POVPiko
Мы развернули грубоватый бумажный свёрточек с белоснежным порошком. Зрачки мигом расширились от желания. Каждой клеткой, каждым нервом я желал, чтобы это вещество оказалось во мне, стало частью меня. Он разровнял кредиткой пять полосок на блестящем журнальном столике и протянул мне купюру в 10000 йен. Я свернул её в трубочку, приставил к ноздре, зажав другую, и вдохнул разом всю полоску до последней пылинки. От экстаза было ощущения падения с лошади. Моё дыхание участилось, и я впился ногтями в кожу на груди, царапая сам себя от напряжения. Он вдохнул следующую полоску, развернулся ко мне и вжал в кровать. Я смотрел на него бешеными глазами, я был сгустком энергии, которому необходима разрядка. Я требовательно застонал, когда он вобрал в рот мою подрагивающую плоть. Он бегал пальцами по всему моему телу, сжимая до боли, отчего мне казалось, что меня кусают какие-то жучки. Он закинул мои ноги себе на плечи и рывком толкнулся в анал. Я задохнулся от ощущения его огромного ствола внутри, извиваясь и напрягая низ живота, стараясь двигаться вместе с ним, но я всё равно не успевал попасть в сумасшедший ритм и отдавался, просто отдавался, как шлюха, если бы меня не трахал мой любимый.
- Рютаро… Ахх… Мотто… Онегаи мотто… Хаяку…
Он знал наизусть все мои реакции. Он знал, как меня развозит от этого первосортного кокаина, который доставал где-то специально для меня. Его хриплое дыхание, рыки, стоны, цепкие руки, раздирающий член… я не чувствую боли. Я нахожусь на пике Блаженства…
С каких-то пор, когда мы уже жили вместе, я постоянно ощущал острый недостаток чего-то. Чего – я тогда ещё не знал. Казалось бы, у меня было всё - любовь давно желанного человека, его тепло, понимание, умопомрачительные ночи, нарастающая популярность среди слушателей моей музыки… это было то, о чём я мечтал. И тем не менее я постоянно терял контроль над собой. У меня начинались приступы необъяснимого плача или смеха, бессонница, боли… это не кончалось до тех пор, пока Рютаро не понял однажды, в чём дело.
- Малыш, да у тебя ломка.
Сказав это, он ушёл куда-то. И вернулся поздно ночью, вытащив из кармана пару пакетиков с планом. Он уверенно скрутил нам по папиросе, словно сто раз проделывал это в прошлом. В ту ночь мы обкурились, как последние наркоши. Меня вынесло после трёх затяжек. Я осел на диване, не в силах пошевелиться. Ушла не только ломка, но и абсолютно все желания. Рютаро докурил мой план и сел рядом, посмеиваясь. Я посмотрел на него немного отрешенно, словно не узнав. Он взял меня за руку, посасывая пальцы.
- Трахни меня…- томный шёпот.
- Нет.
Он неоднократно просил меня, но это же абсурд. Старше меня лет на 15, высокий, сильный, настоящий гигант по сравнению со мной во всех смыслах. Как его трахать?
В результате после небольшой перепалки и шуточной драки я отсосал, как бы за дозу, и мы уснули, прижавшись друг к другу.
Рю стал изредка приносить домой наркотики. Он поднял старые знакомства. Видно было, что он делает это с неохотой и только из-за меня, хотя сам употреблял всё то же самое, что и я. Он не покупал наркоту, пока я не начинал от ломки крушить всё вокруг в квартире. Тогда он ехал куда-то и каждый раз привозил что-нибудь новенькое – гашиш, марихуана, план, ЛСД, кокаин… в основном мы курили или нюхали. Рю считал, что это безопаснее, я не протестовал, полагая, что ему виднее. Я слышал, конечно же, эти слухи о нём, что Рю сидел на наркоте в ранний период расцвета своей группы, но не особо придавал им значение. Однако, глядя на то, с каким умением он подготавливает дозы для употребления, мне на ум пришла мысль, что эти слухи были отнюдь не лживыми.
Просыпаясь среди ночи, я подолгу вглядывался в его ровное прозрачное лицо, скованное дымкой сна. Это человек, которого я люблю… Мне так хотелось быть лучшим, самым лучшим для него… Он столько всего для меня делал. А я словно пользовался им… Такие мысли вызывали тревогу. Я прижимался к Рютаро всем телом, стараясь прочувствовать, впитать всё его существо, и привязанность с нежностью вновь пробуждались в сердце – я целовал подолгу полусонные губы под утро, а потом вставал и писал новые песни. Самые лучшие стихи получались после прихода кокаина и жесткого секса.
Наркота стала постепенно частью нашей жизни. Мы употребляли всё чаще и чаще. Вкусная еда, вечеринки, гулянки постепенно отошли на второй план, а следом за ними и работа. Меня всё устраивало, но Рю, как более закалённый в этом деле, сохранял здравый смысл и пытался ограничиться одной дозой в две недели. Слезами я вымолил у него одну в неделю.
Он делал это только ради меня, что я прекрасно понимал. Он контролировал всю мою жизнь, зная, что если я не буду подчиняться му, то буду подчиняться наркотикам. Железная сила воли Рютаро поддерживала меня, не давая скатиться до конца и стараясь придать второму, наркоманскому слою нашей жизни оттенок расслабленности, развлечения, а не зависимости. Рю отвозил меня по утрам в студию, а вечером забирал домой. Он был в курсе всех моих дел, а я кончал от одного зрелища “как сексуально он ведёт машину”. Мы проводили вместе так много времени, что это стало обыденным, но не однообразным. Рю постоянно старался разнообразить существование, тем более у нас было достаточно денег для этого. Я даже не думал о том, что когда-нибудь будет иначе, я просто привык и подыгрывал нашей совместной жизни. Мечта сбылась, и я уже не нуждался ни в чём, кроме новых доз, даже моё либидо поутихло.
Однажды в определенный день Рютаро ничего не принёс. Я заперся в ванной и рыдал. Он ломился в дверь, но я орал, чтобы он отъебался, потому что ему ничего не стоило достать наркотики, а он не сделал этого для меня. В конце концов он попросту выломал чем-то замок, вихрем ворвался в ванную и ударил меня по лицу. Я сидел на полу, заливаясь слезами и прижимая ладонь к раскрасневшейся щеке и в шоке уставившись на Рютаро. Его грудь тяжело вздымалась, и он сам заплакал, сел на колени и прижал меня к себе.
