Рю сидел на кровати, подвернув под себя ногу, и ждал прихода Сугизо. Он даже знал, у кого эта сволочь ошивается. Хакуэ. Что-то даже зачастил. Не то, чтобы Рю чувствовал себя несчастной "женой", но поведение Сугизо выходило за все дозволенные рамки!
За дверью послышались сбивчивые шаги, звон упавших ключей и пьяный мат. Ага! Пришел все-таки!!! Рю звякнул наручниками и выскочил из комнаты, притаившись за входной дверью Ну давай, давай, скорее заходи.
Открывание собственной двери давалась Сугизо на этот раз с огромным трудом. Самое страшное, что он чувствовал угрожающее присутствие Рю за полупрозрачной дверью и где-то глубоко в душе понимал, что влетит ему очень сильно. Только вот его благоверный не знал, что сегодня он просто надрался, а не проводил приятно время с вокалистом Пенициллина. Скорее всего, он просто намеренно не давал команду телу войти, наконец, в дом, потому что шестое чувство его еще никогда не обманывало. Но заплетающиеся руки все-таки попали ключом в замок, и тугая дверь поддалась.
От оглушительного удара по затылку Суги тихо вскрикнул и без сознания упал на пол. Браслеты туго обхватили его узкие запястья и лишили возможности предпринять что-то. Рю отбросил в сторону свое "оружие" и, ухватив Суги за ноги, с трудом поволок его в дом. Гитарист не приходя в сознание что-то бормотал и даже пытался петь. Только вот, что - различить было невозможно! В кармане Суги заорал мобильник. Вокалист устало выронил ноги любовника и принялся рыться в его карманах - презервативы (уже хорошо), медиаторы (странно даже), номера телефонов всех, кого только можно и нельзя - на бумажках, обрывках сигаретных пачек, этикетках и фотографиях группы, в глубине кармана нашлось даже фото Рю (лицо вокалиста вытянулось от изумления). Мобильник легко выскользнул из освобожденного кармана. На определителе - Хакуэ. Эта свинья уже звонит ему! Хорошо хоть, не на домашний! От злости голос вокалиста сорвался на что-то невообразимое, и на том конце провода Хаку услышал только матерный писк. Разобравшись с внезапно возникшим "делом", Рю снова ухватил любовника за ноги и, стуча того головой о ступеньки (пьяному-то все по фигу), вволок его по лестнице наверх до ванны.
Тяжело вздохнув, он принялся снимать с полумертвого спьяну "тела" все те многочисленные тряпки, которые его любовничек умудрился напялить на себя перед выходом из дома. Хорошо хоть, Рю не просят все это гладить!!! Спрашивается, зачем столько на себя цеплять, если оно все равно толком ничего не прикрывает. Рю в задумчивости оглядел "тело", прислонился к стене и закурил. С каждой затяжкой злость на лежащего перед ним человека, которого он любил, росла и росла. Не выдержав подкатившей ярости, Рю чуть наклонился вперед и затушил сигарету о запястье любовника. Тот даже не шевельнулся, продолжая бормотать что-то невразумительное. У него было ощущение, что его тело вспомнило все те синяки, раны и следы унижений, оставленные на нем умелыми руками (и не только ими) Сугихары.
Скрипя зубами и еле сдерживаясь, чтобы не убить своего благоверного, Рю втащил его в ванну и пошел рыться в их шкафу. Рядом со шкафом постепенно росла кучка нужных Рюичи вещей - Сугины концертные чулки, эротично порванная майка, загадочная коробка с кучей интересных "приспособлений", моток толстой белой веревки, еще пара наручников, глухая черная маска с прорезью для рта и всякая другая мелочь. Подтащив всю эта амуницию поближе к месту действия, Рю принялся за дело. Бросив быстрый похотливый взгляд на обнаженное поджарое тело гитариста, он расстегнул наручники и принялся с колоссальным трудом натягивать на него бесконечно длинные кожаные чулки. Потом порванная майка, почти полностью открывающая грудь. При всей иллюзии одетости, на деле Суги остался не менее обнаженным, только теперь это выглядело даже интереснее. Рю не удержался и коснулся губами блестящей кожи выемки над ключицей и провел тонкими пальцами от уха до плеча. Суги нервно шевельнулся и подался навстречу знакомому прикосновению, но вокалист моментально отдернул руку. Всему свое время. Он продолжил свое "черное дело": пустил в ход вторую пару наручников, теперь руки Сугизо были прикованы к ножкам ванной. Моток белой веревки витиевато петлялся в ногах гитариста, последний верный узел привел к тому, что ноги "трупа" были широко разведены, согнуты в коленях и зафиксированы так, что шевельнуться или освободиться было просто невозможно. Натянув на голову черную кожаную маску, Рю довольно отряхнул ручки, лег на кровать и закурил в ожидании того, когда Суги проснется.
