Блин, как же меня утомили эти репетиции. Я просто без сил, хочется лишь одного: свалиться в кровать и уснуть на пару суток, забыв обо всем. И что бы никто не тревожил, что бы не надо было постоянно натягивать привычную жизнерадостную маску, просто стать на время собой. Но приходится каждое утро вставать, приезжать в студию, петь и улыбаться, улыбаться, улыбаться... А хочется спать, спать, спать...
Плавный ход мысли прерывает чье-то прикосновение. Встряхиваю головой, возвращаясь в реальный мир, и удивленно смотрю на Юджи.
- Эй, ты чего? Репетиция уже закончилась, все ушли.
я продолжаю хлопать глазами, переваривая информацию, смысл доходит лишь через пару минут.
- Как закончилось? - действительно, в комнате лишь мы вдвоем.
- Просто, - гитарист пожимает плечами. - Такеру, может сделать перерыв на время? Ты явно заработался, а два дня не такой большой срок.
- Пожалуй ты прав, - задумчиво смотрю куда-то вдаль, смутно понимая, о чем вообще речь. - Надо это всем сказать наверно...
Юджи тихо усмехается и быстро убегает.
Я устало подхожу к окну, наблюдая, как SuG в почти полном составе куда-то уезжают с Alice Nine. Обида легонько колет сердце, а мне даже не сказали, вредины. Хотя такое поведение вполне понятно. Там же Шо. Я всегда смотрю на него, а он только отводит взгляд. Эх, Шо-тян...
Хмурясь, прислоняюсь к стеклу лбом и бездумно смотрю вдаль. Ну почему ты ушел, малыш? Разве это этого стало лучше? Сомневаюсь, ты тоже особо счастливым не кажешься, да и у меня внутри огромная пустота, которую уже не заполнит пение и группа. Так для кого ты это сделал?..
Через какое-то время я отлипаю от окна и начинаю собираться, не оставаться же в студии теперь. Двигаюсь медленно, спешить-то все равно некуда, дома ведь опять никто не ждет. Может завести собачку? Хоть не так тихо будет. Кивнув этой мысли, я выхожу из здания и медленно бреду по улице, ведя мысленную беседу с самим собой.
- Ну и кого ты заведешь?
- Собачку. Такую маленькую, пушистую, светлую, растрепанную, шумную и сонную.
- И зачем тебе это?
- Что бы не так одиноко было. Сделаю ей мелирование, коготки накрашу черным...
- И назову...
- Шо!
Тут же чертыхаюсь и мотаю головой. Не пойдет, вопросами хамучают сразу же. Ладно, подумаю завтра, а сейчас домой, спать.


На следующее утро вместо привычного противного пиликанья будильника меня разбудила трель телефона. Еле разлепив глаза и с трудом сфокусировавшись на часах, я тут же проклинаю того, кто додумался разбудить меня в 7 утра, и, преодолевая желание послать всех, поднимаю трубку.
- Хай...
- Это Масато, я звоню предупредить, что репетиций не будет два дня, можешь отдыхать.
Глубоко вдыхаю, дабы не послать этого тормоза и не расколотить трубку. Только он мог додуматься будить меня в такую рань, что бы сообщить, что можно спать дальше.
- Я уже в курсе, зачем будить было?!
- Меня попросили, я и позвонил. Кстати сегодня вечеринка, будут Алисы. Тебя как всегда не ждать?
- Кто просил говорить?! - какая же тварь меня не возлюбила-то?
- Неважно, так как?
- Иду я... - и что меня дернуло согласиться? Там же...
- Отлично, в восемь в клубе ***, - и он отключается, не потрудившись попрощаться.
Еще полчаса я просто валяюсь в кровать, но все попытки уснуть тщетны. Потом около часа шляюсь по квартире, переставляя мелкие предметы и дергая шторы, картины, растения. Окончательно убедившись, что заняться мне нечем, и впервые пожалев, что нет репетиций, я быстро одеваюсь и выхожу погулять.