- Пико, нам пора завязывать с этим. Я уже теряю волю…
Если бы он потерял волю, вся наша жизнь рухнула бы. Всю следующую неделю я буквально ползал за ним, умоляя достать мне дозу. Он обзывал меня слабаком и выдал:
- Хочешь нюхнуть – достань себе сам! Я тебе не помощник в этом больше!
Я сбежал из своей студии и на такси доехал до района Кабуки-тё, где всё и началось. Проходя мимо одного клуба, я вспомнил, что именно здесь я впервые отведал кайфа, что здесь блестящая игла вошла в вену, и здесь желание навсегда осталось в крови, как остаётся в памяти первая любовь.
Я нашёл самые отдалённые закоулки развратного района, где ошивались дешевые старые проститутки. После нескольких вопросов у меня уже были наведены справки. Весенний ветер обдувал моё лицо, мне только-только исполнилось 22. Я отправлялся в притон… с улыбкой.
Меня встретили крепко сложенные мужчины лет 30, некоторые из них были европейцами с выгоревшими на солнце белыми волосами. Они внимательно осмотрели меня и заглянули в глаза, щупальцами скользких взглядов проникая в самую душу. Мне стало не по себе от всего этого, и я сказал, что мне нужен здесь кокаин. Мужчины изменились в лице и спросили, кто навёл меня на них. Я сослался на проституток, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Здание было почти пустым и полуразрушенным, в стенах – несколько дверей. В разбитые окна вливались снопы солнечного света. Если затаить дыхание, слышно было стрекотание насекомых.
Один из европейцев подошёл ко мне и приподнял моё лицо за подбородок. Он был на полметра выше меня, и моя макушка кончалась как раз там, где начиналась его грудь. Одной рукой мужчина спустил штаны, другой схватил меня за волосы и направил вниз, к своему паху. Я вскрикнул, и от боли пришлось сесть на колени.
- Suckmydick, sweetbaby, - гортанно произнёс он нараспев, словно потерявший голос певец. В полном ужасе я поднял глаза, но он перехватил мои волосы посильнее, заставляя глядеть на член. Кто-то сказал по-японски:
- Не отсосёшь – не получишь свой кокс, мелкотня. Мы даже денег с тебя не возьмём, просто бери его в рот.
Я замотал головой, протестуя, блондин пнул меня по рёбрам тяжелым ботинком. Я заскулил, судорожно глотая воздух, дыхание сбилось. Воспользовавшись этим, мужчина толкнулся в мой открытый рот. Я, сопротивляясь, пытался вырваться, но он крепко держал меня, с силой трахая в рот. Я сел поудобнее, закрыв глаза и стал старательно сосать, молясь, чтобы это поскорее кончилось. Обхватив член блондина у основания, я понял, что его орган толще, чем я могу себе представить. Вкус был незнакомый, едкий, неприятный… совсем не тот, что у Рютаро.
Я старался, как мог, вертя язычком и проталкивая ствол себе в глотку. Блондин хрипло дышал, ругаясь по-английски, видимо, подгоняя меня и толкаясь ещё глубже в мой рот. Когда он кончил, то заставил меня проглотить всё. Затем вытащил член у меня изо рта и всучил в руку маленький пакетик. Я заглянул внутрь и увидел вожделенный порошок. Не сказав ни слова, выбежал на улицу, чувствуя спиной грязные взгляды. Хорошо, что они не заставили меня отсасывать у всех по очереди. Я выблевал сперму, смешанную с полупереваренным завтраком, прямо на асфальт. У меня странно помутилось в голове, я еле шёл и не знал, куда иду и зачем. Какие-то руки тянулись ко мне из переулков, я с криками бежал прочь, пока не понял, что сейчас просто умру от приступа отвращения к себе и паранойи. Выбежал на дорогу, поймал такси и решил ехать домой, хотя мне внушала ужас одна мысль о столкновении с Рютаро.
Его ещё не было дома, что принесло мне несказанное облегчение. Я принял душ и проверил телефон – ни одного пропущенного звонка или сообщения. Никто даже не заметил моего отсутствия.
Чуть ли не капая слюной на пол, я выхватил из кармана рубахи свой кокаин. Дрожащими руками высыпал часть на журнальный столик в гостиной и впервые сам приготовил дозы. Аккуратно разровняв кредиткой две полоски, я втянул сначала первую. В голове мигом посветлело, по телу пронеслась судорожная дрожь. Я закрыл глаза и наслаждено глубоко дышал, ощущая, как кокаин распространяется по всему телу, порабощая меня… Через минуту вдохнул вторую полосу, собрал на палец оставшиеся пылинки и слизнул. От такого огромного прихода мне всё-таки немного поплохело, потому что раньше я не принимал больше одной полоски за раз.
«Очень даже неплохо за один только минет», - хихикнул я про себя, сбрасывая одежду. На меня нахлынуло экстазическое возбуждение, член так и распирал штаны, просясь наружу. Раздевшись донага, я улёгся на диван на спину, раздвинул ноги и обхватил ладонью истекающую смазкой плоть.
Как давно я этого не делал… Меня сводило с ума одно ощущение ходящей ходуном кожи под пальцами, и я быстро надрачивал, прогибаясь в спине и сладко постанывая, пока не кончил с криком: «Рютаро!»
После такой шикарной дрочки я только накинул рубашку на плечи, сел за стол и написал не менее шикарную, на мой взгляд, песню буквально за десять мнут. Перечитав новенький текст, я остался страшно доволен и решил отпраздновать свой успех ещё одной порцией кокаина. Пакетик, лежавший в кармане, словно обжигал кожу через ткань, поселившись в мыслях: «Возьми меня, распотроши меня, вдохни меня, мой прах…»
Задумавшись о том, сколько пепельного праха азиаты, предпочитающие кремацию обычным похоронам тела, вдыхают каждый день с воздухом, я неспешно приготовил одну дозу и с особой тщательностью – последнюю. «Для Рютаро…», - так я решил.
