… неожиданно громко хлопнула дверь. Пальцы разжались, роняя в раковину скользкую от обилия моющего средства тарелку. Конечно, она разбилась.
- Ты чего?
Выдохнув, Аой принялся выбирать осколки из раковины с тем, чтобы выбросить их в мусорное ведро. Сердцебиение постепенно утихало, и он даже смог относительно спокойно ответить на прозвучавший ранее вопрос:
- Просто я немного испугался.
- Испугался? – Руки нахмурился, подцепляя указательным пальцем остатки сливочного соуса с блюда, - Меня, что ли?
Гитарист коротко кивнул:
- Тебя.
- С чего бы вдруг? – усмехнулся тот, нарочито медленно облизывая палец. Аой столь явной эротики не оценил и, прошептав что-то неразборчивое, поспешил избавиться от последствий своей неосторожности. Вздохнув, вокалист вытер руки салфеткой, которую тут же бросил на стол. Аой заметил этот его жест и, поняв, что на этом дело и закончится, негромко произнес:
- Ты не мог бы убрать со стола? – лицо Руки заметно вытянулось, и Аой добавил вполголоса: - Все-таки мы оба здесь живем. И ты мог бы помочь мне. Исключительно по-соседски.
- Ну… да, - неуверенно отозвался Руки и с очевидным неудовольствием принялся собирать грязную посуду со стола. Некоторое время Аой наблюдал за перемещениями соседа по кухне, прикладывая все усилия к тому, чтобы не рассмеяться. Ему было хорошо известно, насколько сильно Руки ненавидит домашнюю работу. Он считал это скучной рутиной, которая, конечно, необходима, но лучше бы переложить ее на чужие плечи. Наконец последние чашки были свалены в раковину, и Руки оглянулся на гитариста.
- Доволен?
- Спасибо тебе большое, - улыбнулся Аой, пряча в холодильник остатки овощного салата. Он предпочитал хранить пищу в специальных пластмассовых контейнерах, которые плотно закрывались и исключали всякую возможность проникновения внутрь воздуха. Таким образом, процесс приготовления пищи отнимал гораздо меньше времени, и это имело для Аоя огромное значение, потому что готовить он все-таки не любил. Умел, но не любил. Руки же, по его личному мнению, не умел вообще ничего. Ну, разве что петь. Зачастую, глядя, как вокалист пытается отыскать пару чистых носков в той куче белья, которая лежала у него в комнате на полу, Аой гадал, что же позволило Руки дожить до этого дня и не умереть с голоду. В принципе, последний год роль феи-крестной исполнял он сам, но причиной тому была банальная жизненная необходимость: вдвоем было легче платить за квартиру. К тому же Аой терпеть не мог оставаться один где бы то ни было…
От раздумий его отвлек возмущенный голос Руки, который требовал достать печенье – небольшой рост не позволял ему дотянуться до верхней полки и взять лакомство самому. Обойдя его стороной, гитарист достал требуемое и тихонько фыркнул, искренне надеясь, что Руки его не услышит:
- Как маленький…
- Зануда ты, Аой… - промямлил тот, запихнув в рот сразу два печенья, - Словно тебе сто лет.
Сказанное неприятно его задело. Заставив себя улыбнуться, он как можно более непринужденно ответил:
- Ну извини… Извини.
Руки в ответ пожал плечами и ушел в свою комнату, прихватив оставшееся печенье. Отвернувшись к раковине, Аой машинально открыл воду из обоих кранов и вылил моющее средство на губку.
Когда последняя вилка была убрана в ящик стола, и оставалось только погасить свет на кухне, в дверном проеме возникла невысокая щуплая фигурка Руки. Вокалист принес пустую обертку из-под печенья, которую комкал в руках, совершенно не обращая внимания на то, что крошки высыпаются на пол.
- У нас есть чай? - выпалил он, опустив взгляд и теперь только заметив, что натворил. Аой показал на стоящий на столе электрочайник.
Он терпеливо дождался, пока Руки выпьет чаю и «забудет» чашку на столе. Как, впрочем, и скомканную оберточную бумагу. Пресекая попытку вокалиста улизнуть с кухни, он не слишком вежливо остановил его, положив руку на плечо и сильно сжав пальцы.
- А? – Руки замер, подняв взгляд на бледного от злости Аоя.
- Ты ничего не хочешь мне сказать? Извиниться, например?
- За… за что извиниться?
- За ту помойку, в которую ты превратил нашу квартиру!
От неожиданности Руки не сразу нашел, что ответить.
- Может быть… - произнес он негромко, - Если ты уберешь свою руку, я приведу здесь все в порядок?
- Лучше не надо, - съязвил тот, выпуская плечо гитариста и берясь за тряпку, - А то утром мне придется покупать новую мебель.
Руки с минуту постоял, не сводя с Аоя внимательных глаз, после чего бесшумно покинул кухню.


