0.

- Казу! Казу, очнись!
Кто-то высокий и сильный тряс его за плечи. Яростно, с отчаянными нотками в голосе. Этот кто-то был старший брат, хотя старшим он считался лишь на две минуты. Шо, как его прозвали ещё с раннего детства, попытался приоткрыть глаза и вдохнуть поглубже, чувствуя, как вода в легких мешается и неприятно булькает.
Больно. Не вздохнуть. Вокруг них плещется сонное море, лениво отбрасывая волны на берег и слизывая с мокрого песка ракушки и крабов. Пушистая пена всё ещё лижет мокрые ступни маленького мальчишки, лет шести, который по неосторожности чуть не утонул.
Шо и сам не мог определить, где закончилась реальность и начался сон. Старое бревно, на котором он поплыл, ощущая себя капитаном корабля, перевернулось уже далеко от берега. И, как бы он ни старался, ему не удавалось доплыть до земли, или хотя бы встать ногами на дно - до него казалось была целая подводная пропасть. В панике забарахтавшись, Кохара ещё быстрее пошел ко дну. В голове тогда скользнула медленная мысль о том, что он умрет в такой хмурый день. Неяркий круг закатного солнца отбросил на воду бледный свет. Погодой, этот день напоминал непогожий, осенний - с мелким дождем, прокатившимся по мостовым, и под конец едва выглянувшим светом, любопытно ласкающим лучами свежий мир. На фоне лучей, иглами пронзающих водную гладь где-то над головой, возник странный силуэт. Моментально преодолев слой разделяющей их воды, странное существо подхватило его и резко понесло обратно, на поверхность. Шо едва ли успел разглядеть это создание - по ощущениям такое же нескладное и невысокое, как и он сам. В поле зрения плавно болтался черный рыбий хвост с блестящей чешуей - может это просто крупная рыба? Но тогда почему прикосновение не холодное и ломкое, а вполне человеческое?
Легкий туман овладевал сумеречным морем, когда две одиноких фигуры выплыли на поверхность. Казумаса снова чуть не захлебнулся долгожданным воздухом, всхлипывая и кашляя в шуршащей приливом тишине.

- Казу-чан, пожалуйста очнись! - в этой тишине плакал мальчик, сжимая двумя кулачками воротник собственного младшего брата с рыжими волосами - Казу-у-уууу...

***

- Казу-у-у-у!!!
Кохара Казумаса, сидя на диване и закинув ногу на ногу, раздраженно лупил пальцами по струнам грифа. Гитара в его руках, совершенно не поддавалась, воспроизводя лишь унылые звуки бряцанья. Такие, что лучше бы кошку дергали за хвост или скребли по стеклу когтями - живот поджимало от этого растления инструмента.
- Шо! Я не хочу, чтобы ты снова уезжал на море, да к тому же без меня!
- Да что в этом такого? - Казумаса взмахнул ладонями, с укором глядя на брата - Все нормальные люди ездят на море. Пока я могу себе это позволить, то почему бы и нет?
- Ты ведь помнишь... - Хару тихо, но с чувством хмыкнул. Он был старшим, и так похожим на младшего - за исключением пепельных волос, которые, в отличии от Шо, он не желал перекрашивать.
- Это всё ерунда, а ты зануда! - пальцы в последний раз зазывно тренькнули струнами, и гитару отложили - Я помню, как я чуть не утонул, ну и что? Со многими детьми такое случается, это ведь море, в конце концов!
- Странная у тебя логика, Казу-тян.
В конце концов, зная упорность младшего, старший брат сдался, разрешив ехать вдвоем.

Почти всю дорогу до гостиницы, расположенной на самом берегу, Казумаса нетерпеливо лип к стеклу с заднего сидения. Ещё бы, ведь ехать вдоль береговой линии было просто здорово - мятный, начинающийся рассвет разливался по небу акварельными мазками. Он – свежий, когда солнце готово вот-вот родиться из океана, бледное, желтое окутанное утренним туманом. Неяркое и радующее глаз. Шо не был здесь с тех самых пор, когда очнувшись в постели гостиницы, бредил про свой странный сон. Про черную рыбу, спасшую его и вынесшую на поверхность. Теперь, спустя почти пятнадцать лет, он уже и думать забыл об этом. В тот раз его просто вынесло приливом.
Хотя машина ехала ровно и гладко, но вскоре юношу всё равно укачало. Так что приехав, Казумаса сонно потянулся, набирая в легкие побольше морского воздуха. Всё, что ему сейчас было нужно, это немного счастливого сна, который по плану обязан был закончиться прогулкой по берегу и местными кафе - мороженными. Нет, лезть в воду, он пока не хотел бы.
- Эй, помоги мне со своими шмотками!
- Они общие, так что на правах старшего, разрешаю тебе их разложить самому – хитро улыбнувшись, Шо уткнулся носом в мягкую, пахнущую стиральным порошком, подушку: в их номере намечалась только одна кровать. Хару, недовольно хмыкнув, покидал все вещи из чемодана на светлое кресло и уже потом принялся отделять свои, от тех безвкусных, которые так нравились брату. В номере жарковато даже для того, чтобы ходить в юката, тихо переступая по прохладному полу босиком.
Оставив на кресле кучку аляповатых пятен рубашек, футболок и джинс, старший Кохара справедливо решил, что Шо уберет остальное сам. Когда проснется.

Прохладная пенистая вода лижет ступни, утопающие в мокром песке. Здесь всегда можно найти покой и тихий шелест волн. Юноша, ступающий по берегу, то и дело поправлял свою светло-рыжую шевелюру, лохматящуюся от ветра и падающую на глаза, заправлял тонкие пряди за уши и убирал их за воротник рубашки. Ветер всё равно выдувал их обратно, бросая в лицо.
- Ближайшее кафе в ста метрах, где-то между берегом и дорогой – нудно просипел Хару, не отрываясь от своего любимого айфона. То ли по навигатору смотрел, то ли просто в игрушку рубился. Шо не стал проверять и вдаваться в подробности – это был хороший шанс быть одновременно и под надзором и с самим собой на берегу утреннего моря. Мягкий песок забивался во все трещинки ступней, застревал под ногтями ног и между пальцами, приятно холодя кожу. Казумасе хотелось получше запомнить эти моменты и сохранить их в памяти если не четкими картинками, то хотя бы ощущениями. Хару продолжал раздражающе пиликать своим телефоном.
Экстерьер кафе - мороженого не представлял из себя ничего особенного – тысячи таких разбросаны повсюду. Внутри примерно тоже самое: желтые, радостные стены с детскими рисунками, темно-красные подпирающие столбы, выдраенный и блестящий пол. И, конечно же, длинная витрина, с металлическими коробочками разных сортов мороженого. Они похожи на застывшую в снегу радугу – сырного цвета, розового, фисташкового, шоколадного, оранжевого, белого. Аромат жженого молока и ягод наполнял утреннее помещение, смешиваясь с запахом хлорки от пола.
- С собой или останемся? – не отрываясь от игры, спросил Хару.
- Конечно, с собой.
Идея поесть мороженое на берегу оказалась невыносимо заманчивой.

