петь, смеяться... Порой я не чувствую свое тело, настолько приятная эйфория меня охватывает. В конце концов - все замечательно, концерт удался, представление прошло отлично. Столько работы и такая благодарность публики. Цветы, кругом цветы... Они до сих пор кружат у меня в глазах пестроцветьем.
...Допивая не помню какой бокал шампанского, я вдруг чувствую, что Ками утягивает меня куда-то.
- Пошли... Пошли, я тебя на танец приглашаю.
Смеюсь, закинув голову, еле удержав в руках бокал.
- Подожди! Мы с тобой еще не выпили...
Дергаю смеющегося Ками к себе, да так неожиданно сильно, что он падает рядом со мной н диванчик, оперевшись на локоть. Боже, как кружится голова... Как отключается сознание, и это всего-то после шампанского. Может, я давно не пил? А может, это постоянный прием барбитуратов превратил мой организм в легкую мишень для мгновенного опьянения? Все равно... Сейчас мне хорошо и легко. И никаких проблем.
А Камиджо все смеется, притягивая меня к себе и шепнув на ухо:
- Выпить? За более чем удачное выступление, я всегда согласен, мой дорогой.
Он тянется за бутылкой, но я перехватываю его руку, снова потащив к себе за ворот рубашки.
- Да брось... Зачем тебе она...
Делаю глоток из своего бокала, и стараясь не смеяться, наклоняюсь к Камиджо, вливая шампанское в его рот, задерживаясь на губах и довольно крепко обняв другой рукой за шею.

* * *
Я давно перешёл в не дружеские отношения что с сигаретами, что с таблетками, что с алкоголем. Это единственный тройной роман со взаимной любовью и без лишних проблем. Каждый из этого списка всегда готов придти на помощь ослабленным нервам, расшатавшейся психики, для избавления от ненужных мыслей и чувств.
Сегодняшний вечер - это совсем не исключения из правил. Сегодняшний вечер, давно плавно перешедший в ночь, стал лишь подтверждением этих самых правил.
Слишком много шампанского, слишком громкая музыка, слишком много вокруг улыбок и безконтрольных фраз.
- Хизаки, вот скажи, если бы Я изменил тебе, что бы ты сделал?
Лидер небрежно отмахивается от меня, попутно забрав из моих рук почти пустую бутылку шампанского. Разливать это по бокалам ни у него, ни у меня уже не было особого желания. Делая глоток и облизывая губы, Хизаки чуть поворачивается ко мне, улыбаясь так, как никогда раньше:
- Что бы Я сделал? Мыслей читать не умею, ровно так же, как и знать каждый твой шаг не могу. Но если бы Я случайно узнал о чём-то подобном... - он выпускает струйку дыма мне в лицо, от чего Я зажмуриваюсь, мысленно матеря его за этот жест. - Я бы сначала убил тебя, а потом того, с кем ты мне изменил. - Хи невинно хлопает ресницами, от чего мне почему-то становится смешно.
- Ах, вот даже как? Я учту это на будущее.
- Ты собрался мне изменять? - Он прищуривается, подаваясь ко мне.
- Нет-нет, что ты? Просто чем чёрт не шутит, верно, Хи-тян?
В этот момент Я кошусь в сторону тебя и Камиджо, от чего вверх по спине вновь проходит неприятная мимолётная дрожь, но, как Я уже говорил, хороший актёр, он на то и хороший актёр, чтобы вести себя достойно, особенно в окружении страждущей публики. И взять себя в руки получилось почти сразу, почти сразу отключив сознание и заодно мыслительный процесс. Но, несмотря на это, в душе всё равно слишком не спокойно.
- Хи, Я пойду пройдусь по клубу. - поднимаюсь, тут же ощущая, весь градус, принятый за последние несколько часов.
- Всё хорошо? - Хизаки смотрит из-под чёлки как-то слишком обеспокоенно, от чего мне вновь становится смешно.
- Не волнуйся, всё хорошо. Просто надоело сидеть на одном месте.

* * *
Оторвавшись от губ Ками, я чувствую, что еще немного, и нам понадобится отдельная комната.
А в глазах плывет, причем плывет и качается здорово, настолько даже, что я, забывшись, прижимаюсь к Камиджо, зарывшись лицом в его волосы и беспрерывно шепчу какой-то бред. Бред, предназначающийся вовсе не ему.
- Люблю тебя... Сладкий, я люблю тебя, слышишь...
Камиджо ловит мои руки, а я не всилах остановиться, я просто теряю голову. Он так похож сейчас на тебя, так... Почти те же движения, почти такой же запах. Похожий, но...
Полумрак затуманивает его черты, алкоголь добавляет еще больше иллюзий.
- Ю...
Тянусь к нему, снова целуя в губы, на этот раз - с неожиданной страстью. Но Ками даже в такой ситуации умудряется держать себя в руках. И меня заодно.
- Тихо-тихо, перестань... Я не он.
Внезапно резко заморгав, смотрю на него, смотрю и вижу в его глазах... жалость? Нет уж, только жалости мне еще от него не хватало.
- Не смей так смотреть! Не смей считать меня идиотом, живущим иллюзией!
Подскакиваю с дивана, едва удержавшись на ногах, хватаю бутылку и с размаху швыряю ее на пол. Еще немного, и у меня начнется истерика...
Хватаю себя за шею, срывая прочь широкое колье, закрывающее ее. Ах, как жаль, что заодно я не могу разорвать кожу. Мне так часто этого хочется.
Камиджо резко поднимается, берет меня за локоть, и без лишних слов тащит в коридор, подальше от глаз и относительно на воздух.
- Стой здесь. Смотри на меня... Кайя! Смотри НА меня!
Он держит мою голову, глядя мне в глаза. Взгляд необычайно серьезен. Наверное сейчас он думает, какого черта вообще связался со мной...
Я не нужен никому. Хора давно пропал из моей жизни. Ками скоро устанет всякий раз страховать меня от очередной ошибки. А ты... А тебе я больше не нужен. Как сломаная кукла, которая никому не нужна. Только вот из-за меня, куклы, ты сломал как раз свою жизнь.
- Я потерял его, Ками. Теперь уже окончательно потерял...
Слез нет, никаких слез нет. Они нужны лишь для красоты жизни.
Сейчас я впервые жалею, что Саи соврал тогда. Насколько все было бы легче, если я и правда оказался кругом лишним в этой жизни. Даже у тебя, Сладкий, я на обочине... Если еще не в поросшей сорняком канаве у дороги.

* * *
Стою на лестнице, наблюдая за вами обоими, и чертовски жалею, что из-за расстояния, из-за громкой музыки, Я не слышу разговора.
Слишком бесстыдно смотрю на вас. Слишком уж откровенно, даже не потрудясь сделать вид, что занят чем-то иным.
Делая первый шаг вниз, не понимаю, откуда взялась эта непонятная уверенность, какая-то злость неясно - на что и на кого.
Быстро преодалеваю лестницу, в два шага оказываясь рядом с тобой и Ками. Последний коситься на меня, явно намекая, что мне стоит уйти к чёртовкой матери отсюда.
Отбрасываю в сторону окурок, не отводя взгляда от Камиджо.
- Оставь нас.
«Ю, ты самоубийца? Ты вообще понимаешь, что ты сейчас тваришь, чёрт возьми?»
Не слушаю надрывающийся внутренний голос, жестом указывая, куда Камиджо следует уйти сейчас.
- Ты меня вообще слышишь? Я, кажется, попросил оставить нас вдвоём. Или Я не ясно выразился сейчас?
И злоба подступает к горлу. Злоба, смешанная с ревностью.
Твержу как мантру про себя, что стоит держать себя в руках. Что Камиджо-то тут совсем не при чём. Что не его вина во всём происходящем, и вообще... Но разум отчего-то отказывается воспринимать это.
Ками полностью разворачивается ко мне, внимательно глядя в глаза.
Слишком надменно, с вызывом, не отводя взгляда. Если сейчас он скажет хоть слово, хоть одно слово, которое мне придётся не по вкусу, Я за себя окончательно перестану отвечать, и будь что будет. Плевать, что это будет очередная ошибка с моей стороны. Я наделал их слишком много, чтобы от одной случилось что-то ещё более непоправимое.

