...Он отдернул руку и рывком обернулся – никого.
«Пугаться шорохов? Да, Йо, пора тебе нервы лечить..." - пронеслось в голове молодого человека с роскошными кудрями песочного оттенка. Он повернул ключ и, усмехнувшись, вошел в квартиру. Йошики сбросил ботинки, устало добрел до дивана и рухнул на мягкие подушки. За окном моросил дождик – отголосок недавно закончившегося ливня, который испортил весь день. Солнце сегодня так и не выглянуло из-за туч, и атмосфера была какой-то гнетущей.
Улыбка скользнула по лицу барабанщика – несмотря на эти неприятные моменты, день все же прошел весьма продуктивно, никто не подвел, явились на репетицию все вовремя и работали до последней минуты не покладая рук. Молодцы. Он мог гордиться своими коллегами. И собой, конечно.
Проведя в раздумьях несколько минут, он вскоре забыл об усталости, зато вспомнил об одной мелочи, которая начала терзать его со страшной силой – уже десять вечера, а во рту с самого утра не было и крошки.
Из того, что порядка трех-четырех дней покоилось в холодильнике, был сооружен многослойный бутерброд, на вид очень аппетитный, а в кружке уже через пять минут благоухал чай с жасмином. Расплескивая кипяток, Хаяши с бутербродом в зубах вернулся в комнату и, усевшись поудобнее, принялся поглощать свой наскоро приготовленный ужин. По ходу дела он орудовал пультом от телевизора, пытаясь найти что-нибудь интересное, интересным оказалось какое-то очередное сумасшедшее шоу, на которые в последнее время была повальная мода в Японии.
Вскоре, наряду с голосом диктора, доносящимся из динамиков, в комнате раздавалось тихое похрапывание.
День прошел не зря.

***

Йошики Хаяши быстрым шагом направлялся в сторону метро. Уж кому-кому, а ему опаздывать никак нельзя - назвался главным, будь добр, поддерживай статус.
Витиеватая дорожка, пролегающая через городской парк, вела прямиком к станции, и помимо того, что была отдалена от шумной пыльной автострады, еще и сокращала путь.
- Молодой человек!
Обращение могло быть адресовано кому угодно (вокруг было предостаточно людей, решивших прогуляться в свой выходной), но Йошики интуитивно обернулся, вопросительно глядя на пожилого мужчину. Ему было приблизительно семьдесят лет, но на вид можно было дать не больше шестидесяти, с хвостиком – выдавал голос, довольно хриплый и приглушенный. Строгий костюм светло-серого цвета подчеркивал его хорошую форму – подтянутый, с хорошей осанкой, он явно не давал себе спуску в молодости.
- Вы что-то обронили, кажется, кулон.
- Какой? Я ничего не ронял… у меня вообще нет кулона… Извините, я тороплюсь, – Йошики развернулся и уже собирался идти дальше, как за спиной вновь послышался старческий голос:
- Нет-нет, вы, вы обронили, взгляните сами, – Мужчина указал пальцем на предмет, своим блеском выбивавшийся из черноты асфальта.
И правда, кулон. Музыкант вспомнил, что примерно пять лет назад это украшение подарил ему какой-то дальний родственник, внезапно приехавший из заграницы. Кулон был необычайно красив: серебряный, с чернением, он являл собой изогнутый коготь дракона – но Хаяши носить его так и не стал, будучи слишком щепетильным в выборе побрякушек. К тому же человек, который преподнес эту вещь, был ему совершенно незнаком, хотя в глубине души тогда родилось чувство, будто у них есть что-то общее.
- Какого черта? Я же его… и не брал с собой… никогда… - слов в запасе не оказалось, и Йошики промямлил что-то невнятное.
Он с нескрываемым удивлением смотрел в глаза незнакомцу. Тот почему-то улыбался, и, похоже, готов был вот-вот разразиться смехом. Абсолютная неясность спровоцировала прилив злости – Хаяши терпеть не мог неизвестность, тем более, когда дело касалось непосредственно его.
- Кто вы?
- Я умолчу об этом… пока. Хотя, я полагал, что ты меня вспомнишь.
- Погодите… - блондин нахмурил брови, сердце забилось, как бешеное, он разжал ладонь и впился взглядом в серебряный коготь, картины из прошлого начали всплывать перед глазами одна за другой…