Чуть позже, братья уже удобно устроились на камнях скал, которые черными когтями впивались в прибрежную зону и уходили концами в толщу морской воды. Небо, гранеными осколками покоилось на своем обычном месте, не предвещая ни дождя, ни облачка.
- Какие планы на сегодняшний день? – Шо с удовлетворением отметил, что брат наконец-таки убрал телефон и теперь только задумчиво рассматривал горизонт, кусая своё любимое мороженное с сыром. Он был вообще фанат до странных вещиц и вкусов, впрочем, то же можно было сказать и о Казумасе, с его предпочтениями в одежде.
Шо безразлично пожал плечами. На его белую рубашку с длинным язычком цветного галстука налетел ветер, хлопая тканью по спине.
- Эй, ты же не собирался эти несколько дней просто сидеть у моря?
- Можно вечером подняться в город, пройтись по бутикам.
- Дельная мысль – старший брат отколупал языком значительную часть верхушки с мороженого - Девчонок можно будет подцепить.
- Так далеко видно... - рассеянно и невпопад вставил Кохара младший, в очередной раз, лизнув подтаявшее мороженое. Море и вправду, было спокойно и вдалеке можно было различить полоску другого, более зеленоватого цвета, течения. Морские барашки пены резвились по ребрам волн, а над головой то и дело вскрикивали горластые чайки. Со стороны воды пахнуло свежестью и сыростью. И ещё... рыбным запахом с примесью чего-то островатого, как перец.
Кохара даже приподнял голову, вглядываясь в пучину, бьющуюся о скалы.
- Там человек!
Хару тоже внимательно вгляделся туда, куда указал палец брата. Прилив очередной раз принес подарок в виде тела, выброшенного на камни. Старший зажмурился, вспоминая тот случай, когда он почти так же, нашел своего Шо едва живым и наглотавшимся морской воды. От этих воспоминаний до сих пор неприятно поджимало в желудке.
- Пойдем, Нии-сан! - совершенно забыв про мороженое, Казу потянул его вниз, осторожно спускаясь по скалам, как по ступенькам.
Мужчину, примерно того же возраста, что и Хару, выкинуло в небольшую лагуну, закрытую сомкнутым кольцом выступающих камней. Так что на его теле практически не было никаких серьезных ранений, кроме мелких царапин. Похоже, даже рифы не причинили ему вреда. Он лежал на животе, уткнувшись носом в мокрый песок, причем абсолютно обнаженный.
- Подожди Шо – Хару протянул руку, останавливая брата – Прежде чем перевернуть, проверю пульс на шее.
К немалому удивлению старшего Кохары, сонная артерия пульсировала, подавая очевидные признаки жизни. С одной стороны ему не слишком хотелось возиться с неизвестным моряком, прибитым морем, тем более, что они сюда приехали лишь на неделю, но с другой – быть тем, кто обнаружил труп было бы куда хуже, да и на психику младшего это событие могло сильно повлиять и оставить свой след. Что ж, теперь раз тот жив, надо бы привести его в чувства.
- Помоги мне – вдвоем, братья ловко перевернули мягкое тело на спину.
- Ойй… - Шо все-таки смущенно отвернулся, и его брату пришлось расстаться со своей накидкой, прикрыв ей узкие бедра мужчины. Песок налипал на него, будто вторая кожа, и пришлось ещё довольно долго отряхивать, прежде чем они смогли оттащить тело от воды подальше. Из-под его живота вылез маленький краб, очевидно спасающийся здесь от иссушающего солнца, и, мельтеша ножками, мгновенно скрылся в пенящихся волнах.
- Мы же не понесем его в отель? Там могут не правильно понять – задумчиво отряхивая песок с рук, Хару предложил увезти находку в полицию. По крайней мере, они могут его там подержать и накормить, а возможно его уже давно ищут.
Казумаса тем временем не в силах преодолеть своё любопытство, осторожно разглядывал незнакомца. На вид обыкновенный японец, лет двадцати шести, сильный, с наметившимися бугорками мышц и красивым, женственным лицом в обрамлении отросших черных волос, которые сейчас больше походили на пыльную мочалку. И почему-то казалось, будто он встретил кого-то смутно знакомого. Шо внимательно вглядывался в эти черты лица, но мог точно сказать, что раньше не встречал этого человека. Или может… просто забыл его? Откуда он?
Ему хотелось получше разглядеть его, отодвинуть постоянно падающую на лоб, длинную челку. Он протянул ладонь вперед, и когда пальцы Казу практически коснулись тонких, тёмных прядей, мужчина неожиданно распахнул глаза. Так, что Шо невольно вздрогнул, отдергивая руку: у него были невероятно красивые глаза, с радужкой цвета лесного папоротника. Красивый, чуть раскосый разрез, черные длинные ресницы и немного продолговатые, как у зверя, зрачки.
Сперва его взгляд показался затравленным, такие бывают у животных, которых загнали в угол, но это длилось даже меньше секунды – потом его взор скользнул вдоль протянутой к нему руки, и замер на парне с рыжими волосами и удивленно раскрытым ртом. Не каждый же день спасаешь такое странное существо.
- Эй, всё нормально? – Казумаса улыбнулся и попытался установить контакт. А потом произошло нечто поразительное.
- Шо…? – этот странный мужчина пристально всматривался в глаза Кохары, будто ища взглядом что-то знакомое в чертах юноши, и его низкий приятный голос будоражил воображение – Шо…?!
- Он…тебя знает? – кажется, Хару был удивлен не меньше, чем его брат.
А затем, крепкая ладонь обхватила запястье Шо и, притянув его к себе, заставляя упасть на покрытую песком грудь, странный брюнет нежно и страстно впился в его пухлые губы.



День первый.

Казумаса зажмурился от яркого, как масляное пятно, солнца, иссушающего утреннюю прохладу. Даже туман над морем постепенно истаял. День обещал быть жарким и душным.
- Мы не можем вот так просто привести голого мужика в наш номер. Это может вызвать подозрения!
- Тогда надо сходить, купить ему футболку и шорты - спор братьев продолжался уже около получаса. Не смотря на то, что Хару был активно за вариант отвести их находку в полицию и оставить их разбираться с ним, Казумаса рьяно настаивал на обратном, скрестив руки на груди и упрямо поджимая розовые губы в тонкую полоску. После поцелуя, своего первого поцелуя, он всё ещё ощущал себя не в своей тарелке. А предмет их спора, упорно вцепившись в ладонь Шо, осматривался по сторонам, будто ребенок, впервые вышедший на прогулку с родителями. Ему нравилось видеть неугасающий круг летнего солнца, висящего над морем, слышать шум волн и ощущать их соленый запах, трогать свободной рукой песок и рассматривать цветные камешки под ногами. Все для него было словно впервые.
- Может мне ещё его домой привезти, и держать как домашнее животное!? - внезапно вспылил старший Кохара, разводя руками в стороны - Шо, это не шутки! Эй, парень! - На этот раз уж старший обратился напрямик к мужчине - Кто ты и откуда?
Мужчина выкатил грудь колесом, признавая своё право на слово, но тут же снова поник.
- Меня зовут Амано Шинджи. И больше я ничего не помню. Только... - его взгляд обратился к Кохаре младшему, за спиной которого он стоял - Его помню.
- Но мы вряд ли где-нибудь встречались - повернув голову, поспешил возразить рыжий юноша, по скулам которого разлилась краска смущения - Ты помнишь, где это было?
- В море – непонятно, сипло прошептал мужчина. Кажется, определенного ответа он и сам не ведал.
- Ну, замечательно. И что теперь с ним делать?

В новомодной, цветастой рубашке с пальмами-ананасами и белых бриджах он выглядел довольно нелепо. Ему жутко не шли эти вещи, Казумаса бы одел на него что-то вроде черной футболки с диким принтом и драные джинсы, с кучей ремешков и цепочек. Такой бунтарский стиль ему гораздо больше подходил.
- Ну вот, все деньги потратил, которые взял с собой - приуныл старший Кохара - А я ведь планировал купить сувениров.
Шо слушал своего брата вполуха, искоса приглядываясь к Шинджи, который все это время шел рядом. Интересно, кто он? Пока Хару оставлял их, чтобы сбегать в близлежащий магазин, Тора спокойно ждал, опираясь позвоночником в холодные камни.
И тот поцелуй. Казумаса хотел было притронуться к губам, но подумав, что может это будет выглядеть глупо, не решился поднимать руку. Это был его первый поцелуй, и это был первый поцелуй с мужчиной. Хару конечно же разозлился, но инцидент как-то был замят неловким молчанием и переводом на другую тему. И тогда, серьезно ли это было?
Первым делом, по приходу в гостиницу, Шо подождал, пока Хару вытолкнет их нового знакомого в душевую комнату и запрется там вместе с Амано с явными намерениями начистить его, а заодно и прочитать мораль со своими собственными правилами. В этом был весь его брат.
А пока из ванной доносились глухие крики Амано и стенания на тему горячей воды и щиплющего глаза мыла, Казумаса быстро принялся за свое тёмное дело, которое бы позволило спасти Шинджи от полиции.

