Мальчик, который хотел быть Джоном Ленноном, сочинял много песен. Как гитарист и композитор, Такуро говорит о своей музыке и живых концертах. Интервью Mayu Motoike.

- Почему Вы выбрали гитару?
- Прежде всего, Джон Леннон играл на гитаре... И что еще?

- Джон Леннон повлиял на Вас больше всего?
- Да. Я хотел быть Джоном Ленноном со средней школы. Битлз - источник моей музыки. Мне действительно нравился Джон Леннон, поэтому я хотел купить Rickenbacker (гитара Джона Леннона), но купил Stratocaster, потому что все гитары казались мне одинаковыми в то время.

- Вы могли отличить бас от гитары?
- Нет, но я знал, что барабаны отличаются от гитар. Я не знал, зачем группе нужна бас-гитара. Я просто выбрал гитару, это было естественно, потому что гитара - символ рок-музыки. Полагаю, если вы думаете о роке, вы берете в руки гитару.

- Вы играли песни Битлз, когда начали играть на гитаре?
- Да, самые известные песни Битлз. В то же время, я изучил основы игры на гитаре.

- И Вы сформировали группу и дали концерт? Не зря же Вы хотели быть Джоном Ленноном?
- На формирование группы у меня ушло 2 года.

- Когда вы учитесь в средней школе, вы интересуетесь всем. Действительно ли Вам нравились именно гитара и Битлз?
- Да. Я уже тогда начал писать лирику.

- Вы начали писать лирику до музыки?
- Прошло много времени, прежде чем я смог сочинить музыку. Это было на 1 курсе старшей школы, непосредственно перед тем, как я основал GLAY. Но я написал больше 10 тетрадей лирики.

- Когда Вы начали писать?
- Это было в конце начальной – начале средней школы, когда моя мать собиралась вступить в повторный брак. (Отец Такуро умер, когда ему было всего 3 года). Но, в конце концов, она так и не сделала этого, потому что переживала из-за детей (Такуро и его сестры), которым не хотелось, чтобы в доме появился незнакомец. Я не знаю, что беспокоило меня. Я был действительно расстроен. Я постоянно ссорился со своей старшей сестрой, каждый день. А ночью в своей комнате писал стихи. Были стихи и на английском языке, например "Blue Something". Я пытался подражать чужой лирике.

- Обычно дом – это место, где вы чувствуете себя комфортно. Но Вы чувствовали себя удобно только в своей комнате?
- Да. Наверно, я чувствовал себя удобно в своей комнате, не помню. У меня был псевдоним, Sliders JOY POPS (для лирики). Я использовал псевдоним, потому что чувствовал себя, как во сне.

- Вы хотели быть поэтом?
- Джон Леннон действительно повлиял на меня. Он был не только хорошим гитаристом, но и хорошим поэтом также. Так что, если я хотел быть Джоном Ленноном, я должен был писать лирику. Это - способ передать мои чувства кому-то еще. Но я не показывал мою лирику никому. Я только хранил свои стихи.

- Во время гастролей Вы всегда говорите: "У меня есть много тем для песен". Действительно ли лирика - самое важное для Вас?
- Я одержим лирикой. И я всегда чего-то боюсь. Когда я издаю свои новые стихи, я с нетерпением ожидаю реакции, и я боюсь ответа. Иногда после публикации моих стихов я чувствую себя очень хорошо, но иногда - просто ужасно. Чтобы преодолеть этот страх, я должен продолжать писать. Я считаю, что слова наиболее важны в общении между людьми. Вы можете с помощью слов заставить людей смеяться. Я не могу общаться с людьми без слов. Возможно, Вы можете прочитать мысли близких Вам людей. Но для меня слова и музыка – это средство, которое я использую, чтобы передать мои чувства другим людям, которых я вижу впервые. Я верю в это.

- Вы играете с Тэру, Хисаши и Джиро, потому что их слова обладают силой.
- Да, да. Я прекрасно себя чувствую, когда разговариваю с ними. Они говорят искренне и именно те слова, которые мне необходимы. Это не компромисс, не отношения типа «ты – мне, я - тебе». Мне нравится такая связь. Я чувствую ее, когда я ем с ними.

- Вы написали 10 тетрадей лирики. Отличалась ли эта лирика от той, которую Вы начали писать для группы?
- Да, они различны. Когда я был молод, я писал лирику для себя. Но теперь я пишу лирику, чтобы показать кому-то еще. Я не пою свои песни. Я пишу песню в качестве третьего лица.

- Когда была сформирована первая группа?
- Это было на 1 курсе старшей школы. Мы собрались, чтобы образовать группу, но у нас не было барабанов. Мы играли музыку, играли в бейсбол, обедали и расходились по домам.

- Когда Вы создали GLAY?
- На 2 курсе. В течение полугода я копировал чужие песни. Каждые 2 месяца у нас был концерт. Мы играли песни BOOWY и МОD, а также наши собственные. В GLAY мы играли только оригинальные песни.