Спустя минут 20 из ванной начали доноситься странные, почти стонущие звуки и намеки на шевеление. Немного подождав, Рю заглянул в ванну, проверить, как там его связанный. Суги начал просыпаться и мучительно старался потянуться, но, поняв, что не получится, он боязливо замер, оценивая свое положение. Вслед за осознанием обездвиженности пришло и понимание того, что увидеть он тоже ничего не может. Рю немного выждал и подошел к любовнику. "Любимый, ну не все же тебе надо мной измываться!" - он опустился рядом на колени, - "Ведь правда?". Сугизо не был лишен возможности говорить, он просто онемел от неожиданности и изумления. До него начало доходить, где он, что с ним. Холодный кафель ослаблял боль в затылке с внушительной шишкой. Веревка больно резала под коленями, наручники впивались в запястья. Алкоголь усиливал состояние возбуждения. Еще никто не делал с великим и ужасным Сугизо ТАКОГО. Рюичи впился губами в блестящую кожу на шее возлюбленного и, оперевшись на локоть, свободной рукой принялся ласкать его грудь. Сугизо начал приходить в себя и ощущать горячие прикосновения вокалиста на теле. Инстинктивно тело его подчинилось мягким касаниям умелых рук любимого и он совсем расслабился. "Что на тебя нашло?" - голос гитариста звучал сипло и искаженно, - "я уже почти разозлился. Знаешь, что это значит для те…". Кляп прервал устные измышления Сугизо и поверг его в очередной шок. "Лучше молчи", - ответ вокалиста звучал жестко и убедительно. От влажных поцелуев Рю по телу гитариста разлилась сладкая истома, искаженная осознанием беспомощности. Сознание тоже перестало бунтовать и вместе с телом подчинилась властным ласкам Кавамуры. Рюичи всем телом навалился на Сугизо, начиная терять контроль. Больно сжав его предплечья, он кусал и целовал шею и грудь любимого. Суги начал тихо стонать от смешанного чувства боли и наслаждения. Руки Рю гуляли по всему телу связанного, то лаская, то причиняя жгучую боль. Со стороны сцена выглядела абсолютно безумно. Язык Рю обводил мягкие влажные круги вокруг возбужденных сосков гитариста и в ту же секунду там появлялся глубокий укус. Суги пытался изгибаться, но руки и ноги были связаны настолько надежно, что возможности для движения был минимум. Наручники все глубже врезались в жилистые запястья. Рю кровожадно присосался к царапинам на руках, буквально зализывая раны гитариста. Суги стонал в голос, оглашая придушенными из-за кляпа звуками холодный кафельный сумрак. Рю вынул кляп изо рта любовника и присосался к покрасневшим губам, глубоко засасывая в себя его язык. Из груди Суги вырвался сдавленный стон - "Прекрати!!!". "Нет, любимый, сегодня ты будешь слушать только меня…". Рю почувствовал, как твердеет член гитариста под его бедром, и спустился ниже, оставляя языком влажный след на шее, груди, животе и бедрах связанного любовника. Из заветной таинственной коробки был извлечен тот самый кусок ткани, уже знакомый им обоим, и туго обвязан у основания члена Сугизо. Губы вокалиста едва заметно коснулись головки члена и сомкнулись вокруг. Рюичи хорошо знал, что нравится Суги. Поцелуи перемежались с жесткими нажатиями, член суги то полностью пропадал во рту вокалиста, то на секунду оставался без внимания. Суги страдал от неимоверной пытки, то и дело умоляя прекратить это. Он был уже почти на грани, когда понял, что кончить все равно не сможет. В памяти всплыл тот вечер, когда они с Хакуэ от души поразвлеклись с его монкичи. Рю не собирался останавливаться и обрабатывал член Сугизо с удвоенным усердием. Тот мучился вдвойне. Сладкая пытка продолжалась уже минут 30 или 40, когда Рю оставил свое занятие и опустился ниже, покрывая влажными поцелуями и болезненными укусами внутреннюю поверхность бедер Суги. Гладкая загорелая кожа призывно блестела в темноте, до предела возбуждая вокалиста. Рю принялся стягивать с красивых ног чулки, натянуть которые ему