- Где, черт подбери, моя виза!? - Хару, чуть ли не в панике, раскидывал по комнате свои вещи и белые листы бумаги. Перевернуть вверх дном он все мог запросто, одинокие островки вещей уже покрывали поверхность сплошного моря ковра. Но вся его проблема состояла в том, что сия вещь мирно покоилась во внутреннем кармане толстовки Казумасы. И он не собирался пока её отдавать, равно как и Амано в руки полиции. Пока они здесь были всего лишь туристами, идти сдавать Шинджи не следовало - без визы возникнет множество лишних подозрений и вопросов, а то и вовсе штрафов и отправки их обоих домой.
- Есть хочется... - подал робкий голос сам брюнет, прерывая гомон и перепалку двух братьев. Шо отметил, что после душа выглядел он значительно красивее - черные, блестящие волосы струились, касаясь мокрыми острыми кончиками плеч и капая холодной водой на обнаженную кожу. Хоть и мышцы у него не особо выделялись, всё же фигура была мужественной и стройной.
- Хару, если ты не против, можно мы пройдемся до города? - Казумаса заглянул в спальню, которую его брат всё ещё перерывал до конца, и Хару, подумав пару мгновений, согласно кивнул, окликнув самого Амано. Тот не замедлил в тот же миг замаячить в дверях, напротив Кохары-младшего.
- Послушай - обратился к нему Хару, поднимая указательный палец - Я доверяю тебе своего любимого младшего брата. И если ним что-нибудь случится, или ты его обидишь... - на этом мгновении старший состроил гримасу угрожающей улыбки - ... я тебя достану из-под земли, спущу три шкуры, а затем брошу в бетономешалку и отправлю на дно моря, понял?


- Не волнуйся ты так, он просто очень обо мне беспокоится - Шо шутливо пристукнул себя по голове, растягивая губы в искренней, чистой улыбке - Я же его непутевый братик. Все из-за того случая много лет назад.
- Случая?
Они вдвоем, медленно топали вдоль торговой улицы, залитой солнечным светом. Её асфальт, старый, разошедшийся трещинам, будто мелкими кровеносными сосудами из которых кое-где проступала трава, вел почти через весь город. Широкая дорога терялась там, впереди, между жилыми домами и деловыми центрами, сияющими своими отполированными боками. На улицах было мало народа, очевидно из-за нарастающей жары, но Амано ничуть не стеснялся рассматривать людей во все глаза.
- Да, случая – утвердительно кивнул Казумаса, пиная носком ботинка маленький, высохший на дороге листочек ивы – В детстве мы ездили сюда отдыхать. Но потом резко перестали. Видишь ли, я едва не утонул в этих водах в детстве, но мне повезло и меня вынесло волной на берег. Просто пытался научиться плавать, но вот так и вышло. А Хару… - на этом моменте Шинджи заметил, как Шо чуть опустил ресницы, и в его глазах отразилась, так щемящая сердце, доброта и нежность - …Он тогда все видел, и его ещё долго не могли успокоить.
- Он хороший брат – согласно кивнул мужчина, подхватывая ладонь Казумасы в свою собственную. Его кожа казалось Амано теплой, ароматной, словно он только что из ванной.
- Из-за этого… родители начали часто ссориться. А потом и вовсе развелись.
Шо опустил голову, вспоминая те тяжелые годы их жизни, когда он боялся приходить домой из школы и пользовался любым случаем заночевать у друзей. Хоть он и считал не правильным оставлять старшего брата там одного: Хару возвращался домой всегда, не смотря на то, что у него было больше друзей, к которым он мог пойти. Просто старший всегда ждал прихода младшего, по-прежнему уверяя, что если Шо не придет домой, так будет только лучше. Было ли ему так одиноко в те моменты?
- Значит, теперь вы живете вдвоем? – тихо подал голос Амано, на что Шо ответил утвердительным кивком.
Вдоль улицы проехала дорогая Судзуки, сверкая гладкими боками, выкрашенными в светло-мышиный цвет. В крыльях отражались серые, неяркие дома, витрины и люди. Амано слегка отшатнулся, когда машина проехала совсем близко, швыряясь мелкими камушками из-под колес. Но Шо, погрузившийся в свои мысли совсем этого не заметил.
- Кстати, что ты хочешь поесть?
Ответ не заставил себя ждать.
- Рыбу.


Не смотря на, собственно, принесенную рыбу, Амано явно не спешил её есть. В небольшом заведении, где-то между «почти ресторанчик» и «уже не забегаловка», терпко пахло жареным мясом и подгорелым маслом, которого, в таких местах, обычно используют слишком много и готовят на нем несколько разных блюд подряд. Тунец был приготовлен в кляре, на вид: хорошенько обжарен и приправлен. Всё было не так плохо, Кохара даже подумывал заказать себе такого же.
Шинджи взял рыбу двумя пальцами за рассыпающийся хрустящий плавник и слегка приподнял над тарелкой, будто не понимая, откуда начать есть.
- Не нравится?
Молодой мужчина ничего не ответил, склоняя голову на бок. Не хотелось бы ему сейчас расстраивать Шо своим отказом от такого щедрого подарка, но это была вовсе не такая рыба, которую он обычно ел. Поколебавшись с минуту, Амано все-таки откусил от тунца поджарый, аппетитный край, который тут же смачно захрустел под зубами.
Во рту разлился странный, не слишком приятный вкус. Ему показалось будто этот сильный солоноватый вкус высушил язык, до состояния выброшенного на берег сухого коралла.
- Ой-ой, тебе всё-таки не нравится рыба? – юноша, чьи рыжеватые волосы струились в лучах зенитного солнца, виновато захлопал глазами и приподнял над столом руку, протягивая белую, бумажную салфетку – Извини, может, ты жаренную не любишь?
- Всё в порядке, Шо – приняв салфетку, он крайне аккуратно вытер коричневые крошки, налипшие на уголках губ и подбородке. А потом даже смешливо высунул язык, сощурив правый глаз – Теперь мне нужна вода.
Сунув шуршащие деньги с чаевыми в кармашек маленькой кожаной книжки, Казу передал её обратно официанту и с грохотом отодвинул стул. Шин, в глубине души, только и рад был покинуть это дурно пахнущее место. Хоть и за то, что он так и не стал есть после первого укуса, его крайне смущало – всё таки это было первое, что для него сделал Казумаса.
На улице, возле одного из магазинов находился автомат с напитками, куда они и направили собственно свои стопы. Высокий холодильник предлагал вниманию своих клиентов не слишком большой выбор, состоящий в основном из пива, нескольких видов сока, клубничного и бананового молока и простой минералки. Газированные напитки видимо уже раскупили, из-за поднимающей свой полог дневной жары.
- Я думаю, тебе тогда взять просто минеральную воду. Эт-то... а мне... - порывшись в карманах, парень нашарил оставшуюся с чего-то сдачу и плавно опустил её в отверстие для монеток. Затем нажал на кнопки и через пару секунд, Амано уже с удивлением наблюдал, как сия бездушная машина выкинула в нижнее отверстие две баночки - одну желтую, алюминиевую и одну прозрачную пластиковую. Банановое молоко Казумаса оставил себе, а воду протянул своему собеседнику.
- Становится все жарче, надо бы пойти обратно в гостиницу - Шо пнул валявшийся под ногами серый камушек, отколупившийся от старого асфальта и откупорив крышку с баночки, сделал большой сладкий глоток. Пока Амано упивался водой, чувствуя, как его внезапно охватила дикая жажда, рыжий решил немного развеять молчание - Шинджи, может, ты поведаешь что-нибудь о себе?
- Я? Я ничего не помню о себе - пожал плечами брюнет - Помню только тебя. И моё имя.
- Аааа? - Шо с улыбкой склонил голову к плечу, под своё "ааа" - И что ты помнишь обо мне такого?
Этот мужчина казался ему таким странным и одновременно загадочным, словно пришел совсем из другого мира. Низкий, чарующий голос, удивительные глаза, неловкие движения - словно он и не человек вовсе.
- Только ощущения - Шинджи посмотрел куда-то перед собой, делая очередной глоток прохладной минералки. И ответил совершенно отстраненно - Помню, что я люблю тебя.
- Эээээ!? - Амано явно ожидал не такой реакции. Шо дернулся в сторону, проливая на свою футболку желтоватого оттенка молоко, как будто его этим напитком и ошпарило - Ты серьёзно?!
- Я всё ещё хочу есть... - обыденно произнес Шинджи, совершенно не глядя в сторону Шо. Но тому показалось, что Амано все-таки слегка насупился и нахмурил черные линии бровей.
Шо прижал ладони к горящим от смущения скулам, облизывая враз пересохшие губы. Странный этот человек - сначала просто так украл его первый поцелуй, а теперь вообще признался в любви. Он сам-то осознавал, что Шо вообще-то мальчик? Озвучив последнюю из вышеозначенных мыслей, робко откинул со лба рыжие пряди. Может он ударился обо что-нибудь головой или наглотался чересчур соленой воды? Хотя... Кохара мысленно одернул себя, коря за собственные, смешные доводы. От удара головой ещё никто точно ориентацию не менял.
- А что, это имеет какое-то значение? - совершенно искренний и не понимающий взгляд Шинджи поверг юношу в мрачное уныние. Кажется, он даже заскулил.
- Ну Амано Шинджи твою мать...


