Хоррор стрит – одна из многолюдных улиц Англии 20 века. Ее можно назвать центром Лондона из-за обилия самых разнообразных магазинов, в которых найдется абсолютно все, и это не преувеличение. С раннего утра и до поздней ночи сотни людей пересекают эту улицу в поисках чего-нибудь, и вряд ли кто-то из этих людей замечал неприметный магазинчик, расположившийся на углу, в старом деревянном доме. Вряд ли кто-нибудь знает, что этот безымянный магазин открывается всего раз в году – 31 октября, и известно это лишь его частым покупателям – самым необычным жителям Англии, а точнее - ведьмам и ведьмакам. Вряд ли обычные люди имеют представление, покупая в этом месте что-либо, о последствиях этих, на первый взгляд обычных, вещей.
Пестрая вывеска на неброском здании привлекала всех. Красивым почерком на ней было выведено:
"Спешите! Наш магазин открывается всего раз в году.
У нас вы можете найти все для прекрасного праздника – Хэллоуина.
Продавцы кошмаров помогут вам в выборе, подскажут, что до смерти напугает ваших друзей и вас самих.

Часы работы: 8pm – 11pm. "



- Без 5 минут 11, Тошия. Пора закрываться, – доносится сверху спокойный голос. Хара медленно потягивается на стуле, поправляет свою ведьминскую шляпу и неохотно встает.
Почти все покупатели уже разошлись, оставив после себя пустые прилавки и стойки. Бесспорно, прибыль этого магазина за один день работы превышает прибыль соседних за несколько месяцев, и все не из-за высоких цен. Многие покупатели, настолько пораженные этим прекрасным местом, начинают рассказывать о нем своим друзьям, друзья своим друзьям и так далее. Таким образом, безымянный магазин стал известен в, как бы это странно ни звучало, узких кругах людей по всей Англии и стран по соседству.

Высокий мужчина в длинном черном плаще и с темной ведьминской шляпой на голове выпроваживает оставшихся покупателей, закрывая за ними дверь, достает из кладовой огромный кусок фанеры и им "занавешивает" окна, чтобы всякие зеваки не видели подготовки и изготовления товаров к следующему Хэллоуину.

***
- С каждым годом выручка растет, - немного удивленно замечает Шинья.
- Ничего удивительного, о нас знают сотни людей и каждый год, чтобы отличиться от остальных, они оставляют огромные суммы у нас в магазине, - Каору, довольный тем, что шумная толпа, наконец, покинула помещение, садится в кресло напротив остальных, - а теперь, я прошу, ни слова о работе. Сегодня праздник, а мы еще даже не знаем, как его отметить.
- Я предлагаю… - начинает Дай, но его прерывает Тошия:
- Нет, пить мы не будем. Слушайте… вы помните, как отмечали Хэллоуин в детстве?
Четверо человек отрицательно мотают головами.
- Ну, надевали костюмы, - Хара оглядывает присутствующих и довольно улыбается, - окей, это есть. Еще ходили к соседям с требованием дать вам конфеты… нет, нас не поймут… - он задумчиво чешет затылок, - а, придумал! Давайте рассказывать страшные истории?
Каору вопросительно заламывает бровь и произносит, - Как это по-детски…
- А я согласен, - включается в беседу Ке, по его довольному лицу видно, что самый леденящий душу рассказ будет именно его. Дай тоже одобряет эту идею, остается только Шинья. Терачи оглядывает товарищей и, понимая, что ему никак от них не отвязаться, прижав колени к груди, закутывается в плед и внимательно слушает.
- Итак.
Ночь выдалась прекрасной, в моем понимании: дождь с остервенением бил по земле, что создавало трудности при передвижении – ноги вязли в грязи, а не очень густой туман застилал собой все кладбище. Сквозь облака на небе проглядывался бледный диск луны, пожалуй, единственный источник света. На удивление, ветра не было.
Кладбище имело не самую хорошую репутацию. В веке, этак, 12 здесь сжигали ведьм, причем не сразу: сначала допрашивали и те, кто раскаялся, умирали относительно легкой смертью, а тех, кто отмалчивался, пытали, а только потом сжигали.
Спустя несколько веков на кладбище стали приносить в жертву людей, но это не точная информация, я услышал ее от прабабушки, - Хара сделал пару глотков чая и продолжил.
В 18 или 19 веке появились мародеры, которые выкапывали трупы и грабили их. Если вы не знаете, в те времена у родственников погибшего была традиция – в гроб, рядом с телом, класть все драгоценности, принадлежащие умершему. Наверное, люди считали, что таким образом смогут выкупить жизнь его и вернуть назад. Сейчас, конечно, это считается бредом, но… 18 век, чего вы хотите?
Так вот, власти, узнав о таком осквернении могил, решили что-нибудь предпринять… власти, они на то и власти – ничего хорошего из их действий не следует. "Хотелось как лучше, а получилось как всегда", это точнее описывает тогдашнюю ситуацию. В общем, решили они выследить этих осквернителей и заживо похоронить на этом же кладбище, такая вот оригинальная идея.
Спустя какое-то время люди начали говорить о странных звуках, доносящихся с кладбища, некоторые даже видели призраков, и поэтому пятеро любопытных парней отправились туда…