* * *
Опускаюсь по стене вниз, уже совершенно в прострации, почти ничего не воспринимая. Ю, ну какого черта ты меня никак не отпустишь, а? Как ты здесь оказался, как, почему? Почему не с Хизаки? Почему Камиджо нянчится со мной?.. Почему бы вам всем просто не убраться подальше? И тогда я спокойно поеду домой, и все-таки вскрою себе вены. На этот раз мне никто не помешает и это совсем не больно. По крайней мере я боли точно не почувствую. Я слышал где-то, что синдром суицида рано или поздно заканчивается удачей... Это лучший для меня выход, это следовало сделать уже давно.
А может, я и до дома не доеду? Что если прямо сейчас уйти отсюда, по дороге нарваться на каких-нибудь уродов, точно как ты тогда, Ю, помнишь? Пусть забьют до смерти, изнасиловав при этом. Это будет достойным завершением кольцевой моей никчемной жизни. Вернуться к тому, от чего ушел - самый верный шаг.
А Камиджо что-то говорит тебе, какую-то фразу, смысла которой я не улавливаю, я просто поднимаюсь на ноги, оттолкнув вас обоих.
- Идите к черту. Хватит уже из-за меня всем проблем.
Пытаюсь уйти. Пытаюсь. Но твой взгляд держит меня гораздо крепче рук Камиджо, от которого я отбиваюсь, что есть сил. Меня начинает трясти. Колотить крупной дрожью до клацанья зубов.
- Если ты что-то сделаешь с ним, Ю, клянусь, я сверну тебе шею.
С этими словами Камиджо вталкивает меня в твои объятия, быстро удаляясь по коридору.
Зачем?.. Для чего это все, если я тебе больше не нужен?
Я не могу вырваться из твоих рук. Из рук Ками еще вырывался, но здесь чувствую такое бессилие, что почти падаю на пол, не в силах стоять на ногах.
- Зачем я тебе, если ты не любишь меня, и никогда не любил? Я - твоя ошибка. Правда же, Ю?..
Но по-прежнему нет сил отстраниться. Поэтому я просто жду, когда ты сам меня оттолкнешь. Вот сейчас, еще минута - и толкнешь на холодный пол, вновь оставив без себя.

* * *
Усмехаюсь, слыша слова Ками. Сдерживаюсь из последних сил, чтоб не крикнуть ему, что не он первый, кто мне это обещает. Но почему-то каждый раз это обходит меня стороной. Может быть повезёт в этот раз, а?
Обнимаю тебя, наплевав на окружающий, появляющийся тут и там народ.
- Не говори таких слов. Чужая душа - потёмки, Кайя. Не стоит что-то решать за меня. А уж тем более называть себя МОЕЙ ошибкой. - сажусь на ступеньки лестницы, усаживая тебя рядом с собой, осторожно убирая волосы с лица.
Наверное, наверное сейчас - самый подходящий момент, чтобы сказать тебе всё. Но Я просто не могу сделать столь серьёзный шаг. Я слишком боюсь, что это будет самая великая глупость из тех, которые Я наделал за свою жизнь.
В отношениях между людьми, страх - самое ужасное, что может быть. Он перекрывает всё, не давая сделать шаг вперёд, когда назад уже нет дороги. И приходится топтаться на месте, переминаясь с ноги на ногу, и раз за разом упуская моменты, которые могли бы поспособствовать исчезновению одного страха. Но неизбежно появлению другого.
- Так не может продолжаться дальше. - клещами вытягиваю из себя слова, понимая, что просто теряюсь сейчас от своего поступка.
Притягиваю тебя к себе и быстро целую в губы, после чего опускаю взгляд, изучая бегающими глазами пол.
Ну же, Кайске, накричи на меня. Дай пощёчину. Пошли на все четыре стороны. Сделай же хоть что-нибудь.
А чёлка всё так и норовит попасть в глаза, и при моргании такое чувство, что под веками - песок.

* * *
У меня уже даже нет сил замечать боль, которая неотступно преследует меня. Кажется, я привык к ее присутствию.
Я ждал чего угодно. Очередных слов о том, что мы поступаем неправильно, очередных внушений, что "теперь" уже совсем не то, что "тогда". Масса причин "против" и так мало "за". Но вот такого я не ждал...
Твой поцелуй обжег меня, я так надеялся, что он останется только на губах. Но он пошел дальше и достал сердце. Ты слишком часто ранил меня в сердце, Сладкий, чтобы я мог забыть эту боль. Блаженство смешаное с болью. Странное чувство.
Поднимаю твою голову, осторожно убрав челку. И целую еще раз. Крепко. Сладко впившись губами, но не обнимая, ни на сантиметр не привлекая тебя к себе. Потом целую еще и еще...
...Люди, редко появляющиеся в коридоре меня совершенно не волнуют. Что им до того, что сейчас здесь у нас с тобой снова расправятся крылья? Крылья, которые мне когда-то выдрали с кровью, а тебе опалили.
Чувствую, что ты отвечаешь, что ты просто не можешь не отвечать мне. И вот теперь тяну тебя на себя, увлекая куда-то по коридору, все дальше и дальше.
- Если хочешь отказаться - отказывайся сейчас. Только вот эта минута, Сладкий... Потом пути назад уже не будет.
И - снова без предупреждения целую тебя, прихватив зубами нижнюю губу, прокусив ее до крови. Рукой веду по стене, натыкаясь на ручку двери.
Комната обслуживащего персонала, кладовая или вип-помещение - мне все равно, что это. Отстраняюсь и смотрю тебе в глаза, одной рукой уже открывая дверь, а другой крепко обнимая тебя за шею.
"Хочешь отказаться - отказывайся сейчас..."

* * *
Чувствую во рту стальной вкус крови, опустив голову, проводя рукой по губам.
Я вновь между двух огней. И с той и с другой стороны - слишком ярко, слишком больно.
А сердце плачет, надрывается, перекрывая голос разума.
Шаг, всего лишь один шаг, Ю, и мосты следом за тобой сгорят до тла, в одно мгновение.
Я слишком, чертовски привык к другой жизни. К тихой и размерянной. К жизни, в которой мне всё известно и понятно наперёд. Но когда отношения переходят в привычку... Их нужно менять, их необходимо перестраивать.
И вот только сейчас, осознание, что Я не хочу больше причинать боль никому - как яркая вспышка перед глазами, ослепляющая.
- Хизаки нас убьёт, понимаешь? Он уничтожит сначала меня, а потом тебя. И Камиджо в данном случае защитить тебя не сможет никаким образом. Я слишком хорошо знаю Хи, Я знаю, на что он может быть способен. И моральная смерть приносит больше мучений, тебе ли не знать этого, Кайске... Если он узнает, а узнает он непременно, рано или поздно, нас с тобой уже ничего не спасёт. - почти беззвучно, поднимая на тебя взгляд. - Но, знашь... Игра стоит свеч.
Буквально вталкиваю тебя в эту комнату, захлопывая дверь за собой, прислоняясь к ней спиной. Дёрнув тебя на себя за ткань одежды, провожу языком по твоим губам, разомкнув их, проникая в рот.
И вновь это головокружительное ощущение и стремящееся вырваться наружу, бешенно стучашее сердце. Наверно, Я действительно сумашедший и самоубийца...

* * *
"Игра стоит свеч..."
Игра стоит тысячи свеч, мой Сладкий, и сейчас мы зажжем их все разом. Мы спалим к черту этот мир, сгорая друг в друге.
- Да и все равно мне, понимаешь - все равно... И тебе все равно... - мучительно шепчу тебе в губы, подаваясь к твоим рукам, сам лихорадончно скользя ладонями по твоему лицу, по плечам, - Плевать на Хизаки, на Камиджо.... На всех... Никому не позволю больше тебя у меня отнять, слышишь, никому...
Мне кажется, что я сплю и вижу небывало прекрасный сон. Крылья за спиной расправляются, они уже рвутся в полет, вверх. Протягиваю тебе руку - летим вместе, Сладкий?
Чувствую, как ты рвешь на мне одежду, и эти звуки, эти ощущения - самые прекрасные на свете.
Приоткрываю рот тебе навстречу, от твоего напора неожидано перехватывает дыхание. Да еще и тугой пояс... Я с трудом дышу, судорожно всхлипывая.
- Помоги... снять... это...
Дергаю застежку оби изо всех сил, ломая ногти, царапая пальцы о стальные пряжки. Срываю наконец его прочь, обвиваю тебя за шею обеими руками, всем телом подавшись к тебе и снова, до головокружения наслаждаюсь поцелуем, пока не чувствую, что начинаю задыхаться.
...Тащу тебя на себя, спиной двигаясь в полутьме комнаты. Кажется это не кладовая. Все-таки вип...
Наткнувшись на диван, чуть было не теряю равновесие, но ты меня подхватываешь. Смеюсь в твои губы, тут же снова впиваясь в них, слизывая сочащуюся кровь. Хочу тут же скинуть свою одежду прочь, но из кимоно не так-то просто вылезти.
Тогда вместо этого я занимаюсь твоей шнуровкой. Снова. Но на этот раз, несмотря на то, что руки дрожат от страсти, у меня хватает сил развязать ее, а затем легонько потянуть, ослабляя.
- Иди ко мне...
Хриплый шепот, я сам не узнаю свой голос, сейчас такой неожиданно севший. Так у меня сводило горло только от близости с тобой.
Тяну тебя к себе, тяну за шею, за талию, фактически укладываясь под тобой, так и не стянув до конца одежду. Просто нет терпения, и я рву ткань, слышу жалобный треск ниток.

