Предупреждение: я слишком нагонял события, когда как это можно было растянуть на пару глав. Но что вышло, то вышло. Писалось летом.
От автора: в какой-то степени это фик-посвящение. Не самая моя любимая работа, чувств я мог вложить куда больше, здесь же - жизненная ситуация.




Осень в этом году была до очарования мягкая. Дожди случались редко, лишь для того, чтобы в лишний раз напомнить, какое время года на дворе. Что, правда, не избавляло людей от надобности иметь при себе зонты и теплую одежду для случайных порывов ветра; или просто кого-то рядом, чтобы было к кому прижаться.
Серость утра стала для него обычным делом. Кажется, все становится слишком обычным, когда имеет стабильность.

Пробежки на еще сонную голову придавали уверенности, что он хоть как-то, но заботится о своем здоровье. Но потом она снова рушилась в очередном баре или новой затяжкой сигареты.
Наверное, что-то рушить в своей жизни было неотделимой частью самого Урухи. Когда все шло слишком хорошо, создавалось ощущение наигранности, искусственности происходящего, как будто бы не он сам писал свою судьбу, а за него аккуратным почерком выводили счастье.

Размеренное глубокое дыхание. Плеер с любимой музыкой, зажатый в изящной ладони, а от него - тонкие провода к ушам. Темно-серый костюм и вязаная шапочка, скрывающая светлые волосы.
В парке почти никого нет, кроме порядочных хозяев, вытащивших своих питомцев для прогулки. Один раз он приметил молодую мать, сидевшую на холодной скамейке и заботливо поправлявшую одеяло в коляске своему ребенку. Мимо нее он пробежал с отсутствующим видом, полностью погрузившись в способность правильно дышать и вслушиваясь в очередную гитарную партию любимого музыкального исполнителя.
На дорожке впереди показался невысокий молодой человек, который шел, сунув руки в карманы и опустив голову, словно показывая, что большее предпочтение он отдает творящемуся под ногами, а не окружающему миру. На запястье висел поводок, который заканчивался на шее у миниатюрной собачки, семенившей рядом с хозяином.
Уруха сбавил темп, чтобы аккуратно обогнуть владельца собачки и продолжить свой путь, и в этот момент молодой человек обернулся.
- Уруха?
- Руки?
Два согруппника замерли посреди дороги, словно случайная встреча была настолько неожиданным явлением, что даже подходящих слов к случаю не было.
- А я тут... Корон-чана выгуливаю, - махнул вокалист рукой в сторону своего питомца.
Уруха рассмеялся, тем самым снимая напряжение, и легким движением убрал выбившиеся волосы под шапку.
- Подходящая погода, - заметил он, намекая на неожиданно пошедший дождь.
В ответ Руки кисло улыбнулся, выражая все свое отношение к непогоде, и легонько дернул за поводок, подзывая песика к себе. Тот послушно подбежал и был взятым на руки.
В это время Уруха успел убрать плеер в карман и теперь, прищурившись, прикидывал, продолжить путь или благополучно убраться под крышу к человеку, который его ждал со свежеприготовленным завтраком.
- Зайдем в кафе? - прервал его мысли Руки, который, дабы укрыть песика от дождя, засовывал того под куртку.
Уруха в сомнении глянул на часы и только открыл было рот, чтобы отказаться, но...
- Идет. Сейчас, я только позвоню.
Отойдя на расстояние, он достал телефон, нажал кнопку быстрого вызова и стал ждать, пока ответят.
Трубку взяли быстро, еще с первого гудка, словно не отходили от телефона и ждали этого звонка.
- Ты скоро? - вместо приветствия Кай, как обычно, проявил свое нетерпение. - Быстрее, твои блинчики остывают!
- Послушай, я тут задержусь немного. Встретил Руки, - закусив губу, Уруха оглянулся на упомянутого вокалиста. Тот в ожидании пинал кучку аккуратно собранных листьев и кашлял в кулак.
- Правда? Хорошо, тогда к твоему приходу я все разогрею, - рассмеялся Кай и быстро добавил: - Ты только позвони мне потом, договорились?
- Обязательно.
Рассеяно бросив последние слова, гитарист повесил трубку, обрывая тем самым так и не прозвучавшую до конца фразу:
- Я тебя лю...