- И что произошло на этот раз? – спросил Уруха, отловив его во время перерыва на пути к туалетным комнатам. Аой отрицательно мотнул головой и скрылся за дверью. Когда он вышел в коридор, гитарист оставался на месте, спрятав ладони в карманах брюк и опустив голову. Аой встал напротив и сказал, чуть растягивая слова:
- Не смогли решить, кому мыть посуду.
- Что? – поперхнулся гитарист и недоверчиво посмотрел на приятеля. Но тот оставался таким же невозмутимым и, похоже, говорил вполне серьезно.
- Понимаешь ли, Уруха… - начал Аой после затянувшегося молчания.
- Оно тебя достало, - перебил его музыкант. Аой, не задумываясь, согласился. Понимающе кивнув, Уруха вытащил из заднего кармана початую пачку и, предложив приятелю сигарету, закурил сам.
- Может, вам лучше разъехаться? – предложил он после недолгой паузы, - В конце концов, Руки может нанять домработницу. Не стоит так за него тревожиться…
- С чего ты взял, что я за него тревожусь? – спросил Аой, лениво выдыхая дым в сторону.
Гитарист как-то неопределенно повел плечом.
- Другого объяснения для подобной заботливости с твоей стороны у меня не нашлось. Нет, ну может, я чего-то не знаю о вас с Руки…
Он засмеялся, уклоняясь от попытки Аоя пнуть его коленом в живот, и возразил хохочущему музыканту:
- А вдруг вас связывает большое трепетное чувство? А? Черт, Аой, не бей меня! Только не туда!
- Идиот… - улыбнулся парень и, взлохматив волосы Урухи, глянул на часы. Перерыв закончился десять минут назад, и им следовало поторапливаться, чтобы завершить репетицию до шести вечера. На шесть тридцать у Аоя была назначена встреча с симпатичной продавщицей из бакалеи напротив дома, в котором они с Руки арендовали квартиру.


Они с Юмико отлично провели вечер, который начался в небольшом кафе на углу Пятой улицы. Затем они заглянули на танцпол в клуб «Shiroi», где Юмико повстречала университетских подруг. Пару раз Аою казалось, что сотовый, надежно запрятанный в задний карман брюк, начинает мелко вибрировать. Он доставал его, смотрел на дисплей и, обнаружив свою ошибку, снова убирал.
Прежде, чем расстаться, они сидели в скверике на детской площадке и говорили. Вернее, говорил Аой – он рассказывал Юмико особо смешные моменты, связанные с записью последнего альбома. И, видя, как ее симпатичное скуластое личико расцветает улыбкой, он и сам улыбался. Разумеется, она предложила зайти на чашечку кофе.


