I

Жасмин

Я не помню точно, когда захотел овладеть этим телом. Я всегда пресекал поток этих мыслей, потому что это казалось почти невозможным. Теру вёл себя как ребёнок или около того, постоянная улыбка на лице, какие-то мелочи, донельзя милые и заставляющие улыбнуться в ответ – так же искренне и открыто. Я просто не мог представить его рядом с собой в кровати среди сбитых одеял и подушек, и в то же время постоянно думал об этом. Старался обращаться к прошлому, и всё время надеялся на то, что это глупо и это пройдёт. Но это не прошло, и каково же было моё разочарование, когда после роспуска из проекта Хизаки мы с Теру стали видеться гораздо реже. Хотя у каждого из нас появилось достаточно свободного времени…
Сейчас это кажется далёким, мы не общались всего месяц, но после этого уже несколько дней как бегаем по городу в поисках приключений.

Возвращаемся из ночного клуба.
Теру улыбается, как-то опасливо косясь на меня, только что я его поцеловал. Кажется, с алкоголем я перебрал, но как это незначительно. Ночь, скоро рассвет, а мы, наконец, одни. В голове всплывают воспоминания моих редких снов с участием Теру, мои мысли о нём, и я понимаю, что сойду с ума сейчас, если не…
Поцеловав его в губы снова, сажусь на кровать – он зашёл сюда за мной только для того, чтобы пожелать спокойной ночи – и утягиваю его за собой. Уже осознание того, что он не сопротивляется, кружит голову и даёт полную свободу действий. Гитарист послушно поднимает руки, когда я стягиваю с него футболку, вполголоса говоря какие-то глупости, и это наталкивает на мысль, что Теру не такой «ребёнок», каким прикидывается. Мне это нравится.
Хочу.

Теру

Ловить на себе взгляды каждый день – приятно, но странно и так непривычно. Мы познакомились в не самой дружественной обстановке, а в итоге проводили друг с другом каждый день, засиживаясь вечерами друг у друга и говорили о какой-то чепухе, которая тогда была чем-то важным. Не заметить то, как на меня смотрит Жасмин, было невозможно, и сначала я даже не мог понять – нравится мне это или нет. А вскоре я поймал себя на каких-то странных чувствах, которые испытывал к Ю. Но это была не симпатия или что-то в этом роде. Мысленно я остановился на том, что это желание, и не важно, что дальше. Скорее даже интерес – «а что будет, если…».
Всего-навсего.
Потому что, несомненно, Жасмин мне нравился и привлекал каждой чертой. Но всё когда-то кончается, и наши вечера, в прекрасных беседах, в тёплых уютных кафе или просто прогулках по городу, прекратили своё существование. Всё когда-нибудь кончается, и… начинается вновь. Однажды он позвонил мне с просьбой встретиться.
Сейчас я делаю то, что как мне кажется, мне нужно, просто необходимо. Я ждал этого? Возможно. Хотел? До сих пор не знаю точно.

Утро наступает тогда, когда я просыпаюсь, а когда я просыпаюсь, со счастливой улыбкой меня встречает Жасмин, сообщая, что проспал я до часу дня.
По телу о каждого движения разливается неприятная тупая боль, а кожа на шее и груди украшена яркими следами вчерашнего сумасшествия. Стоп… то есть, это всё-таки был не сон. Прекрасно.
- Как спалось?
- Незаметно.
Даже сейчас не хочу думать о том, как провести этот день. Я бы провёл его в кровати, или на диване с парой альбомов давно любимого исполнителя в плеере, если был бы дома, но увы.
- Я нашёл тут кое-что…
- А?..
- Из одежды. Тебе, – кивает на кресло, где лежат футболка и шорты, а также мои вещи, скинутые вчера в беспорядке на пол.
- Я… в душ, наверное… сначала…
Жасмин кивает и удаляется из комнаты, бросив, что полотенце я сам найду в ванной. Под струями едва тёплой воды перебираю в памяти события вчерашней ночи. Почему-то мозг упорно отказывается принимать эту информацию за правду, но мне доставляет невероятное удовольствие осознавать, что это всё – было.
В одежде Ю я выгляжу несколько комично, но это не играет роли. Выхожу из ванной бодрый и в приподнятом настроении, и затем сворачиваю на кухню. Вижу на столе две вазочки с уже разложенным по ним мороженым.
- Жасмин?.. – он не отзывается, и я улыбаюсь своим мыслям. Сладостей на этой кухне, кажется, неизмеримое количество.
- Так всё-таки, вчерашнее… это был сон, да? – он лукаво улыбается, когда застаёт меня, доедающего уже вторую порцию мороженого.
- Тебе этих доказательств мало? – бурчу, чуть оттягивая воротник футболки, недовольный тем, что меня отвлекают.
- А может, сначала что-нибудь попроще?
- Что?
А на плите, оказывается, остывает «завтрак». Отрицательно качаю головой, понимая, что жутко хочу пить.
- Да отстань ты от меня со своим омлетом. Дай лучше…
- Ты вообще как питаешься? – смеётся, разворачиваясь к холодильнику и достаёт бутылку минералки.
- Я по утрам не ем.
- Уже не утро.
- Для меня утро.

***

После вчерашней ночи всё становится на свои места. Теру – такой, каким я его привык видеть, утро – таких было в избытке, с Теру в том числе, только разница в том, что обычно он спал в гостиной, на диване. Но это было даже не вчера, это было всего несколько часов назад.
Почему?
Почему я до сих пор думаю об этом, как о чём-то сверхъестественном? Когда мечта сбывается, на её место должна встать другая, чтобы не было пустоты. Но кажется, «мечтой» это назвать нельзя, а если и так – то она ещё не сбылась.
Кто учил тебя быть романтиком, а, Юичи?
Сегодня мы, как это бывает обычно, поедем в центр города, без какой-то определённой цели. И потом уже решим, как дальше проводить вечер. А может – тоже, как обычно, Теру скажет, что этим вечером он крайне занят, да и уже опаздывает и уйдёт. До завтра.
До завтра.
Живу сегодняшним днём.
Зная, как любит Теру спать, не решаюсь будить его – как всегда. Обыденный сюжет. Так всегда было и есть, только вот не знаю, что будет дальше. Мне кажется, я знаю Теру настолько хорошо, что иногда уже интуитивно угадываю, чего и когда он хочет.
Сейчас – мороженое. Он будет счастлив, начав день так.
И я в очередной раз оказываюсь прав.

- Конец апреля, а я снова хочу зимы, - произносит вдруг Теру, отодвинув от себя пустую вазочку. - Так невыносимо, что готов уехать куда-нибудь подальше отсюда, туда, где сейчас снег. Только всё это в глупых и бессмысленных мечтах…
Пожимаю плечами, кинув взгляд за окно. Я, напротив, жду лета, и снега мне сейчас совсем не хочется.
- Не люблю засиживаться в гостях…
- Уже уходишь?
- Угу… Надо дома появиться хотя бы.
Теру поспешно покидает кухню, и быстро переодевшись в свою одежду, оглядывается – не забыл ли чего. Впрочем, это лишнее.
- Подожди…
- Да?
- Ты ещё придёшь?
- Зачем? Увидимся когда увидимся, - улыбнувшись, он закрывает за собой дверь, а я прикидываю в уме варианты, как провести остаток дня.

Возвращается, не прождав и двух часов. Почти ожидаемо, мы проводим этот день вместе, совсем наедине, и ничто нам не мешает. Гуляем в парке, потом сидим в кафе, а под вечер возвращаемся домой, и всё снова начинается с поцелуев. Сладкие губы, их приятно целовать, а ещё приятнее – кусать, ловить дрожащее дыхание и принимать поцелуи. Жадность. И жажда.
Ещё пара дней, проведённых вместе, и ещё несколько, и я уже забываю, как, когда и в какой момент мы переступили эту «запретную» грань вместе. По обоюдному согласию. Как будто так всегда и было, и это привычно, нормально. Ничего «сверхъестественного».
Мне интересно просто наблюдать за Теру, он так невероятно быстро меняется. И даже сравнивая его два дня назад и сейчас – я не могу сказать, что это сто процентов тот же самый человек. Он один, когда мы где-то в центре города, другой, когда он где-то чем-то занят, и совсем иной по ночам. Мне кажется, это абсолютно его время, чем бы он ни занимался – сидел в Сети, пил кофе кружку за кружкой, или…
А ещё в его глазах появляется блеск какой-то детской радости. Как будто секс – для него это что-то… что-то вроде сладостей, которые он так любит. Не важно, просто шоколадка или мороженое, или кусочек торта. Всегда восторг, удивление, фейерверк эмоций. Я почти теряюсь, когда он достаёт из пачки сигарету и курит, выпуская горькие колечки дыма. Но таким я знал его всегда, если бы этого не было – я бы действительно подумал, что мир перевернулся.
Он сейчас так похож на одну из моих нечастых фантазий.