Дверной колокольчик кафе в очередной раз призывно звякнул, оповещая о новом посетителе.
Но Руки и Уруха не обратили на это внимания, полностью поглощенные разговором и друг другом. Кофе давно им надоел, поэтому одновременно они перешли на более крепкие напитки.
Пачка сигарет, одна на двоих, лежала между ними почти пустая. Руки вытянул последнюю сигарету и, закурив, выпустил струйку дыма, которую тут же утащило в вентиляцию.
- Он мне сказал, что я должен быть более внимательным на дорогах, но все же согласился починить машину. Представляешь? Согласился, - Руки сделал акцент на последнем слове, придав голосу возмущения. - И это в автомастерской!
- Кошмар, - ухмыльнулся его собеседник. - Ты, надеюсь, потряс своим удостоверением рок-звезды?
- Иди ты, - беззлобно буркнул Руки, допивая свой виски. Опуская пустой стакан на стол, он наткнулся взглядом на часы и недовольно промычал. - Ах ты ж черт. У меня была назначена встреча на четыре часа.
- Опоздал? - участливо поинтересовался Уруха, рассматривая свой тублес*, который медленно двигал по поверхности стола.
- Да! - ответ прозвучал нервно. Сделав пару глубоких вдохов, Руки все же успокоился и хитро глянул на гитариста. - Но зато отлично провел время с тобой. Вот что: я все же побежал, может быть, успею. Давай завтра сходим куда-нибудь после репетиции?
- Буду только рад, - Уруха протянул ладонь для рукопожатия, глянув на вокалиста. Тот неловко улыбнулся, но все же пожал ладонь, помедлив затем убрать руку.
- Руки, - многозначительно произнес гитарист, указывая кивком на свою ладонь, которую не спешили отпускать.
Выпустив чужую руку, прихватив собачку, все это время мирно сидевшую на диване, и оставив пачку сигарет на столе, Руки выскочил из кафе, не проронив больше ни слова.
"Его поведение не должно меня удивлять, - подумал Уруха, допивая виски. - Уж кто-кто, а Руки всегда был со своими причудами".
Расплатившись (эту возможность Руки любезно предоставил ему), Уруха вышел из кафе и, закурив, направился в сторону своего дома.
Дождь закончился, оставив после себя свежесть, которой, впрочем, всегда хватало из-за непосредственной близости к морю. Немного улыбнувшись, гитарист вклинился в толпу, не переставая радоваться, что его никто не узнает: сейчас меньше всего хотелось нарываться на восторженных фанатов.

С замерзшими пальцами, он не с первого раза попал ключом в отверстие. Организм предчувствовал, что скоро попадет в тепло, и теперь настоятельно требовал сна. Кое-как открыв дверь, Уруха скользнул внутрь и перевел дыхание, прислонившись спиной к двери. Стянув с головы шапку и проведя пальцами по растрепавшимся волосам, он скинул обувь и двинулся в сторону спальни, на ходу снимая с себя спортивную куртку.
На стене висели часы, размеренно тикающие маятником. Лампочка автоответчика оповещала о непринятых вызовах, но ему было слишком лень выяснять, кто это был. Наверное, бокал вина и горячая ванна были бы сейчас очень кстати, и он продолжал себя на это настраивать, даже когда повалился на кровать.
"Сейчас немного полежу, а потом пойду... Сейчас".
Незаметно для себя он уснул под шум снова полившегося дождя со стремительно темнеющего неба.
А в кармане куртки в который раз вибрировал телефон, и снова никто не собирался отвечать на вызов.