«Когда-нибудь я сам стану прахом, и кто угодно сможет вдохнуть часть меня. А может, даже очень скоро. Интересно, а это вредно для лёгких?...», - после я вдохнул третью дозу и лёг на кровать, как камнем пришибленный. Глаза перебегали с предмета на предмет в поле зрения, воспалившийся разум рисовал фантастические глюки. Никогда до этого со мной такого не было. Всхлипнув, я громко протяжно завыл и начал звать Рютаро. Звал так долго и изо всех сил, что просто сорвал голос. У меня не хватило ума и сил встать и просто позвонить ему. Когда он пришёл, я так и лежал до сих пор на диване в одной распахнутой и влажной от пота рубах, осипший, зареванный и замученный. Последняя полоска кокаина на столе осталась нетронутой.
Он стоял рядом с диваном и неотрывно смотрел на меня в полном шоке.
- Пико, ты совсем охуел. Сколько ты принял? – были его первые слова. Вместо ответа я показал три пальца и перевёл взгляд на четвертую порцию.
- А это тебе, - просипел я, глядя на него заплаканными глазами.
- Что же ты натворил… Где ты достал? Стоп. Я не хочу знать. Не хочу. Ничего не хочу знать!!!
Одним махом Рю опрокинул журнальный столик, и весь кокаин оказался на паркете. Кубарем скатившись с кровати, я забился в угол, с ужасом ожидая дальнейших действий Рютаро. Меня всего трясло.
Он медленно подошёл ко мне и присел на колени рядом. Я подумал, что он сейчас ударит меня и крепко зажмурился. Но вместо ударов… я ощутил прикосновения его нежных пальцев к щекам. Распахнув глаза, я увидел Рютаро совсем близко. Во его взгляде читалась боль вперемешку с лаской.
- Послушай меня, малыш… Либо мы завязываем вместе, либо по отдельности. По отдельности. Ты меня понял?
Сглотнув, я кивнул. Он совершенно сбил меня с толку. Лишний наркотик в крови только мешал мне думать. Впрочем, мне не стоило бы так удивляться. Рютаро всегда славился своей полной непредсказуемостью. Облегченно вздохнув, я накинулся ему на шею с объятиями. Рю взял меня на руки, отнёс на кровать, целуя, и бережно накрыл одеялом, приказав спать. Не раздумывая, я мигом провалился в сон.
Меня разбудил блик солнечного света, скользящий по лицу. Я открыл глаза. С кухни доносились звуки тихой возни и дивный запах свежесваренного кофе с выпечкой. Голова приятно гудела. Мягкие белые одеяла были откинуты, рубашка не прикрывала моей наготы, обогретой солнечными лучами, проникающими через занавески.
Рю вошёл в комнату с подносом в руках, поставил его на край кровати и, приблизившись ко мне, завлёк в долгий нежный поцелуй. Я еле шевелил губами, обнимая его за шею и стараясь получше распробовать мягкие губы со вкусом мяты и сигарет. Руки Рютаро скользили по моему телу, лаская кожу, прошлись по выступающим рёбрам, обвели острые тазовые косточки, обхватили вялую плоть, мгновенно наливающуюся кровью от неожиданных ласк. Аккуратно переставив поднос на пол, Рю лёг на меня, облизывая языком мои губки и массируя пальцами нежный ствол. Выдыхая, я призывно раздвинул ножки и обнял его, прижимаясь к промежности, не решаясь открыть глаза. Через секунду я ощутил, как меня медленно заполняет его огромный заранее смазанный член. Протяжно застонав, я расслабился, обмякая под ним и предоставляя свободу действий. Мерные ускоряющиеся проникновения дарили душевное успокоение и распаляли желание, окутанное дымкой воздушного весеннего утра.
Дыхание сбивалось, а ритм всё возрастал. Я уже не мог терпеть, почти крича в голос и прижимаясь к Рютаро, выгибая спинку. Рю прикрыл глаза, постанывая и вжимая меня в постель всем телом, чтобы я не вывёртывался, да я и не пытался. В проход ударило горячее семя, любимый застонал, всё его тело свело в экстазе, и через минуту он замер на мне, не выходя и тяжело дыша. Из моей пульсирующей плоти вытекала маленькими порциями сперма, и я лежал, повергнутый в долгий оргазм, отдавшись полностью этому чувству.
Горячим язычком Рютаро заскользил по моему животу и между бёдер, вылизывая от спермы. Я наслаждено вздыхал, облизывая пересохшие губы. Присев, Рю взял пола чашку и протянул мне кофе. Я полулёг на подушку, с благодарным взглядом принял чашку и начал пить маленькими глоточками.
Рю протянул руку и ласково погладил мои волосы.
- Пико, сегодня выходной, мы могли бы сходить куда-нибудь…
Улыбнувшись, я предложил просто прогуляться.
Чудесный весенний ветер не мог не радовать, задувая в расстёгнутые куртки, наполняя изголодавшиеся лёгкие и растрёпывая длинные чёрные волосы. Тёплые влажные губы на губах, сплетенные пальцы, крепко…. Настоящее счастье. Мы сидели в летней кафешке, попивая свежевыжатый сок и болтая о новых технических изобретениях. На метро добрались до Аоямы и бродили по рынку, с интересом разглядывая новинки. Вобщем-то нам ничего не было там нужно, просто было очень хорошо вместе. После мы перекусили в пиццерии, забрались на вышку и хохотали, глядя вниз и думая, как было бы здорово умереть вместе, чтобы ни один не страдал… На этой самой высокой высоте он обнимал моё личико ладонями, покрывал бережными касаниями губ, и я чувствовал себя самым счастливым в мире. Только он мог заставить меня так искренне и радостно улыбаться…
На время жизнь вернулась в прежнее русло, созданное с самого начала. Но это продолжалось недолго – лишь до тех пор, пока ядовитое желание в крови вновь не начало пульсировать в голове больными мыслями, кратковременными вспышками боли и потери контроля над собой…
Рютаро сидел в кресле и курил, глядя прямо перед собой невидящими глазами. Я вывел его из забвения, сев к нему на колени, всё ещё влажный и распаренный после душа, с одним только белым махровым полотенцем, обмотанным вокруг бедер. Мои глаза горели.
- Рю, знаешь, чего я хочу больше всего? – томно прошептал я на ушко, обвив руками его шею.
- Дай подумать… наверное, меня, мой сладкий?