***

Чем больше я узнаю Жасмин, тем больше он мне нравится. Правда, ещё не знаю, хорошо это или плохо. Мне кажется, раньше я почти не знал его, какими бы частыми не были разговоры. Совместное времяпрепровождение, всё это… несколько глупо. Мы вполне могли бы обходиться друг без друга, в конце концов, ведь никто ни от кого не зависит.
А вот ночи… нет, я не согласен делить эти ночи с кем-то другим, чужим и совсем ненужным. Да, мне совершенно точно пока не нужен никто, кроме Ю. Он слишком «не такой».
И этим интересен.
Я знаю многие его привычки и слабости, его определённые нормы в чём бы то ни было, а ещё… его действительно цепляет, если его пытаться разозлить нарочно. И наверное, лучше этого не делать.
Дни собираются в длинную вереницу, стоит только оглянуться назад – и не узнать своё прошлое. Кажется, это было две недели назад, но это было так невероятно давно…
Когда мы познакомились? Сколько времени прошло с момента нашего знакомства до «здесь и сейчас»?
Автостоянка на окраине города, чёрт знает, что его сюда привело. Ах, да… Поговорить. У меня создаётся ощущение, что Ю просто не знает, с чего начать разговор. Он говорил, что что-то ему не нравится, что-то коробит и выворачивает душу вот уже который день, но что? Без понятия. Что-то сильное, неподвластное, и что-то, чему противоречит наш нынешний образ жизни.
Поднимает на меня тяжёлый взгляд, и сразу закрывает глаза тёмными очками, не знаю, зачем он это делает. Впрочем, отвернувшись, снимает их – они не нужны, скоро закат, солнце близко к земле.
- Что ты чувствуешь?
Этот вопрос сбивает меня с мысли, я хотел предложить поехать в парк, тем более, мне это на сегодня было обещано когда-то давно. Что я чувствую?
- В каком смысле? Тепло, пахнет бензином и твоей фруктовой минералкой, – усмехаюсь, отходя в сторону, переключая песню в плеере.
- Нет, вообще.
- Ну, вообще. Ты о чём?
- О чувствах ко мне, - подходит ближе, обнимая меня со спины, - как на этот счёт, мм? – разворачиваюсь к Ю, и он целует меня в губы, отпуская. Отвечаю на его поцелуй, напрочь забывая о заданном вопросе.
Привычка.
Жасмин неожиданно отстраняется, и ещё несколько мгновений я стою с закрытыми глазами, пожалев о том, что мы сейчас не дома. Ошибкой было уже прикасаться ко мне.
- Так что?
- Гм… ты действительно думаешь, что нам они нужны?
- А нет?
- Зачем?
- Странный вопрос.
Он берёт меня за руку выше локтя, утягивая за собой, в машину. Буквально заталкивает на место рядом с водительским, и захлопнув дверь, нажимает на педаль газа. В глазах опасный блеск, губы плотно сжаты. Он зол. На что? Не важно. Мне нравится.
Потому что Жасмин в ярости – это персональный взрыв рядом с тобой, вокруг тебя и только для тебя. То есть, для меня.
Вдавливает педаль газа до упора, мы несёмся на невероятной скорости, к которой я мало привык, и сейчас благодарю небеса за пустую трассу. Я дышу опасностью, я не знаю, куда мы едем, и что дальше будет, разговор у стоянки уже давно забылся, и сейчас я думаю только о том, что снова хочу ощутить вкус и тепло губ Ю.
Машина резко тормозит, мы на побережье. Яркий огненный закат над морем и солёный воздух. А у меня сердце выбивает бешеный ритм. Ю выходит из машины, и подойдя к кромке воды, закуривает, ничего не говоря. Я остаюсь один на один со своим желанием.

***

Разумеется, нет. Что за глупости. Разумеется, ни тебе, Юичи, ни ему, не нужны эти «чувства», но… почему-то всегда находится «но», о которое я рано или поздно спотыкаюсь.
Секс. Просто так, ради развлечения, ради удовлетворения друг друга. Отвратительно. Если между нами и были когда-то тёплые дружеские отношения, то мы с успехом их убили. Или… нет?
Злюсь в первую очередь на себя, за то, что сам виноват. А Теру слишком хорошо знает, что когда я злюсь – меня легко спровоцировать, и от этого гнев во мне закипает ещё больше. Он уже не тот, которого я знал пару месяцев назад, совсем не тот. От этого что-то неприятно скребёт в душе. Пошлость и похоть, невероятно, как я мог когда-то мечтать о нём. Совсем недавно, но кажется, что прошло так много времени…
Разжимаю пальцы и сигарета летит вниз, упав в подкатившую к берегу волну. Прямо сейчас пойти и сказать ему, чтобы больше не появлялся в моей жизни. Я просто не могу поверить в контраст «до» и «после» и что случилось с тем мальчиком, в которого я был почти влюблён. Бред.
Вздрагиваю от его прикосновения к себе, подкрался совсем не слышно. Обнимает меня за плечи, притягивая к себе и целует в висок.
- Кажется, ты о чём-то хотел поговорить?
- Хотел, – передумал. Сейчас мы поедем домой и там всё выясним, не хочу привлекать излишнее внимание. Но кажется, людей здесь совсем нет, и это… и вообще мы на том побережье, куда редко кто приходит в настоящее время. Замечательно. Сбросив руки Теру, возвращаюсь в машину. Дышать глубоко и думать о бесконечном ледяном спокойствии космоса – вот что мне сейчас нужно. Никакого «настоящего», «прошлого» и «будущего», никаких проблем, решений и нерешительности. Всё к чёрту. Вот только чем бы вытеснить это самое всё… Какая-то музыка по радио, делаю громче и ещё громче, пока мне кажется, совсем не растворяюсь в музыке. Закрыв глаза.
На заднее сидение приземляется Теру, вытянув ноги.
- Зачем ты нас сюда привёз? – осторожное касание его губ к моей шее. Нечем. Нечем вытеснить его из моей жизни, пока в ней пусто.
- Ты знаешь, Хизаки снова собирается создать какой-то проект….
- Но ведь он уже…
- Нет, другой. Совсем новый. С Юджи Камиджо.
- И какое мне до этого дело?
- Для справки. Он поставил меня в известность потому что, скорее всего я снова буду там.
- Очень за тебя рад.
Настолько, насколько может меня достать, он расстёгивает верхние пуговицы моей рубашки, открывая себе доступ к плечам и продолжает цепочку поцелуев, покусывая кожу.
- Хватит, прекрати.
- Почему?
- Ты… я хочу тебе сказать, что…
- Я не хочу ничего понимать.
Солнце начинает погружаться в море, обжигая последними закатными лучами.
- Я хочу тебя.
- Заткнись.
- Нет. – Вцепляется пальцами в мои плечи, возвращаясь губами к шее, это надоедает, ненавижу, когда он так себя ведёт. А ему нравится меня злить, именно поэтому он сейчас делает то, что делает.
- Трахни меня. – Я не могу видеть, но знаю, что сейчас он улыбается – так же, как обычно. В очередной раз убираю его руки со своей шеи, выходя из машины. Оборачиваюсь и смотрю на него – да, улыбается. Смеётся, в глазах тот же безумный блеск, в такие моменты мне кажется, что он болен. Разворачивается ко мне, в висках стучит музыка тяжёлым ритмом, и я понимаю, что мне хочется стереть эту вечную ухмылку с его лица. Не слышу, но понимаю по губам очередную просьбу, и мне не удаётся затушить в себе злость. Наклонившись, вытягиваю его из машины, грубо, схватив за предплечье, не успевая отделаться от его цепких объятий.
- Перестань вести себя так, кретин. Зачем тебе это?!
- Просто потому что хочу.
- Ведёшь себя как последняя шлюха.
- Не правда. Ю, пожалуйста…
- Хватит!
- Я так…
- Я не хочу тебя, слышишь?
- Врёшь.
- Прекрати, иначе я…
- Иначе что?
Удивлённо распахнув глаза, смотрит на меня, словно только что спросил меня, почему небо голубое, давно уже понял, что мне нравится, когда он так делает. Именно поэтому я ахаю от неожиданности, когда он впивается своими губами в мой рот, запуская руки под мою одежду.