Ночь выдалась прекрасной. На небе ни облачка, яркая луна освещает дорогу, легкий освежающий ветерок дует в лицо, в такую погоду так и хочется выйти на улицу. На голых деревьях вряд сидят черные вороны и пристально наблюдают за каждым посетителем кладбища. На острые колья ограды надеты тыквы с устрашающими вырезанными рожицами, а внутри некоторых растений горят свечки.
Издалека доносятся радостные детские крики: " Trick or Treat!", а по мрачному кладбищу идут пятеро парней.
- Тошия, - недовольно бурчит Каору,- ты декорации не перепутал?
- Нет, - сдавлено произносит Хара, - Каору, это только тебе не страшно…
Тошимаса оглядывает товарищей – лишь Терачи нервно вертит головой по сторонам. Дайске курит неподалеку, а Ке уселся на могильную плиту и с интересом изучает выгравированную надпись.
- Ладно, пойдемте дальше. Я покажу вам склеп, в котором обитают…
- То-о-ото, ты издеваешься? Мы что, по-твоему, призраков не видели? - Дай втаптывает окурок в землю и подходит ближе. – Я также могу рассказать историю про древнего вампира, живущего в темном замке, и мы отправимся на его поиски, но ничего пугающего я в этом не вижу.
- Так оно и есть, - Ке отрывается от чтения надписи, - ни мы ли Продавцы Кошмаров? Нам ли не знать ужас в лицо? Так что оставьте свои истории с призраками, оборотнями, ведьмами и вампирами при себе и давайте… - Ниимура смотрит за спины товарищам и нахмуривает брови, - а где Шинья?
Четверо парней начинают оживленно крутить головами по сторонам, но, судя по их озабоченным лицам, никого не находят.
- Так, спокойно. Утащить его никто не мог… или все-таки мог? - Дай на секунду замолкает, делая вид, что думает, но потом продолжает свою речь, - даже если бы его похитили, он бы…
Договорить ему не дают – Каору подносит указательный палец ко рту и тихо произносит, - Дайске, заткнись. Кажется, я слышу что-то…
Парни прислушались. Действительно, откуда-то из под земли доносились крики. Переглянувшись, четверка пошла на звук, найти который было проблемно. Все из-за того, что неподалеку перевозбужденные дети орали что есть мочи, заглушая даже рев моторов мимо проезжающих автомобилей. Вдобавок птицы, все так же сидящие на деревьях, начали каркать. Какофония эта давила на уши, поэтому Ке решил хоть как-то ее прервать и запустил несколько камней в воронов.
Спустя минут 10 Терачи был найден в разрытой могиле. Он кого-то проклинал и требовал свободы. Зато выглядел Шинья подстать празднику: вся одежда перепачкана в грязи, из взъерошенных волос торчат тонкие ветки, макияж растекся по лицу, из разбитой губы сочится кровь. При виде такого зрелища Ниимура заулыбался.

Дай и Тошия помогли выбраться Шинье и успокоили его. Теперь возник вопрос: как Терачи попал туда?
- Да не знаю я… брел по кладбищу и… провалился. Сначала подумал, что яма, но потом, когда кости увидел, дошло – могила, - он покосился в сторону захоронения, - звал вас, а вы… хорошо хоть вытащили, - Шинья недовольно передернул плечами и уселся на надгробие.
- Что ж… если вам не нравится моя история, то пусть тогда… - Тошия нахмурился, - пусть тогда самый недовольный будет рассказывать следующую.
- Ладно, - согласился Каору, - слушайте…