- Почему Вы решили играть оригинальные песни?
- В некотором смысле это своего рода квалифицированная работа. Я думаю, что это - техника. Когда вы играете свою оригинальную песню, уровень вашей группы повышается. Поначалу наши песни были подобны чьим-то еще, но мы продолжали развиваться. У нас появилось много поклонников. Мы завоевали доверие, играя наши песни, и мы пытались улучшить наши выступления. Недавно я перечитал свои стихи этого периода. Я был удивлен, что написал их так хорошо. Тогда я писал много и много выбрасывал. Так что остались очень хорошие песни, мы получили признание, и наш статус возрос. У меня не было ничего, к чему бы я был способен, но когда я создал GLAY, я получил признание и много друзей. Я был так счастлив.

- Как реагировали Тэру и Хисаши на Ваши песни?
- Их реакция не отличается от сегодняшней. Они соглашаются исполнять песню, если она хороша, и отказываются, если она им не нравится. Их суждение вообще не изменилось со старых времен. У них есть своя политика, что играть, а у меня этого нет. Я просто наслаждаюсь игрой на инструментах.

- Запомнился ли Вам какой-нибудь эпизод из тех времен?
- Когда мы собирались записать наше демо, бабушка нашего барабанщика умерла, так что мы не могли сделать запись. Но я позвонил ему, когда он был на похоронах.

- Вы позвонили во время похоронной церемонии?
- Да. Я отчаянно хотел записать нашу песню.

- Могли бы Вы сделать то же самое теперь?
- Нет, я не могу сделать этого. Меня все осудят!

- Да.
- Я так отчаянно нуждался в GLAY. Я не мог видеть ничего, кроме GLAY.

- Были ли Тэру и Хисаши столь же отчаянными?
- Нет. Не настолько, насколько был я. Мы говорили о том, должны ли мы прекратить делать запись сегодня и что мы можем сделать. И мы говорили о другом дне, когда мы могли бы сделать запись. Но я чувствовал, что если мы не сделаем запись сегодня, то все исчезнет. И он приехал с похорон.

- Он приехал?
- Да, он приехал. Мы сделали запись, и она очень хорошо продавалась. Мы выручили много денег. Эти деньги помогли нам осуществлять концертную деятельность. Я был лидером, так что должен был что-то делать. Я всегда отчаянно стремился играть.

- А Ваша жизнь вне музыки?
- Я всегда думал о группе, делая демо-записи и рекламные объявления для концертов. У меня было много друзей в других группах. В той же самой школе была конкурирующая группа, которая была лучше. Их техника была великолепна, и они были намного более популярными. Наша техника была ниже, чем их, но мы неустанно практиковались в течение 2 лет.

- Было ли какое-нибудь изменение в отношениях между Тэру и Хисаши?
- Да. На мне лежала большая ответственность за создание хорошего настроения в группе, потому что это я убедил их присоединиться.

- Создание хорошего настроения?
- Да. Я должен был защитить их и создать для них хорошую атмосферу. Я их друг.

- Когда я разговариваю с Вами, Вы всегда говорите "защитить". Например, будь у Вас жена и дети, было бы понятно, что Вы должны защитить свою семью. Но Вы употребляете слова «защита» и «любовь» по отношению к Вашим друзьям, как Вы это делали, когда были учащимся старшей школы.
- Я думаю, эти слова относятся и ко мне тоже. Я - это GLAY. Если у меня нет их, я ничего не смогу сделать.

- Т. е. чтобы не потерять их, Вы пытаетесь создать для них хорошее настроение в группе.
- Да. Если они помогают мне, я пытаюсь сделать так, чтобы им было хорошо. Это - моя работа.

- Вы защищаете их не только ради них, но также ради себя.
- Да.

- И когда Вы заканчивали старшую школу, Вы решили стать профессиональным музыкантом.
- Да. Я хотел эту профессию, потому что она могла меня прокормить. У меня была большая аудитория, поэтому я думал, что смог бы играть как профессионал. Кроме того, я не хотел разрушать GLAY, потому что ЭТО - Я. Не представляю, что бы я делал, если бы потерял GLAY.

- В старшей школе естественно думать о том, чем будешь заниматься дальше. Выбор широк, например, пойти учиться в университет.
- Университет? Я не мог думать ни о чем, кроме GLAY. Я никогда не думал об учебе в университете. Я никогда не считал, что у меня выдающиеся способности. Все, что я могу сделать, связано с GLAY. Я могу быть собой в GLAY. Мне нравится играть музыку с другими участниками группы, так что у меня было много концертов, когда я был в старшей школе.

- Сколько концертов Вы давали?
- Осенью, перед окончанием школы, у меня было 6 концертов за 2 месяца. Я играл каждую субботу в течение 5 недель подряд.

- Вы ходили в школу в будние дни?
По понедельникам и средам мы репетировали, а по субботам у нас были концерты. Студенты вокруг меня были заняты поиском рабочих мест или подготовкой к Университету, но мы занимались группой.