было так нелегко. От смешанных ощущений Суги завыл, чем почти напугал любовника. Тонкие пальцы скребли холодный кафель ванной. Вокалист остановился и посмотрел на любимой тело, растянутое и связанное по его прихоти. Откинув со лба непослушные темные волосы, он тяжело вздохнул и закурил, прислонившись к стене. Суги стонал от болезненной эрекции и сексуальных ранах, нанесенных любовником. Рю любовался своей безупречной работой. Член гитариста трепетал от волн возбуждения, из укусов сочилась кровь. Сдавленные стоны давали знать о состоянии обездвиженного любовника. В затуманенном от возбуждения сознании Рюичи родился новый замысел. Затушив сигарету в стеклянной пепельнице на краю ванной, вокалист подполз в распростертому телу и снова занялся членом любовника, но ровно так, что тот тоже был вынужден был вынужден сделать то же самое. От неожиданности Сугизо чуть не укусил предоставленный ему орган, но быстро сообразил, что к чему. Его дико возбуждала ситауция, особенно то, что он ничего не видит. Его воображение рисовало чудовищно впечатляющие картины.
Развратное действо продолжалось достаточно долго, чтобы оба возбудились до предела. Рюичи понимал, что вот-вот кончит, и чувствовал дикую пульсацию члена Сугизо у себя во рту. Освободив его от антиэрекционных пут, Рю с наслаждением проглотил теплую влагу любовника, и сам кончил ему в рот. Он аккуратно сполз с тела возлюбленного и сел на его бедра. Освободив голову от глухой черной маски, он посмотрел Сугизо в глаза. Они яростно блестели в темноте, в них читалось возбуждение с примесью усталости и стыда. Рю коснулся губами его лба и убрал с лица мокрые красные волосы. Их губы сомкнулись в глубоком поцелуе. Рю понял, что снова возбуждается, и не он один. Он удобно разместился между связанных ног Сугизо и одни резким движением оказался внутри любимого тела. Суги резко выдохнул от неожиданности. Таких приключений он не ожидал. И уж особенно от нежного податливого Рюичи. "Ты, кажется, спрашивал, кто тут чей раб…. Теперь ты это знаешь" - жаркое дыхание вокалиста обожгло влажную после маски щеку. Рюичи безжалостно все глубже входил в тело ошалевшего гитариста, широко открытыми от шока глазами смотрящего в лицо яростного любовника. Рю упивался редким, почти незнакомым чувством. Нащупав ключи от наручников, он, не отрываясь от процесса, высвободил одну онемевшую от оков руку Сугизо. Тот тут же принялся отчаянно стимулировать свою эрекцию. Рюичи двигался все жестче и быстрее, причиняя гитаристу нестерпимую боль и неведомое до этих пор удовольствие.
Бешеная гонка тел и рук дошла до предела, и оба кончили в одну секунду - Суги себе на живот, вокалист в тело любовника, не выдержав давления живых мускулов. Рю обессилено свалился на пол подле возлюбленного и размазал сперму по его животу и груди. Сугизо все так же, онемев, смотрел в потолок распахнутыми глазами и тяжело дышал, переживая самый яркий оргазм в своей жизни. Рю примостился взмокшей головой на плече гитариста и освободил вторую руку. Осыпая поцелуями перетертое запястье, он украдкой посмотрел Суги в глаза. Те находились все в том же шокированооткрытом положении. Зацеловав все раны, ссадины и царапины на загорелом теле, Рю наконец коснулся губами щеки затраханного любовника. "Ну что с тобой?". Пересохший рот не слушался и Суги смог лишь пролепетать - "Обещай..". "Да, любимый, что тебе пообещать?". "Что об этом никто не узнает и …". "И…?". "И что это было не в последний раз…". "Конечно не в последний! Сегодня наша годовщина! Я решил сделать тебе подарок. Понравилось? На твой день рождения повторим!". Рю многообещающе подмигнул и снова пристроился на плече. Суги прижался щекой к голове любимого вокалиста и закрыл наконец-таки глаза. "Эта маленькая сволочь всегда знала, чем удивить Ходячую порнографию - он один такой", - чмокнув любовника в макушку, подумал Сугизо.

OWARI

back