Утро. Я сижу на дощатой скамейке почти около огромной сцены в Осаке. Идёт саунд-чек. Гитары гремят и сильный голос Хайде разносится по всему стадиону. Я поражаюсь: откуда в таком худеньком теле такой голос?
Откровенно любусь им. Но вот Хайде машет рукой Тетсу, и музыка стихает.
Надо передохнуть. Свесив ноги со сцены, Хайде достаёт пачку Cherokee и закуривает. Юкихиро и Кен бесцельно бродят где-то около меня. Тетсу что-то тихонько говорит Хайде на ухо, потом отворачивается и до меня доносится его недовольный голос:
- Прекрати курить хотя бы тогда, когда я с тобой разговариваю! Ты же
знаешь, что я ненавижу это!
На что Хайде лишь усмехается. Встаёт, хлопает по плечу Тетсу и направляется
в мою сторону. Я, широко раскрыв глаза, с восторгом смотрю на него. Он
приближается... На нём белая безрукавка с надписью "Safe. Sex. For ever" (у
него действительно она есть! прим. авт.) и чёрные джинсы.
- Ohayo, красавица! - говорит он, подсаживаясь ко мне.
Я даже не могу ничего вымолвить от восхищения. Он здесь, рядом со мной, сидит так близко... Боже! Я сейчас свалюсь со скамейки от счастья!!
- Как тебя зовут? - наклоняется он ко мне.
- Осайя...
- Осайя, не хочешь пообедать со мной? - продолжает Хайде.
- Хай..., - тихо отвечаю я и киваю головой.
Не медля ни секунды, Хайде берёт меня за руку, и мы встаём со скамейки. Мы начинаем удаляться в сторону гостиницы, как вдруг к нам подбегает Тетсу.
- Эй, Хайде, постой! - кричит он, - а как же саунд-чек?
Он выглядит растерянным и крайне удивлённым.
- Саунд-чек окончен! - важно заявляет Хайде, - мы идём обедать. Если хотите, присоединяйтесь к нам.
"Нет-нет, пожалуйста, оставьте нас с Хайде наедине!!" - про себя молю я и тут же слышу в ответ:
- Нет, мы понастраиваем технику, что-то гитары сегодня неважно звучат.
"Врёт! Звук был великолепным! Просто решил не мешать нам! Спасибо тебе, Тетсу!"

Мы заходим в кафе. Повсюду расхаживают красивые японки в коротких юбочках и с огромными подносами. Но Хайде даже не смотрит в их сторону: его взгляд прикован ко мне. Мы садимся, нам подносят рис с карри. Я начинаю неловко орудовать палочками, искоса поглядывая на Хайде. Он улыбается. За эту улыбку я всё бы отдала! Согласилась бы, чтоб весь мир рухнул, только чтоб была одна его улыбка...
- Вкусно? - он лукаво смотрит на меня.
Я киваю. Не хочется говорить. Только смотреть на него, слушать, что он говорит...

Весь день пролетает как одна секунда... Все лица сливаются в одно... И только единственное мне по-настоящему дорого - лицо Хайде.
- Знаешь, Осайя, называй меня Хидето, - под вечер сказал он мне, когда мы сидели в холле гостиницы, - мне приятно, когда меня называют по имени.
- Хорошо, - отозвалась я.
- Ты такая красивая, - сказал он, заглядывая в мои глаза, - красивее, чем Мегуми...
- Как ты можешь такое говорить? -изумилась я, - она ведь твоя жена!
- Да, она моя жена, и только, - отмахнулся Хайде.
Его лицо оказалось близко-близко к моему... Его губы тихонько прикоснулись к моим губам... Я вздрогнула и отстранилась...
- Но Мегуми..., - попыталась сказать я, но Хидето перебил меня:
- Забудь о Мегуми! Сегодня есть только ты и я...
Он провёл рукой по моим волосам и стал покрывать моё разгорячённое лицо поцелуями...
- Пойдём в мой номер..., - прошептал он мне на ухо.

Номер встречает нас огромной кроватью с кристально белыми простынями.
- Иди сюда, малыш, - шепчет Хидето, стягивая с меня тоненькую футболку и валя на кровать. Его руки всё ниже, ниже... Через секунду я чувствую прикосновение тёплых губ к животу... Обхватываю ногами худенькие бёдра Хайде и теперь начинаю чувствовать тепло ещё и внутри... Наши тела сливаются, движения постепенно становятся быстрее...
- Да...да, малыш..., - почти стонет Хидето, придавливая меня к кровати. Его руки бродят по всему моему телу; глаза, подёрнутые поволокой, напротив моих; чёрные волосы щекочут моё лицо... Вселенная несётся вниз, обрушиваясь прямо на нас миллионами крошечных частичек... Мы застываем, прижавшись друг к другу и тяжело дыша... Отдышавшись, Хайде падает на спину и закуривает Cherokee, пуская струйки дыма в потолок.
- Оставайся у меня на ночь, - неожиданно охрипшим голосом говорит он мне, - много чего интересного ещё будет, - добавляет, улыбаясь.
Я киваю.
- Что-то тут душно, - помолчав, говорит Хайде. Отбросив пачку Cherokee в сторону, встаёт и направляется в сторону балкона. Открывает. Прохладный
ночной воздух Осаки врывается в номер.
...На меня вдруг наваливается невообразимая усталость... Я тут же засыпаю...
- Спокойной ночи, малыш, - тихонько говорит Хидето, но я уже не слышу его.

Яркий солнечный луч, слепящий через закрытые веки, заставляет меня проснуться. Я медленно открываю глаза и потягиваюсь, с трудом вспоминая то, что произошло вчера. Дверь распахивается, и в комнату влетает Хидето. - Ohayo! - прямо с порога кричит он, хватая гитару, стоящую в углу, -позавтракай без меня, я буду на репетиции!
Он уже готов так же быстро ретироваться, но, видя моё замешательство, он останавливается, кладёт гитару в сторону и подходит ко мне.
- Ты лапочка, Осайя, - нежно говорит он, целуя меня, - но я действительно должен идти.
"Так-то лучше! Теперь можешь идти."
В дверях он останавливается, оборачивается и говорит:
- И ты действительно лучше Мегуми!...