* * *
Покрываю поцелуями твою шею, дрожа всем телом.
Как же Я соскучился по тебе... До боли, до слёз, до перехватившего дыхания. И в сотый раз за последние несколько секунд проклинаю концертные костюмы.
Снова ловлю твои губы, дрожащими руками стараясь избавиться от кимоно. Стягивая его с плеч, скользя рукой под тканью по обнажённой груди.
На секунду отстроняюсь от тебя, подбирая подол надоедливой юбки, садясь на тебя, буквально разрывая это несчастное кимоно, скользя руками вниз по груди, часто, поверхностно дыша.
Наклоняюсь, касаясь кончиком языка поочерёдно каждого из сосков, слыша, как ты стонешь, от чего дрожь лишь усиливается. Держась на локтях, целую плечи, грудь, каждый участок кожи, сам с трудом сдерживаясь, чтобы не застонать.
- Как же Я соскучился по тебе, милый... - шепчу тебе на ухо, чувствуя, как кружится голова. Прижимаюсь к тебе, понимая, что если от твоего костюма избавиться будет довольно просто, тем более уже сейчас, то вот с моим, как не крути, придётся потрудиться. Сейчас Я забываю обо всём, что было до этого момента. Обо всех, кто остался за дверями этой комнаты.

* * *
Вздрагиваю, выгибаюсь, постанываю от этих ласк, таких привычных и знакомых... Так долго ждал этого. Мы обы так долго ждали.
- Знал бы ты, как я скучал, Сладкий... Почти каждый день, каждое мгновение вспоминать об этом, беречь... в памяти каждый миг...
Мы провели вместе так мало, так, что давно бы стерлось это все их памяти. Но ничего не стерлось, ничего. И никогда не сотрется.
Лежу под тобой, почти обнаженный, совершенно не заботясь, что от моей одежды остались одни лохмотья. А вот ты еще одет. Почти полностью... Как несправедливо.
...Тяну ослабжий корсет ниже, обнажаю твою грудь. Но еще ниже снять не получается, и тогда я просто остервенело дергаю платье вниз. Прости, Сладкий мой, но я не представляю, во что мы будем одеваться после. Да и все равно, когда еще оно будет, это "после".
- Привстань... Помоги мне снять это с тебя...
Голос вернулся, но я все равно шепчу тебе это, выдыхая почти на ухо, ахнув от твоих прикосновений и слегка выгнувшись. Припадаю к твоей шее, покрывая ее жадными поцелуями, слегка прикусываю мочку уха. Вожу руками по почти уже обнаженной спине, вновь, как и в нашу первую ночь беспрерывно шепча.
- Сладкий, Сладкий мой...
Ох, сколько же на тебе одежды, Ю. Это просто непростительно, это издевательство - так долго меня мучить.
Укадываю тебя на спину, ловко перекатившись по дивану, неожиданно мягкому, и наконец-то чувствую, как упрямое платье пошло вниз. Теперь моя очередь насладиться тобой.
Склоняюсь над обнаженной кожей, веду влажную дорожку от твоей шеи почти до солнечного сплетения, то тут, то там прикусывая кожу, оставляя багряные вспышки. И дергаю платье еще ниже, сняв наконец совсем. Остаются только перчатки, которые мне даже не хочется снимать. Так хочется почувствовать твои прикосновения на своей спине.
- Пожалуй, их мы оставим...
Улыбаюсь, погладив твои бедра, словно бы невначай поведя руки обратно и коснувшись низа живота. Глажу тебя нежно, очень нежно, вспоминая, воскрешая в памяти каждую черточку, каждый изгиб совершенно не изменившегося тела. Любимого, самого желанного...

* * *
Выгибаюсь под тобой, кусая губы от нетерпения, от желания. Шумно выдыхаю от прикосновения твоих рук, подаваясь к тебе.
Провожу руками по твоей спине, очерчивая пальцами каждый позвонок, прижимаясь бедром к твоему паху, чувствуя, как по телу разлетается тысяча столь долгожданных бабочек.
Сейчас Я уже совсем-совсем не понимаю, как столь долго мы могли быть друг без друга. Мне просто никто и никогда заменить тебя не сможет. И это дурманящее чувство расправленных крыльев за спиной. Почти забытое, почти потерянное чувство...
Подаюсь к тебе, утыкаясь носом в шею, чувствуя твоё тепло. Провожу языком по шее и с силой кусаю кожу, чувствуя, как ты дрожишь в моих руках.
Господи, Я умоляю тебя, останови время, заморозь его. Я слишком не хочу, чтобы это заканчивалось.
Мягко целую место укуса, водя руками по спине, бокам, теснее прижимаясь бедром к твоему паху, шепча тебе на ухо какие-то глупости, совсем не свойственные мне, обжигая дыханием кожу.
Откидываюсь на спину, смотря в твои глаза, проводя пальцами по лицу.
- Я люблю тебя, Кайя-кун. Я понял это уже очень и очень давно, но... Но раз за разом получались преграды, когда Я не мог сказать тебе этого. Милый, Я готов умолять тебя, чтобы ты простил меня за всё. За всю ту боль, которую Я причинил тебе... - чувствую, как перехватывает дыхание, в глаза начинает предательски щипать.
И вот именно в этот момент, последний мост, связывающий меня уже с прошлой реальностью, с треском падает куда-то вниз.
Не даю тебе ничего ответить, притягивая к себе, целуя в губы.

* * *
Я даже не успеваю ничего сказать, когда ты затыкаешь мне рот поцелуем. И я тут же отвечаю тебе, вкладывая в него всю любовь, всю боль, всю нежность и всю страсть, на какую способен.
Ты сказал... Господи...
Знаю, что отрекся от него когда-то, но сейчас я готов встать на колени и молиться. Молиться, чего не делал никогда. Потому что в этот миг понимаю, что все-таки он есть.
Я не понимаю, что со мной твориться... Я не могу ни слова произнести, только утыкаюсь тебе в грудь, чувствуя, как из глаз хлынули слезы. Вновь слезы, но на этот раз - не горькие, а самые счастливые в моей жизни, самые светлые слезы.
Вздрагиваю и не могу остановиться, смеюсь и плачу одновременно, покрывая поцелуями твое лицо, шею, грудь, живот... Покрываю поцелуями тебя всего, прижимаюсь так крепко, словно боюсь, что тебя снова у меня отнимут и никогда больше не покажут.
У меня язык не поворачивается что-то ответить. Вот уж теперь точно пересыхает в горле, и ни одной мысли в голове. А сознание, и сердце, и душа кричат только об одном.
И я люблю тебя, люблю безумно, просто не понимая, не сознавая, КАК вынес разлуку с тобой. Как смел в чем-то упрекать, как смел обижаться.
- Мне не за что тебя прощать... Это ты прости. Из-за меня ты совершил столько...
Не могу договорить, снова прижимаюсь к тебе, беспорядочно ловлю жадные поцелуи, всхлипнув от сладкого томления внизу живота.
- Ты же понимаешь, что не уйти нам от этого, не уйти друг от друга. Никогда.
Снова кусаю тебя за губу, наши языки сплетаются в бешеном танце, в каком-то отчаянном поединке. Я снова постанываю от жадности, раз за разом прокручивая в мыслях твои слова, сказанные минуту назад. Как я мог не верить... Как мог усомниться...
Это - навсегда, Ю. Любимый мой, единственный, самый желанный, самый лучший на свете. Только ты один для меня, только я – для тебя. Весь, без остатка.
...Теперь мы обнажены. Теперь мы касаемся разгоряченными телами друг друга, терзая друг другу губы, борясь за право поцеловать. Я постанываю уже так громко, что закусываю костяшки пальцев, только бы заглушить. Ах, если бы мы были дома, Ю... Если бы я мог сейчас кричать в голос, так, как мне хочется кричать только с тобой. Твоя плоть прижимается к моим бедрам, и я чувствую, насколько сильно твое желание, твоя страсть. Смотрю в твои глаза, почему-то так странно мерцающие в темноте, и вижу там любовь и нежность. Я так давно хотел это увидеть, Сладкий, я даже боялся, что уже никогда не увижу.
...Раздвигаю ноги, забросив одну тебе на талию, и подаюсь бедрами немного вверх, мотнув головой из стороны в сторону.
- Я тебя хочу, Сладкий... Прошу, сделай это как... как тогда. Как тогда, в тот первый раз...
Обнимаю тебя за плечи, я так люблю целовать их. Вспоминаю об этом внезапно, вновь с болью недоумевая, как мы смогли, как вытерпели друг без друга так долго? Как только хватило сил?

* * *
Провожу руками по твоей груди, животу. И не могу налюбоваться на тебя. Такого близкого, такого желанного, самого дорогого и нужного на свете.
Сажусь на постели, обняв тебя, целуя, чуть покусывая кожу, шею, и медленно вхожу, боясь сделать тебе больно.
Провожу пальцами по твоему члену, сжимая его, обводя головку, и вновь целую в губы.
Сейчас Я совсем не понимаю, как мог так долго обходить тебя стороной, так долго держать всё в себе, пытаясь забить чувства и желания.
Крепче обнимаю за талию одной рукой, второй лаская тебя, начав двигаться, стараясь сдержать стоны. При этом шепча одними губами твоё имя и одно единственное слово "люблю".