Шинджи тем более своей матери не помнил, так что не мог понять, о чем простонал Шо. Зато он обнаружил, наконец, другое, то, отчего рот в предвкушении наполнился слюной, а обычно спокойные глаза хищнически сощурились, как перед нападением на жертву.
Попав в рыбацкий квартал, который начинался сразу после высоких деловых зданий (вот ведь дикий контраст), они оказались на небольшом закрытом рынке. Здесь люди, работавшие день и ночь в ужасной духоте, продавали свою добычу – самую свежую, ещё трепещущую рыбу. Подвешивали огромные и маленькие рыбины с серебрящимися боками на чугунные крючки, клали в массивные ряды перед собой, даже готовили её тут же для всех желающих. В воздухе витал удушливый, неприятный запах, соответствующий продукции сего рынка, и Шо как-то довольно быстро захотелось поскорее отсюда свалить. И в череде последующих событий, Казумаса отчаянно жалел, что именно так не поступил: надо было схватить Амано за руку, оттащить от прилавков и бежать. Но теперь было слишком поздно.
По спине побежали мурашки при виде алчно вспыхнувших, голодных глаз Шина, который поддался своим инстинктам. Схватив несколько свежих рыбин, Шо как-то отстраненно подумал, что глаза у них такие круглые, будто удивленные, брюнет на виду у сотни людей, зевак и покупателей, заглотнул их без остатка. Женщина, у которой были отобраны драгоценные товары, подняла страшный визг: то ли ужаса, то ли истерики, при виде этого зрелища. Толпа вокруг гневно заверещала, собираясь вокруг оторопелого мужчины. Изловчившись схватить ещё одну не маленькую рыбку прямо из банки с морской водой, он сжал её голову зубами, пока хвост дергался в агонии, разбрызгивая вокруг крошечные капли воды, а секунду спустя запрокинул голову и проглотил её живую, целиком. Казу видел такие глотательные телодвижения у цапель или пеликанов по каналу BBC. Но сейчас не время было думать об этом – атмосфера накалилась до предела, пока юноша стоял и хлопал глазами.
Шинджи обступили люди, рассерженные, кричащие, улюлюкающие, словно взывающие к совести, которой у этого существа никогда не было. Существо? Кто же он на самом деле? Воздух заполнился неприятными запахами залежалой одежды и страхом перед необъяснимым явлением. Только когда кто-то ударил Амано тростью по спине, Шо наконец вышел из своего ступора, и в два прыжка оттолкнул подальше седого старика, вновь замахнувшегося для удара. Воспользовавшись замешательством народа от внезапной помощи, рыжий быстро схватил Шина за рукав и потащил по направлению к выходу, стараясь не обращать внимания на обидные ругательства и проклятия в адрес их обоих.
Они остановились в небольшом переулке между домами, в таких обычно всегда скапливается много тухлого мусора и тянет неприятным, сырым запахом, не смотря на удушающую жару.
- Объясни мне, что ты там вытворил!? - отдышаться было невероятно сложно, казалось что глотку перекрыло, а сердце готово было выскочить из груди. Так долго и быстро, Шо наверняка ещё не бегал.
- Прости... я... - Шинджи тяжело сполз спиной по стене - ... это... это инстинкт.
- Что за идиотизм?! - в сердцах воскликнул Казу - Теперь об этом все СМИ растрясут! Странный парень с желтыми глазами, пожирающий на рынке сырую рыбу! Недостающее звено, блин!
Шо казалось, будто этот человек совершенно не от мира сего. И о нормах какого-то приличия даже не слышал. Что за "инстинкт"? Он ведь дико испугался за него, до сих пор даже руки тряслись. Тора выглядел виноватым, будто ребенок, разбивший окна в школе и пойманный с поличным. Шо невольно осенило осознание факта, что он совсем не удивляется тому, что видел. Подумаешь, живую рыбу хавал...
- Ладно, - решив, что на сегодня приключений достаточно, Кохара кивнул своим не радостным мыслям - Пойдем домой, а там может Хару разберется.

***

Выслушав внимательно короткую правдивую повесть обо всех их злоключениях, старший брат даже бровью не повел.
- Да я вот включил телевизор, а там как раз новости и низкосортная видеозапись с чьего-то телефона о сегодняшнем происшествии. Слава Ками хоть лица не видно.
- Хару, прости...
- Да нет - старший Кохара сытно потянулся - ты не причем Казу, я рад, что ты целым домой явился. А насчет него... - его лукавый взгляд скользнул по фигуре Амано - ...пожалуй, у меня есть кое-какие идеи.

- Эти белые штучки очень странные, но рыба вкусная - подвел итог мужчина с черными волосами, цепляя и срывая зубами кусок сырого лосося с рисового комочка. Как и думал Хару, суши пришлись ему по вкусу, и было не так палевно заказывать в номер свежую сырую рыбу, хоть и требовалось этого деликатеса немало. Вообще-то старший из братьев планировал таки отвести этого странного незнакомца в полицию. Но после сегодняшнего инцидента, он и не представлял, что теперь делать - этот дикий, и не совсем нормальный, по-видимому, человек представлял чарующую загадку для его младшего брата. Но был ли так же опасен?
Оставив Амано дегустировать новое для себя блюдо, Хару направился в их общую, небольшую спальную комнату. Ему хотелось немного расспросить брата, но тот, однако задремал, не смотря на дневное время. Старший решил, что видимо жара его так подкосила и выбила все силы. Что ж – отличный выдался денек. С утра они нашли этого мужчину, вынесенного морем к острым скалам, потом Хару обнаружил свою визу в кармане младшего брата, теперь ещё и выяснилось, что Шинджи не ест практически ничего, кроме свежей, желательно живой рыбы и судя по его взглядам, не равнодушен ко, всякого рода, побрякушкам. А его странные глаза и вовсе не человеческие, скорее, Хару назвал бы их кошачьими. Пожалуй, на сегодня им обоим хватило.
Когда старший брат вошел в комнату, Амано в ней не было. Дверца, ведущая на лоджию, была приоткрыта, но и там никого не оказалось. Парень закрыл раздвижную дверь и на всякий случай плотно задвинул шторы. Мало ли кто может его увидеть. Разгадка сего загадочного исчезновения нашлась очень просто и быстро – из душевой донесся шум воды и гулкие неловкие удары об поверхность ванной. Дверь, по-видимому, он закрывать не умел, так что Хару беспрепятственно вошел, наблюдая, как мужчина пытается понять сложный механизм подачи воды из крана.
- Ну и кто же ты вообще такой?
От неожиданности Шинджи даже подскочил, выронив из пальцев душ на гибкой хромированной и извивающейся трубе, который попал ему аккурат по пальцам левой ступни. Брюнет зашипел от боли и осторожно повалился на дно ванны, чувствуя, что здесь надо быть крайне опасливым. Хару наблюдал за этой сценой с легкой улыбкой на лице и, в конце концов решил сам, что без его помощи тут не обойтись.
Душевая комната наполнилась горячим паром и брюнет, наконец-то, облегченно вздохнув, погрузился в приятную пенистую воду, цветочный аромат которой забивал ноздри. А когда Амано ещё и просыпал себе в воду побольше морской соли нежно-зеленого цвета, по его телу прошла приятная дрожь, будто он очутился в теплой, солнечной лагуне.
С любопытством наблюдавший за этой сценой Хару, сполз спиной по кафелю стены и устроился на прохладном полу, выложенном глазированной плиткой с черно-синими рисунками воды.
- Ты по-прежнему ничего не вспомнил? - решив не повторять свой прошлый риторический вопрос, Кохара-старший задумчиво оглянулся на расслабленного мужчину. Мало того, что он был какой-то странный, Хару был почти уверен в том, все это не просто эксцентричные выходки, но скорее всего уже вбитые в подсознание привычки. А ещё, чем больше он находился в помещении, тем явственнее ощущался сырой запах рыбы и тины, хотя от самого Шинджи ничем таким не пахло.
- Ничего из того, что со мной случилось до того, как я встретил вас, я не помню - приятный низкий голос мужчины зазвенел отражаясь эхом от стен - Но я правда, точно помню это чувство к Казумасе. Я люблю его.
Ванная все больше наполнялась клубами горячего пара, который рассыпался в преломленных солнечных лучах, на крошечные частицы.
- Любишь, значит?
Не то чтобы Хару совершенно не верил в эти россказни, раз младший его раньше даже не встречал, но мало ли - может быть это был сталкер, который случайно свалился в воду и заработал себе амнезию? Это не объяснило бы того, почему он ест сырую рыбу и почему у него такие странные глаза, но кое-что все равно бы стало ясно.
- Ладно, думаю, утро вечера мудрее.