После нескольких часов шатания по магазинам, я, нагруженный пакетами со всякой фигней, вваливаюсь в прихожую и тут же падаю, споткнувшись обо что-то твердое и предположительно моё. Все накупленные вещички мгновенно оказываются на мне, а я же, придушенно ойкнув, удивленно смотрю на розового плющевого слона, приземлившегося перед моим носом. Ну вот скажите, зачем он мне? Это Шо любит подобные штучки, я к зверью равнодушен. Опять Шо... Тихо вздохнув, запихиваю игрушку в пакет, вечером Алисам подарю.

Вечером я, почти не опоздав, захожу в клуб. Сегодня я одет не так ярко, но специально выбрал ту одежду, которая так нравится Шо, пусть позлится. А может, подумает и вернется? Эх, мечты-мечты... Войдя, сразу же замечаю Алисов и, привычно улыбаясь, подхожу к ним с пакетом в руках. Ребята приветливо кивают и уступают место. Протягиваю им пакет.
- Ходил сегодня по магазинам, увидал замечательную вещь и решил подарить её любимым Алискам, прошу.
Гитарист забирает пакет и куда-то прячет.
- Аригато-аригато, сейчас Шо вернется, и посмотрим. Сам знаешь, как он сюрпризы любит.
Горько усмехаюсь про себя, конечно знаю, сам часто дарил ему всякие безделушки... Мои воспоминания прерывает сам виновник, подлетев со стаканами к столику. Кивнув мне, он облегченно плюхается рядом и тут же тянется к напиткам, но его прерывает гитарист:
- А нам Такеру подарок принес...
На детском личике вокалиста тут же засияла смесь радости, волнения, предвкушения. Вновь усмехаюсь, преодолевая желание привычно потрепать его по мягким волосам, в голове мелькает мысль: "Какой же он еще ребенок...".
- Дай-дай-дай! - пальчики нетерпеливо тянутся к замеченному пакету, глаза восторженно расширяются, а губки слегка приоткрываются. Я невольно опускаю глаза, какой же он сейчас милый, так и хочется прижать к себе, как раньше... но нельзя, он больше не мой.
Шо тем временем быстро разрывает упаковку, достает оттуда слона и замирает. Как завороженный, он смотрит на игрушку, а глаза постепенно наполняются слезами. По моей спине пробегает неприятный холодок, а в сердце медленно поворачивается кусочек ледышки. Внезапно несчастный слон летит через стол, сбивая какой-то стакан, а вокалист поворачивается в мою сторону.
- Ты специально?.. Специально, отвечай? Решил испортить вечер?! Ненавижу тебя!! - в его срывающемся голосе столько обиды и отчаяния, что становится не по себе, а мозг лихорадочно пытается обработать информацию. Через две секунды Шо уже нет за столом, а вся группа в немом изумлении смотрит на меня.
Вдруг в голове вспыхивают обрывки воспоминаний: вечер, звонок в дверь, сотни чемоданов, коробок, пакетов, кульков, счастливый блеск глаз, быстрый поцелуй, такой же розовый слон, восторженный вопль... Я подарил такого же плюшевого монстра, когда он переехал ко мне. Мгновенно срываюсь с места, чувствуя, что вокалист сейчас в туалете.
Распахиваю дверь и оглядываюсь. Так и есть, вот он, сидит на подоконнике, глядя на ярко-красное закатное небо, и дрожащими руками пытается прикурить тонкую сигаретку, не замечая прозрачный капельки, скатывающейся по щеке. В голове мелькает неожиданная мысль: "Видимо его все же убедили пользоваться водостойкой тушью".
Быстро встряхиваю головой, неслышно подхожу ближе и забираю сигарету.
- С каких пор ты куришь?