***

Ещё немного и он сдастся. Что это на него нашло сегодня? Сначала чувства, теперь это… Смешно просто.
Не успеваю ничего сделать, когда Ю отталкивает меня, и сразу же за этим я чувствую тупую боль от удара, едва удерживаюсь на ногах, чтобы не упасть. Надо же, сколько негодования. Снова усмехаюсь – ну да, мне нравится играть, но не так долго. Хотя, если разозлить Ю ещё больше, чуть больше, чем сейчас, можно… Да, мне нравится это. Безумно нравится. Приблизившись к нему, хватаю за воротник, сводя расстояние между нами до минимума, и шепчу в губы:
- Ты со стороны таким смешным выглядишь, Ю. А кто ты, если даже со своими желаниями совладать не можешь? Если ты даже сам с собой не в ладах? Давай, хватит уже обманывать самого себя, - утягивая его за собой, сажусь в машину, не отпуская и не позволяя отстраниться. – И если не ты, то твоё тело… - одной рукой обвивая его за талию, второй пытаясь расстегнуть ремень на джинсах, - уже давно и очень сильно хочет меня. Чего ты ждёшь?
Облизываю губы, стараясь не обращать внимания на бешеное биение сердца. Любое прикосновение ко мне сейчас опасно, ровно как и шаг в сторону, удар, пощёчина – что угодно. Ложусь, уже начиная жалеть о том, что места здесь очень мало, но на это плевать.

***

Невероятно. Я так легко иду у него на поводу, и всегда делаю всё, что он захочет, что уже почти привык к этому и почти не замечаю. Сейчас мне хочется сделать ему больно, заставить орать от боли, но именно этого он сейчас и ждёт от меня, значит, он добьётся своего. А может, просто он слишком привык получать удовольствие оттого, что противоестественно. Сейчас хорошо было бы уйти, но я не могу.
Уже не могу.
Теряю контроль над собой, когда ненависть застилает глаза, и плевать уже, что всё будет как обычно. Как прежде. Как всегда.
Склонившись над ним, упираясь руками в сидения, слушаю слова, которые тонкими иглами уходят под кожу, протягивая нити страха, правда какого и перед чем – не понимаю. Прекращаю поток болтовни резким поцелуем, кусаю его губы, он чуть приподнимает бёдра, стараясь стянуть джинсы, но я опережаю его, сдирая их сначала с него, потом с себя, и грубо вхожу, без подготовки, до упора. Теру дёргается подо мной, зажмуриваясь, но я не останавливаюсь, сделав ещё несколько движений. Он открывает глаза с застывшими в них слезами, и я краем сознания я понимаю, что так нельзя, и пусть даже потом я буду снова ругать себя за слабость, сейчас это не важно.
- Ну же… - судорожный срывающийся шёпот, приподняв бёдра, он снова подаётся навстречу, тихо простонав от боли, - не останавливайся.
И снова ненавистная улыбка искажает его губы, тихо прерывисто вздохнув, он выгибается, шире разводя ноги. Закусив губу, проводит рукой по своему телу, ниже, и начинает ласкать себя, поскуливая и так же улыбаясь. Дрянь.
Поймав его руки, завожу их за голову, возвращаясь к его губам и прокусывая их до крови. Он начинается изводиться, постанывая и извиваясь подо мной.

***

Резкая боль растекается по всему телу, буквально заставляю себя открыть глаза, нельзя показать боль. Жасмин останавливается, ошеломлённо помедлив, когда я касаюсь себя, нарочно провоцируя его и заставляя себя забыть на какое-то время о боли. Пусть даже незначительно.
- Отымей меня наконец! – слова вырываются против воли, и я смеюсь, смеюсь, забываясь и подаваясь навстречу, когда он снова начинает двигаться. Резко и отрывисто, даже не пытаясь доставить удовольствие, но мне сейчас всё равно, и кажется, до конца остаётся немного, когда он сам, сомкнув пальцы на моей плоти, начинает двигать рукой, то резко, то размеренно, дразня и вынуждая быть ближе. Меня бьёт неконтролируемая дрожь, часто дыша, чувствую, как катастрофически не хватает кислорода, и тут же целую его в губы.

***

Вколачиваюсь в его тело, кусая губы, глядя на то, как бессильно он извивается подо мной и умоляет то остановить это безумие, то продолжить, выкрикивая иногда моё имя. Насилие сменяется нежностью, резкие движения – плавными, успокаивающе глажу его бёдра, пока он не начинает получать удовольствие. И всё же…
Когда я понимаю, что он уже готов кончить, а по позвоночнику проходит тёплая волна удовольствия, сильно сжимаю основание его члена, ещё пару раз насадив его тело на себя. Теру кричит, не контролируя себя, почти задыхаясь и впиваясь ногтями в моё запястье, когда я выгибаюсь на нём, постепенно расслабляясь.
Выгибается, безостановочно шепча что-то, с его ресниц срываются слёзы, но я не даю ему расслабиться. Снова завожу его руки назад, сжав бёдра коленями, не позволяя двигаться.
- Жасмин… пожалуйста… хватит…
- Вот ещё. Это так интересно. И ты сам этого хотел, - шепчу на ухо, до боли сжимая запястья. У меня ещё есть время немного… поиграть.

***

Кажется, что тело лижут языки пламени, последние лучи солнца зашли за горизонт уже давно, и сейчас мы в душной вечерней темноте, жарко. Тело молит о пощаде, боль и наслаждение достигают наивысшей точки, так, что если Ю сейчас не даст мне разрядки…
«Сам этого хотел». Все попытки вырваться тщетны, я не понимаю, чего Ю от меня хочет, но и не думаю об этом, в голове не остаётся ни одной мысли кроме желания, что переполняет меня и испепеляет изнутри.
- Ты что… хочешь, чтобы я умер от оргазма? – во власти ощущений. Замираю, когда он берёт меня в рот, едва касаясь языком, нежно ласкает, как будто издеваясь и заставляя меня захлёбываться стонами, забываться, ловя ослепительные вспышки удовольствия. Нет, так нельзя… Так не может быть, если бы он хотел сделать мне больно.
Кончив ему в рот, повожу бёдрами, высвобождаясь. Сердце стучит так сильно, что кажется, это заметно просто так. Жасмин склоняется надо мной, осторожно, словно боясь прикоснуться, и заставляет смотреть в глаза. Улыбка на его губах не предвещает ничего хорошего.

***

Я слишком хорошо знаю, что ему сейчас достаточно случайного касания, чтобы снова было «мало». Нависаю над ним, держась на руках. Вероятно, этот вопрос надо было задать несколькими мгновениями раньше, но вряд ли я бы мог получить внятный ответ…
- Говори. Сколько их у тебя, с кем ты проводишь каждую ночь, когда не ночуешь дома? – дурацкие подозрения. Но мне сейчас всё равно, что я говорю, что я делаю. Вижу вспыхнувшее удивление в глазах Теру, он тут же отворачивается, прикрывая веки.
- Ты дурак. Ты один. – Выдыхает безразлично, чуть поморщившись от боли, уже почти привычным жестом.
Я не ожидал иного ответа, но он почти нереален. Слишком часто Теру пропадает в последнее время, говоря, что просто слишком большая нагрузка в группе, и он ничего не успевает, но это – последний рывок. Куда проще было бы поверить, но что-то мне мешает. Возможно, это я привязался к этому мальчишке, наверное, это слишком – считать его полностью своим, всегда и постоянно, и может быть, всё это чересчур, ведь между нами действительно ничего нет…
Чёрт…
Вот и разгадка. Меня это раздражает, отсутствие всего того, что могло бы быть, совершенно точно могло, но нет. И в первую очередь это не нужно Теру, а я за ним – по инерции.
Я действительно дурак. Хватит. Я впервые в жизни действительно хочу любить, но это бессмысленно. Потому всю эту канитель с Теру надо прекращать, просто оборвать все нити, связывающие нас. Чтобы потом это не оказалось неожиданностью.