День второй.

Глядя, в каком количестве Амано поедает полукопченого лосося, будто изголодавшийся зверь, Шо решил, что сегодня с него будет достаточно чая и фруктов. Хотя соблюдая рамки, какого-никакого приличия, мужчина ел аккуратно и не спеша, не пачкая чистую черную футболку с ухмыляющимися черепками, щедро выданную ему Хару. Старший брат всё ещё спал в соседней комнате, но Шо было приятно сидеть и наедине с этим необычным человеком. Шинджи вызывал у него неуёмное любопытство. Сотни вопросов копошились в голове – Кто он? Откуда он? Зачем он ест сырую рыбу и ведет себя слегка диковато? Может быть он какой-нибудь местный абориген? Или пожаловал к ним из самого сердца тьмы? Ведь выглядит он вполне опрятно, как обычный житель Японии, но откуда-то всё равно знает его имя.
Откинувшись на спинку мягкого кресла, Казумаса закинул руки за голову, наблюдая, как Амано принялся поедать салат из ламинарии. Он хоть сам понимал, что значит "любить"?
- Что? - Шо очнулся, понимая что слишком много думает об этом, когда Амано уже, прекратив чавкать, обратил своё внимание на парня - Все в порядке?
Согласно кивнув, младший Кохара придвинулся ближе и робким движением дотронулся до ладони мужчины.
- Ты не против пройтись по берегу, пока брат спит?

Шум волн заполнял окрестности, смешиваясь с соленым запахом моря и чуть приторным - яблочного сока, принесенным ветром от торговых палаток вдали пляжа. Впереди двух человек, которые шли вдоль береговой линии, то и дело наступая на влажную зону прилива, открывался вид на невысокую скалу, гордо возвышающуюся над волнами.
- Ты все-таки очень любишь море - Шинджи, склонив голову, искоса любовался своим спутником.
Почему же у него не осталось никаких воспоминаний, кроме этой безграничной любви к человеку, которого он тоже не мог вспомнить? Мужчина думал об этом часто, в душе или пытаясь заснуть на жестком футоне. Шо тоже его не помнил. Тогда откуда и почему?
- Да уж... - Казумаса задумчиво смотрел вперед, сунув руки в карманы. О чем он хотел поговорить даже не понимал. Это был просто глупый юношеский порыв.
Ветер сносил в их сторону приятные ароматы фруктов, смешивался с насыщенным запахом прибрежного влажного песка и забивал нос. Казу казалось что воздух вокруг них концентрированный - нужно вдыхать глубоко и сильно, чтобы ощутить его, развернуть легкие, как крылья бабочки. Иначе - передоз, и можно задохнуться. А море вдалеке всё так же шелестело, выкидывая лапы-волны на берег и скалистую гряду неподалеку.
- Может быть посмотрим? - прозвучавший над ухом, низкий голос Амано мгновенно вывел из раздумий, так что Кохара только растерянно оглянулся. Тот предлагал залезть на скалы.
Что ж, они не казались юноше такими высокими и опасными. Скорей всего там даже есть небольшие гроты.

С любопытством маленького наивного ребенка, Казумаса уже хватался за сухие камни и выступы, играя с Амано в догонялки. И ему нравилось то, что у него это получалось гораздо лучше, чем у неуклюжего мужчины, пытающегося преодолеть хотя бы первый метр пути. Шинджи пытался уцепиться пальцами, но то ли его подводили влажные ладони, то ли ему отказывала координация, он все равно постоянно соскальзывал обратно.
- Эй, Казумаса, подожди!
Солнце припекало все сильнее, высушивая воздух и нагревая камни, на которых расположились два человека. После длительных попыток подняться, Казумаса просто отыскал менее крутой подъем и помог Амано взобраться наверх. Под ними плескались вовсю соленые воды, обтачивая гладкую поверхность камня и маня своей глубиной.
- Сейчас бы ещё мороженого - мечтательно произнес Шо, зажмурив глаза от яркого солнца и довольствуясь дареным теплом. Сидя здесь, над уровнем моря, он чувствовал небывалое спокойствие и какую-то светлую ностальгию. Так же, он и в детстве любил сидеть на берегу моря.
- Мороженого? - Амано удивленно выгнул бровь, а Кохара, почти привыкший к его незнанию самых простых вещей, принялся объяснять что такое мороженное и как его делают. Он взмахивал руками, жестами показывая объемы производительности и радости от десерта. Брюнет сидящий рядом мало понимал о чем говорит его спутник, но все же внимательно слушал его красивый голос. Сердцем Шинджи начал понимать, что не влюбиться в такого практически невозможно.
- Ну, это такое загущенное молоко, знаешь, очень холодное и приятное на вкус, правда туда часто добавляют много вкусовых добавок...
Его рыжие волосы растрепал ветер, и они сверкали в свете дневного зарева, словно сияющие нити. Волны внизу тали биться о скалу с большей силой, знаменуя прилив. Когда Шо наконец закончил, Амано только слабо произнес "аа...понятно", что вполне демонстративно означало обратное.
- Ну ты... - Казумаса даже не подумал обидеться, игриво ткнув мужчину острым локтем в бок - ...Я тебе потом куплю, попробуешь...
Повернув голову к нему, Шо неожиданно оказался так близко к губам Амано, что почти слышал его дыхание, перекрываемое шумом моря. От него пахло морскими ракушками, хотя, подумал Шо, может этот запах от моря. Кожей он ощутил, как пальцы Амано осторожно гладят ладонь, которой юноша упирался в камни. Действительно любит? Кохара и сам почти что его полюбил. И именно сейчас ему нестерпимо хотелось податься вперед и ощутить вкус губ Амано.
- Йахуу, какая парочка!
Резко отпрянув друг от друга, Шо и Амано вскочили на ноги, с удивлением уставившись на троих загорелых парней в цветастых плавках. Те, весьма развязными шагами подошли вплотную к парням, и их взгляды, как показалось Шо, не предвещали ничего хорошего. Один из них, тот, что был повыше и с обесцвеченными волосами, взмахнул ладонью - Кажется, это тебя я видел тогда на рынке, насколько я помню, а? Ну-ка... - растерянный Шинджи отступил на шаг назад, когда перед его лицом вспыхнула вспышка фотокамеры. Парень, держа цифровик в одной руке продолжал делать фото, пока Кохара, осмелев, не схватил наглеца за запястье.
- Убери это! - видя, что Шинджи прикрывает лицо ладонью, Казу сделал шаг вперед, угрожающе глядя на незнакомца - Эй! Слышал?
А потом все произошло как-то слишком неожиданно.
Перехватив тонкое запястье Казумасы, парень с бледно-пшеничными волосами вывернул его руку ладонью к небу, из-за чего Шо неестественно выгнулся назад. Осмелев, едва вспышки прекратились, Амано ринулся на парня с тихим рыком, но тот внезапно оттолкнул Казу от себя.
Один неловкий шаг по грубому, царапающему пятки камню решили все. Шо, не успев даже вскрикнуть, полетел вниз головой со скалы и мгновением позже исчез в темных пучинах моря.
Амано показалось, что его сердце на мгновение замерло, и как дышать он и вовсе позабыл. Что об этом скажет Хару, он не думал вообще. Не сберег, не защитил. Повинуясь своим чувствам, мужчина выпрямился и соскользнул следом, оставив после прыжка белый цветок пены на воде.