Вопреки его опасениям, Руки был дома – сидел на кухне и читал какую-то книгу. Наверное, после репетиции отправился прямиком в книжный магазин. К своему немалому удивлению Аой понял, что помимо книг вокалист предпринял героическую попытку самостоятельно закупить продукты на всю следующую неделю. На полу около холодильника красовалась упаковка пива «Kirin», а на стол рядом были грудой свалены пластиковые контейнеры с мясными и рыбными нарезками, консервы, яичная лапша и компоненты для всевозможных соусов.
- Интересная книга? – спросил он, рассматривая пакетик с «Sitimi».
- Пока да… - отозвался Руки, переворачивая страницу и упорно стараясь не смотреть на собеседника. Бросив приправы обратно на стол, Аой занял стул напротив и попросил вокалиста отложить книгу.
- Мне кажется, нам нужно кое-что обсудить, Руки.
- Я купил еды… - немедленно ответил тот, вдавив ноготь в обложку.
- Вижу. Но… - вспомнив разговор с Урухой минувшим днем, он продолжил: - Но я все же думаю, что нам обоим будет лучше, если мы начнем жить отдельно.
Возникла неловкая пауза, в течение которой Аой, холодея, обдумывал только что сказанные слова, а Руки упрямо разглядывал след от ногтя, оставленный им на книге.
- Со мной тяжело, да?
- Нелегко… - осторожно ответил гитарист, которого обнадежили спокойный негромкий голос Руки и прозвучавшие в нем мягкие интонации.
- Угу… - он кивнул, накрывая яркую обложку ладонями и поднимая взгляд на Аоя.
- Прости, Руки…
- Перестань, – оборвал его вокалист и, прищурившись, закончил: - Со мной и правда трудно ужиться. Я ничего не умею делать и доставляю много лишних хлопот. Я, наверное, так и не стал взрослым…
Он засмеялся, а Аой почувствовал неожиданное облегчение и – почти сразу же – стыд. Он видел, что обидел Руки, но призрак свободы, возникший на горизонте, неодолимо манил к себе, заставляя проявлять жесткость, быть может, чрезмерную. Но ведь они с Руки дружили…
- Я узнаю завтра насчет квартиры… - продолжал между тем Руки. Видно было, что он очень волнуется.
- Я тебе помогу… - подал голос Аой, который последние несколько минут чувствовал себя сволочью.
- Да ладно… - усмехнулся приятель, - Я сам справлюсь.
- Руки…
- Давай-ка я тебе лучше чаю налью… - переложив книгу на широкий подоконник, Руки поднялся из-за стола и отправился на поиски чистых чашек. Он ненадолго задержался у шкафчика, в котором Аой хранил запасы печенья и конфет, после чего поставил перед гитаристом его любимый kugicha. А сам встал у окна, зажав в руке печенье.
Руки даже помог ему разобрать купленные продукты и ушел в комнату паковать вещи. Аой пришел к нему полчаса спустя и остановился на пороге, наблюдая, как вокалист пытается разобраться в той куче одежды, что успела накопиться за время его пребывания здесь.
- Послушай, Руки… - заговорил он чуть слышно, - Извини меня… Правда же, прости…
Музыкант чувствовал, как слова застревают у него в горле. Все, что Аой хотел сказать сейчас, было насквозь фальшиво – он знал это. Он больше не боялся темноты и одиночества, потому что твердо знал, что как только Руки уйдет, он предложит Юмико переехать.
- Я давно хотел спросить… - заговорил Руки, сгребая в синюю спортивную сумку обнаруженные им рубашки, - Пока мы жили вместе, тебе ведь даже девушку некуда было пригласить?

… точно, некуда. В таких случаях волей-неволей поблагодаришь Бога за то, что у тебя есть друзья. Уруха, например. Или Рейта.

- Ну… всегда были варианты, - нехотя отвечал Аой, всегда отличавшийся почти патологической скрытностью во всем, что касалось личной жизни. Когда он взглянул на Руки, то увидел улыбку на его лице.
- Ты чего?
- Да так… Чего ты так меня боишься, не понимаю…
- Я? Тебя боюсь? – Аой подумал, что ослышался, настолько странным было заявление вокалиста.
- Ну да. Боишься. Я всегда считал, что тебя пугают только две вещи: одиночество и темнота.
В наступившей тишине было слышно, как Аой сглотнул.
- Я… не тебя боюсь, Руки…

… а вдруг между вами большое и трепетное чувство, а?


… а потом оставалось только курить «Marlboro Menthol», машинально доставая новую сигарету из пачки – курить, не чувствуя вкуса и обжигая пальцы. Вспоминать события прошедшего дня, забывая включить телефон. Слушать гнетущую тишину пустой квартиры и ждать, чтобы вдруг неожиданно громко хлопнула дверь…