***

Одеваюсь и устало откидываюсь на спинку сидения. Незначительная боль, пошлость, я уже давно забыл о том, что когда-то мне это не нравилось. Да и сейчас я не в особом восторге, но привычка получать удовольствие по максимуму… странная привычка. Совсем темно, далеко от города и поблизости нет фонарей, а небо затянули тучи – так стремительно быстро, что я не успел заметить, кода это произошло. Впрочем, замечать мне было некогда.
Выхожу из машины, усмехаясь, когда вижу в темноте тлеющий оранжевый огонёк сигареты. На время тучи расходятся, открывая часть луны – она сегодня полная. И я буквально вижу лучи, как это иногда бывает с солнцем – так лучи рисуют дети на картинках. И, наверное, не зря, потому что так действительно бывает. В этом ледяном лунном свете после обжигающих лучей заката всё кажется каким-то совсем нереальным.
Как резко прекратившийся пожар.
Вдыхаю отравленный никотином воздух, обернувшись, вижу, что Ю уже снова вернулся в машину. Когда я пытаюсь открыть дверь – ничего не получается, из-за чего я выдаю тихое «ой».
- Что за шутки?
- Сам до дома дойдёшь.
- Ю, я не знаю даже, где мы сейчас. Ну хватит, открывай…
- Нет, я серьёзно. И я не спрашивал – я сказал, что дойдёшь. Или… не важно как, доберёшься.
Внутри от глупого страха всё сковывает холодом – и я сильнее, чем до этого, ощущаю прохладу ночного воздуха здесь.
- Юичи?
Он поворачивает ключ зажигания, явно не желая продолжать разговор дальше.
- В чём дело?
- Придёшь домой – поговорим.
- Эй? Да как я…
- Не маленький уже, Теру. Считай это первоапрельской шуткой.
Отхожу от машины, когда она двигается с места.
Блеск.
Но нет, всё довольно спокойно, как-то тихо и глупо. Я почему-то стою и жду, что он сейчас вернется, потому что это действительно глупо. Достав из кармана мобильник, освещаю им себе дорогу. Кажется, до трассы идти минут пять, там можно поймать попутку… и узнать, где же я нахожусь.
Несложно. Почему-то я сопровождаю свои мысли тихим безумием, как будто так часто бывает, как будто я уже привык находить дорогу и оставаться один на один с собой.
А здесь сейчас красиво… Начинает накрапывать мелкий дождь и поверхность моря покрывается рябью, оно сверкает, переливается, как… как шоколад, если его растопить. Только море большое, холодное и отталкивающее. Я всегда боялся больших пространств, пустых, открытых и почти бесконечных.

***

Сам себе удивляюсь, и не до конца понимаю, почему так делаю. Это кажется мне… забавным. Не более. Последний разбившийся мир – вот в эту морскую бездну, а потом будет мир, созданный не нами. Это, наверное, будет здорово.
Во мне не возникает беспокойства, пока я не захожу в квартиру, уютную и тёплую. Кажется, там дождь начинался… Набираю номер Теру, подумав, что наверное, это будет слишком эгоистично со стороны выглядеть, но всё равно.
- Ты где?
- Какой хороший вопрос. Если я скажу, что всё ещё на побережье…
- Я слышу музыку. В такси?..
- Скоро буду.
Завтра поговорим завтра, увидимся когда увидимся, что будет – то будет. Неизбежность и уже всё равно, я знаю, что будет завтра, и что будет потом. Главное, что начало уже есть, а пути назад – нет.
А сегодня спать. Вряд ли он придёт именно ко мне, где понятие «дом» стало уже каким-то слишком прижившимся, общим и постоянным. Я всё же надеюсь на то, что он поедет к себе, потому что завтра у него тяжёлый день.
Всё донельзя удачно.

***

Бежевый потолок – это первое, что я вижу после того, как открываю глаза. Потом – светлые обои. А потом в голове появляются первые мысли. Ну, например, что это мне снилось… Это мне снилось или я действительно вчера шёл переулками и жалел о том, что не имею привычки носить с собой зонт? Забавно. Забавно ещё и то, что я живу как будто во сне и каждый день либо хочу считать сном, либо боюсь этого.

После долгих разговоров, которые ни к чему не привели, Кавору распускает всех.
- Что будет дальше?
- Понятия не имею, - отвечаю на вопрос вокалиста, не задумываясь, - но всё будет хорошо, точно.
Кавору оборачивается, оказывается ко мне слишком близко, и его взгляд падает на мою шею. Едва касаясь, проводит подушечками пальцев по следам поцелуев, оставленным Ю. Кажется, от этого по телу расходится множество маленьких разрядов тока.
- Теру…
- Да, я знаю, что уже ничего не будет хорошо, но не думаю об этом, всё равно бесполезно, - стараюсь не реагировать, когда он касается шеи губами.
- Почему нет? – задаёт уже сторонний вопрос, не в противоречие. Он уже давно любит меня, и, наверное, это единственный человек, которого я люблю… или любил когда-то. Вот только у нас с ним ничего не могло бы быть, всё равно что с лучшим другом детства. А если бы и могло быть, то уже слишком поздно. Это то, о чём я тоже пытаюсь не думать, и у меня это с успехом получается, а вот Кавору, кажется, всё ещё лелеет какую-то надежду, но…
- Да ничего уже не будет. Это наше последнее лето, – выдыхает, отпуская меня.
- Ты знаешь, что это не так.
- А как иначе? У тебя есть другие варианты?
- Снова этот бред, каждодневная трагедия. А можно было бы поблагодарить небеса за то, что мы вообще остались в живых.
Собираюсь уходить, но меня в очередной раз останавливает голос Кавору.
- Опять убегаешь?
- О чём ты?
- Ты явно избегаешь меня.
- Но…
- Раньше у тебя времени было больше, помнишь?
- Прости, у меня ещё есть на сегодня дела, - развожу руками, потому что сейчас я действительно боюсь не успеть.
- Теру!
Останавливаюсь уже у двери, стремительно подойдя ко мне, вокалист прижимает меня к стене всем телом, вцепившись пальцами в плечи.
- Хватит ломать эту комедию. Я же всё вижу, да и ты не пытаешься скрыть. КАК ты меня любишь, в ЧЁМ выражается эта твоя «любовь»?! В том, что я всё время думаю только о тебе, о тебе – как о чём-то невероятном и недоступном, а ты в это время трахаешься с кем попало?!
Внутри всё холодеет от этих слов и даже становится страшно, но всего на мгновение. Я ещё никому не позволял разговаривать с собой в подобном тоне – если я, конечно, этого не хочу. Непривычно – но можно привыкнуть, в конце концов, всё когда-нибудь меняется. Отталкиваю Кавору, не дав ему снова приблизиться, ловлю его запястья. Кажется, он хочет меня придушить – и это с самых первых моментов знакомства.
- Если тебя это действительно волнует, то это твои проблемы, потому что, во-первых, как бы тебе этого не хотелось, не «с кем попало». И именно поэтому – уже во-вторых, спать я с тобой не собираюсь. А в-третьих, я очень рад, что твоё «всё» скоро закончится, я весьма сомневаюсь по поводу того, что у меня будет так же.
Отпуская, отталкиваю его, и, развернувшись на каблуках, не даю ему ничего сказать, покидаю это здание.
Моё прошлое с треском ломается и летит в бездну, пока я не знаю, что с этим будет. Вот теперь мне действительно страшно, осознание близкого конца всей жизненной феерии и ярких красок подходит ко мне вплотную. Нет, всё будет в порядке, просто не может не быть…

