Как настало новое тысячелетие, затомился Дойхачиро в родимой Японии, потянуло его странствовать и сольную карьеру начать. Пришел он к своему лидер-сану и повел такие речи:
-- Отпусти меня, Теччан, хочу по миру погулять, людей посмотреть да и себя показать.
А лидер-сан спрашивает:
-- Кто же держит тебя! Ступай! Но куда ты собрался?
-- Собрался я, -- отвечает, -- до города Лондона. Дай мне на дорогу благословение свое, а еще мешок волшебных пенделей, чтобы мне там работалось лучше.
Вздохнул тут слегка лидер-сан, дал Дойха-чану свое благословение, мешок волшебных пенделей и отпустил на все четыре стороны.
Поехал Дойхачиро в город Лондон первый свой альбом записывать. Как работа не ладится, открывает он мешок, вылетает оттуда пендель волшебный – и тут же втрое усерднее Хайдо работать начинает, и тепло так на сердце становится, словно лидер-сан здесь где-то, подскажет, поможет, ободрит, по шее даст... видно, от души Тетсу мешок насыпал!

Как уехал Дойха-чан, а Кен с Юки в крестовые походы ушли за Граалем Святым, стало Тетсу так пусто и грустно, что хоть волком вой. Решил он тоже сольной карьерой заняться, ведь за работой и дни быстрее идут, и мысли тяжелые прочь уходят. Тем более, что, мастер дела своего, знает Тетсу, как мелодию красивую написать, и не только красивую, а чтоб других на нее похожих в целом мире не сыскать было; и как красоту эту и непохожесть подчеркнуть аккомпанементом нужным, да необходимого не более. А мелодии эти приходят одна за другой – без слов к тому же – и все такие грустные и пронзительные – хоть садись и плачь! Негоже альбом такой мрачный выпускать... пошел лидер-сан к себе в гардеробную, заперся там, раздвинул вешалки, достал свою любимую розовую шубку, погладил ее и успокоился мгновенно. «А что с того, -- думает, -- что мрачный? Пусть, такой и выпущу!» А сам все сидит шубку гладит, думает, со словами ему делать что? Тут же начинает невольно представляться, что же Хайдо написал бы на музыку эту – и образы встают неуловимые, расплывчатые, текста из них не слепишь; и в дымке этой одно слово, от прочих оторванное, зазвенит вдруг, будто Эоловой арфы струна, и канет, как капля росы с кончика травинки – в землю. Замер Тетсу – слушает – словно дождь где-то идти начинает, вкрадчиво так, понемногу, вдруг по листьям пробежался... новая мелодия приходит, а слов нет как нет.
Никогда прежде не откладывал ничего на завтра лидер-сан, а теперь отложить решил слов написание, и заняться тем, что лучше ему дается. Ан не идет работа никак – все ощущение у Тетсу, будто не аранжировку он делает, а блюдо к столу салатом украшает.
-- Без Хайдо, без Кена, да без Юки – какой же я лидер-сан? Просто Тетсу.
И пошел Тетсу по магазинам своего успокоения ради. Но – увы! красота в глазах смотрящего! -- ничто взор его не радует, и однотипное все какое-то, люди глупцами кажутся, не сказать идиотами, и приобрести что-нибудь охоты нет, а только Тетсу мысленно на Хайдо все примеряет, да представляет себе, как бы тот бесился от нетерпения, если бы они хоть когда-нибудь вместе вот так прогуливались...
«Люблю ведь я эту мелкую сволочь! Только бы не показать ему этого, а то совсем от рук тогда отобьется, на шею сядет и ножки свои красивые свесит... Черте где он, а мне жить мешает спокойно! Вот и учитель по вокалу говорил сегодня, что я голос его копирую и манеру петь.Что же мне делать-то? Этак я сам себя потеряю.»
Домой вернувшись, три часа лидер-сан сидел в гардеробе и гладил Мурзика – свою любимую розовую шубку, но все никак в себя прийти не мог. Как себя ни уговаривал, как не напоминал, каким прозвищем люди его наградили и что соответствовать надобно – ничего не помогает, слезы по щекам так и бегут – сами собой, без усилия.
«Ну ничего! Вот закончатся у Дойха-чана волшебные пендели – вернется он ко мне как миленький... да-а, еще пенделей выпрашивать. А ради меня самого фигушки он вернется. И позвонить бы мог, а не позвонит... написать бы мог, а не напишет... ну хоть подумать бы мог обо мне, а не подумает! Знаю же!.. Разозлиться на него надо – вот способ верный, от соплей избавительный...»
Как признался себе лидер-сан, что Дойха-чан его привычкой стал, так словно что-то отпустило его и все тексты сами собой написались.

Сказать честно тут надо – пока его лидер-сан страдал, Дойха-чан не почесался даже, потому как в Лондоне у него свои приключения были – ведь нигде не может без приключений обойтись он – хоть присматривай за ним, хоть не присматривай. А уж в детстве – как только жив остался! ..
В общем, долго ли, коротко ли, вернулся он из Лондона – да недолго все радовались – появился откуда ни возьмись злой колдун Гакт, схватил Дойха-чана в охапку и по воздуху унес на Тайвань...
«От добра добра не ищут, конечно, но и худа без добра не бывает, значит, не только собираться надо часто, но и расходиться иногда тоже не мешает,» -- так подумал Тетсу, глядя им вслед, -- но в другой раз не дам я Дойха-чану своего благословения! Скорее Солнце на Западе вставать начнет, а Японию Страной Заходящего Солнца люди назовут.»

Но, как мы знаем, Солнце по прежнему встает на Востоке...

back