* * *
Какой же ты нежный со мной...
В каждом твоем жесте чувствую заботу обо мне, чувствую любовь, которой пропитано все вокруг. Твой запах, вкус твоей кожи, тепло твоих губ и рук - это все сливается воедино, заставляя меня терять голову и вскрикивать уже в голос, окончательно забыв, что мы не дома. К черту все, ведь я с тобой, ты со мной и во мне... Самое прекрасное чувство.
- Прошу тебя, сильнее, милый...
Мы так тесно сплетены, что мне становится даже немного больно, но это блаженная боль. И очень хочется той, ДРУГОЙ боли. Сладкой боли на грани удовольствия-вспышки.
Теснее обнимаю тебя ногами за талию, подаюсь вверх сильнее, скрипя зубами, не в силах сдерживать вскрики, не говоря уже о стонах. Боже, это не сон... Я не сплю, это ты обнимаешь меня - горячий и ненасытный, только мой Ю. Мой Сладкий.
- Я тогда... Я тогда придумал тебе это имя. Я всегда тебя так называл... про себя. Потом запрещал сам себе... Но сейчас я не могу сдерживаться, Сладкий...
Слышу, как ты шепчешь что-то. Сквозь пелену удовольствия пытаюсь разобрать, а поняв - взлетаю на небеса, еще выше.
- Я тоже тебя люблю. Очень сильно... Люблю...
Целую тебя в лоб, плавно скользнув на губы. И снова поражаюсь тому пылу, с каким ты вколачиваешься в мое тело. Ты тоже себя не сдерживаешь, летишь девятым валом. Кажется впервые - так.
- Еще, Ю... Еще немного сильнее.
Я хочу взять от тебя сегодня все, чего так долго мы оба были лишены. Поэтому прошу тебя, Сладкий - не жалей меня, ни капли не жалей. В этом мое наслаждение.


* * *
Не сдерживаю стонов, готовый рассказать, крикнуть всему миру, насколько ты мне дорог, насколько Я люблю тебя, насколько не могу даже дышать без тебя. Теперь уже вдвойне.
Ускоряю движения, покрывая поцелуями плечи, скользя руками по спине, чувствуя, кажется, давно забытую дрожь именно такого удовольствия. Удовольствия с тобой.
- Ты мой. Ты только мой... - шепчу тебе на ухо, теснее прижимаясь, делая движения более резкие, более сильные, закрываю тебе рот рукой, всё же вылавливая из сознания капли разума и здравого смысла, намекающие, что не стоит так откровенно выдавать себя. - Тише, тише, мальчик мой...
За спиной расправляются крылья, уносящие куда-то в высь.

* * *
Я понимаю, я все понимаю. Нельзя здесь слишком уж громко кричать, но... Не могу я, Сладкий, никогда не мог. Да музыка в клубе грохочет так, что никто и не услышит. А услышат - и что? Можно подумать, вип-комнаты придуманы не для этого...
Но знал бы кто, что сейчас здесь, вроде бы в такой обычной ситуации происходит совсем даже не обыденность. Долго, так долго друг без друга... Настолько, что времени до рассвета будет мало, чтобы утолить мучительную жажду.
Кто я, что я без тебя, Ю? Никто и ничто. Меня просто нет. Я только с тобой дышу, с тобой чувствую и ощущаю в полную силу. Это даже меня самого пугает. Нельзя же настолько сильно от кого-то зависеть.
...Целую твои пальцы на своих губах, ловлю их в рот, облизывая, слегка покусывая. И в этот момент чувствую приближение сладкого экстаза, теснее прижимаюсь к тебе, хотя кажется, теснее уж некуда, зажмуриваюсь, впившись тебе губами в шею, но все равно выкрикиваю только одно, и как бы ни старался, кричу еще очень долго.
Твое имя. Самый сладкий звук, самое нежное для слуха слово.
А дрожь, судорога все бьет, заставляя выгнуться сильнее назад, до кровавых царапин сжать твои плечи, и вскрикнуть еще раз. Потому что ТАК долго длиться может только высшее блаженство. Не отпускает, кажется, это длится часами, хотя проходят всего несколько секунд. Самых длинных на свете. И в этот момент мне больше всего хочется почувствовать твой пик... Твое высшее наслаждение, потому что тогда снова, как и много лет назад, частичка тебя останется во мне. А твой сладкий пот - на моей коже...


* * *
Выгибаясь, делая ещё несколько движений, я закусываю нижнюю губу, чтобы не вскрикнуть, но громкий стон всё равно срывается с губ.
Обнимаю тебя, скольжу руками по спине, плечам, покрывая твоё лицо поцелуями, а сам понимаю, что дыхание - не унять, что от неописуемого счастья чертовски кружится голова. Я чувствую, как сердце бьётся в висках, выстукивая ритмом твоё имя. Только твоё.
- Хороший мой... Милый мой... - шепчу на ухо, постепенно унимая дрожь в теле, откидываясь на спину, увлекая тебя следом, проводя ладонями по бёдрам. - Единственный и самый дорогой мой мальчик... – сладкий поцелуй, исполнений неги в приоткрытые алые губы.

* * *
Минутное изнеможение первого оргазма сменяется еще более сильным желанием. И на этот раз уже я хочу взять тебя всего. Хочу овладеть тобой так же, как до этого ты.
Почти не давая тебе опомниться, я тут же спускаюсь на тебе пониже, целую живот, долго выписывая на нем какие-то узоры, затем ползу ниже, вдруг отчего-то желая причинить тебе немножко боли. Кусаю кожу, тут же зализывая вину, гораздо дольше целуя место укуса, чем двигаясь вниз. Я тебя дразню, намеренно... Специально. Теперь-то я знаю, что ты не станешь просить ни при каких обстоятельствах, но так даже интереснее. Помучаю тебя, любимый, лишний раз проверив твой самоконтроль. Ты все такой же, Ю? Конечно такой же... так же реагируешь, так же закусываешь губу, глядя на меня сквозь полуопущеные ресницы.
- Я хочу с тобой немного... поиграть...
Резко, без предупреждения спускаюсь ниже, раз-другой быстро обвожу головку члена языком, а затем полностью погружаю в рот, тут же начав быстрые движения, сильно сжимая губы, поглаживая кожу вокруг. У тебя очень нежная кожа, Сладкий, ты же знаешь об этом. Ах, какое правильное я тебе придумал имя... В очередной раз убеждаюсь в этом, оторвавшись от горячей плоти и целуя бедра. Кожа белая, сахарная... И очень-очень нежная.
- Хочешь, чтобы я продолжил, Ю?
Ты можешь ничего и не говорить. Сейчас мой черед. Мой черед наслаждаться тобой так, как мне хочется. При этом унося нас обоих к вершине блаженства.
Лукаво смотрю на тебя, слегка опустив голову, дразняще коснувшись кончиком языка, и обняв тебя руками за бедра. Выжидаю. Сейчас во мне опять, как и тогда, просыпается хищник.

* * *
Выгибаюсь, дрожа от твоих прикосновений. А дыхание перехватывает.
Что же ты вновь делаешь со мной, Кайя? Это игра не по правилам...
Царапаю ногтями обивку дивана, стараясь не стонать в полный голос.
Но, не смотря ни на что, Я так чертовски соскучился именно по такому. Отчасти Я даже получаю удовольствие от таких мучений. Удовольствие не сравнимое ни с чем.
- Кайске... Это не честно... - на выдохе, вновь выгибаясь, чуть двинув бёдрами, прикрыв глаза.
Плохо контролирую себя, кусая губы, чтобы хоть как-то сдержаться. А перед глазами проносятся картинки той, первой ночи. Но сейчас мне кажется, что всё то, что было тогда - плод моего воображения, какой-то сон. И что лишь теперь всё это переходит в реальность, сводя с ума, заставляя мысленно просить, мысленно срываясь на крики, с трудом сдерживать стоны, ловя губами воздух, которого катастрофически мало вокруг.


* * *
Приглушенно смеюсь, наблюдая за твоей реакцией. Глажу бедра, словно бы случайно время от времени касаясь головки члена языком.
- Конечно нечестно, Сладкий... Уж если настоящая игра, то без правил, мм?
Твое молчание, дающееся тебе с таким трудом, заводит меня все сильнее. Я касаюсь себя, не могу сдержать стон и прикрываю глаза. Мгновенная вспышка удовольствия пролистывает перед глазами все то, что я еще не успел с тобой сделать. Но я это сделаю, прямо сейчас, вот еще минута, и...
Вновь наклонившись, утонченно, едва касающимися, легкими прикосновениями ласкаю тебя, понимая, что ты хочешь куда больше и сильнее. Мои же действия сейчас похожи больше на щекотку... Выгибаю шею еще сильнее, под довольно крутым углом, и касаюсь языком тугого колечка мышц.
- Сладкий, такого я еще не делал, но... Если скажешь, я могу попробовать.
Касаюсь еще раз, на этот раз чуть настойчивее. И чувствую, как тебя судорожно сотрясло подо мной. Меня несет куда-то, я готов сейчас сделать даже то, чего никогда не делал. И все это - только для тебя одного, Сладкий мой. Я уже потерял голову, я уже почти безумен и пьян это близостью, этим чувством, что вот теперь, наконец-то единение полное. Теперь мы друг без друга - ничто, а вместе - всё.