Он не успел договорить, когда я выдохнул ему горячо-горячо прямо в ухо:
- Кокаина…
И замер, услышав, что он думает, что я хочу его, а про наркоту у него мыслей и не было. Спустя мгновение он столкнул меня со своих колен, кинул окурок в пепельницу, отдышался и попытался говорить предельно спокойно:
- Пико, ты, кажется, не понял тогда. Никаких наркотиков больше. Никогда. Всё. Мы завязали, понятно? Черт, если бы я мог, я бы положил тебя в клинику для наркоманов. Но это же ужасно скажется на твоей репутации! Тебя потом ни одна компания задаром не возьмёт! Какой же ты идиот… - Рю потряс меня за плечи и прижал к себе, чуть не плача. – Только попробуй принять. Я не прощу тебя. Один раз – и ты больше не увидишь меня. Никогда. – сделав особенное ударение на последнем слове, он замолк, глядя мне в глаза. Из них катился целый ручей слёз…
Моё существование стало невыносимым. Я разрывался между желание успокоить ломку и любовью всей своей жизни. Рютаро пытался не то что поддерживать меня, а неусыпно контролировать. Он буквально преследовал меня. Даже на работе. Но когда его отгулы кончились, он не мог больше помогать мне с работой, ему пришлось ездить к себе в студию совсем в другую сторону. Я всё чаще бывал в одиночестве дома, и это было совершенно невыносимо. Я просто на стену лез, не находя себе места, с титаническим трудом держа себя в руках… но однажды, как это всегда и бывает, чаша моего терпения переполнилась. Рыдая, я разворотил всю квартиру, побил посуду, сломал полки, вывалялся в осколках, но всё равно не находил успокоения… Пока я так лежал на стекле, плача и тяжело дыша, раздался телефонный звонок. Медленно поднявшись, я взял трубку дрожащими пальцами и принял вызов. Послышался полузабытый голос…
- Моши-моши? Пико-чан?
- Кто это?, - надтреснутым и тихим голосом произнёс я.
- Это Секихан, твой старый друг. Как ты там?
- Плохо. Очень плохо.
- Ну что с тобой такое?
- Мне нужна доза, - вот так вот просто. Без всякой предыстории. Мне всё уже было безразлично, кроме того желания.
- Доза? Это не проблема, приезжай ко мне, малыш, - казалось, Секихан ничуть не удивился, от его слов сердце радостно подпрыгнуло вверх. – У тебя есть деньги?
- Нет, Секи, совсем нет. Рю заморозил мой банковский счёт, и я не могу им пользоваться. – Кровь забилась в висках. Правда? Секи правда даст мне что-нибудь?
- Ясно… м, Пико, ты же трахаешься с Рютаро?
- Последний раз было две недели назад.
- Значит, ты гей.
- Можно и так сказать.
- Отлично. Если ты просто переспишь со мной и будешь хорошим послушным мальчиком, я дам тебе одну дозу героина. Два оргазма – две дозы. Идёт?
- Всё что угодно!!! – воскликнул я. Ладони вспотели, трубка выскальзывала, и я изо всех сил прижимал её к уху. Мой нездоровый восторг отдалённо напоминал детский от твёрдого обещания родителей поехать в Диснейленд.
- Разберёмся. Выходи на улицу, я сейчас подъеду. Чёрный Lamborghini. – после этого он положил трубку.
Я вытянул из осколков несколько разбросанных по полу предметов одежды и как попало натянул на себя. Выражение лица было слегка безумным. Глаза горели. Пошатываясь, я вышел из квартиры, не закрыв её и спустился на улицу. Почти тут же подметил чёрную машину у обочины.
Секихан опустил стекло и махнул мне рукой. Я ступил на тротуар и только тут понял, что на улице ливень, а я в лёгких тряпках. Мгновенно промокнув, я перебежал через дорогу и сел в машину на переднее сидение. Секи тут же притянул меня к себе за шею и властно впился в мокрые дрожащие губы. Я почти ничего не чувствовал, обмякнув, пока язык парня нагло исследовал мой рот. Наигравшись, он разорвал поцелуй и, заведя машину, въехал в поток других, увозя меня далеко-далеко, навстречу избавлению… От всего…
Секихан был очень умелым любовником. Он с садистским удовольствием ласкал моё распластанное на постели обнаженное тело, доводя до умопомрачения. Он ничего не заставлял делать, только сам доставлял мне удовольствия, хотя прекрасно знал, что в состоянии ломки их невозможно оценить. Его член налился кровью и стоял вертикально, мой лишь слабо подёргивался, но Секи не спешил приступать к самому главному. Он склонился надо мной, нежно спросив, чего я хочу. Ширнуться, ширнуться… беззвучно шептали мои горячие припухшие губы.
- Хорошо, я дам тебе сейчас. Но тогда я спрошу с тебя больше…. – с этими словами он извлёк из тумбочки шприц с заранее подготовленной дозой и эластичный жгут. Распрямив мне руку, Секи зафиксировал жгут выше локтя и немного похлопал меня по внутренней его стороне, вызывая вены на поверхность. Затем протёр ваткой, смоченной спиртом. Всё это парень проделывал с выражением полного бесстрастия на лице, словно врач, собирающийся сделать ребенку прививку. В то же самое время я был полной противоположностью Секихану. Вытянувшись в струнку, я с болезненным вниманием следил за всеми его действиями, меня била дрожь, которую я изо всех сил сдерживал. Наконец он поднял шприц и склонился над моей рукой. Стальная игла вошла в вену, как нож в масло. Я затаил дыхание и прикрыл глаза. Всё кончилось. Тело обмякло. А буквально через секунду меня захлестнула волна кайфа. Секихан убрал шприц, спустился вниз и взял в ротик мою вялую плоть, тут же отзывчиво набухшую и поднявшуюся. Я прогнулся в спине от наслаждения… Промежность пронзило миллионами иголочек сладкой истомы, расходящейся по венам горячими потоками. Я посмотрел на Секи. Какой же он красивый, добрый… Мягкие полные губки, обхватившие мой член, невозможно чёрные, поблёскивающие глаза, изящные руки, поглаживающие мою вздымающуюся грудь и живот… Всё прошлое забылось. Были только я и Секи. Я возжелал его, воззвал к нему всем своим существом в сладострастном стоне, сорвавшемся с губ.