***

- Спасибо большое, я очень вам благодарен, - Йошики заглянул в коробочку: в ней лежало украшение изогнутой формы, похожее на чей-то коготь, – вы привезли его с собой?
Уже был виден конец узкой улочки, которая по всей длине была усеяна летними кафешками, и двое замедлили шаг, не желая очутиться в потоке людей на проспекте, что простирался впереди.
- Оно хранится у меня с молодости, теперь я хочу, чтобы оно было у тебя, Йо-чан.
Юноша широко раскрыл глаза от изумления.
- Эта вещь, похоже, много значит для вас… почему вы отдаете ее мне? Вы ведь видите меня впервые. Хотя мы с вами и родственники… да и я вас не знал никогда. Я весьма удивлен… правда, я рад, что познакомился с вами, но я не понимаю, почему вы хотели отдать это мне?
- Йо-чан, не задавай слишком много вопросов! – Мужчина рассмеялся, продемонстрировав ряд белых зубов – прекрасную работу дантиста. – Ты все узнаешь со временем, поверь мне, узнаешь. Ты любопытен, я, впрочем, точно такой же. Ладно, я скажу тебе одну причину… я кое-что знаю о тебе.
- И что же? И интересно, как вы можете обо мне что-то знать, если мы видимся впервые?
- Я знаю, и не столь важен источник, знаю, что у тебя есть мечта и ты уже пытаешься ее осуществить… Поверь мне, все получится, в конце концов все получится. Открой коробочку.
Йошики повиновался и откинул крышечку: кулон, а это оказался именно кулон, заблестел на солнце, в углублениях серебро было зачернено, из-за чего создавалось впечатление, будто коготь настоящий, а не сделан из металла.
- Эта вещица помогла мне однажды… точнее, она помогала мне все время, я так считаю, уж не знаю, возможно, это все лишь плод моего воображения, но я искренне верю, что она обладает силой. Талисман, это своего рода талисман. Мне когда-то точно так же преподнесли его в подарок, - он усмехнулся, - но это уже никому не нужные подробности… ты можешь его не носить – я не носил - просто храни его у себя, хорошо?
- Ну… ладно… так что я там пытаюсь осуществить?
Глаза мужчины сузились, и вокруг них образовалась паутинка морщинок, он подмигнул и в следующий момент сунул в карман Йошики сложенный вчетверо листок бумаги.
- Что? Что это?- Он уже было хотел посмотреть, что оказалось у него в куртке, но незнакомец опередил его и остановил руку, несильно, но настойчиво сжав запястье.
- Дома посмотришь, – Мужчина пристально смотрел ему прямо в глаза, и Хаяши ничего не оставалось, как кивнуть и послушаться. – А сейчас мне пора. До встречи.
Неизвестно откуда взявшийся родственник развернулся на каблуках и удалился так же неожиданно, как и появился.

***
- Ты прочитал, не дойдя до дома, верно?
Музыкант стоял с серебряным украшением в руке и испытующе глядел на старика, сидящего на скамье.
- Я так понимаю, у моего отца не было брата, о котором я странным образом не знал, я прав? - Йошики Хаяши казалось, что он попал в параллельный мир, и никто не может сказать наверняка, было ли это чувство ложным. Он улыбался - все становилось на свои места, и пусть он завтра же сочтет себя сумасшедшим, но сейчас ему верилось собственным предчувствиям. – Конечно, прочитал… Да что я вам рассказываю… Йо-чан? Вы и сами все знаете.
Старик смеялся.
- Хаяши, Деяма, Мацумото, Ишизука, Савада, – Вслух, хором.
- И-именно… - протянул старик, довольно улыбаясь.
- Кстати, спасибо за подсказку, я ее дописал, песню…дописал, правда, не сразу, но вскоре.
- Я знаю, Йо-чан, знаю. Так и должно было быть.

***

-…My face is covered with blood
There's nothing but pain
oitsumerareta keraku ni …

I can't tell where I'm going to
I'm running, all confused
shinimono-gurui de

Then I see you standing there
Can do nothing but run away
oikakete kuru genkaku ni

Некоторые прохожие не обращали на Йошики никакого внимания, некоторые заинтересованно оглядывались. Они не понимали, почему этот человек поет, что он прижал к груди, и почему он стоит лицом к скамье, будто разговаривает с кем-то…
Ведь она пуста.