* * *
Дыхание раз за разом срывается от твоих прикосновений. А ты лишь получаешь удовольствие, мучая меня.
Кусаю губы, прикрыв глаза, стараясь контролировать себя, но все попытки - тщетны.
Провожу руками по обивке дивана и вновь начинаю царапать его ногтями, дрожа и выгибаясь под тобой.
- Тебе так нравится мучить меня? - шепчу на выдохе.
Мне ещё никогда и не с кем не было так хорошо, как с тобой - раз за разом в голове проносится эта мысль.
Чуть подаюсь к тебе бёдрами, беззвучно, одними губами, перешагивая через свою гордость, прощу тебя не мучить меня. Да и какая может быть гордость с моей стороны теперь?


* * *
Я уже сам чувствую, как мое тело колотит от одного прикосновения к тебе. Ю, кажется, я сошел с ума... Потому что все происходящее просто не может быть правдой.
А мне хочется взять тебя именно так, как я намерен, хочется сделать с тобой это - уже что-то на грани чувственности и развратности. Настолько интимная ласка... Тебе не может такое не понравиться.
- Сладкий мой, ты такой глупый... Конечно мне нравится тебя мучить. И себя. Потому что и тебе это тоже нравится.
Ложусь на живот, удобно обняв тебя за бедра, обведя раз другой языком головку члена.
- Расслабься, закинь руки назад... Сожми что-нибудь... Вцепись.
Черт, а мне нравится командовать. Вдвойне нравится, сознавая, что сейчас я вознесу тебя туда, куда ты еще никогда не долетал. Почему-то сейчас я верю, я точно знаю, что больше мы не расстанемся. Больше я тебя не отпущу - попробуй вырвись от меня. Не отпущу и не отдам никому.
Касаюсь тебя раз, другой... Постепенно преодолев совершенно непонятно откуда взявшуюся робость, погружаю язык в тебя глубже, чувствую твою крупную дрожь и чуть крепче обнимаю за бедра. Сладкий, боже, это безумие... Но я согласен на такое безумие с тобой.
А внизу живота все сводит, все настолько сильно сводит сладкой судорогой, что я боюсь лишний раз пошевелиться, дабы не задеть случайно напряженного тела. Сейчас даже самое незначительно касание способно заставить меня биться в оргазме. Сейчас даже просто слушая твои стоны - вдруг неожиданно громкие, громче, чем обычно - я уже на грани. Однако сперва я доведу до этого тебя, мне так хочется... Все, что я делаю - для тебя одного, и больше ни для кого.
Царапнув бедра, вдруг с силой толкаю язык, сам не сдержав низкого гортанного стона.


* * *
Сдержать стонов, даже если бы мне этого и хотелось, Я бы всё равно не смог. Извиваюсь всем телом, подавшись к тебе бёдрами, сжимая кулаки. Чувствуя даже сквозь ткань перчаток, как ногти впиваются в ладони.
И такие совершенно новые, совершенно неописуемые эмоции. А воздуха в комнате всё меньше и меньше. Или же мне это просто кажется?
Теперь Я знаю, что всё будет совсем по-другому, всё будет совсем иначе. И, знаешь, Я вновь убеждаюсь, что ни о чём не жалею. Ни о прошлом, ни об этой долгой, почти вечной разлуке с тобой. Если так проще, то Я буду списывать это на проверку чувств. В первую очередь на проверку своих чувств, на проверку себя. Ведь если бы всё сложилось несколько лет назад иначе, если бы тогда Я дождался тебя - не известно, были бы мы сейчас вместе.
Одними губами шепчу твоё имя. И дышу только тобой.
А сердце бьётся слишком часто, до головокружения. И Я понимаю, что ещё немного, ещё несколько твоих движений, и Я перестану сдерживать себя, просто потому, что на это больше нет сил, нет терпения.
Сильнее дрожу, выгибаясь, царапая ногтями ладони, намереваясь порвать ткань перчаток, а по телу проходят первые горячие волны приближающегося оргазма.


* * *
Я тебя чувствую, Сладкий. Я чувствую тебя так же, как себя. Я знаю, что вот сейчас ты вскрикнешь, сейчас стиснешь зубы... А вот теперь сожмешь кулак. Это неописуемое чувство, как будто я - это теперь уже не я, а - мы.
...Резко отстраняюсь, быстро ложусь на тебя, зажав рукой твой рот, пропустив в него один палец. Тихо-тихо, Сладкий. Не думай, что я тебя брошу в таком состоянии. Забрасываю твои ноги себе на плечи и вхожу резко, очень резко, но тебе не больно. Тебе просто не должно быть больно после того, как я столько работал над тобой.
Войдя до самого конца, вскрикиваю так громко, что мой голос звенит у меня же в ушах. Делаю два сильных движения, я чувствую, что горячее семя заливает мне живот. И от этого я сам уже не могу сдерживаться. Прижимаюсь к тебе что есть сил, сцепив пальцы в замок за твоей шеей, прижавшись лбом к подбородку и - снова толчок, и еще один. И я падаю на тебя, обмякая в твоих объятиях. А тело выгибает, бьет la petite morte... И в самом деле - маленькая смерть. Какое точное название. Слышу, что ты что-то мне шепчешь, и это - самые прекрасные слова на свете. В ответ облизываю губы кончиком языка, устало прикрываю глаза, припав к твоей груди, вяло водя руками с твоих плеч до бедер.
Знаешь, Сладкий, все это долго время, что мы были в разлуке... Оно стоило того. Все на свете стоило вот этого мига, когда я абсолютно, просто как-то даже бесстыдно счастлив. Когда я уверен, как никогда, что мы любим друг друга так, как никто еще не любил. Что теперь нам все равно, нам плевать на весь мир, потому что мы - вместе.
...Покрываю мягкими поцелуями твои лицо, лоб, виски, шею и ключицы. Шепчу тебе, ощущая в теле сладкую усталость:
- Никому тебя не отдам, слышишь? Никому... Ты только мой, ты лишь мне принадлежишь, Сладкий. Так же, как я - тебе. И только попробуй сейчас сказать, что это не так.
Улыбаюсь, глядя в твои глаза, улыбаюсь впервые за долгое время так, как улыбался раньше.
Прижимаюсь теснее, опустив твои прекрасные ноги, водя по ним пальцами, размазывая по бедрам мутную влагу. Закрываю глаза, уткнувшись носом тебе в шею.
- Я люблю тебя, Ю. Я тебя люблю.
Кусочек рая для двоих. Кусочек сказки, которую мы рассказали друг другу. А в моей душе звучит музыка, наполняя сердце, вновь окрыляя, заставляя сердце сладко замереть в предвкушении.

Ю
Обнимаю тебя, перебирая волосы, скользя пальцами по шее, плечам, спине. И сейчас так тепло, так спокойно и кажется, что время действительно остановилось. А даже если это вновь, очередной обман, иллюзия сознания, Я знаю, теперь Я точно знаю, что наше время можно остановить, оставаясь в таком состоянии долго-долго.
Я никогда не мог ответить на вопрос, что такое счастье. Пожалуй, и сейчас бы Я тоже не смог бы дать точно определения. Но Я с гордостью могу говорить о том, что Я чувствовал это самое счастье, что Я знаю, какое оно на вкус.
Чувствую, как бьётся твоё сердце, и дышу одним с тобой дыханием. На двоих. Почти ровно, почти спокойно.
Крепче обнимаю тебя, утыкаясь лицом в волосы, и молчу. Просто на свете нет и никогда не будет таких слов, которыми бы Я мог выразить то, что чувствую к тебе. И плевать на то, что будет дальше, как только мы покинем стены этой комнаты, плевать, как будут смотреть на нас, что говорить. Это уже не имеет никакого значения. И даже думать об этом не хочется. Просто сейчас все мои мысли заняты лишь тобой, как когда-то давно.
Самое прекрасное на свете - это любить и быть любимым. Теперь эти слова воспринимаются совсем иначе. Теперь они даже чувствуются по-другому.
Поднимаю твоё лицо за подбородок и нежно целую в губы.

Кайя
...Приоткрываю глаза, подтягиваюсь выше на локтях, некрепко обняв тебя, чуть сместившись, чтобы не придавить слишком сильно. После тебя тело медленно остывает, и я все-таки припадаю плотнее к тебе.
- Я так хочу, чтобы мы сейчас оказались дома. Хочу обнять тебя, и заснуть до рассвета в объятиях. А затем проснуться с тобой...
Чувствую, как твои губы слегка растянулись в улыбке. Поднимаю голову и легонько целую нижнюю губу. Я так люблю целовать тебя, Сладкий. У тебя такие губы, что мне все время хочется их целовать.
- Я продал ту квартиру... Сейчас готов убить себя за это, но я просто не мог вынести, не мог видеть каждый день...
Прячу лицо у тебя на груди, снова чувствуя отголосок боли, не понимая, как мог терпеть ее в себе так долго.