Устав обсасывать мою плоть, Секи потянул меня за плечо и направил мою голову вниз, к своему подрагивающему, блестящему от смазки члену. Я раскрыл ротик и вобрал его ствол в себя глубоко-глубоко, закрыв глаза, и начал быстро посасывать с тихим причмокиванием от обилия слюны и смазки. Как же громко, благодарно стонал мой друг… Задыхаясь от изнеможения, от оттянул меня за волосы от члена и поставил раком, широко разведя мои ножки в стороны. Анал пульсировал, горя желанием оказаться заполненным до предела, и Секихан не заставил меня ждать. Шепнув что-то, он резко насадил меня за тазовые косточки на своё достоинство. Вскрикнув от блаженства, я упал лицом на кровать, продолжая стоять на коленях, сжал простыни. Его огромная плоть быстро двигалась внутри, доставляя мне одновременно боль и сладость. Внутри всё пылало от невыплеснутой страсти. Я подавался попкой назад, насаживаясь на член, не переставая стонать. Минуты две я не выходил из состояния оргазма, чёрт, мне ни разу не было так хорошо в постели с Рютаро. Секихан подарил мне избавление с кайфом, любовь с пьяным сексом. Горячая сперма осталась во мне навсегда.
Я лежал на животе, забрызгав своим семенем простыни, и такая же тёплая жидкость вытекала из заднего прохода. Тело покалывало, я вздрагивал от малейшего касания губ и рук Секихана, осыпавшего поцелуями мою спину. Мне хотелось ещё, получить больше. Но друг, казалось, уже устал, забравшись на подушки и обняв меня одной рукой. Я лёг на него, посмотрев в лицо глубоким долгим взглядом.
- Аригато, - и впился в его губы так страстно, безудержно…
Наутро я уже почти ничего не помнил. Я проснулся, но лежал с закрытыми глазами. Чья-то рука обнимала меня. Я решил посмотреть… Вместо Рю рядом лежал Секи.
«Боже, что же я наделал…», - с ужасом подумал я, сбрасывая с тела чужую руку. Парень вздрогнул и проснулся. Я попытался подняться с кровати, но тот схватил меня и повалил обратно.
- Ты забыл, чертёнок? Ты получил дозу раньше, чем я получил тебя. Вчера я был слишком измотан, но теперь…. Настало время взять с тебя плату по полной программе…. – произнося эти страшные слова, Секи достал наручники и приковал меня к спинке кровати. Я лежал, с ужасом глядя на парня и облизывая пересохшие губы. Нет, не к таким утрам я привык. Кисти рук больно сдавило железом…. Секи встал и пошёл куда-то. Послышался шум воды. Пока он принимал душ, я пытался освободиться от наручников, но тщетно. Мне оставалось только смотреть в белоснежный потолок комнаты, не в силах даже прикрыть свою наготу. Я ждал возвращения Секи… Рядом на тумбочке лежал вчерашний шприц. Часы показывали 10 утра.
Он вернулся, его тело было влажным от воды. Взгляд нагло изучал моё тело. Я обманулся. Возможно, его доброта и участие были ложью, и он просто хотел завладеть моим телом, трахнуть меня. Героин – лишь прикрытие, предлог, повод, что угодно. Никогда нельзя доверять людям…
В руке Секихан держал смазанный маслом вибратор. Капельки с глухим стуком капали на пол, как кровь, что вот-вот брызнула бы из носа от напряжения. Парень вскочил на кровать и широко раздвинул мои ноги. Что ж, я знал, что ничего хорошего ждать не стоит. Вибратор медленно погружался в мой воспаленный анал. Я не мог сопротивляться. Не было сил. Странная штука была уже полностью внутри, уткнувшись в простату и бередя вчерашние раны от члена Секихана, едва не порвавшего меня. Он сидел возле моих ног, наблюдая, как я извиваюсь и постанываю, больно щипал за соски. Вдруг он наклонился и нежно поцеловал меня.
- Пико-чан, какой же ты красивый…. – после этих слов он сильнее надавил на вибратор и проглотил мой крик в жадном поцелуе, на который я ответил со всей страстью. Секи с его переменчивостью и непредсказуемостью до смерти возбуждал. Пока мы целый день валялись в постели, занимались сексом, я только пару раз вспомнил о Рютаро. Воспоминания причиняли боль…. И я отдал всего себя Секихану, лишь бы не вспоминать ничего. И не думать. Ни о чём.
Но от действительности нельзя так просто отделаться. Можно сколько угодно трахаться, продавать себя и забываться в чужих руках, но любовь, живущая в крови напополам с наркотиком, прожжёт каждый капилляр, напоминая о себе с чувством вины. Чем сильнее я старался не думать о Рютаро, тем упорнее мысли о нём заполняли всё внутри.
Мы лежали и курили, пьяные от кайфа и секса.
- Секи, мне… нужно домой.
- Правда? И что ты там забыл?
- Рютаро…
- Хмм… Хочешь притащить его сюда жить вместе с нами?
Я посмотрел на него, как на полного тупицу.
- О чём ты говоришь, Секихан? Он мой парень и я хочу вернуться домой, к нему.
- И ты полагаешь, что он примет тебя? Неизвестно где прошлявшегося два дня, обтраханного и наширявшегося? Я так не думаю. Сам посуди. Он закатит скандал и вытянет из тебя всю правду, стоит тебе только оказаться рядом с ним.
- Секи… Я люблю его… Я хочу домой!
- Идиот.
Я встал и начал собирать свою одежду с пола.
- Я хочу с ним встретиться. Могу я отослать smsс твоего номера? Телефон забыл дома.
Он кинул в меня трубкой, я поймал её и написал Рю: «Приходи в нашу кафешку в три дня. Я буду тебя ждать. Пико.»
В людном месте кричать и бить меня он не станет, а вот поговорить мы вполне сможем…
Приехав за полчаса до назначенного времени в кофейню на такси, я увидел за дальним столиком Рютаро. Он нервно курил и пил крепкий чёрный кофе. Я подошёл и встал лицом к возлюбленному.
В его глазах блеснула искра гнева и угасла. Он жестом пригласил меня сесть за соседний от себя стул. Я робко присел. Подошёл официант, я заказал яблочный фреш. Всё это время Рю неотрывно смотрел на меня, приложив палец к щеке и теребя в руке сигарету. Казалось, даже воздух переменился. Мне было трудно дышать, когда он смотрел на меня с таким укором, и в то же время ещё не ушло то чувство родства и защищенности, которое всегда было между нами. Он искал моего взгляда, но я отводил глаза. Я вытянул к нему руку, он убрал свою под стол. Мы молчали. Принесли фреш. Я стал жадно пить, смачивая пересохшее от волнения горло.
- Пико, ты помнишь, что я тебе говорил?