***

Теру появляется в короткий промежуток времени, который уже не вечер, но ещё и не ночь. Жалуется на головную боль и на то, что, наверное «опасен для общества». А ещё он напряжённо о чём-то думает, что-то переживает, и явно что-то не очень приятное.
Хотя по большому счёту мне всё равно.
Сев рядом со мной на диван и поставив на стол уже пустую чашечку из-под мороженого, тянется ко мне. Ласкает губами кожу на шее, согревая дыханием, а потом зарывается лицом в волосы, обнимая за талию и притягивая ближе. Не знаю, почему я позволяю ему всё это, но я чувствую, что что-то не так, потому что раньше ничего этого не было. И подобная безмолвная скрытая или явная болезненная нежность – слишком непривычна для меня. Сажусь удобнее, обнимая Теру, едва ли не усаживая к себе на колени. Если я об этом не мечтал, то, по крайней мере, думал – и вот он, беззащитный, мой маленький хрупкий мальчик, у меня в руках. Совсем не хочется никакой грубости, и кажется почти нереальным то, что было сутки назад.
- Ну что случилось-то? Говорить будешь?
Забываю все слова, которые хотел сказать ему при первой же встрече, что-то подсказывает мне, что зря, но нет, нет, не сейчас. То, что я вижу обычно – это маска, неумело слепленная из стереотипов, а то, что я вижу сейчас – не идёт ни в какое сравнение с этой нелепой маской. Очень странно видеть сейчас в глазах Теру пугающий блеск, он отворачивается...
- Почему-то кажется, как будто что-то во мне разбилось, - говорит, как бы сам удивляясь своим словам, - и ты… не знаю, внутри, вот тут, - он прикладывает руку к груди, - что-то жжёт. И дышать больно. Что-то…
Он такой и есть. Немного чужой, не из этого мира, как будто только что появился – здесь и сейчас, и как ребёнок – его эмоции, чувства очень легко читать. Безвольной куклой опускается на колени, низко опустив голову, от бессилия царапая ковёр ногтями. Я ничего не понимаю, я дезориентирован и совершенно сбит с толку, потому что это слишком резкий контраст. Теру, который дышит одним эгоистичным желанием – и этот открытый, беспомощный неземной мальчик. Я не знаю, как реагировать.
Но я люблю его. Совершенно точно – люблю.
А вот это уже за все рамки.

***

Теряюсь оттого, что происходит. Что заставляет меня вести себя так, я не знаю. Это кажется уже не важным. Жасмин спускается с дивана вслед за мной. Изучает меня взглядом какое-то время, а потом улыбается едва заметно – своим мыслям. Отчего-то меня начинает бить мелкая дрожь, озноб, как при болезни. Мне… чёрт, мне страшно. Я боюсь себя и того, что могу ещё сказать или сделать, боюсь своих чувств, и по большей части потому, что не могу понять, что это за чувства.
Маленький взрыв на глубине подсознания.
Ю осторожно приникает к моим губам, словно не желая… спугнуть? Во мне появляется мгновенное желание бежать, бежать отсюда, чем дальше – тем лучше. Но более реальным кажется другой вариант – закрыться снова. Не потому что мне не нравится, а потому что я не могу так больше, что-то мешает…
Щемит до пронзительной боли.
Игра.
Несмело отвечаю на поцелуй, удивлённо и почти испуганно распахивая глаза, вкладывая во взгляд всю почти детскую непосредственность и то ребячество, что так нравится Ю. А в его глазах – тепло, нежность, и… Я впервые вижу его таким. Откуда этот непонятный, неясный страх? Жасмин отстраняется, проводя рукой по моим волосам. Таким он был только до того времени, когда мы стали знакомы НАСТОЛЬКО близко. До нашей первой ночи, до того, как…
Встаю с места, часто дыша.
- Я… прости, это всё же мои проблемы.
- Подожди, ты куда?
- Домой.
Ю растерянно провожает меня взглядом, а я злюсь из-за того, что поддался этой нежности. Глупость, её просто не может быть. И любви тоже не существует, по крайней мере, по отношению ко мне. Кавору сегодня это с успехом доказал – меня можно только хотеть.

***

Нет же, не исчезай, не оставайся напрасной мечтой. Я слишком долго ждал, чтобы отпустить просто так.
- Останься, - куда делась способность сначала думать, а потом говорить, тоже не ясно. Ясно одно: я хочу провести хотя бы этот вечер вместе – так, как давно хотел. В голове стучит только одно слово: мой.
И никакой боли, подчинения, я хочу, чтобы он только понял, как я его… люблю.
От этих мыслей сладко замирает сердце. Пусть это будет правдой, пусть самые страшные мои опасения не сбудутся.
- Ю, мне нужно домой хотя бы потому, что я уже давно там не был.
- Ну, не ври. Останься.
В его глазах непонимание. Он отворачивается от меня, сделав вид, как будто ищет что-то.
А потом остаётся.
И мы проводим этот вечер так, как хочу я.




II

Теру

Проходит буквально пара дней перед тем, как мне звонит Хизаки. Звонит и просит сейчас же приехать к нему, а уже после я узнаю, что я ему нужен – в качестве гитариста. В тот самый новый проект, о котором говорил Ю.
Мы снова будем вместе.
Я не могу поверить своему счастью, хотя, чего ещё можно было ожидать от Хизаки? Кажется, жизнь возвращается в уже привычное русло, за исключением одной мелочи.


Двинув бёдрами в последний раз, Жасмин подхватывает меня под спину, прижимая к себе, и выдыхает едва слышно:
- Люблю тебя.
А я заставляю себя поверить в то, что не слышал этого, забываясь и полностью отдаваясь ему. Охарактеризовать наши отношения на уровне чувств у меня ещё ни разу не получилось, но сказать, что между нами только секс – значит грубо солгать самому себе.
Прижимаюсь к его горячему телу, скользя губами по шее, и ничего сейчас не хочу больше, кроме того, чтобы всё время быть с ним рядом, всё время чувствовать его и…
Нет. Чёрт. Я не люблю. Я не люблю, это никому не нужно, а потому лучше забыть об этом. Но я не могу сейчас не реагировать на его мимолётные прикосновения – едва ощутимые, но от этого ещё более возбуждающие. Зачем он это сказал? Зачем убил ту близость, что была между нами, никого ни к чему не обязывающая? Если я и так целиком, полностью – весь принадлежу ему. И это только так.
Верно, всё ясно. Боюсь любить.
Ю целует меня в уголок губ, снова прошептав что-то о любви. И у меня срабатывает защитный механизм, что-то вроде аварийного выхода на случай пожара. Просто доказать ему, что любовь – не нужна, и жить дальше, как прежде. Это кажется вполне возможным.

Жасмин

Шепчу ему в губы о том, как я его люблю, как уже давно понял, что без него теперь не смогу жить. Сам себе повторяю, что это так – в первый и последний раз, что больше я никогда и ни за что не заикнусь об этом, потому что это всё-таки глупо, когда не находишь взаимности. Хотя, боже, о чём я… он такой чувственный мальчик, он просто не может меня не любить. Это так сладко, а он слишком любит сладкое, чтобы отказаться – действительно отказаться от этого.
Скользнув рукой к низу живота, Теру чуть улыбается, легко сжимая мою плоть. Едва прихватывает зубами кожу на шее, оттягивая, заставляя зашипеть от почти незаметной боли – просто все чувства сейчас обострены до предела, и с ощущениями то же.
- Ты любишь боль? – тихо спрашивает, поднявшись выше, шепча на ухо. И я точно знаю, что сегодня ночью мы не уснём.