Штиль в этих краях явление редкое, многие все бы отдали, чтобы море хоть на день прекратило бушевать. Вот уже на протяжении трех недель буря не отступает, периодически усиливаясь. Однажды на полупустой город обрушился ливень, тем самым еще сильнее усугубляя положение. Два десятка жителей укрылись в своих домах, надеясь, что стихия не разрушит их город вконец. В предыдущий раз такая погода снесла полсотни домов, забирая с собой их жителей, и хороня все это на дне морском.
Выжившие предпочли лишний раз не высовываться на улицу, шторм тогда все усиливался.
Непонятно чем питались эти люди, вероятнее всего рыбой, но как при таких, можно сказать, экстремальных условиях ее ловить? – Каору оглядел товарищей – все внимательно его слушали. Довольный таким эффектом, он продолжил, - После случая, когда большая часть города погибла, выжившим начались сниться жуткие сны. Причем наутро никто не мог их описать.
Жители были очень напуганы, их психическое состояние с каждым днем ухудшалось, а все врачи были похоронены в морской пучине…
Дело дошло до того, что люди начали пропадать. Разумеется, их искали, но представьте какая видимость в такую погоду и каковы шансы на успех. В общем, когда еще десяток людей бесследно пропало, жители начали слышать голоса и видеть галлюцинации. Все это списывалось на однообразный рацион или вообще на его отсутствие. Многие тогда пытались покончить жизнь самоубийством, безвыходное положение как-никак. На помощь они позвать не могли: во-первых, все телефонные линии оборвались; во-вторых, город находился посреди моря, да, суда ходили к ним, но… погода.
Так вот, все суицидники выжили, вдобавок, их начала преследовать страшная головная боль. Они ее примерно так описывали: как будто на голову давят стальные прессы, или как будто в виски медленно вкручивают винты. В любом случае, ощущения не из приятных.

Каору отогнал надоедливого комара и продолжил:
- Приезжие, - он на секунду отвлекся – этого хватило, чтобы поймать недоумевающие взгляды, - да-да, такие, оказывается, были. Приезжие рассказывали о странных ощущениях, которые появлялись близ моря. У многих из них также начались галлюцинации, но позже выяснялось, что это им не привиделось…

Пятеро парней, одетые не по погоде, держали путь на старый маяк. На этот раз не только Терачи был на нервах. Атмосфера гиблого места давила на всех. Кто-то постоянно оглядывался по сторонам, кто-то старался ускорить шаг, будто это что-то изменит, кто-то вцепился в рукав соседа и не желал отпускать его, а кто-то пытался закурить…
Разрушенные дома, чьи стены под воздействием ливней гниют и от малейшего прикосновения мгновенно обрушатся на всех любопытных. Дороги, чередующиеся то на асфальтированные, то на проселочные, петляли, что повышало риск заблудиться. Разумеется, парни не хотели, чтобы кто-то потерялся в этом городишке, поэтому они через "не хочу" и "не буду" все-таки взялись за руки.