Его голос был как хлопок в ушах. Такой надтреснутый, сорванный… Я узнал с трудом прежние нотки.
Кивок.
- Повтори.
- Не ширяться.
- Ты этого не выполнил.
- Да.
Меня охватил ужас и какое-то смирение перед происходящим. Он не переменился в лице, не вздрогнул, не заплакал, как это сделал бы я на его месте. Ничего подобного. Он только закурил.
- Значит, твоя зависимость для тебя важнее любви.
- Нет! Рю, это не так!, - мой голос сорвался на крик. Все присутствующие в кафе обернулись к нам. На лице моего любимого появилась лёгкая улыбка. Грустная… обреченная.
- Я верил тебе. Но ты сломал всё.
- Позволь мне исправить…
- Этого не будет. Ты никогда не исправишься… кои. – он прибавил последнее еле слышно, и дрожь пронеслась по позвоночнику.
Рютаро встал из-за стола и оставил на нём крупную купюру за счёт. Затем ещё раз посмотрел на меня.
- Здесь наши пути расходятся. Я больше не могу дать тебе то, в чём ты так… нуждаешься.
- Рю…
- Sayonara.
Прошептав последнее, он, не оборачиваясь, быстрым шагом вышел из кафе, сел в свою машину, припаркованную у входа, и уехал, заставив шины завизжать на асфальте.
Слёзы накатили удушливой волной. Никогда, вот так больше никогда? Прощай, и всё? Рютаро…
- Ты так ничего и не понял… - шепчу, выходя на улицу и заливаясь слезами. Меня бьёт солнечный свет. Бьют проходящие мимо безразличные серые люди. Бьют их крики, голоса, шум машин, шум жизни. Всё… бьёт!
Кое-как добрался до квартиры Секихана. Ноги подкашиваются. Он подхватывает меня на руки и относит в кровать.
- Мы расстались… Расстались… - только и могу шептать я, пряча лицо на груди у Секи и воя от боли.
- Ну-ну, малыш, перестань плакать. Успокойся. Хочешь? Смотри, что у меня для тебя есть. – он помахал у меня перед носом пакетиком моего любимого кокаина. Я посмотрел на него заплаканными глазами и кивнул. Одна полоска, две. Боль поутихла. Я откинулся на подушки и немного поплакал. Сделал искусный минет Секи. Прорыдался у него на груди. Он то пользовался мной, то заботился, как о ребёнке. Он ничего не обещал. Не говорил красивых слов. Просто был рядом, без обязательств. Казалось, ему нужно от меня всё и ничего одновременно. Кукла… Я кукла.
- Зачем ты держишь меня? – тихо прошептал я, перебирая шоколадные прядки его волос.
- Я тебя не держу, - усмехнулся Секи, блеснув глазами.
- Но я же привяжусь к тебе. И мне некуда идти. Мне всё равно на вещи, которые остались у него... Моя одежда… Всё неважно… Только… - я сглотнул.
- Только что? – вопросительно продолжил он.
- Как я буду жить без Рю? Я не знаю… Я так люблю его… - из глаз льванули слёзы, я спрятал лицо в ладонях.
- Слушай, Пико, я повидал множество расставаний самых разных пар. Все как-то с этим смиряются. Находят новую любовь, забывают прошлое, стараются жить дальше. Или разучиваются любить и разменивают себя по мелочи. Или… иногда не выдерживают. Но это только тогда, когда… безнадёжно лишаешься той любви, которая была смыслом жизни, самым главным. Пойми, в жизни всё можно преодолеть. Если бы твоя любовь к Рю была настолько сильной, ты ведь не променял бы её на наркоту, не так ли?
- Ничего я не променивал!!!
- Но ты подсел. Разве ты не видишь? Ты уже наркоман, Пико.
- Я не хочу так! Хочу вернуться к нему!
- Он не примет тебя.
И вновь горькие слёзы. Много-много слёз. Чужие руки, чужие губы. Чужая жизнь…
У меня не осталось ничего, и я цеплялся за Секихана. Что ещё я мог делать? У меня даже денег не было, не то что крыши над головой. Секи, из-за которого, вобщем-то, и случилось всё это дерьмо, взял на себя заботу обо мне. Он отвозил меня на работу и забирал, купил мне новую одежду, кормил, делил со мной постель и иногда кайф. Так как платить мне было нечем, я спал с ним. Но нельзя сказать, что я не получал от этого никакого удовольствия. Хорошо сложенное, крепкое, красивое тело Секихана было словно подобрано под меня, подходило безукоризненно. Секс с ним был божественным, особенно во время приходов. Но в то же время мы не были парой. Мне нравились эти отношения без обязательств, даже жизнь нравилась. Но мне слишком остро не хватало Рютаро, чтобы оценить новые прелести. Невыплеснутая любовь грызла и стачивала меня, мою душу, но мне не хотелось ей делиться. Моя любовь всё ещё принадлежала ему. И, как я хотел, будет принадлежать всегда.
День за днём постепенно утекали. Я страдал по Рю, как страдал когда-то без наркоты, в которой теперь не испытывал недостатка рядом с Секиханом. Казалось бы, у меня теперь было всё. Но…
Часто Секихан приводил домой друзей, и тогда начиналась оргия. В первый раз я испытал небольшой шок, но затем привык. Его приятелями были милые мальчики до 25 лет, как правило, начинающие в японском шоу-бизнесе. Как на подбор, с кукольными личиками, изящными стройными телами, длинными мягкими волосами и со специфическим вкусом. И, что неудивительно – геи.
