Они всегда были разными, даже общий стиль группы не мог свести их. Нежность и похоть, черное и белое, смех и крик. Юки был похож на вампира, жадно принюхивающегося к крови, а Шо напоминал ребенка, маленького мальчика. С такой внешностью он был невероятно близок к своей ассоциации. Как и вокалист. На концертах они всегда были далеко друг от друга. Но это не мешало Юки смотреть на него в редкие перерывы между песнями. Возбуждение от концерта, толпы, он словно передавал эту эйфорию Шо, сам же впитывая в себя его жар. Его привлекала эта невозможность приблизиться, это расстояние, что их разделяло, только заводило его больше.
После концертов они всегда переодевались и смывали грим вместе. Маленькая, душная гримерка, влажные тела, усталый смех Мадоки. Все его поддержали, вытираясь махровыми полотенцами и снимая с себя костюмы. Вижуал.

- Юки, тут нельзя курить, - вздохнул гитарист, вынимая из накрашенных губ мальборо. – Иди в коридор.
За ним выбежал горячий, мокрый ударник, схвативший со стола единственную зажигалку и зажав в зубах светлый фильтр. Юки ждал его.
- Ты сегодня хорошо пел, - Шо улыбнулся, опустив голову и чуть прикрыв лицо волосами. Пухлые губы мягко обхватывали фильтр, зажимали. Юки сглотнул.
- А ты сегодня вкусно пахнешь… - Прижал нос к влажной шее, задевая губами, прижимая вырывающегося к стене. Отголоски одеколона пряные, терпкие. Как и кожа на вкус. Провел языком, пробуя. Посмотрел в глаза. Дрожат, удивленные. Ребенок, как маленький мальчик с ореховыми глазами. Почти черные.
- Я сегодня ночую один. Может, заглянешь? – пожал плечами вокалист, смотря прямо в глаза. Он выше, у него преимущества в силе и опыте, но мальчик и не сопротивляется. Он, кажется, понял эту игру. Между волком и ягненком. Как охота.
И жертвой станет тот, кто первый даст слабину.

back