***

Когда я просыпаюсь, Ю уже нет, выполняя все привычные утренние процедуры, я всё думаю, куда он мог уйти так рано, что я и не заметил. Впрочем, для него это нормально. Сев с кружкой чая перед телевизором, смотрю выпуск новостей – час дня, я спал даже меньше, чем обычно по «выходным». Но число, произнесённое миловидной ведущей следующей передачи, заставляет меня задуматься – я что-то забыл. Сегодняшний день….
Встреча.
Поднимаюсь на ноги, судорожно вспоминая ещё и время и место назначенной встречи, и обнаруживаю, что уже очень и очень опаздываю. Добираться до самого места встречи тоже довольно долго, с учётом того, что я не знаю, где это точно, знаю только станцию метро. И в этот момент звонит мобильник – ну конечно, Ю. И сейчас я буду виноват во всех смертных грехах.
- Да?..
- Ты куда провалился? Где твоя голова, ты чем думаешь?
- Я забыл, - почти испуганно выдыхаю, не знаю точно, следует ли мне ещё куда-либо ехать, или уже оставаться дома.
- Отлично, ты забыл, а я должен думать, куда это ты провалился.
- Жас…
Ищу ключи от дома, опрокидывая статуэтки на тумбочке у выхода и на ходу обуваясь.
- Я тебя встречу, только давай быстрее? И если что, ты не один опаздываешь. Мы ждём ещё драммера.
- Скоро буду, - на выдохе, выключая телефон и с радостью обнаруживая ключи в кармане джинс.

***

Сколько бы я ни пытался разбудить Теру вовремя, он всегда только отворачивается, бормоча «ну, ещё пять минут, пожалуйста» - и засыпает прежним сном. Всегда удивлялся его способности спать где угодно, когда угодно и сколько влезет. Кажется, если бы было можно – он бы спал всегда. Но, чёрт возьми, я не могу быть более настойчивым, когда этот мальчишка спит – снова иллюзия, как будто я перебрал с алкоголем или накурился, не знаю, но ассоциировать Теру с ребёнком, с маленьким ангелом, зная, каким он может быть на самом деле… Я не знаю, я правда не знаю, что я чувствую к нему, но желание всегда оберегать его - не важно от чего, - сильнее, чем желание выбить из головы весь этот бред. И всё, что было раньше, до этого – стирается, как не самый хороший сон. Хочется бесконечно просить за это прощения, но я не буду этого делать.
Положившись на излишнюю самостоятельность гитариста, ухожу раньше, надеясь до встречи ещё завершить пару дел. Например, купить сигарет. Но то, что у меня всё получается, совсем не радует меня, когда все уже вобравшиеся присутствующие ждут Теру. Все – это я, Камиджо и Хизаки. Это он сказал, что опаздывает ещё и Юки – наш будущий ударник. Время, когда всё уже решено наверняка, когда большая часть первого шага выполнена, и остаётся уточнить только незначительные мелочи. Для начала. Именно для этого, и для того, чтобы познакомиться ближе, мы все сейчас собрались здесь.
Звонок Теру успокаивает меня – потому что это первый на моей памяти случай, когда он забывает и опаздывает.
- Завтра подойдёшь ко мне часам к шести? – Хизаки поднимает голову, отрываясь от изучения по сотому разу меню.
- Зачем?
- Я по поводу музыки. Сейчас вперёд нужно идти быстро. Я… покажу тебе что уже есть.
Киваю в ответ, оборачиваюсь на звук открывающейся двери. Снова не Теру.

***

Найти нужное кафе получается не сразу – кто назначает встречу в центре, где однообразных кафешек и кофеен на каждом шагу?
Наконец, за угловым столиком очередного вижу знакомые лица. Кто-то обещал встретить…
- Теру, неужели! – Хизаки встречает меня этой фразой, и я понимаю, что пришёл самый последний. Кивнув в знак приветствия всем присутствующим, вижу, что Юки тоже уже здесь.
Хи поочерёдно осведомляется у каждого по поводу записи, говорит о следующей неделе, на которой мы уже должны начать собираться вместе для репетиции – и всё.
И всё это интересно только пока это начало. Неужели вся эта суета стоит пяти минут «очень важных» разговоров? Хотя, в общем, всегда так – какого-нибудь особо важного и желанного события приходится ждать достаточно долго по сравнению с продолжительностью этого самого события.
Мне становится скучно в почти незнакомой компании – Хизаки оживлённо говорит с Камиджо об основной концепции будущей группы и названии, редко отвлекаясь на остальных и спрашивая иногда что-либо. Вспоминая его слова, я улыбаюсь – он не раз упоминал, что с вокалистом они говорят об этом давно, и можно подумать, что до сих пор не договорились. К слову, Камиджо выглядит уставшим, и это я замечаю не сразу. Замечаю только потому, что сам хочу скорее оказаться дома.
Жасмин изредка перебрасывается короткими фразами с Юки, уловить смысл их разговора я и не пытаюсь – так часто и бессвязно меняется суть и тема. Но, кажется, они друг друга понимают. В основном – приятная атмосфера, и всё же допив свой кофе и разделавшись с десертом, по уже давно хорошо выработанной привычке, ссылаюсь но то, что мне куда-то пора.
Никто не требует объяснений, и только Юичи удерживает меня за руку, когда я хочу встать с места.
- Увидимся завтра?
- Завтра?..
- Я сегодня не приду.

***

Возвращаюсь под утро и сначала удивляюсь тому, что в одной из комнат горит свет. Теру, конечно, может и не спать, и для него это нормально, но…
Спит. На полу, подтянув колени к груди. Наверное, уснул, смотря телевизор, но это так на него не похоже. За окном уже светлеет, и я думаю о том, сколько Теру проспал, насколько «можно» его сейчас будить.
Просыпается сам, открыв глаза, поднимает взгляд на меня, после отворачиваясь к окну и усмехается.
- А я… ждал тебя, - немного хриплый после сна голос; он садится на полу, найдя рукой пульт, выключает телевизор. – Случайно уснул.
- Зачем ты меня ждал?
- Я думал, ты…
- Да и думать не надо, я же сказал, что не приду.
- Но пришёл ведь…
- Уже утро.
Теру встаёт, пытаясь рукой пригладить волосы, и виновато улыбается.
- Не ждать тебя почти невозможно, - тихо, на выдохе. Подойдя ближе, обнимает.
- Что?..
- То есть… я…
- Ты что, всю ночь не спал?
Он кидает взгляд на часы, а потом берёт со стола кружку, вглядываясь в остатки её содержимого.
- Ну, скажем так, полчаса назад я пил кофе.
- Теру…
- Иди спать. У меня – утро.


- Ты с ума сошёл?!
- Ну почему сразу так? Я просто…
- Ты ночь не спал, в сумме с общим недосыпом это не хорошо, у тебя был тяжёлый день и в самом лучшем случае ты должен сейчас хотеть спать, а ты пьёшь, и в конце всей этой феерии – ты просто моментально пьянеешь. Чувствуешь масштаб катастрофы?
- Жас… тебе что, жалко?
- Лучше бы ты конфеты ел.
Недовольно отворачиваюсь, в мыслях пытаясь предугадать дальнейшее развитие событий. Идеально будет, если Теру действительно просто уснёт. Спаивать его я не собирался, но обо всех «способствующих» факторах вспомнил не сразу. Правда, Теру во многих планах сильнее, чем может казаться. Интересно, откуда у него тяга к алкоголю и почему он всегда больше всех кричит, что терпеть его не может.
- Не надо на меня злиться.
- Злость – последнее из человеческих чувств.
Теру удивлённо вскидывает брови.
- Но само это слово слишком часто…
- Это на эмоциях. Чтобы чувствовать злость по-настоящему мало просто сказать «я зол».
- Хм… а как же тогда ненависть?
- Это не то. Это… скорее та самая простая ненужная эмоция.
- Юи…
- Ненависть – просто яркие краски, громкое слово, не более. Она не живёт долго.
- Ты когда-нибудь ненавидел?..
В ненавязчивом разговоре у меня появляется глупая идея – задать простой вопрос. Вряд ли он сможет сейчас солгать.
- Ты любишь меня? – слишком резко, наверное. Но уже надоело ходить вокруг да около, действительно надоело. И создаётся такое ощущение, что Теру упрямо не хочет видеть ничего, кроме своего желания быть подчинённым. А я так не могу, я начинаю понимать, что полюбить его – было истинно переходом всех границ, и именно это если ещё не перечеркнуло, то довольно скоро перечеркнёт всё, что было и есть.
- Нет, - Теру улыбается, глядя в бокал на кружащиеся почти растаявшие кубики льда.
- Теру…
- Что? Да, не люблю. Ни тебя, ни кого-либо другого, потому что это – пустая трата времени! – он снова глупо улыбается, – Просто потому что это никому не нужно, ни мне, ни тебе… в дальнейшем. Такие чувства – это идиотизм полнейший.
Сжимаю ладони в кулаки, понимая, что всё действительно было зря. А в последнее время – особенно, и зачем я поддался тогда, когда надо было всё же сказать то, что так рвалось с языка, мне тоже не понятно. «Обаяние»
Чёрт возьми, как это возможно?!
Всё негодование, вперемешку со странным чувством – едва ли не обида, что копились всё это время и я не давал этому выхода, сейчас вскипают снова, и я не могу удержать себя.
Теру наклоняется ближе, размыкая губы для поцелуя, вызывая у меня только отвращение и негодование.
- Хватит, Теру. Иди проспись, - мягко отталкивая его от себя, встаю с места, говоря себе, что у меня нет никакого повода злиться на него. Действительно, пока всё это – эмоции. Раздражение, злость… скорее всего, просто усталость.
Гитарист следует за мной, ловя за руки и тихо смеясь.
- Ю, а ты правда думаешь, что я могу напиться? – опасный блеск в глазах.
- Я не думаю, я вижу. Просто послушай меня…
Верно, усталость. Опасная грань между «я ещё спокоен» и «а вот сейчас лучше не прикасаться».
Взяв Теру за плечи, разворачиваю его лицом к коридору, подталкивая к спальне и думая о том, что хочу домой. А ещё это всё же прекрасно, что он сейчас у себя дома. Я очень надеюсь на то, что вот-вот уйду.
- Это намёк?
- Да, это намёк. Ложись спать.