Тупые иглы боли впивались в затылок, но Казумаса все менее чувствительно ощущал их. Боль проходила, растворялась в синей темноте, проткнутой тонкими иглами света над головой. Глаза сами собой закрывались и жутко хотелось спать. ...Спать. ...Эй, Казу...

- КАЗУ!! - голос, выплывший из белесого тумана перед глазами, оказался вполне реальным и чрезвычайно громким. Словно резко прибавили звук в громкоговорителе. Кто-то отчаянно-сильно тряс его за плечи - Казу! Казу-чан, очнись, пожалуйста!
На Шо нахлынуло призрачное ощущение дежавю, будто бы это уже когда-то происходило. Может быть очень давно, но неожиданно нахлынула череда ещё одних воспоминаний. Точно, в тот первый раз, когда он едва не утонул, его спасли. Его спасли не береговые охранники, не брат и не кто-либо ещё. Он вдруг четко вспомнил черный мускулистый хвост рыбы. Он извивался перед его лицом, сияя глянцевыми округлыми чешуйками с желтыми вкраплениями. Это была какая-то рыба, или может быть дельфин?
- Казу -чан, ты слышишь? - окончательно придти в себя пришлось, когда склонившееся над ним, темное бесформенное пятно, начало болезненно хлопать его по щекам - Казумаса!
Мир начал быстро наполняться звуками и запахами, а предметы обретать свою форму. В нос ударил аромат мокрого песка и соленой воды.
Шо неохотно приоткрыл глаза, проморгался ощутив на слизистой оболочке остатки соленой влаги. Перед ним, в ясном небе парили далекие белые галочки чаек, а силуэт обрел угловатую форму его брата в тонкой светлой накидке. Хару панически тряс младшего за плечи, убирал за уши мокрые, потемневшие от воды, пряди отросших волос. По его испуганным глазам Шо совсем четко осознал что с ним самим опять произошло нечто ужасное. Он опять напугал брата до смерти, как и в прошлый раз, в детстве.
- Ха...ру...
Шо отчаянно хотелось попросить брата не ронять на сухой песок соленые капли. Дорожки слез спешно прочертили щеки старшего Кохары и, блеснув на солнце, высохли, как та морская вода, в которой он находился пару минут назад.
- Молчи. Я вызвал врача, так что сейчас мы идем в больницу.
- Но... - Казу хотелось заметить что одного Амано они оставить не могут, но из горла донесся только булькающий звук. Младший брат раскашлялся и сплюнул остатки воды на песок.
Хару ничего не хотел слушать, он не меньше Шо находился в шоковом состоянии. Все-таки как хорошо, что он мудро решил тайно за ними понаблюдать. А реакция на Шинджи и того стала полной неожиданностью.

- НЕ СМЕЙ ПОДХОДИТЬ! - мокрый Амано ошеломленно сделал шаг назад, видя перед собой, чуть ли не скалящего белые зубки Хару. Кохара старший глядел на него со странной, неожиданной яростью, тяжко фыркая когда мокрая прядь непослушных волос снова закрывала ему обзор. Он, выпятив грудь, перешел в наступление, заставляя Шинджи пятиться назад и обескуражено поднимать перед собой ладони
- Никогда! Слышал, никогда больше не подходи к моему брату!!
Хару поблагодарил Ками, за то что младший брат находился в обмороке, пока врачи располагали его на продолговатом столике в дежурной машине. Пусть лучше он не видит старшего в такой безудержной обиде и презрении того что Тора, даже находясь рядом, не смог его защитить.
- Сваливай! - вывел последний аргумент Кохара - От тебя никакого толку!!
Он не мог больше доверить этому человеку жизнь единственного хрупкого и родного существа на земле.


Когда Хару вошел в палату, Шо был уже в полном порядке. Он сонливо зевнул и вытянул руки к потолку, от движения, полуденное солнце засверкало в его светлых волосах.
- Как ты?
Шо, всё ещё жмурясь, потер фалангами пальцев уголки век и по привычке взлохматил свою шевелюру. Немного хотелось есть, после того как соленая вода покинула его желудок, но больше - пить, о чем он и поспешил сообщить брату. А после того, как получил из рук Хару маленькую прозрачную бутылочку из пластика с минеральной водой и откупорил её, то задал ещё один мучающий вопрос.
- Где Шинджи?
Через приоткрытое оконце в палату ворвался слабый ветерок, несущий в себе остатки свежести бриза и солоноватого запаха моря. И что примерно могло произойти, Кохара младший тоже понял почти сразу, потому как Хару сердито-виновато уткнулся взглядом в пол. Конечно, все это можно было списать на "погорячился и запаниковал", но именно об этом старшему даже думать не хотелось.
- Хару? - Казумаса сердито сдвинул брови.
- Он... я... - взмахнув руками, Хару внезапно понял то, что так глупо упустил. Не заметил. Конечно, ведь Шо относился к этому незнакомцу особенно, и он придерется к любой правде или лжи. Особенно, как? Привязался, как к другу или же...влюбился?
- Хару!
Тяжело вздохнув, Кохара все же выпалил всё, как есть.
- Я сказал, чтобы он больше к тебе не подходил - ясными глазами он запечатлел в памяти неожиданный испуг на лице Казумасы. Если бы он за секунду до этого не опустил бутылку с водой, то вполне мог захлебнуться по-новой.
- Что ты...
- Так будет лучше - стараясь не терять лица, продолжил Хару, размахивая руками - Он сам о себе позаботится.
- Позаботиться!? - почти истерично пискнул Шо - Он даже есть не умеет и не знает что можно есть! Он людей боится, и потом...
Тяжелая ладонь Хару внезапно уперлась в грудь младшего, опрокидывая того на спину. Мягкая прохлада простыней приятно ощутилась сквозь тонкую ткань рубашки, но Шо сейчас волновало совсем не это. Он растерялся от неожиданного, громкого и бескомпромиссного голоса нависшего над ним брата, упирающегося ладонями по обе стороны от его плеч. От этих слов, как в под дых ударили, заставляя напомнить о былом. В этот раз старший брат был вполне серьёзен.
- С меня достаточно того, что он не смог позаботиться о тебе.



День третий.

Лежать под пристальным взором собирающего пожитки Хару, Казумаса просто не мог. Всю ту ночь братья пролежали без сна, спиной к спине, а под утро стало так невыносимо душно и жарко, что пришлось пораскрывать все окна.
Лежа на боку и вслушиваясь в шум океана, сердце парня болело. Болело за этого странного незнакомца, встреченного ими на границе между морем и землей. Он совершенно не понимал поведения людей и их обычаев, вел себя порой инфантильно, но Казумаса успокаивал себя тем, что мужчина просто ничего не помнит. Cо вчерашнего он не приходил.
Раздался гулкий деревянный стук и Хару где-то в глубине комнаты чертыхнулся, очевидно уронив один из их тяжелых сувениров от местного населения. Мастера по дереву тут и там продавали искусно сделанные статуэтки в виде красивых русалок, принимающих эффектные позы, резвящихся на берегу или плавающих в море.
В тот раз даже старая продавщица - загорелая и покрытая столетними морщинами поведала о том, что муж её в детстве видел здесь русалок. Они иногда выходили на поверхность, а один раз даже ему удалось увидеть уникальное зрелище - мать русалку с малышом. Хару тогда явно не поверил, но все же кивнул в знак согласия, а Казумасе до жути вдруг захотелось увидеть одну из этих мифических созданий.
Интересно, а может Амано тоже...русалка?
Как называли русалок мужского рода Шо абсолютно не знал, но решил что эта мысль все-таки немного дикая. Как взрослый человек, он верил что не существует ни русалок, ни единорогов, ни магии. Но как всё ещё не повзрослевшему ребенку, хотелось, чтобы всё остальные ошибались в этом.
Теперь они наверняка больше не встретятся. Хару, решив что на этом месте с них хватит, с нездоровым энтузиазмом принялся упаковывать вещи и заказал билет на ночной рейс. Судя по его виду, Казумасе даже не стоило спорить - старший брат однозначно будет против.