Раздался звонок в дверь ближе к вечеру, и в квартиру завалилось пятеро мальчиков. Секи представил мне каждого: Джей, Мика, Бучи, Кику и Хаси. Они оглядели меня, как котёнка на аукционе, Секи улыбался и по очереди целовал их всех взасос. Они окружили меня и начали лапать: гладили волосы, лицо, торс, щипали за попку. Я чувствовал себя, как шлюха, но вывёртываться было бесполезно – всё равно они рано или поздно доберутся до меня. Больше всех внимания мне уделяли Кику и Хаси, худенькие высокие близнецы с высветленными волосами и обворожительными улыбками, одетые в модные лохмотья. У них были небесно – наполовину европейцы. Они утащили меня на диван, Хаси посадил меня к себе на колени и начал гладить, расспрашивая о моей жизни, сказал, что очень любит мои песни. Я не очень-то верил ему и он, видя моё недовольство, притянул меня к себе и грубо впился в губы, почти кусая. Кику тем временем принялся раздевать меня. Я слабо сопротивлялся, но быстро бросил эти попытки, отвечая на поцелуи и пригибаясь под поглаживаниями чужих рук. Секи готовил на столике полоски кокаина, выставил виски и вино. Хаси сам поил меня из бокала красным бордо – вкуснейший напиток. Взяв на язычок щепотку кокса, он глубоко целовал меня. Все уже были обнажены и, не стесняясь, ласкались на постели или прямо на полу. Кику целовал мои икры и бёдра, пока я сидел на коленях у Хаси, прижимаясь спиной к его груди, и постанывал. Парень широко раздвинул мне ноги и стал массировать анус обмасленными пальцами. Позже я понял, что это согревающий лосьон. Его пальчики проникали очень глубоко. Я стонал уже в голос и молил, чтобы меня выдрали по полной. Хаси не заставил меня долго просить и насадил меня на свой огромный член так резко, что я закричал. Кику надрачивал мой и свой член, глядя, как ствол Хаси раз за разом исчезает в моей попке. Я стонал так громко и сладко, мне было невероятно хорошо. От кокаина и вина в голове стоял туман, мне ничего не хотелось, кроме разрядки. Меня волновали прикосновения чужих незнакомых рук, эти губы, кусающие меня и посасывающие мои соски. Чужие стоны заводили меня ещё больше. Неожиданно Кику пристроился лицом ко мне на коленях и Хаси и толкнулся в меня вместе с ним, попадая в мерный ритм и тяжело дыша. Я задыхался между двумя телами, анал растянулся до предела, болезненное блаженство сотрясало каждый нерв. Я вонзил ногти в широкие плечи Кику, нашёл его губы своими. Его язык скользил у меня в ротике, забирал мои стоны. Бешеный ритм сменился медленными толчками, и оба парня громко застонали, кончая в меня, тесно сжав с обеих сторон. Моё сознание раскалилось в экстазе, я залил спермой живот Кику, не переставая кричать. Меня трахали в ту ночь все пришедшие парни. Все заполучили меня, называли живым чудом. Чем боль членов проникало в мой воспаленный разбудораженный анал, тем больше кокаина и вина я получал. Сумасшедшая ночь, захлебнувшаяся в похоти и страсти…
Их было много за те полгода, никак не меньше 15-и. Я научился получать как можно больше удовольствия от этого умопомрачительного грязного секса, привязался к друзьям Секи. Так бы и продолжалось, если бы я только мог избавиться от гложущей любви к Рютаро. Она не проходила, постоянно напоминая о себе, хотя у меня была, по сути, и так шикарная жизнь. По ночам, лёжа в постели около Секихана, я мучился без сна и думал о Рю, чувствуя, как учащается сердцебиение от мыслей о любимом. На глаза наворачивались слёзы, захлестывала боль потери, я много и подолгу плакал, а на следующий день вновь забывался в чужих ласках и кайфе. Но вскоре это стало невыносимым. Я скучал по Рютаро. Ужасно скучал. Мне всё уже осточертело без него. Без его тёмных глаз, сильных рук, нежных шепотов. Мне до ужаса хотелось ещё раз увидеть его, ещё раз услышать его глубокий чарующий голос, так волновавший меня.
Я поехал после работы вечером в свой старый дом. Я не знал, что сказать любимому, но знал точно, что делать – кинуться на шею и больше никогда не отпускать, держать изо всех сил. Эти мысли воодушевляли, вселяли уверенность.
Такси подъехало к дому. Расплатившись, я вышел и поднял глаза к окнам. В них горел свет, но вдруг потух. Несколько минут я мялся в нерешительности, как вдруг дверь подъезда отворилась и оттуда вышел Рютаро… Держа за руку Аоя. Я бегом спрятался за ближайшую машину, глядя расширенными от ужаса глазами, как они обнимаются и целуются. У меня всё похолодело внутри. Улыбка Рю, его звонкий смех, то, как он жался к Аою… всё это ранило меня в самое сердце.
Они пошли куда-то пешком. Едва сдерживая рвущийся наружу плач, я пошёл за ними, отставая на пару десятков шагов, надеясь, что Рютаро не обернется. Его худенькие бедра, обтянутые блестящими брючками, плавно покачивались при ходьбе, ветер отбрасывал его волосы назад, донося до меня запах любимого парфюма, который Рю всегда использовал, если мы шли на свидание. Из приятной неги воспоминаний меня вырвало то, как Аой накрыл широкой ладонью ягодицу Рютаро, плотно сжав, а тот только прижался к гитаристу, пьяновато улыбаясь и посмеиваясь. Я с трудом удержался от того, чтобы подскочить к ним и врезать Аою по его божественному лицу, но решил терпеть шоу до конца.
Они зашли в какой-то клуб, а я, как ищейка, шагнул следом. Зал был полон табачного дыма и танцующих тел, у бара рекой лилась выпивка, дышать было почти невозможно. Я боялся, что потерял свою парочку в толпе, но через минуту заметил их, распивающих виски на одном из дальних диванчиков, где почти не было освещения. Рютаро смеялся, откинув голову назад, а затем притянул к себе гитариста и впечатался в его губы жадным мокрым поцелуем. Аои сжимал Рю в объятиях, его рука скользнула вниз, к застежке джинсов вокалиста, он расстегнул её и запустил пальцы в бельё. Рютаро выгнулся, и, хотя из-за музыки этого невозможно было услышать, у меня в ушах раздался его сладострастный стон.
Сознание затуманило гневом, я стоял, словно в ступоре, но не решался сделать шаг и разнять ласкающихся парней. Я залился краской и задыхался, кровь бухала в голове, меня затошнило от ужаса осознания того, что было у меня прямо перед глазами.
Я собрал все силы….
- Отойди от него! Он мой! Ах ты урод!!! – с диким криком я подскочил к диванчику и вцепился Аою в лицо. Тот закричал, пытаясь отпихнуть меня от себя, я почувствовал резкий удар в живот и согнулся пополам, отчаянно пытаясь вдохнуть. Гитарист поднялся на ноги. Он был на две головы выше меня. Я смотрел на него, заливаясь горькими слезами, сам не замечая этого, и вдруг сов сей силы боднул его головой в грудь. От крепкого удара он упал на пол, я набросился на него, мы сцепились, колотя друг друга по всему, чему только можно, рыча от ярости и поскуливая от боли. Кто-то пытался разнять нас, но я только сильнее махал сжатыми кулаками, обезумев от нахлынувшей ревности. Наконец меня оттащили от помятого Аоя, я тяжело рвано дышал, нижняя губа саднила, из неё стекала по подбородку кровь на светлую рубашку, всё тело скрутило, и я увидел спину Рютаро, быстро удаляющуюся по направлению к выходу. Я задергался, вырываясь из рук тех, кто держал меня, и побежал за Рю.