***

В голове туман, а тело непривычно лёгкое. Повинуясь непроизнесённому «приказу» захожу в спальню, и зачем-то – не иначе как проверить, лягу ли я спать, за мной проходит Жасмин.
- Ты там опять говорил о чувствах, - прикрываю глаза, облизывая губы. Кажется, сейчас я должен быть уставшим, но почему-то это не так, и открывая глаза вновь, я чуть улыбаюсь своим мыслям, - ты так много внимания этому уделяешь, только и разговоров…
Поздний вечер. После яркого коридора сложно привыкнуть к тёмной спальне, в этой темноте я различаю только силуэты предметов. И находящегося почти у двери Ю. Несильно дёргаю его за руку к себе, легко поддаётся.
- Но почему ты никогда не обращаешь внимания на то, что я чувствую здесь и сейчас? – хочу притянуть его к себе ещё ближе, но он не позволяет. Облокотившись о стену, расстёгиваю длинный ряд пуговиц на рубашке.
- Хорошо, что сейчас?
- Что – «сейчас»? – Ю хмурится, когда я обнимаю его за талию, и мне нравится злость в его глазах. Хотя, злость, он сказал – не верное выражение эмоций?
Хочу поцеловать его, расслабившись и наверняка уверенный в том, что всё пойдёт по уже знакомому сценарию. Скользнув руками к паху, почти касаюсь его губ своими, но он резко отталкивает меня. Неожиданно. Я больно ударяюсь головой о стену, зажмурившись на мгновение.
- Я сказал – прекрати!
- В чём дело, Ю? – слишком громко, наверное, смеюсь, не понимая, почему он меня отталкивает, или почему не уходит – если ему не нравятся мои действия. – Ты больше не хочешь меня? – свистящий шёпот на ухо, превозмогая боль оттого, как сильно он сжимает мои плечи, всё так же не давая приблизиться.
- Ненавижу тебя, видеть тебя больше не хочу, - отпускает меня, а я словно не слышу его слов. Выходит прочь, следую за ним, всё ещё продолжая говорить какой-то бред.
- Ю, стой!
- Я ухожу.
Почему-то кажется, что мы в огромной толпе, или где-то в центре города, на самой большой площади, на оживлённой проезжей части, какой-то неясный шум и обрывки множества мыслей в голове, и я теряюсь в невидимой толпе. Она относит Ю от меня. К чёрту, вернётся ещё. Как возвращался обычно… Или я… Или я? Какая разница, это же Ю, он не сможет вот так уйти. В каком смысле?
- Куда ты так торопишься? – в коридоре, ближе к двери, на улице прохладно, должно быть… Жасмин оборачивается в дверях, словно хочет ещё что-то сказать. Но я опережаю, непонятный всплеск эмоций.
- Иди, если тебя ничто не держит! Катись к чёрту, можно подумать, единственный такой..! - осекаюсь на полуслове, дверь уже захлопнулась. В голове всё так же шумит, прислонившись к косяку двери и оседая на пол, слышу торопливые шаги вниз по лестнице, хлопок уже подъездной двери – и тишина…
Но что-то не даёт покоя, что? Что меня так удивило, что заставило замолчать? Кажется, он всё же сказал… Закрыв глаза, пытаюсь воспроизвести в памяти последние минуты, но вижу какие-то странные картинки искажённой реальности. Нет, там было что-то важное, что-то…
Мне это не нужно.
В спальне обессилено падаю на кровать и последняя мысль, как всполох огня, вспышка, перед тем, как закрою глаза и усну – «люблю тебя… любил».
Что?..

И снова утро. Очередное неинтересное утро. Оно начинается с требовательного звонка телефона. Почему-то в последнее время я никогда не просыпаюсь сам по себе – или это телефон, или это будильник, или ещё что-то, но не сам. Опаздываю взять трубку, и ответом на моё «да?» служат короткие монотонные гудки. Чертыхнувшись, впервые после вечера оглядываю спальню. Вроде бы всё как обычно.
- Жас, ты дома?.. – снова сажусь на кровать, обхватив голову руками. Не нравится мне привычка басиста вести себя предельно тихо, когда я сплю. И даже когда просыпаюсь, я зачастую не слышу признаков ещё чьего-то присутствия в доме.
- «Да, Теру, я дома и уже сделал тебе твой кофе!», - отвечаю сам себе, недовольно покосившись на дверь. Какой кофе, чёрт… Что со мной? И что вчера было? Как будто провал в памяти, белое пятно, и пока мне не удаётся даже установить момент, с которого я ничего не помню. Утро…
- Ю, это уже не смешно! – ответом мне снова служит тишина и я начинаю злиться. Подобные шутки хороши только очень изредка, а так… хотя… да нет, если бы он был в душе, я бы услышал. И к тому же…
Это похоже на какой-то нелепый анекдот. И то, что спал я в одежде на застеленной кровати – это тоже я замечаю не сразу. Это может значить только то, что вчера я моментально вырубился, и никто…
Воспоминания-вспышки. Резко поднимаюсь на ноги, забыв о том, что от резких движений кружится голова. На кухне – аккуратно расставленные на столе два стакана и пустые бутылки, как будто к ним никто и не притрагивался. Цепочка воспоминания растёт и требует новых воспоминаний, из-за чего я разворачиваюсь и, завернув за угол, останавливаюсь в прихожей, ослеплённый вчерашним безумием. Не может быть правдой, слишком рассеяны эти границы реальности и случайной галлюцинации.
Мобильник всё ещё в моей руке – не осознав ещё до конца, что случилось и что я делаю, нажимаю на кнопку вызова, ожидая услышать басиста. Но, разумеется, его телефон выключен, глупо так. Да и что я могу сказать? Снова просить прощения? За что? Нет, дело не в этом, а ведь слова… Он вчера сам сказал, что уходит. Что я ему ненавистен и что…
Телефон снова начинает вибрировать в руках, запоздало заводя монотонную мелодию.
- Приедешь сейчас в студию? – Хизаки.
- Зачем? Почему так рано?
- Просто хотел с тобой отдельно кое-что уточнить, к тому же, отдельные моменты… стоит порепетировать нам только двоим. Вот я и хочу, пораньше, чтобы пока никто не пришёл. Так как?
- Сомневаюсь, что сегодня получится со мной что-то продуктивно… - смеюсь, проводя рукой по закрытым векам. Прямо сейчас явиться в студию я не способен, это будет, как минимум, через час, а потом уже нет смысла.
- Не хочу ничего слышать. Я тебя жду, хорошо?
- Жди, - безразлично пожимаю плечами, и положив трубку, ухожу в ванную. Не сказать, чтобы меня моё отражение привело в неописуемый восторг, но бывало и похуже. Кажется.