Что Уруха не любил, так это просыпаться от звонка телефона. Это вынуждало не только вскочить с кровати, но и начать поиски трубки по квартире, потому что спросонья он редко мог сообразить, что телефон находится на базе.
Это утро не было исключением, и, оторвав голову от подушки, ему пришлось побегать по комнате.
Звонил менеджер с настоятельным требованием явиться на репетицию, которая началась десять минут назад, а ни его, ни барабанщика на месте не было.
- Скоро буду.
Только при упоминании имени лидера Уруха вспомнил, что обещал ему позвонить. Мало того, что звонка не было, так и ночь он провел, не сообщив о своем местонахождении.
Найдя мобильник, он быстро стал нажимать кнопки, стараясь не вспоминать о двенадцати пропущенных вызовах.
Трубку никто не брал.
Чертыхнувшись, он не нашел ничего лучше, чем сейчас привести себя в порядок и приехать на студию. Может, все же застанет Кая там.

Студия встретила его звуками настраиваемых инструментов. Ждали его и песни еще не прогоняли. Уруху кольнула совесть.
В последнее время она слишком часто о себе напоминала, хотя особых поводов для этого он не видел. Или старался не видеть. Когда закрываешь глаза на мелочи, жить становится куда легче.
- Тебе нужно особое приглашение? - при его появлении Рейта отставил гитару в сторону и сложил руки на груди.
Вместо ответа Уруха посмотрел себе под ноги, как провинившаяся школьница, но мысли были далеки от гнева басиста.
За барабанной установкой сидел Кай, рассеяно крутя палочку в пальцах. Нет привычной осанки, чтобы было видно даже с дальнего конца зала, и улыбки, говорившей о хорошем настроении. С тех пор, как они решили жить вместе, каждый день сопровождался хорошим настроением. Но сегодня под глазами залегли тени, и он даже не взглянул в сторону гитариста, как только тот появился в комнате.
- Не бросайся на людей. Опоздал, с кем не бывает, - Аой положил руку на плечо Рейты.
- Действительно, с кем не бывает, каждый день на протяжении двух недель, - фыркнул тот и, взяв гитару, отошел на свое место, показывая, что готов начинать.
Руки, помахивая микрофоном, прошел мимо Урухи, улыбнувшись уголком губ и скосив глаза в его сторону.
В перерыве гитаристу удалось поймать Кая около автомата с газировкой. Барабанщик старательно прятал глаза и делал вид, что находится совершенно не здесь.
- Послушай меня. Я вччера всего лишь устал и, придя домой, забыл тебе позвонить, - Уруха положил руки на его плечи.
- Всего лишь, - безразлично повторил за ним Кай, посмотрев в глаза.
- Прости меня. Обещаю, что как только выберемся отсюда, я посвящу весь вечер тебе.
- Серьезно?
Вдруг Уруха вспомнил, что вечер уже занят, и, видимо, эта мысль настолько ясно отразилась на лице, что Кай громко хмыкнул, освобождаясь от его объятий, и пошел по коридору.
- Кай!
Он даже не обернулся.

- Ну что, ты готов?
Руки, повесив сумку на плечо, приблизился к Урухе. Тот рассеяно кивнул, наблюдая за Каем. Все так же не глядя в их сторону, барабанщик покинул комнату вместе с Рейтой и Аоем. Уруха готов был биться об заклад, что вопрос Руки был им услышан.
- Да, идем. Только... Куда?
- Знаешь, у меня нет желания сидеть в баре. Пройдемся по парку, а если захочется выпить, то можно заскочить ко мне домой. Специально припас бутылку отличного вина, - предложил вокалист, застегивая куртку и поправляя шарф.
Урухе оставалось только согласиться.