Вокалист на секунду оборачивается, но тут же вновь прячет глаза, едва слышно всхлипнув и прикусив губу. Я осторожно касаюсь его плеча, хотя хочется крепко-крепко прижать к себе, показать, как он мне дорог, как мне плохо без этого вечного ребенка. Шо дергается, словно от удара током, и, не рассчитав, стукается затылком о стену. Слез сразу становится больше, губки вновь начинают дрожать, а в глазах столько обиды на этот жестокий и несправедливый мир, что мои нервы сдают. Быстро обнимаю его и целую в ушибленное место, чувствуя, как дрожит худенькое тело, как он пытается оттолкнуть меня, вырваться, словно маленькая птичка, но постепенно затихает, прижав ладони к моей груди. Я лишь тихонько глажу его по волосам, ощущая, как в душе поднимается волна нежности, любви и раскаяния за все свои проступки и ошибки.
Моё плечо уже полностью промокло, когда Шо, наконец, поднял на меня глаза. На щеках остались черные подтеки, видимо, косметика не выдержала такой эмоциональной бури. Тихо кошусь на любимую кофту. Все верно, она испорчена. Вокалист несмело улыбается.
- Извини, кажется, она испорчена...
- Ничего, мне она не очень нравилась, - эта невинная ложь почему-то вызывает бурю негодования, глаза сверкают от слез.
- Не ври! Зачем ты меня обманываешь? Лгун! - каждое слово больно бьет, заставляя сжиматься внутри, а голос дрожит от злость и отчаяния.
- Когда я тебе врал? Ну кроме этого случая, - моему удивлению, казалось, не было. Конечно, все мы не идеальны и временами привираем, но Шо я никогда не обманывал, даже представить не мог себе такого.
- Да постоянно! Врал, что задерживаешься из-за записи песни, что надо съездить к маме, что ты с группой в баре! Вечные обманы! - я лишь крепче прижимаю его к себе, а он лишь отворачивается к окну, вновь пряча глаза и всхлипывая.
- Я не врал тебе, клянусь! Можешь спросить у ребят, позвонить моей маме, она попросила отвести её в больницу. Кто вообще тебе сказал такую глупость? - я осторожно убираю волосы с его шеи и слегка прикусываю нежную кожу. вокалист, вскрикнув, резко обернулся.
- Больно же, ты чего делаешь? - но слезы уже пропали, оставив после себя лишь мокрые дорожки. - Значит... все, что ты говорил, правда?.. - его огромные глаза с надеждой смотрят на меня, словно читая все мысли.
- Конечно! Кто тебе вообще такую глупость сказал? Да я бы в жизни не смогу обмануть самого любимого человека, просто язык не повернется, - внимательно вглядываюсь в это милое, родное лицо, не видел его больше двух месяцев, но он почти не меняется, лишь под глазами появились тени усталости.
- Нашлись люди...Значит, точно-точно не врал? Но почему тогда не стал удерживать, когда я ушел? - в голосе скользят нотки недоумения и обиды.
- Я решил, что ты меня больше не любишь, и нет смысла удерживать в неволе. Я ведь просто хочу, что бы ты был счастлив, если не со мной, то с другими... - я не успеваю договорить, как Шо порывисто обнимает меня за шею и быстро шепчет на ухо:
- Такеру, ты еще больший ребенок, чем я. Ведь ты и сам знаешь, как сильно я люблю тебя. Я ведь думал, что ты разлюбил и просто боишься сказать все начистоту..И я решил уйти сам, какой же я был дурак, прости меня, пожалуйста!
Я лишь улыбаюсь, сильнее прижимая к себе этого ребенка.
- А теперь поверил, что не изменяю?
Вместо ответа вокалист сильнее обнимает меня и мягко, чуть смущенно, как умеет лишь он, целует. Я нежно перебираю шелковистые прядки его волос, наслаждаясь немного забытым теплом тела, запахом гладкой кожи, сладким вкусом губ. Сразу же нахлынули воспоминания: первая встреча, первый поцелуй... Ками-сама, как же я скучал по нему, по моему маленькому Шо.