* * *
Глажу тебя по волосам, обнимая, прижав к себе.
- Милый, не стоит вновь ворошить прошлое. Если его отпустить - будет легче... - вздыхаю, чуть поведя плечами, мысленно отмечая про себя, что постепенно становится совсем не жарко. - Не думай об этом и не вини себя.


* * *
- Я отпустил его. Но я не смогу забыть, слишком много... связано, - приподнимаюсь на локте, глядя тебе в глаза, - А сейчас - только настоящее. И будущее. И плевать на всех... да? Скажи, что да, скажи...
Ложусь на тебя вновь, в твоих объятиях так спокойно, так надежно, что я забываюсь, вдыхая твой запах, дурманящий сознание. Подумать только, я когда-то и правда думал, что умру. Умру, и не почувствую больше твоего запаха, твоего тепла. Это просто невозможно.
- Какое счастье, что это все-таки оказалось ложью.
Почти не сознаю, что сказал это вслух, смотрю сквозь прикрытые ресницы на твой профиль, провожу пальцем по губам, вновь закрыв глаза.

* * *
- Про какую ложь ты говоришь? - чуть хмурюсь, откровенно не понимая, к чему были брошены эти слова. Беру тебя за руку, целую кончики пальцев, удобнее утраиваясь на диване.

* * *
- Про ложь Саи. Черт, я ведь и в самом деле считал, что умру. Так глупо... Так глупо было поверить.
Обнимаю тебя, но чувствую, как твое тело странно напряглось. Руки чуть сильнее прижались к моей спине, словно тебе стоило огромных усилий удержать что-то в себе.
- Что с тобой, Ю?
И внезапно догадка пронзает мое сознание. Я риподнимаюсь, глядя в твои потемневшие глаза.
Господи... ты не знал. Ты не знал ничего!

* * *
Вздрагиваю от твоих слов, крепче обнимая, а в голове вновь проносятся все моменты прошлого. Чёрт, Саи, к твоей смерти плюсуется ещё одно оправдание поступка с моей стороны.
Не отвожу взгляда, убрав чёлку с твоего лба:
- А теперь всё с самого начала... - чувствую вновь неприятный осадок, поднимающийся откуда-то из глубины души.


* * *
Меня колотит дрожь от сознания того, что я по глупости ляпнул совсем не то, что следовало. Зачем... кто меня за язык дергал?!
- Не надо, Ю... Это уже давно все в прошлом. Со мной все хорошо, я не болен. Я был уверен, да... Я...
Чувствую, что все же не могу не сказать, когда ты так смотришь на меня. Я просто не смогу утаить. Да и зачем мне что-то скрывать от тебя?
- Я не хотел тебя волновать, в коне концов - дело прошлое. - вздыхаю, погладив тебя по волосам, - Не смотри так, не надо. Я не смогу тебе ничего сказать под таким взглядом. Сладкий, ты же помнишь, когда я... попал в больницу, я не позволял тебе помогать мне с перевязками? И после этого между нами ничего не было. Не просто так.

* * *
Настораживаюсь ещё больше от твоих слов, приподнимаясь на локтях, всё так же смотря в глаза:
- Да. Помню. И меня это немало удивляло, честно говоря... но, кажется, теперь Я десйтвительно начинаю понимать, в чём было дело. - глубоко вдыхаю воздух, а та ненависть и злоба, которую, как мне казалось, Я сумел искоренить - вновь медленно ползёт к горлу. Дела давно минувших дней и хуже, чем сделанно уже не будет. Но, чёрт возьми...

* * *
Расказываю тебе все, что было и как было. Начав с того момента, как Саи вышвырнул меня из квартиры, рассмеявшись в лицо и бросив это...
Рассказываю, как боялся лишний раз к кому-нибудь прикоснуться, считая себя чуть ли не прокаженым, как боялся сдавать анализы и всега требовал, чтобы медсестры надевали две пары перчаток.
Рассказываю о том, как отразилось известие на Хоре, умолчав лишь о том, что его тревога за меня и отдалила в конечном счете нас друг от друга. Это до сих пор отзывается во мне болью.
- ...единственным способом узнать наверняка болел ли Саи СПИДом, было найти... Сэйку. Я нашел его позже. Но он даже не стал встречаться со мной, и кажется был здорово напуган. Впрочем, мне уже было все равно.
Потом рассказываю тебе о тех бесконечно длинных неделях, которые я потратил на выявление вируса. Как спустя пять, затем восемь месяцев ничего не было обнаружено. Потом спустя год. Два года... Ничего. Ложь, обман, глупая шутка, которую и шуткой-то язык не поворачивается назвать.
Единственное, о чем я не говорю тебе, так это о том, что по-прежнему вижу в смерти что-то на грани безобразия и красоты, величия и грязи. Что по-прежнему иногда думаю об этом, наверное, как и всякий, ускользнувший от нее. Часто думаю, что нам в жизни дается слишком мало счастья, и это несправедливо вдвойне, потому что горе и страдания имеют свойство забываться. Мгновение счастье же мы помним всегда, и именно это отзывается в душе нестрепимой болью.
...Смотрю на тебя, понимаю, зря, зря, черт возьми, вообще сказал тебе. Не стоило этого делать, я ведь не хочу причинять тебе больно. Но получилось.
Прижимаюсь к твоим губам своими, шепчу очень тихо:
- Прости меня. Прости, я этого не должен был вообще упоминать. Это прошлое. Все хорошо, любимый...
Глажу твои волосы, отводя пряди за ухо. И чувствую сейчас, как тебе больно. Мне же больно вдвойне, оттого, что я опять причинил тебе страдания.


* * *
Молча выслушиваю тебя, а внутри вновь всё сжимается. Это несправедливо. Это нечестно. Совсем нечестно. Я никогда бы раньше и не подумал, как могу ненавидеть человека. На сколько сильным может быть это чувство. И пускай его уже нет в живых, от этого не становится легче. Наверно, мне стоило бы простить его, отпустить, ведь слишком нехорошо думать подобные вещи о людях, отошедших в мир иной. А уж тем более с твоей помощью. Но Я ничего не могу поделать с собой. Эта ненависть будет жить со мной до конца дней.
- Не извиняйся... Не стоит... В конце концов, у нас не должно быть секретов друг от друга. - чуть улыбаюсь. - Пускай даже это и прошлое. Главное, что с тобой всё хорошо. И Я сделаю всё, что зависит от меня, всё, на что Я способен, только чтобы ты всегда был счастлив. - целую тебя в уголок губ, обнимая, и стараясь заглушить в себе эту ненависть и злобу, вновь попытаться искоренить это чувство.
Призраки прошлого - они всё равно всегда рядом. Они всё равно никогда не уйдут и не отпустят. Это их привилегия. И с этим нужно учиться жить.


* * *
"У нас", "..сделаю, все, что зависит от меня", "всегда был счастлив...".
Господи, неужели? Неужели ты и в самом деле это говоришь? Нет, это все однозначно больше похоже на прекрасный сон. Если так - то я никогда не хочу просыпаться.
- Ю... Поехали ко мне. Пожалуйста.
Внутренне весь сжимаюсь, говоря это. Так страшно, боже мой, так страшно, что сейчас все вмиг рухнет и вновь окажется лишь иллюзией. Я так хочу быть всегда с тобой, что даже голос разума молчит.
Едем ко мне, прошу тебя. Пусть теперь я живу в другом месте, пусть там все другое, но... Это же не важно, если мы вместе, Сладкий?
У меня не хватает сил смотреть. Я просто обнимаю тебя и жду, что ты мне ответишь. Я приму любой твой ответ, но как хочется... Как хочется, что бы в этот раз все получилось. На этот раз просто не может быть по-другому.

* * *
Замираю от твоих слов, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.
И только сейчас до меня доходит всё то, что сейчас происходит со мной. И вокруг меня. И это осознание далеко не самое приятное.
И вот теперь уже не остановить поток мыслей, центральной фигурой которых становится Хизаки. Человек, которому Я безмерно благодарен. За всё. И теперь... Теперь Я поступаю с ним таким образом. Если он вышвырнет меня из группы - Я буду совсем не удивлён. И это будет самая малая часть того, на что он способен.
Я вновь оказался между двух огней. Но вы оба мне слишком дороги. Пускай, пускай каждый по своему, но...
Поджимаю губы, садясь, всё так же обнимая тебя, не желая отпускать.
- Я... - закрываю глаза и воображение уже в красках рисует то, что будет. - Милый, а в чём мы вообще собираемся выходить из клуба? - улыбаюсь, начиная тянуть время, стараясь придумать, как же обойти стороной самое страшное для меня сейчас. Как бы эгоистично это не звучало, но Я вновь по-детски боюсь.