- Сегодня особо холодно, - заметил Руки, выдыхая облачко пара.
Они стояли на мосте через водоем в парке, близко друг к другу и положив локти на поручень.
По дорожкам неспешно прогуливались парочки с вечерних сеансов кино. Городской шум долетал даже сюда, но особо не мешал, придавая атмосфере оттенок особой романтики. На темно-синем небе то тут, то там, начинали зажигаться огоньки редких звезд - остальных не было видно из-за света большого города.
- Я заметил, - согласился Уруха, потер ладони и прижался к боку Руки сильнее.
Этот жест не остался незамеченным. Вокалист повернулся к нему, и, взяв руки в свои, стал греть. В какой-то момент ему и этого показалось мало, и он принялся на них дышать, один раз коснувшись губами.
- Что ты...
- Просто грею твои руки. Они замерзли, - хмуро перебил его Руки.
Уруха тихо вздохнул и поднял лицо к небу. Внезапно он почувствовал, насколько сильно запутался в своей жизни. Их отношения с Каем казались ему такими прочными и нерушимыми, что даже ссоры не омрачали совместное времяпровождение. И существовала какая-то уверенность, что и потом все будет хорошо, они снова помирятся и все так же будут есть завтрак на двоих, лежа под теплым одеялом. Только она была слишком призрачной, как сказочность этого места и погоды.
- Что-то не так? - Руки прекратил свое занятие и убрал ладони в карманы куртки.
- Это все Кай.
- А что с ним?
Уруха заглянул тому в глаза и даже при неярком свете фонаря заметил в них выражение недовольства. Немного помедлил, думая, стоит ли распространяться о личных проблемах, но затем выдал мысль, что терзала на протяжении всего вечера:
- Мне кажется, что я его обманываю, когда говорю, что люблю его.
- Это не мое дело...
- Да, извини, - взяв себя в руки, Уруха улыбнулся и хлопнул вокалиста по плечу. - Это моя проблема.
Некоторое время они стояли молча, думая каждый о своем. О чем думал Руки, оставалось загадкой - лицо казалось непроницаемым.
- Я бы что-нибудь выпил, - решив нарушить молчание, произнес Уруха, до сих пор ощущая неловкость, что так распространился о личном.
- Тогда - ко мне домой?

На стеклянном столике стояла наполовину полная бутылка дорогого вина. Еще две, уже пустых, примостились около дивана. Ничего из еды не было, поэтому без закуски алкоголь дурманил головы быстрее.
Сделав очередной большой глоток, гитарист поставил бокал на столик и попытался подняться.
- Мне пора... домой.
Руки открыл глаза.
- В два часа ночи ты вряд ли куда-либо денешься. Особенно в таком состоянии.
Уруха тихо простонал и откинулся на спинку, вытягивая ноги.
- Не волнуйся, я тебе выделю местечко.
Хозяин квартиры тоже предпринял попытку встать с места, и это у него вышло куда лучше. Покачиваясь, он протянул руку Урухе, и тот, ухватишись за нее, встал. Злую шутку сыграли бутылки, которые попались под ноги. Запнувшись, гитарист навалился на Руки, и тот, не выдержав веса, повалился на спину, увлекая за собой Уруху.
Пару минут стены комнаты сотрясались от смеха.
- Ты как всегда ловкий.
- Отвали.
Руки коснулся щеки Урухи, сначала одним пальцем, потом положил ладонь. Помедлив, он переместил руку на шею и привлек к себе для поцелуя, шепча:
- Если снова спросишь, что я делаю - придушу.
Поцелуй вышел неловким, медленным, но и они никуда не спешили. Уруха, дав возможность вести Руки, просто отвечал, покусывая губы, то и дело отстраняясь, чтобы заглянуть в глаза, и снова придвигался ближе.
Перекатившись, Руки оказался сверху, чем сразу воспользовался, запустив пальцы под рубашку Урухи, предварительно вытянув подол из штанов. Кожа оказалась горячей, мягкой, упругой. Пару раз, когда становилось особенно щекотно, Уруха втягивал живот и довольно хихикал прямо в губы. Ответом была усмешка и порыв теплого воздуха около щеки. Плавно спустившись на шею и пощипывая ее губами, Руки пробормотал:
- Ты правда хочешь этого?..
Не раздумывая, гитарист потянул его к себе за одежду.