Он не успел далеко уйти, на ходу застегивая куртку. Быстрым шагом он удалялся в противоположную от своего дома сторону. Я побежал, загибаясь от ноющих синяков, назревающих, казалось, по всему телу. Поймал его за плечо.
- Рютаро…
Он резко обернулся. Его лицо блестело от слёз.
- Пико! Какого хрена ты…. – он не удержался и затрясся от рыданий, спрятал лицо в ладони и снова быстро пошёл прочь по улице.
- Рютаро, подожди! Остановись!
- Не трогай меня! Уходи!
Но я упрямо шёл следом, еле переставляя ноги, противясь боли, я двигался вслед за ним…
- Рю, почему ты плачешь? Рю!
- Да какое тебе дело??? Отстань!
- Мне не всё равно на тебя! Ах… - в голове вновь помутилось, вспышка боли озарила сознание, я споткнулся и упал на асфальт. Рютаро не обернулся и стремительно удалялся. Всё дальше и дальше.
- Рютаро!!! – отчаянно закричал я, сходя с ума не столько от телесных, сколько от душевных мучений, поднялся на колени, прополз несколько шагов, встал и снова устремился за ним, пошатываясь, как в пьяном бреду, морщась и шипя.
- Подожди! Рю! Стой! – он был уже дальше, чем я думал. Я чуть ли не побежал, но сил уже не оставалось. Его тёмная фигурка маячила впереди, но от жара я почти её не видел, она сливалась с остальными, проходившими мимо, и я зарыдал от безысходности, я уже не знал, куда иду, и где он, где я. Мы потерялись…
- Рютаро… - застонав, я упал, вымученный. Я даже не мог потерять сознание. Одежда была изорвана, испачкана и залита кровью. Над головой проплывали ночные облака, вдалеке брезжил рассвет. я так и смотрел в небо, не в состоянии пошевелиться и тяжело дыша через рот.
- Я разрушил всю свою жизнь…. – глаза отказывались моргать, слёзы уже высохли. И ничего не чувствовалось. Внутри зияла пустота.
- Рютаро…
Вокруг меня собрались люди, кто-то узнал, начали тыкать пальцами и фотографировать, кричать. Я попытался перевернуться на бок, закрывая лицо руками, поджал колени к груди. Я ничего от боли не соображал… Всё было кончено…
Кончено…
Кто-то протиснулся в толпу, окружавшую меня, присел рядом, бережно подхватил на руки и понёс. Я не отнимал ладоней от лица, только ощущал руки того, кто меня нёс, вспышки фотоаппаратов, возгласы и вскрики. Люди словно обезумели, преследуя. Я боялся посмотреть на них, прижавшись к груди своего спасителя. Вдруг я почувствовал знакомый запах…
- Рютаро… - отчаянно прошептал я, обняв его за шею. Он ничего не ответил, только поудобнее перехватил меня и ускорил шаг. Я не хотел разочароваться, боясь разрушить эту связь, эту близость, но ещё больше я не хотел открыть глаза и увидеть, что это не Рютаро. Я наконец погрузился в бессознательность….
… И проснулся от солнечного луча, щекочущего мне лицо. Постепенно, медленно пробудились чувства. Вернулись боль и память. Что же творилось… Почему я упал в обморок? Последнее, что я помнил в тот момент – это как меня несли… Всё тело нестерпимо ныло и болело. На коже ощущалось чьё-то тёплое ровное дыхание…
Первое, что я увидел – это копна черных растрёпанных волос и нежная рука с чёрными руками, покоящаяся у меня на груди. Его ресницы вздрагивали во сне, лицо выражало спокойствие и умиротворённость. Я поднял руку и пропустил эти непослушные волосы сквозь пальцы. От этого прикосновения он проснулся, распахнув глаза. Я вздрогнул, встретившись с ним взглядом. Он не изменился, только подстригся и стал более заметен возраст на его бледном лице. Мне хотелось высказать ему всё: как я страдал, скучал и мучился без него, но как только я набрал в лёгкие воздуха, чтобы заговорить, Рютаро протянул руку и прикрыл пальцами мои губы. Слова были совсем лишними. Всё и так было понятно. Выдохнув, он приподнялся, приблизившись ко мне и нежно накрыл мои губы своими. Я прикрыл глаза, робко отвечая, пробуя эти сладкие мягкие губы, как в первый раз. Сердце отчаянно колотилось в груди, боль отпустила, и я окунулся в омут любовного трепета с головой. Постепенно поцелуи стали неистовее, жестче, мы чуть ли не кусались, ласкаясь, как истосковавшиеся друг по другу любовники… Впрочем, мы ими и являлись.
С трудом разорвав поцелуй, он заглянул мне в глаза. Его зрачки сузились, почти сливаясь с тёмной радужкой. Кукольное лицо с фарфоровой кожей было настолько правильной формы, что резало глаза. Внутри всё отчаянно пульсировало, вздымалось горячими волнами, я словно заново влюбился в Рютаро. Моя любовь, мой защитник, мой идеал…
- Давай начнём всё сначала… - тихо прошептал я, не отрывая от него взгляда.
- Да…. – выдохнул он, вновь поцеловав меня.
Это было самое лучшее «да» в моей жизни.

Эпилог.

Рю ждал меня у выхода из клиники с букетом горных цветов, которые он сам ездил собирать для меня, зная, как я их люблю. Я вихрем сбежал по ступенькам и кинулся Рютаро на шею, горячо поцеловав в губы. Я только что выписался из клиники для наркоманов. Теперь всё было хорошо. Всё плохое осталось в прошлом. Мы обо всём рассказали друг другу, смирились и простили. Конечно, было трудно, но мы смогли преодолеть ревность и обиды. Самое главное – мы снова были неразлучны, несмотря ни на что. Мы просто не могли жить друг без друга больше ни секунды.
Мы любили друг друга и были очень счастливы вместе.

back