* * *
И все-таки, я слишком хорошо чувствую тебя, Сладкий, хотя, может, и недостаточно тебя знаю. Сейчас я вижу, что ты все еще на распутье. Я вижу, что ты пытаешься принять верное решение, понимая, что назад дороги не будет. Я тоже это понимаю, но... я слишком тебя люблю. Я не могу заставлять тебя поступить так, как хочется мне, и ни в коем случае не хочу на тебя давить.
Обнимаю тебя за шею, поцеловав в мочку уха.
- Я понимаю. Все понимаю, милый. Ты только пожалуйста помни, что я приму твой выбор. Я хочу тебе счастья, и я чувствую, что могу его тебе дать. Не в праве я от тебя требовать что-то...
На мгновение замолкаю, отведя глаза, потому что слишком сложно это сказать.
- ...но я так хочу, чтобы мы были вместе. Я всегда приму тебя, любого. И никогда ни в чем не упрекну. Пожалуйста, помни об этом.
Встаю с дивана, осматриваю одежду, от которой остались одни лохмотья, но по счатью мобильник я с собой взял все же, пристегнув к поясу. И не потерял нигде по дороге.
Набираю номер Ками, молясь, чтобы он взял трубку. Ну, пожалуйста, Камиджо...
- Да, Кайске?
Боже, как же я сейчас рад его слышать.
Мельком взглянув на тебя, улыбаюсь самыми уголками губ. Не могу просто сдержать улыбки, знаю ведь, что случая поехидничать Ками не упустит, стоти мне только озвучить свою просьбу.
- Ками... Ты в клубе еще?
Смешок в трубке, чей-то голос фоном.
- Нет, я сейчас.. словом, не важно. Ты что-то хотел? Судя по голосу, я тебе сейчас нужен меньше всего.
- Ты не мог бы кое-что из одежды привезти? Сюда, в клуб, и... в общем, нам надо двойной комплект.
Несколько мгновений слушаю, как Камиджо заливисто хохочет в трубку. Нет, я его точно убью за такие штучки, попахивающие вуайеризмом.
- Ладно, привезу, - отсмевшись говорит он, - Вы там же? Где? В вип-комнате?
- Да. Недалеко по коридору от того места, где ты нас оставил.
- Ждите. Буду скоро.
Нажимаю сброс, оборачиваюсь к тебе, поймав твой взгляд. Чувствую, что придется еще кое-что тебе рассказать, Сладкий.

* * *
Внимательно слушаю твой разговор с Камиджо. И тут до меня вновь начинает доходить очередная деталь.
Ками.
Ладно, Хизаки меня убьёт. Но это моя проблема. "Белая и пушистая" с виду.
Но Камиджо...
К предыдущему потоку мыслей прибавляются ещё и новые.
- Кайске... - как-то совсем не решительно, шаря руками среди того, что когда называлось концертными костюмами, в поисках сигарет. - А... Ммм... - и тут Я понимаю, что просто не знаю, как задать этот вопрос. Поднимаю на тебя взгляд и виду у меня, видимо, крайне растерянный, ибо ты начинаешь улыбаться.
- А что с Камиджо?
Глупая формулировка, но это всё, что сейчас приходит мне в голову.
А следом вновь мысли о Хизаки. Я не знаю, сколько сейчас времени, и даже боюсь предположить это. Он наверняка давно уехал домой и сто процентов пытался узнать, где меня черти носят.

* * *
- А что с Камиджо?
Подхожу к тебе, сажусь на колени. Так прекрасно тебя чувствовать всей обнаженной кожей. Только вот на твоих руках все еще перчатки... Хотя они уцелели.
Обнимаю тебя, мягко разворошив волосы, касаясь губами виска.
- Камиджо - друг. Не буду говорить, что не более, чем друг. Знаешь, мы так похожи с ним... Может, этого не видно со стороны, но Ками гораздо более хрупкий, чем кажется. Мы хотя и были вместе, но никогда никаких обязательств друг перед другом у нас не было. Я никогда не смог бы полюбить его, да он и не хотел этого.
Смотрю тебе в глаза, и просто стараюсь вложить в свои слова все то, что чувствую.
- Мне было холодно. Ему - одиноко. Слишком долго, слишком много мы оба ждали... чего-то. Но я знал, где-то в глубине души знал, что еще не все потеряно. С Камиджо я был от безысходности, ровно так же, как и он со мной. Но от этого он не перестает быть моим другом, понимаешь?
Смотрю на тебя, и вдруг понимаю, к чему ты это спросил, и самое главное, что ты сейчас подумал. О ком, вернее... И сам не знаю, почему, но меня пробивает такая сильная волна стыда перед человеком, которому я симпатизировал. Который симпатизировал мне.
Хизаки... Не заслужил он такого. Что ты теперь решишь, Сладкий мой?

* * *
- Да... понимаю... - вздыхаю, отводя взгляд в сторону.
Чёрт, Хи-тян, почему у нас получилось иначе?
- Кайске... Мне... - запинаюсь, изучаю комнату взглядом. - Мне к Хизаки надо заехать... Поговорить... Сказать всё.... - при этих слова чувствую, как по позвоночнику сверху вниз проходит разряд тока.
Если он меня не убьёт, то покплечит. А Я так устал приносить всем и каждому боль. Хизаки будет лишь очередным в этом списке.
Кусаю губы, обнимая тебя, уткнувшись лицом в шею. И до сих пор просто не понимаю, что и как Я буду говорить лидеру. Как Я буду смотреть ему в глаза и что будет дальше с проектами... его проектами, в которые он тянул меня следом за собой - Я не могу даже представить.
Вспоминаю его слова о нодах. Как он хотел, как уговаривал меня принять участие, как он был доволен, что Я согласился на это, и ситуация разрулилась после того момента в студии. Я вспоминаю его слова о том, что Я всё делаю верно и что всё будет хорошо. А от этого сердце сжимается и к горлу подступает совсем не приятный комок. Он этого просто не заслужил, и Я вновь чувствую себя последней сволочью. Ведь в свете такой ситуации это будет выглядеть лишь так, что Я просто пользовался им и не более того.
Так мерзко мне не было уже давно.
Но Я не могу и не хочу отказываться от тебя... Я просто без тебя не проживу, и в любом случае с Хизаки у нас уже ничего и никогда не получится.
Господи, ты меня же слышишь, верно? Дай мне сил сказать всё Хизаки... Просить тебя о том, чтобы у нас с ним всё было хорошо, чтобы мы остались друзьями - Я не в праве.

* * *
Ками привез нам вещи, как и в гримерке тогда - коротко стукнув пальцем в дверь.
- Я на твоей машине приехал. Держи ключи.
Высунувшись из-за двери, быстро беру пакет и ключи, глядя в смеющиеся золотистые глаза Камиджо. И мне становится немного смешно и неловко под его взглядом.
- Ну вот не надо на меня так смотреть, хорошо? Я думал, ты понимаешь...
- Да понимаю конечно, Кайске.
На мгновение взгляд его становится печальным, он стоит, скрестив руки на груди.
- Я рад за тебя. И уверен - на этот раз все получится. Пускай у вас с Ю все будет хорошо.
«...как никогда не будет у нас с Мачи...» - мысленно заканчиваю его фазу, вновь отмечая, что глаза Камиджо печальнее, чем когда-либо. Но вместе с тем, каким-то чутьем понимаю, что он искренне рад за меня.
Быстро оглядываюсь назад, мельком взглянув на тебя. Затем вновь смотрю на Камиджо, чувствуя, что очень хочу, чтобы этот человек не исчезал из моей жизни.
- Я очень люблю тебя, Ками...
- Смотри, чтобы Жасмин не услышал. – он усмехается, мотнув головой, отбрасывая длинные волосы с лица.
- Нет, правда. Пожалуйста, оставайся моим другом.
- Попробуй только меня потерять.
...Возвращаюсь с пакетом в комнату, вытряхивая его содержимой на диван и вновь благодарю Камиджо, который взял все необходимое. Его вещи. И мои вещи. Значит, заехал ко мне домой.
- Я не знаю, как будут на тебе вещи Ками, - стараюсь не смеяться, но все равно улыбка растягивает губы, - Но мои тебе буду не в пору.
Медленно одеваюсь, все время поглядывая на тебя. Боже, как же мне хочется просто вот так смотреть...
Выскользнув из комнаты, притягиваю тебя к себе и, наплевав на то, что кто-то может увидеть, целую в губы коротким страстным поцелуем, тут же оторвавшись и быстрым шагом идя по коридору, сжимая в руках ключи от машины.
И снова - дежа вю. До чертиков похожая ситуация - я вновь куда-то отвожу тебя. Только вот Хизаки... и в самом деле, он - не Саи.