Утром Уруха распахнул глаза от звонка будильника и снова прикрыл, положив сверху ладонь.
- Чертов будильник, - недовольно просипел рядом голосом Руки.
Сделав над собой усилие, гитарист приподнялся на локтях, смутно замечая рядом детали своего гардероба. Он немного улыбнулся, припоминая события вчерашнего вечера и сегодняшней ночи.
- Спорю на что угодно, ты не выспался, - Уруха мягко провел пальцами по груди вокалиста.
- Не трудно догадаться, - пробурчал он в ответ, но все же улыбнулся.
К звону будильника добавился настойчивый собачий лай, а следом - мобильники.
- Все против нас! - звонко засмеялся Уруха.

Очередная репетиция.
Уруха играл так, будто бы открылось второе дыхание. Он и Руки требовали прогнать за сегодня как можно больше песен, но эту идею больше никто не поддержал, а Рейта покрутил пальцем у виска, выражая все свое мнение по поводу энтузиазма обоих.

- Ты был сегодня великолепен, - жарко шепчет Кай на ухо гитаристу, приобнимая сзади.
Уруха молча вывернулся и продолжил убирать гитару, делая это нарочито медленно, рассчитывая, что Кай сейчас повернется и уйдет. Но тот не уходил.
- Обижаться должен я, - Кай нахмурился и по-детски надул губы, встав сбоку, чтобы выражение лица непременно увидели.
- Обижайся и дальше.
- Койю, извини, я погорячился. Понимаю, что ты устаешь в последнее время, а тут еще я к себе внимания требую.
Уруха замер на месте, размышляя, были ли эти слова сказаны с иронией или звучали от чистого сердца. Больше было похоже на второй вариант. Он повернулся к Каю и заключил того в объятия, прижимаясь губами к виску.
- Мой хороший.

- Ты не сказал ему?
Они лежали вместе, прижавшись друг к другу и переводя дыхание. Уруха уткнулся носом в шею Руки, думая, что ответить, и главное, как справится с чувством нахлынувшей вины.
- Не смог. Я боюсь.
- Мы встречаемся уже две недели втайне от него. Если ты хоть каплю уважаешь Кая, то должен сказать, что происходит. Делить тебя с ним я не собираюсь, - голос плавно перешел на хриплый шепот, от которого по телу Урухи пошли мурашки. Его сводил с ума один лишь только голос, а что говорить про остальное. Он уже забыл это ощущение полета, счастья, тепла, и вот они снова. Открылось даже нечто новое, и сейчас, лежа в объятиях Руки, он мог спокойно сказать, что готов провести с этим человеком остаток жизни, идти за ним куда угодно, только еще раз услышать это прерывистое дыхание по ночам, свое имя в порыве страсти. А утром просыпаться от поцелуя и нежных прикосновений, чтобы прожить еще один день рядом.
- Я скажу ему. Сегодня.
- Молодец.
Руки притянул его к себе для поцелуя.