***

Наша первая встреча с Теру после того вечера, когда всё даже как-то очень тихо закончилось, прошла довольно незаметно. Так, как я и думал. Это было на следующее же утро, когда Хизаки постепенно заставлял всех подтягиваться в студию, чему-то удивительно радуясь. Теру сначала с непониманием и отчуждённостью пытался поймать мой взгляд, наверное, хотел бы что-то сказать или спросить, а потом наоборот – прятал взгляд, больше обычного смеясь над тонкими шутками Юки.
Это то, что успокоило меня в какой-то степени. Значит, всё в порядке, значит, я не ошибся и можно смело дальше продолжать жить, отдаляясь от гитариста.
Прошло уже что-то около месяца, когда он попросил меня рассказать, что же тогда случилось. В тот вечер… Я попытался скрыть удивление, потому что это было странно – может ли забыться, совсем пропасть из памяти конкретный эпизод жизни вот так просто? Хотя, может быть, Теру просто не хотел помнить этого.
Но больше всего удивило меня даже не то, что он действительно не помнит. Я искренне удивился себе, когда, глядя ему в глаза, кажется, в полголоса, рассказал дословно небольшой диалог и последовательность действий, так, словно рассказывал какой-то фильм. И слова о любви прозвучали как-то совсем глупо, как бывает как раз в плохих фильмах с никудышными актёрами и смешным сценарием, с претензией на серьёзность. «Я любил тебя» - кажется, я сказал это немного по-другому, или просто переставив слова местами. И всё же…
Вспоминаю это как далёкий сон, хотя вот этот разговор состоялся всего два дня назад. Теру долго молчал, и после ещё ни разу не посмотрел мне в глаза. Но не заметить его попытки снова восстановить хотя бы прежнее общение довольно сложно.
Вот и сейчас я рассеянно смотрю в окно, вертя в руках мобильник с пришедшей смс от него. Ищет встречи, глупый. Хочет поговорить… О чём? Логичный ответ – прийти и узнать. Но вряд ли он сам это знает, просто увидеть меня ему не достаточно.

Стоит передо мной немного растерянный, старается не смотреть в глаза, но всё равно по нему всегда было легко читать эмоции. Испуган и чего-то ждёт.
Я решил, что действительно проще будет один раз увидеться и поговорить «вживую», чем перебрасываться короткими непонятными сообщениями.
- Ты, кажется, сказать что-то хотел?
- Да, я думал, мы…
- Не здесь, так? Идём, я знаю одно хорошее место, старый парк, там почти никого нет…
Теру кивает, с готовностью следуя за мной. Не люблю, когда много людей вокруг, это сбивает.
- Можешь начинать?
- Я не знаю, с чего, - хмыкнув, он достаёт из кармана мобильник и бесцельно понажимав по кнопкам, убирает его. – Я хочу, чтобы ты вернулся.
«Я хочу». Снова. Кажется, он так ничего и не понял. А ещё научил меня быть таким же, как он – меня больше не интересуют чьи-то желания, помимо своих.
- В каком смысле? Я вроде бы никуда не исчезал. Да и не смогу теперь.
Старый парк. Почему-то, когда за парком перестают следить, люди не хотят посещать его. А мне такие места нравятся больше, чем ухоженные аллеи с подстриженными кустами и ровными дорожками. Пройдя под старой аркой, заросшей каким-то вьющимся растением, поставляю лицо порывам свежего, даже холодного ветра, закрыв глаза.
- Вернулся ко мне, - пропускает мои слова мимо ушей.
- Слышал бы ты себя со стороны. Зачем я тебе, а?
- Не знаю.
Я резко оборачиваюсь к нему, он не успевает отвести взгляд. Обречённость. А я чувствую едва ли не ликование оттого, что это не вызывает у меня никаких эмоций. Кажется, кто-то здесь зависим, мне знакомо это чувство. Ситуация повторяется, меняется моё отношение к ней.
- Помнишь мои слова, да? – слегка щурюсь от показавшегося из-за облаков солнца, сегодня та самая летняя погода, которую я люблю. Не жарко, но и не холодно. – Я хотел от тебя… по крайней мере, я знал, чего хочу.
- Я бы не смог полюбить тебя, Ю-сан.
Почему-то он говорит тихо, опустив голову. Почему-то он обращается ко мне так всё последнее время, хотя раньше… Нет, не было этого «раньше», и не могло быть. Ты всё придумал, Ю, помнишь?
- Почему?
Безразлично. Бесконечно огромная пауза. Теру делает глубокий вдох-выдох, сдвинув брови.
- Я бы мог… придумать, сыграть это для тебя. Если тебе это так необходимо.
Резкий порыв ветра, облака снова закрывают солнце, а листва на деревьях возмущённо шумит, и где-то эхом далеко отзывается шум большого города. Слова застревают в горле комом, всё, что я хотел сказать одним разом и закрыть тему. Он говорит это только для того чтобы «вернуть» меня? Или…
- Идиот. Мне этого совсем не нужно, не нужно делать мне одолжение, – смотрю под ноги, жалея, что сейчас не видно тени. Подняв голову, ловлю взгляд Теру, и кажется, что-то снова толкает меня на необдуманные поступки. Но нет, не в этот раз. …Не хочу уходить из этого парка, хотелось бы побыть здесь ещё немного. Наверное, именно поэтому стою, выжидая паузу, неизвестно на что надеясь. – Теру, незачем.
- Ю, пожалуйста, – взяв мою ладонь, сильно сжимает её, голос придушенный, глухой. Он сейчас ничего не слышит из того, что я ему говорю. – Я не могу без тебя и всё тут.
- Можешь. Найди себе…
- Да не хочу я никого искать! Я уже нашёл! Как ты не понимаешь, что мне никто не нужен кроме тебя?
- Ты сам-то понимаешь? – стараюсь быть равнодушным, и это с успехом получается. Что-то не так, как прежде. Внутренний барьер не даёт поддаться на этот… цирк. О, да. Кому, как не мне знать, какие эмоции и какие чувства способен изобразить Теру, если ему это нужно.
Благодаря этой мысли освобождаюсь от внезапного желания простить.
- Понимаешь, чего ты хочешь? Меня ничто не держит, - осторожно освобождаю свою руку, а он растерянно смотрит на меня, - ограничивать мою свободу только потому, что ты так хочешь ты просто не…
- Но ты любишь меня.
Когда?..
Мне не удаётся подавить едкий смешок по этому поводу. Я люблю… почему, когда это было правдой, он этого не видел? А сейчас – да, сейчас он придумает, скажет… сыграет всё что угодно.
- Какое-то время да, пока не понял, что моя любовь тебе даром не нужна. Чего ради?
- Ну неужели нельзя быть просто так вместе? Зачем она? Куда проще без… неё.
Лишний раз не повторяется. И это тоже заставляет меня внутренне усмехнуться.
За этот короткий разговор мы, вроде бы каждый стоя на месте, отдалились друг от друга на пару шагов. Снова приблизившись к Теру, забиваю в себе снова проснувшиеся противоречивые чувства. К примеру, сердце ещё просто не привыкло выбивать ровный ритм в такой близости. Ничего, это пройдёт.
Притянув гитариста к себе, целую в губы – как в первый раз, наверное. Он должен был остаться последним на самом деле. А Теру обвивает мою шею руками, подавшись навстречу, но – отталкиваю его.

- Я уже давно хотел это сказать, знаешь. Ты отвратителен, - развернувшись на каблуках, без сожаления покидаю этот парк. Теперь у этого места есть определённые воспоминания.
Жалею?
Нет.
Даже приятные. В конце концов, когда дело не касалось меня, мне нравилось посещать места, где когда-то рассталась какая-то пара, пусть даже незнакомая…
Дома меня ждёт зелёный чай, книга и мысли о прекрасном. А остальное не важно.

back