Тоненькие пальчики блуждают по моей спине, пробираясь под одежду. Глухо застонав от этих возбуждающих прикосновений, я слегка прикусываю губку вокалиста и на мгновение отрываюсь от поцелуя.
- Шо...
- Да?..
- Ты сейчас один живешь?.. - что же я говорю? Я же совсем не то имел ввиду!
- А почему ты спрашиваешь? - тихая усмешка и внимательный взгляд.
- Просто любопытно, - стараюсь отвечать как можно спокойнее, но внутри все дрожит и замирает, ожидая ответ, наверное, самый важный в жизни.
- Я сейчас один... - сердце, на мгновение замерев, радостно стучит, словно стараясь вырваться наружу, но уже в следующий миг оно застывает, готовое разбиться на кусочки. - Но моё сердце прочно занято...
- Понятно, - на тот раз отворачиваюсь я, не хочется, что бы сейчас меня кто-то видел или трогал, слишком силен удар. Но Шо резко поворачивает меня к себе.
- Дослушай сперва. Так вот, мое сердце прочно занято неким блондином по имени Такеру, случайно не знаешь такого? - и прохладные пальчики пробегают по моей щеке, отчего я вздрагиваю и удивленно смотрю на малыша.
- Это... правда?.. - откуда-то со стороны слышу незнакомый хриплый голос, немного напоминающий мой.
- Что правда? Что люблю? Конечно правда, глупенький, и не смотри на меня так ошарашено. И Такеру... я понимаю, что поступил плохо, но... может, ты меня простишь, и все будет как раньше?.. - он вновь пристально смотрит на меня, а глаза... ну просто два океана надежды.
Я все ещё молчу, не веря, что все происходит на самом деле. Червячок сомнения по-прежнему упрямо шепчет: "Это сон, это сон". Но раз это сон, то зачем просыпаться?
- Шо... я... ну в общем... - блин, кто ж знал, что это так сложно? Всего несколько слов, а ощущение, словно на языке лежит кирпич. Внезапно я вздрагиваю: с каждой секундой моего молчания огонек надежды тает, уступая место отчаянию, тенью накрывающей эти прекрасные глаза. "Боги, только не плачь, умоляю.." - вихрем проносится в голове, и вот я вновь обнимаю вокалиста, зарываясь носом в его волосы и целуя его, так нежно, как только способен. Мы просто стоим и целуемся, словно школьники, только познающие это чувство, только пытающиеся найти своё счастье. Совсем как в детстве...
Через некоторое время Шо отрывается от меня и облизывает распухшие губки, а затем вновь прижимается ко мне, прошептав:
- Такеру, так ты простишь меня?..
- Прощу, Шо, я прощу тебя всегда, ведь без тебя мне нет смысла жить...
При свете заката, последние лучи которого мягко освещают наши фигуры, мы просто стоим и смотрим друг другу в глаза, читая там самые затаенные мысли и признания, рассказывая о своих чувствах и переживаниях, клянясь в любви и честности. Мы отлично понимаем все сказанное без слов, ведь наши сердца стучат в одном ритме, а мысли направлены лишь на любимого человека.

Через минут двадцать мы возвращаемся в зал. Масато подозрительно поглядывает на нас:
- Где это вы были? И Шо, ты чего слона бросил? Не понравился?
- Кто сказал? Верните его мне! - и вокалист требовательно вытягивает руки, нетерпеливо пошевелив пальчиками. Гитарист откуда-то вытаскивает игрушку.
-На, только не швыряй ее больше.
Шо с любовью прижимает к себе этого плюшевого монстрика и с любовью смотрит в мою сторону, а затем, зевнув, тянет:
- Я устал и хочу спать, Такеру, отвезешь? А то я без машины.
Под удивленные взгляды всей группы мы поднимаемся и идем в выходу, держась за руки.
Через полчаса мы уже целуемся у меня дома, а через день Шо вновь переезжает ко мне. Теперь на диване, в самом центре, сидят два одинаковых розовых слона, блестя черными глазками и хитро поглядывая на нас.

back