Декабрь наступил неожиданно, все в предвкушении ждали Золотой Недели - единственной возможности провести время с семьей и забыть о работе. Череда праздников могла закончится быстро, но пока что имело смысл уделить немного внимания людям, которые были дороги.
Снега было мало, но когда Уруха гулял с Каем по парку, он пошел с новой силой, устилая промерзшие дорожки и плечи прохожих.
Шли молча, изредка перекидываясь нейтральными репликами. Это было Урухе на руку, пока он искал нужные слова. На одной из дорог они остановились под одиноким фонарем, и Кай прильнул к Урухе, обхватывая за талию, но его бережно отстранили.
- Что-то случилось? - обеспокоенно спросил Кай, преданно заглядывая в лицо. Уруха внезапно почувствовал острый прилив раздражения из-за этого выражения лица. Раньше ему нравилась такая покладистость, но до момента, когда о Кая можно было спокойно вытирать ноги. Не было того своеволия, которое царило в начале их отношений, когда гитарист искал правильный подход, вырабатывал тактику и искал общие интересы, чтобы быть ближе к объекту своих мечтаний. Где те времена, когда он просыпался с мыслью о Кае и засыпал, думая о нем?
- Мы не должны больше встречаться.
В наступившей тишине было слышно, как взвизгнула покрышка машины. Оба никак не среагировали на этот звук.
- Почему? Что я делаю не так?
Уруха заставил себя посмотреть в лицо Кая и не увидел там ни единой эмоции. Он хотел уже поразиться его выдержке, но стоило опустить глаза на его руки, все стало ясно - пальцы были стиснуты так, что костяшки побелели. Время от времени он мял их, и будь больше силы, оторвал бы совсем, сдерживая внутреннюю истерику.
- Все так. Просто я люблю другого.
- Руки? - просто спросил Кай.
Уруха кивнул, решившись снова посмотреть ему в глаза. В этот момент он чувствовал себя последним трусом, самое страшное было бы увидеть в глазах Кая презрение. Но там вообще ничего не было, кроме печали.
- Это жестоко со мной так поступать, ты знаешь?
- Не знаю, но я это понимаю.
- Ни черта ты не понимаешь, - горько усмехнулся Кай и отвернулся.
- Мне бы хотелось остаться друзьями.
- Это еще хуже. Зачем ты меня мучаешь? Я не буду больше с тобой общаться. При ребятах и на сцене я сделаю над собой усилие. Но так я не смогу. Прощай.
Уруха стоял под фонарем и смотрел тому вслед, чувствуя на сердце тяжесть, а думал только об одном: правильно ли он поступил.

- Такашима, ты, верно, идиот, но я поддержу твой выбор в любом случае. Ты же мой друг, или кто, - убежденно произнес Рейта.
Тьма бара. Официантки в коротких юбках, снующие с подносами между столов. Громкая и навязчивая музыка из динамиков и силуэты, извивающиеся на танцполе.
Уруха ощутил прилив благодарности, что в такой период жизни есть рядом кто-то, кто поддержит, не будет давить и поймет, потому что у самого в жизни бывали такие ситуации. Наверное, не у всех есть такой друг. Расчувствовавшись, он полез обниматься.
- О, приятель, тебе на сегодня хватит. Возьми себя в руки, ты же мужчина! Все, идем на свежий воздух.

- Расстаемся, значит?
- Да.
- Что?!
Он устал. Для начала все было слишком радужно. Со временем оказалось, что он не способен выдерживать рядом с собой такую личность, как Руки. Он хотел слишком много внимания, времени, всего Уруху. С каждым днем все больше казалось, что он неспособен дать то, что просил, нет, уже требовал Руки.
- Вот как, значит. Выходит, все, что ты говорил, всего лишь очередные пустые слова? Да когда же я наконец научусь тому, что верить можно только себе?! - Руки резко махнул руками, выражая свою досаду. Он остановился посреди своей гостиной, в которой все начиналось и, судя по всему, скоро закончится. На мгновение прикрыв глаза, словно ему стало дурно, он вынул пачку сигарет, начисто забыв о своей очередной попытке бросить вредную привычку. Прикуривая, он пытался унять нервную дрожь пальцев, от которой дрожал и огонек зажигалки. На удивление Уруха чувствовал себя спокойно. Только сердце билось учащенно.
- Прости, но я так больше не могу, - тихо ответил он и отвел глаза.
- Чудно. Катись к чертям.
Не дав произнести ни слова, Руки вытолкал Уруху из квартиры и захлопнул дверь перед его носом.
Они будут общаться, все наладится. Просто Уруха практически сразу понял о неудачности идеи быть вместе, а к Руки это придет со временем. К тому же он отходчив, как только не злился.
Но сейчас предстояло наладить еще кое-что.