- Куда ты? - Хару возник в дверном проёме, глядя на то, как Казумаса с трудом натягивает на себя кроссовки. Мышцы всё ещё болели, после долгого лежания, однако юноша упрямо решил, что хоть раз он сделает так, как хочет сам. Забота заботой, но и собственная свобода должна быть.
- Пройдусь перед отлетом - и решительно добавил, глядя на осуждающий взгляд старшего - Хару, ты мой брат и я очень люблю тебя. Но сейчас мне хочется побыть одному.
Маленькая относительная ложь видимо сработала и старший, покачав головой все-таки сдался.
- Только недолго. Иначе улечу без тебя.
Повторять дважды не пришлось - Казумаса пулей выскочил за порог.

Морская вода шелестела и волновалась под налетевшими под вечер дождевыми облаками. Казумаса с тоской подумал, что очень скоро наступят мягкие сумерки, совсем скоро солнце сядет за горизонт, и он больше не сможет вдыхать соленый свежий бриз и наслаждаться теплым песком под ногами, нагретым за день и сейчас отдающим своё тепло. Никогда больше не увидит этого парня.
Шо уныло шагал вдоль пустынного берега, время от времени пиная камешки и гальку, попадавшиеся под ноги. Время для загорания и купания было позднее, да и вода уже остыла. Но если взобраться повыше, ларьки с пивом и мороженным всё ещё приветливо сверкали вывесками.
Решение Казу пришло совершенно неожиданно. Как будто в голову ударило, и он со всех ног опрометью бросился вперед. Бежал, почему-то силясь опередить закат - солнечный диск едва-едва коснулся где-то вдалеке подсвеченной оранжевым воды. Давно Хару говорил ему, что когда солнце касается края океана, можно услышать как вода шипит. И сейчас ему чудилось это шипение повсюду, вокруг, будто вода обступила его со всех сторон. Но потом конечно он больше думал о том, что это был стук его сердца и шум крови в ушах.
Дорогу до скалы он помнил наверняка, по большей части опираясь на воспоминания о дороге - проходил ли он здесь, и сворачивали ли они туда? Солнечный круг выглядывал из-за туч, словно сонный алый глаз и устремлялся куда-то на другую сторону земного шара.
Спустя пару минут, он наконец увидел то, что искал. Огромная ощерившаяся скала нарисовалась прямо за поворотом из череды каменных глыб, разбросанных по песку.
Казумаса немного сбавил темп, подходя в сухой скале быстрым шагом. С другой стороны, там где волны бились о крутую поверхность и обтачивали черный камень, доносился глухой рокот. Юноша точно помнил, что где-то здесь есть маленькая лагуна, прямо под скалой. Краем глаза он посмотрел на солнце - оно зашло уже наполовину. Если станет совсем темно, Хару будет сильно ругаться. Но об этом Шо предпочел подумать потом - сейчас он набирался храбрости для того, чтобы вновь залезть наверх. И решительно кивнув самому себе, ухватился ладонью за шершавый тёмный выступ.
Лагуна находилась, как он и ожидал, под скалой. В небольшом шумящем гроте, похожем по форме на серп луны, природный бассейн воды был настолько чист, что Казумаса мог разглядеть песочное дно со всеми неровностями и морскими обитателями. Пенистые волны, более спокойные, чем там, извне, омывали небольшую береговую линию. Её хватило бы чтобы тут могли усесться пару человек, а затем уже прямо из песка в небо, вырывался крутой скальный навес, защищающий грот от дождя и скрывая от чужих глаз. Солнечная дорожка, пятнами разлитая по поверхности моря, заглядывала внутрь, подсвечивая воду в лагуне и делая её словно сверкающей золотом изнутри. Солнечные лучи ласково играли в тонкой, длинной траве и черных спутавшихся волосах человека, которое завалившись набок, молча наблюдал свой последний закат.
Шо едва не отпустил руки, когда увидел его. Резкие порывы ветра то и дело пытались свалить юношу со скалы, но он напрягая все свои силы, дошел до конца.
- Амано! - Казумаса, утопая новыми кроссовками в песке, мгновенно подбежал к мужчине, который резко поднялся, едва услышав своё имя. И спустя пару секунд Шо наконец-то смог зарыться носом в его теплое плечо. В такой желанный запах морского песка и бриза. Кожа Амано на руках была прохладна, как будто он искупался и сейчас высушиваясь сидел на берегу.
Но это было не так важно - всё, что хотелось Шо, как он вдруг понял, это видеть его рядом с собой. Всё время, всю жизнь.
- Я вспомнил.
Рыжий даже не успел поднять удивленный взгляд - Шинджи крепко обхватил его талию и прижал к себе. От подобной близости и ощущения трения живота о живот, Казумаса в один момент покраснел до состояния помидора. А потом его губы накрыли мягким, нежным поцелуем с привкусом морского ветра.
- Я люблю тебя. Всю жизнь любил - его шепот прямо в губы казался каким-то совершенно отчаянным - ...Я всегда думал о тебе, Шо. О том маленьком мальчике, которого спас много лет назад.
- О чем ты?
Казу слегка оттолкнулся, упираясь ладонями в его грудь. Что он имеет ввиду? Неужели о том случае, когда...?
Тихо пискнув, когда объятия мужчины стали крепче, Шо бездумно склонил голову, позволяя тому осторожно, порывисто целовать шею. Каждый настойчивый поцелуй, опускаясь все ниже, к плечам, он сопровождал тихим отрывистым шепотом.
- Ты упал в воду. Такой маленький и беззащитный. Как раз в тот день, когда мне впервые разрешили всплыть со дна - в перерывах между поцелуями повествовал он - Я просто не смог не помочь. И с тех пор не мог забыть.
- Постой... Постой, Шинджи! - когда Шо начал понимать кое-что, он вновь начал вырываться. Получается этот мужчина, тогда в детстве, спас его? Когда он едва не утонул? Тогда почему он видел вовсе не человеческие ноги или что-то там ещё, а живой и подвижный рыбий хвост?
Ответ на эту загадку, Амано прошептал на ушко юноше, глубоко вдыхая запах чистых, рыжих локонов.
- Я не человек, Шо. И никогда им не был - сильные, вопреки словам мужчины, самые теплые и человеческие руки соскользнули с талии чуть ниже, очередной раз вызывая на щеках Казумасы краску смущения - Я родился на дне моря, и я самая настоящая русалка.
Не смотря на всю абсурдность, и слов, и ситуации, сердцем Кохара абсолютно поверил ему.
- Но как же ты...
Договорить юноша не успел, потому что то, что творилось далее - просто лишило его слов. Только что вот мужчина ласково обнимал его, как внезапно ухватился за сердце и начал задыхаться, словно воздух был для него смертельным ядом. Ноги подкосились, как ватные, а из груди вырвался слабый, болезненный стон. Шо не успел даже моргнуть - как увидел, что человеческие ноги Амано превратились в самый настоящий, чуть влажный и сверкающий чешуей рыбий хвост – антрацитово-черный с желтыми полосками по боку. Мужчина, весь извалявшись в песке, тяжело дышал, ощущая себя так, словно его кожу растянули на нем, не снимая. Жутко больно и холодно, теперь уже от опротивевшего за много лет хвоста.
Преодолев свой ступор, Кохара, не понимая что делать, опустился рядом с ним на колени. Одежда, когда-то одолженная мужчине, теперь висела на превосходном изящном теле, будто мешковина из-под картошки. Тело Шинджи слегка вытянулось, приобретая более светлый оттенок, и Шо мог поспорить, что его кожа покрылась тем тончайшим водонепроницаемым слоем, как перья у водоплавающих птиц, который позволял бы свободно рассекать водную гладь.
Последним штрихом превращения стали обрисовавшиеся за ушами тонкие полоски жабр и посиневшие губы.
Солнце полностью зашло.
- Шин... - аккуратно подтянув черноволосую голову на свои колени, Шо зарылся пальцами в его локоны, не веря, что такое вообще возможно. Человек на его глазах превратился в мифическое существо, о котором ходят легенды.
И если бы Хару только видел это!
Шинджи сипло вздохнул и протянув ладонь, нежно погладил щеку Казумасы. Даже глаза мужчины теперь сверкали льдистыми голубыми искорками. По его лицу читалась всё та же трогательная любовь, запретная между двумя абсолютно разными мирами, но только сейчас Шо понял, что он больше не может говорить. Видимо человеческие связки тоже исчезли за ненужностью под водой. Море - это пристанище тишины.
Кохара решил больше не медлить. Одним сильным толчком, он аккуратно, придерживая за торс, свалил не слишком тяжелое тело русалки в воду. Почуяв родную стихию, тело Амано отреагировало моментально - он будто ожил, бедра судорожно дернулись и хвост, ударив по воде, взметнул фонтан брызг прямо на рыжего парня.
Огромная черная тень заскользила по лагуне, но затем вновь вернулась к берегу. В тех местах, где на поверхности показывались его части тела, возникали маленькие водовороты, вбирающие в себя последние отблески этого дня. Небо приобрело темно-оранжевый цвет, всё больше задыхаясь сереющими сумерками. Ветер успокоился, а вместе с ним и морская гладь, отражающая небеса в несколько более фиолетовом оттенке. Острова и возвышения вокруг теперь казались темными силуэтами.
Оттолкнувшись руками, Шинджи подполз из воды к своему возлюбленному, заглядывая в его глаза - так, что тот без слов мог всё понять. Сердце болезненно сжималось от ощущения того, что Казумаса опоздал. А ведь шанс был, всё это если бы только...
- Я тоже люблю тебя, - пробормотал Шо, сам не замечая, что сидит коленями на песке, сгорбившись и опустив плечи - Прости, я идиот.
Шинджи прощает. Молча. Уверенно прикасаясь холодной рукой к теплой руке. Шо интенсивно подавляет горький ком в горле, пытаясь усилием воли заглотнуть сдерживаемые слёзы.
- Увы, не знаю какую ведьму надо убить, чтобы ты остался со мной.