Всю дорогу до дома Хи-тяна ты молчал, сосредоточено глядя перед собой. Я видел, как тебе тяжело, и не докучал разговорами, очень надеясь, что сейчас ты уже принял решение, опять внутренне страшась того, ЧТО же ты решил.
...Останавливаю машину, выключив зажигание.
- Ю, скажи мне сейчас. Ты приедешь ко мне сегодня? Если да, то после.... разговора с Хизаки позвони Камиджо. Надеюсь, он окажет нам еще одну услугу и отвезет тебя ко мне. Прости меня, но я не дам тебе адрес сейчас. Ты же... понимаешь?
Замолкаю, кусая губы, приказывая себе больше не говорить ничего, что могло бы тебя расстроить. Я не могу так с тобой, Сладкий... Если бы ты сейчас попросил только - я бы не задумываясь пошел с тобой, но ты не попросишь.
И все-таки сейчас - не так, как раньше. Сейчас я выглядываю на улицу, отметив, что никого нет, и целую тебя очень осторожным, почти целомудреным поцелуем.
- Помни, я НИ В ЧЕМ тебя не упрекну. Я приму твое решение.
Понимаю, что говорю все правильно, но сердце надрывается, не желая отпускать тебя сейчас. Не желая отпускать тебя даже на минуту, и уж тем более - с риском, что ты можешь не вернуться.
Нет. Нет, не хочу, не буду думать об этом.
- Иди...

* * *
Подмечаю про себя, что одежда Камиджо на мне ещё больше «скрашивает» ситуацию.
Выхожу из машины и, не оборачиваясь, иду к дому. А сердце бешенно стучит в висках. Если он уже спит... Я бы совершенно не хотел его будить, но у меня просто не будет выбора...
Медленно поднимаюсь по ступеням до нужного этажа, а дыхание перехватывает. И ещё с минуту Я стою перед уже ставшей родной дверью, не решаясь позвонить.
Усилием воли всё же нажимаю на кнопку звонка. Коротко. И сердце замирает.
Так тихо, что Я слышу своё частое дыхание.
...Хизаки открывает почти сразу. Молча, даже не взглянув на меня. Так же молча идёт на кухню, и Я следую за ним.
Кажется, что грудную клетку сдавили чем-то, что дышать почти не возможно.
Хизаки садиться за стол, сжав пальцами чашку с кофе, не включая свет в кухне. И так же молча, не смотря на меня, закуривает.
- Хи-тян... Я...
- Молчи. Жасмин, не говори ничего. - он стряхивает пепел, делая глоток кофе. - Я всё знаю. И всё могу понять. Просто, знаешь, Я на столько привык к тебе... И ведь мне правда за эти несколько лет начало казаться, что ты забыл Кайю. Я понимаю, что как бы не старался, Я бы всё равно никогда не смог заменить тебе его. Но мне хотелось. И Я пытался сделать это. Ты ведь помнишь, как нам было хорошо, помнишь? - он первый раз за это время поднимает на меня взгляд. И Я вижу, как блестят его глаза в темноте. - Я просто верил и жил этой верой. Мне будет очень тяжело без тебя... Ведь самое страшное в жизни - это неимоверная привычка к человеку. Ты даже представить не можешь, что ты для меня значишь, но Я не стану ничего говорить тебе на эту тему. Просто потому, что это не нужно. Я сильный и Я справлюсь с этим. В конце концов, меня спасёт музыка. И Я очень надеюсь, что не смотря ни на что, мы останемся друзьями. Знаешь, когда-то мне сказали: "Отпусти. Если вернётся - твоё. Если нет - никогда твоим и не было". И только поэтому Я отпускаю тебя. Я верю, что вы оба будете счастливы. А счастье двоих куда ценнее, чем счастье одного человека, верно, Жасмин? Но знай, что что бы не случилось, Я тебя буду ждать. И верить Я тоже буду. Ты никогда не был моим, ты всегда принадлежал ему, но всё же... - он махом докуривает сигарету, запивая её кофе, и быстро тушит в переполненной пепельнице. И Я замечаю, как дрожат его руки.
- Вещи Я привезу тебе в студию... Либо ты заберёшь их все потом, хорошо? Прости, но сейчас Я меньше всего хочу оставаться с тобой наедине дольше. Уходи, Я умоляю тебя, просто уходи. Я не хочу, чтоб ты видел мои слёзы.
Молча слушаю его, кусая губы. Боже, как неприятно, как же... Всё не так. И Я поражаюсь его стойкости. Всё же, Хи-тян, Я ошибался в тебе, боясь, что ты не поймёшь ничего.
Он встаёт из-за стола, обняв себя руками, повернувшись ко мне спиной, смотря в окно.
- Ю, уходи!..

Набираю номер Камиджо, стоя на трассе возле дома Хизаки, а внутри всё дрожит. Я так привязался к нему и мне будет слишком не привычно столь быстрое изменение отношений.
- Ками-кун?
Камиджо усмехается в трубку.
- Да, мы с Каей новая твоя беда. Забери меня от дома Хизаки...

Дожидаюсь его и молча сажусь в машину, закурив.
- К Кайе, нэ? - Камиджо смотрит перед собой на пустую дорогу. И мне отчего-то всё равно неуютно, слишком неудобно и перед ним тоже.
- Хай... - тихо, смотря на свет фонарей. И замечаю, как он едва заметно улыбается, нажав на педаль газа.

* * *
Доехав до дома, я попытался унять дрожь в пальцах, но у меня это совсем не получалось.
...Я переехал в эту квартиру около двух лет назад, но за все время, что жил в ней, здесь почти никто не был. Был пару раз Хора, как-то раз заезжал Теру, и два или три раза был Ками. Но никто из них никогда не оставался ночевать, даже Камиджо.
Мне всегда казалось, что эта белая квартира с высокими потолками кажется ледяным залом. Даже спальня - в более темных тонах и очень уютная, навевала на меня холод. Но сейчас я понял, что дело было не в квартире. Холод был у меня в душе.
А сейчас я взглянул на все по-другому. Черт возьми, я ведь даже не уверен, приедешь ли ты... Как там у вас с Хизаки... И снова ком подступил к горлу - вина перед Хи-тяном не отпускала. Господи, хоть бы мне когда-нибудь хватило сил извиниться перед ним, глядя в глаза. Мне не хотелось причинять ему боль, я ведь видел, как он относится к тебе.
...Я бродил из комнаты в комнату, не в силах остановиться, сесть и спокойно ждать, или отвлечься, посмотрев телевизор. Какой там отвлечься, когда внутри все дрожит и сжимается от тщательно загоняемого в душу страха. "А вдруг?.."
Если ты придешь, Сладкий, если только ты придешь. Тогда я окончательно уверюсь, что есть еще в этом мире ради чего стоит жить.
Выхожу на кухню, вспоминаю внезапно о горах транквилизаторов, все еще хранящихся у меня. Выгребаю это все из аптечки, оставив только пару штук для того, чтобы они исполнили свое истинное предназначение - помогли спать, когда бессонница. А все остальное спускаю в унитаз. Не в первый раз конечно уже я делаю подобное – даю себе слово, что все, больше в моем доме этой дряни не будет. И вновь с легкостью нарушаю данное самому себе слово, едва на моем пути встает очередная «не решаемая» проблема и маячит перспектива бессонной ночи.
Однако теперь – все уже окончательно. И это даже не зависит от того, приедешь ты, или нет. Просто с этим и в самом деле пора было заканчивать. И я закончу.
...Проходит полчаса, час, а тебя все нет. Не позволяю отчаянию закрасться в душу, из последних сил держусь, чтобы не сорваться и не позвонить Камиджо, узнав, не звонил ли ты ему. Нет, нельзя.
Наливаю себе кофе. И в тот момент, когда собираюсь поставить чашку с молоком на стол, раздается резкий звонок в дверь. Резкий и короткий.
Чашка падает к моим ногам, разбившись вдребезги. К счастью, черт возьми, к счастью...

Распахиваю дверь, даже не спросив, кто. И вижу тебя.
И не верю.
Почему-то просто не верю.
Опускаюсь по косяку распахнутой двери вниз, на корточки, запрокинув голову и глядя на тебя, слабо улыбаясь уголками губ. А в теле - предательская слабость.
- Я ждал тебя. Боже, Ю, КАК же я тебя ждал...

* * *
Улыбаюсь уголками губ, поднимая тебя на ноги, обнимая, прижав к себе. И чувство, что Я не видел тебя уже целую вечность, врезается в сердце, одновременно ослабляясь тем, что вот теперь, наконец-то я с тобой. И я – твой, весь. Без остатка.
- Неужели ты думал, что Я не приеду? - улыбаюсь, покрывая твоё лицо поцелуями. - Неужели ты так и не понял, глупый, как сильно Я тебя люблю?
Утыкаюсь тебе в волосы, чувствуя, как тепло распростроняется по телу. И всё вновь отступает куда-то на второй план, далеко за горизонты этой квартиры.
Мира не существует, если в нём не будет нас. Только так, только вместе. И Я больше никогда не позволю никому, будь то Бог или Дьявол, разлучить нас.
Теру, Я благодарен тебе в эти секунды за ту фразу. "Слушай своё сердце"...
Я послушал. И Я знаю, что это не зря.
...Поднимаю твоё лицо за подбородок, милый мой мальчик, самый любимый на свете, заглядываю в глаза и мягко целую в губы.

OWARI

---

back