Весна была его любимым временем года. Всегда создавалось впечатление, что именно весной стоит начинать свою жизнь, пробовать новое, совершать ошибки, ранее неизведанные. С каждым глотком воздуха, пропитанного цветочным ароматом, он понимал, что стоит жить дальше и...
...Он стоял перед дверью и беспрерывно жал на звонок вот уже пять минут, а открывать все не спешили. Потеряв терпение, Уруха собрался ударить кулаком в дверь, как она распахнулась, и на порог вышел Кай.
- Привет.
- Кай я... Я был таким идиотом. Я хочу, чтобы ты знал, если у меня была бы возможность все наладить, я бы это сделал, - выпалил Уруха, не вспомнив о словах, заготовленных заранее, пока он набирался смелости.
- Ты и сейчас идиот, Койю. Мой идиот, которого я не переставал любить ни на минуту, - Кай с легким укором взглянул на его виноватое выражение лица. Затем взгляд потеплел, согревая, словно весеннее солнце промерзшую зимнюю землю.
- Как я мог с тобой так поступить...
- Что было, то было. Заходи, блинчики остывают, - улыбнувшись, Кай втянул Уруху в коридор.

Что ни делается, то к лучшему.
Наладив дружеские отношения с Руки, Уруха смог спокойно вздохнуть - впервые за этот напряженный год. Они с Каем съездили к его родителям, где тот был обласкан вниманием со всех сторон, правда, они не подозревали, насколько близок был ему этот вечно улыбающийся человечек. После чего они вернулись в город, довольные и счастливые, ходили по магазинам, вечерами гуляли по улицам и тайком целовались в подворотнях. Во время репетиций они бросали на друг друга короткие взгляды, словно знали нечто такое, о чем никто более не знал. Отчасти это было правдой. Урухе казалось, что не у него одного открылось второе дыхание. Вместе они шли домой, вместе смотрели телевизор, ужинали в компании друг друга и ложились спать рядом.
Просыпаясь утром, Уруха с теплотой в сердце и улыбкой на губах прокручивал в голове события вчерашнего дня и мог с чистым сердцем сказать, что он счастливый человек. Стабильность больше не была так уныла, потому что когда есть постоянность хоть в чем-то, то это дает веру, что все будет хорошо.

Солнце светило по-утреннему ярко.
Сегодня в парке было оживленней, чем обычно. Собачники выгуливали своих питомцев, матери гуляли с детьми. Школьники спешили по своим делам, переговариваясь о проведенных выходных. Жизнь продолжалась.
Светлая майка и черные спортивные брюки. Волосы, окрашенные в новый рыжеватый цвет, трепал летний ветерок. В ладони зажат неизменный ай-под с любовно подобранными треками.
Уруха, пробегая по главной дорожке, приветливо улыбнулся одетой в легкое платье молодой матери, что сидела на скамейке. Та улыбнулась в ответ, не переставая покачивать коляску.
Впереди показался темноволосый молодой человек. На ходу, видимо, заслышав за собой шуршание подошв по поверхности, он обернулся и помахал рукой Урухе, сразу же узнав его, и немного сдвинул очки на кончик носа, глядя поверх них.
- Привет, Аой, - слегка запыхавшись, Уруха остановился рядом и вытянул наушники.
- Внезапно, - рассмеялся он и посмотрел на часы. - Я как раз свободен. Может, зайдем в кафе?
Уруха замешкался, но...
- Хорошо, только я сейчас позвоню.

Жизнь человека - это следствие принятых им решений.


*Тублес - массивный невысокий стакан с толстым дном, предназначенный именно для питья виски. Объем такого стакана до двухсот кубических сантиметров.

back