Вечерело. Парни напряглись: в темноте они и на метр не продвинутся, если учесть, что ям даже на асфальтированной дороге было уйма. Фонари, стоящие по обе стороны дорог, давно уже вышли из строя, а ни зажигалок, ни фонариков у парней не было. Тогда, пока еще не совсем стемнело, они укорили шаг и, бесчисленное количество раз падая и матерясь, пятерка минут за 15 дошла-таки до маяка.
Снова возник вопрос: как попасть внутрь?
- А зачем нам туда? – искренне удивился Ниимура. Каору тяжелым взглядом смерил блондина, но ничего не произнес. Остальные тоже промолчали.
- Предлагаю…
- Нет, Дай, дверь мы не будем выламывать, - снова оборвал Андо Хара.
- Ну почему?! Если ты не видишь – это единственный способ попасть внутрь. Ключа-то у нас нет.
- Дайске прав… - тихо произнес Шинья.
- Но… - Тошия был возмущен до глубины души – его не послушали.
- Значит, ломаем дверь! – закончил Каору бессмысленный спор и, разбежавшись, начал правым плечом выламывать несчастную дверь. Видимо, Ниикура не ожидал, что она с первого раза подастся и, с каким-то победным выкриком, приземлился на бетонный пол. Остальные переглянулись и помогли ему подняться.
- Итак, рассказывай, - начал Тошия, - чем ты нас пугать собрался?
Каору замялся, словно пытался вспомнить, зачем они здесь.
- Као? – Терачи взглянул ему в глаза.
- Ктулху…
Ке прыснул от смеха, - Так вот чем ты занимаешься по вечерам, - Ке продолжал глупо хихикать, не обращая внимания на недоуменные взгляды, - Лавкрафта читаем?
Ниикура кивнул. Он полагал, что никто из его товарищей никогда не читал повести "Зов Ктулху".
- Но согласитесь – вам же здесь неприятно находиться? – Као ухмыльнулся, видя, как угрюмые товарищи неохотно кивают. – Значит, я добился своего – я почти напугал вас.
- Почти – не считается, - детским голосом произнес Ке.
- Ладно, - подытожил Дайске, - давайте последнюю на сегодня историю.
- О нет, только не ты, - взвыл Тошия.
Андно удивленно приподнял бровь, - Почему это?
- У тебя речь сумбурная, - Ниимура ухмыльнулся, - кишащая сленговыми словами, которые, порой, мне абсолютно неясны.
- Извини, Дайске, но так оно и есть, - Тошия постарался сказать это как можно мягче – не вышло.
Андо хмыкнул и повернулся к присутствующим спиной.
- Ке, не желаешь рассказать последнюю на сегодня историю? – Као убрал с глаз челку и мягко улыбнулся Ниимуре.
- Нет, и не удивляйтесь. Я передумал, и к тому же – посмотрите на часы – полчаса до полуночи. Давайте вернемся домой и, как вначале хотел Дайске, выпьем? – он как-то мечтательно взглянул на Каору, но боясь, что это заметят остальные, потупил взгляд.
- Ладно, пошли.
Шинья, Тошия и Дай спешно покинули маяк, оставляя Као и Ке наедине. Последним только это и надо было.
В последнее время Каору начал замечать за собой одну странность – ему хотелось как можно больше времени находиться в компании Ниимуры. Поначалу это списывалось на наличие общих интересов, тем для разговоров, потом на то, что ему приятно общество Ке, а уж после на влюбленность. Каору не верил сам себе, он боялся, что кто-нибудь узнает, что он влюбился в парня, хотя это не такая уж и новость. Тошия как-то раз заявил, что является геем – никто и слова поперек не сказал.
В течение трех месяцев Као все сильнее убеждался в своей любви к Ниимуре, но признаться последнему боялся. Думал, что тот его оттолкнет и навсегда исчезнет из его жизни. По ночам Каору представлял себе эту сцену не раз, но также он пытался подобрать слова, чтобы в один прекрасный момент, наконец, признаться и будь, что будет…
Сейчас как раз таки и был этот самый момент.
- Я давно хотел сказать… - начал Као. Сейчас он как никогда был взволнован: руки слегка тряслись, а дыхание участилось. Нужные слова мгновенно забылись.
"Так, главное, сейчас все внятно объяснить. Главное, не растеряться…"
- Я все знаю, - неожиданно произнес Ке и подошел ближе. Внутри Каору все сжалось; он никак не ожидал такого ответа и теперь мысли в голове бешено сменяли друг друга. Ниикура растерянно смотрел на Ке, пытался найти в его черных, как ночь, глазах ответ на вопрос "Что же будет дальше?"…
Ниимура вплотную приблизился к Каору, слегка приподнялся на носочках и поцеловал в губы.
Слишком неожиданно.
Такие мягкие губы. Такие сладкие. Они манили Као на протяжении долгих и мучительных трех месяцев. И наконец, он смог прикоснуться к ним, попробовать на вкус.
Ниикура обнял Ке за талию и притянул к себе. Тепло такого желанного тела, наконец-то. Томное ожидание стоило того.
Разорвал поцелуй Ке также неожиданно, как и начал.
- Пошли, а то вдруг еще волноваться начнут, - Ниимура хихикнул и, взяв за руку Као, вышел наружу.

***
- Согласитесь, это самый лучший Хэллоуин. – Тошия радостно вертел в руках чашку с глинтвейном.
В маленькой гостиной вечерами было довольно уютно. То ли из-за ее размеров, то ли из-за небольшого камина, у которого порой бывает так приятно посидеть, поглядеть на очаровывающий огонь. Окна в помещении выходили на соседнюю улицу, к вечеру она как раз оживала. Особенно приятно было смотреть в окно перед рождеством: суета, все спешат купить подарки, рождественскую елку и украшения для нее, дети выпрашивают у своих родителей очередную игрушку, те же не могут отказать своим чадам. Вся эта атмосфера умиляет, порой создается впечатление, будто ты попал в сказку. Ведь именно там так все и проходит…
Напротив камина стоит небольшой, но довольно комфортный диванчик. На нем устроились Дайске с "Кровавой Мэри" и Шинья с чашкой зеленого чай. Забравшись на диван с ногами, они сидят, кто по-турецки, кто просто прижав колени к груди, и весело о чем-то болтают. Дай больше ни на кого не обижается, он счастлив снова оказаться дома.

Помимо дивана в комнате располагаются еще два удобных кресла. Они стоят напротив друг друга. Клетчатая обивка зеленого цвета приятно радует глаз, а мягкое сиденье и спинка придают комфортабельность. Если Тошия хорошенько покопается в своей памяти, он наверняка вспомнил, что эти кресла, как и диванчик и знания абсолютно нестрашных историй, достались ему от прабабки.
- М-м-м, - Као неохотно отрывается от столько любимых губ, - пожалуй, ты прав, Тото.
Тошия хихикает и, старясь не мешать парочке, включается в беседу между Даем и Шиньей.
Каору сидит в кресле, а у него на коленях пристроился Ке. Они оба выглядят такими счастливыми, будто вместе уже давно. Они улыбаются и о чем-то рассуждают. Постоянно смеются и целуются, не обращая ни на кого внимания.
Обоим хочется, чтобы эта ночь была бесконечной.
Эта самая счастливая ночь.
Ночь Хэллоуина.

back