Эпилог
---------------------------------------------------------------

Русалка смотрит выжидающе, время от времени плавно помахивая хвостом.
- Но я очень желаю, чтобы ты остался.
Казумасе казалось, будто бы он бредит. Слова, произнесенные шепотом, даже ему самому не были совсем понятны, но они сами рвались из сердца. Спрятав в ладонях лицо и сжимая челку в согнутых пальцах, юноша впервые в жизни так нуждался хоть в чьей-либо помощи. Действительно нуждался. В воздухе разлился приятный аромат жарящихся неподалеку шашлыков и гулкие крики молодых парней.
А затем вдруг Амано, быстро подавшись вперед, впился в губы Казумасы - парень ощутил во рту холодный, слегка шершавый язык и горьковатый привкус водорослей - и резко развернувшись, отправился вон из лагуны в открытое море, напоследок громко шлепнув по воде широким хвостом и обдав брызгами младшего Кохару.
Вот так, насовсем.
Казумаса подумал, что он наверное что-то услышал, или может быть море позвало его - однако, он не явился обратно даже спустя час. Просидев так, на прохладном песке до самой темноты, Кохара, сухо закашлявшись, поднялся на ноги.
Одежда, еще влажная, холодила тело и казалось, что сейчас он даже заболел, даже лоб горел, а из желудка будто поднималась горячая волна воздуха. В кружащуюся голову залетела апофеозная мысль о том, что это на самом деле просто сон - ему всё приснилось, и сейчас он валяется дома с температурой. И русалки, жрущие сырую рыбу и сонное море и странный мужчина, которого случайно выбросило на берег там, где они с Хару любовались ранним утром.
Не обращая внимания на поднимающийся жар, юноша, опустив голову, брел по пляжу - песок окрасился в серо-синие тона, и на фоне готовящегося к ночным часам города разлетелись сотни сверчков - от простой лампочки фонарного столба, до ярких вывесок на высотках, синий свет которых резал глаза. Но Шо было всё равно.
Бредя в темноте, он вспоминал, в какой стороне находится гостиница и думал как озвереет Хару, увидев его в таком состоянии. Наверное придется поменять билет.
Состояние несостояния и стояния в целом длилось недолго - Казумаса ощутил, что ноги подгибаются от слабости. Когда он только успел так быстро заболеть? - и мгновением позже тяжко рухнул на песок.
Вдалеке шумело темное море, а с другой стороны слышался шум оживленной трассы, возгласы людей, приехавших отдохнуть на ночном пляже и порой даже тихие стоны где-то в высоких камнях.
- Приехали - как-то вяло подумал Шо, решив, что либо его здесь кто-нибудь найдет, либо он проспит всю ночь в таком неудобном положении.



- Мой глупый лисенок - голос, раздавшийся сверху принадлежал кому-то очень знакомому и родному. Настолько родному, что хотелось протянуть руку и прикоснуться к теплой щеке. Хотелось кричать и радоваться этому голосу.
Что-то пушистое и теплое накрыло Шо по самый нос - наверняка плед. Кто-то заботливо подоткнул его и прикоснулся к горящему лбу.
Жарко, жарко, жарко.
- Хару, принеси таблетки. Температура поднимается - куда-то в сторону, стараясь не шуметь. Выходит, сейчас эти заботливые прикосновения принадлежат не старшему брату?
Кохара попытался повернуть голову и открыть глаза, и с ужасом ощутил мгновенно накатившую волну жара. Тело онемевшее ото сна, разгоняло по сосудам сонную кровь, повышая, судя по всему и без того высокую температуру.
- Осторожней, осторожней - широкая ладонь легла на грудь, заставляя сердце биться ещё чаще - Тебе пока нельзя вставать.
Шинджи ласково улыбнулся, поправляя плед и, отняв руку от груди ошарашенного юноши, откинул с его лба взмокшие рыжеватые пряди.
- Ты...здесь...?
- И я тоже, не забывай! - обиженный голос Хару, раздавшийся за спиной Амано, трепетал от негодования - Я подожду, когда тебе станет лучше, и вы оба мне кое-что объясните.
Брат, показавшийся в поле зрения младшего, выглядел невероятно уставшим. Под глазами залегли синие мешки недосыпания, волосы явно не мытые несколько дней, взлохматились и свисали прядями. Но важней всего было, что рядом сейчас находился тот, кого Казумаса почти что похоронил.
- Несколько дней в лихорадке, ей богу. Отвернувшись, он зашагал куда-то, скорей всего по направлению двери в другую комнату, бросив напоследок Амано, чтобы он присмотрел за Казумасой.
- Я посплю - судя по легкому щелчку, он прикрыл за собой дверь.
- Тихо-тихо - едва они остались наедине, Шинджи с улыбкой приложил палец к губам, зная что сейчас Шо просто подскочит. И не ошибся, потому что тонкие руки обвили его за шею. Прижавшись всем телом к своему мужчине, рыжий уткнулся носом ему в шею. Морем и водорослями больше не пахло.
- Как? Как? как?! - тихо всхлипнул он, наконец перестав сдерживаться. Черные кончики волос Шинджи приятно щекотали ему переносицу.
Выпрямившись, мужчина откашлялся и коротко пояснил:
- Не знаю сам. Но когда ты просил меня остаться с тобой, внезапно механизм запустился вспять.
- Но почему ты уш... уплыл?
- Так надо было – почувствовав, как дрожит Шо, Амано бережно опустил руки на его плечи и заставил снова лечь на спину. Пальцы коснулись выделяющейся ключицы - скользнули в ямочку, но не дальше.
По потолку пробежались яркие лучи - возможно, от машины поймавшей солнечные грани или от открывшегося окна. Глубоко вдохнув воздух, все ещё пахнущий морем, Казумаса послушно прикрыл глаза, пока Шинджи большим пальцем стирал с его щёк соленые дорожки.
- Поправляйся. Я больше никуда не уйду.

back