- Это звучит агрессивно.
- Да. В течение последних 6 месяцев в Хакодатэ перед выпуском мы были очень заняты музыкой.

- Хисаши говорил мне, что он был впечатлен последним лайвом в Хакодатэ.
- Это было наш сольный лайв. Он состоялся в AUNDO, в ночь перед выпуском. Волосы Хисаши были белокурыми, и он так и пошел на церемонию выпуска со светлыми волосами.

- Что Вы думали о его волосах?
- Это было здорово. Он был очень храбр. Тэру и Хисаши всегда выслушивали меня, когда я был в беде. Мы - хорошие друзья и за пределами группы тоже. Если бы они сказали, что они хотят играть свою музыку, то, возможно, мы сделали бы это. Но у них не было каких-либо пожеланий. Это ограничивало музыкальный диапазон, но я чувствовал, что с ними я мог бы играть какую угодно музыку.

- Я защищен, пока я защищаю их?
- Да. GLAY для всех, и это - я. Мы всегда находимся в одной лодке.

- Вам было 18 лет, когда Вы приехали в Токио. Что-нибудь изменилось с тех пор, как Вы играли в GLAY?
- Это была волна вижуала. Лето большой волны. В Токио на телевидении мелькало множество групп. Они уделяли много внимания своему имиджу. Музыканты перекрашивались в блондинов, и они, как и мы, искали хорошую работу на неполный день.

- Так что Вы тоже изменили цвет своих волос - на красный?
- Да, мои волосы были красными, когда мне было 19-20 лет. Когда я пришел на собеседование при устройстве на работу, я выделялся, потому что мои волосы были слишком яркими. Случилось так, что мои друзья работали там, и они должны были нанять кого-то. Мне дали 1 день испытательного срока. Я работал столь упорно в течение этого дня, что понравился работодателю, и он дал мне работу. Я следовал за модой, так что иногда подрезал волосы. Когда я был любителем, между 19 и 20 годами, я стригся и перекрашивал волосы 3 раза.

- Почему Вы делали это?
- Я не знаю. В то время люди, которые выглядели ярко, были очень популярны. Мы были уверены в нашей музыке, но у нас была дилемма: яркая внешность сделала нас популярными. Я был смущен тем, что мы не могли бы стать популярными, если бы у нас были темные волосы. В то же время, я думал о человеческих ценностях, которые могли бы сделать нас более привлекательными. И я думал, какую часть меня непосредственно я должен показать. Поэтому я всегда говорю, "не смешивайте меня с моим имиджем". (Такуро имеет ввиду: то, что вы видите, возможно, не то, чем оно кажется). Если вы полагаетесь на меня, не делайте этого. Положитесь на наши песни. То, на что вы смотрите, не является РЕАЛЬНЫМ Такуро. Этот Такуро создан мной. Если бы вы знали реального Такуро, вы, возможно, захотели бы оставить меня. Это очень грустно. Если бы я проигнорировал моду и всегда показывал себя, то, может быть, GLAY не была бы такой, какой мы хотим ее видеть.

- Вы не хотите, чтобы GLAY отличалась от Вашего идеала, хотя это противоречит Вашему желанию выразить себя?
- Да. Например, я, упорно работающий над созданием музыки, и я на страницах глянцевых журналов - все это реальный я, но это НЕ то, что ВЫ хотите. И когда я дома читаю письма, я вижу, что меня поняли неправильно. Но я знаю, что они думают о Такуро.

- Полагаю, что существует много истин. Например, Такуро, отдыхающий дома – это одно, а Такуро здесь - другое. И я не думаю, что все это - ложь. И не думаю, что то, о чем Вы говорите сейчас, хотят услышать читатели.
- Нет. Телефон - плохой способ общаться друг с другом, потому что вы не можете видеть своего собеседника. Вы не можете узнать реального Такуро посредством беседы и наблюдением за выражением лица. Если бы могли, то знали бы, что я очень ленив дома. Это - только часть меня. Это 2-мерное, а не 3-мерное изображение.

- Если кто-то откроет дверь и сделает снимок, то получится 2-мерная картинка.
- Да. Имеет значение только, хотите ли вы купить эту фотографию или нет.

- Вы пришли к такому убеждению, когда Вам было 19, 20, или 21?
- Я на самом деле был смущен тогда – и даже теперь. Я ищу подходящие слова, чтобы объяснить это. Когда я был очень молод, я не мог сказать того, что говорю прямо сейчас. Когда множество людей пришло на наш концерт в 1992 году, я начал думать: "Это же хорошо, иметь такую большую аудиторию". И я научился преодолевать ситуацию.

- Это сделало Вас тем, кто Вы есть теперь?
- В то время мне было очень не по себе, но все, чего я хотел, - это чтобы GLAY продолжали существование. Тэру и Хисаши были очень круты. Теперь я могу посмотреть на вещи под разными углами, но тогда я этого сделать не мог. Если бы я считал, что моя мечта слишком велика, зациклился на себе и ничего не делал, у меня бы ничего не вышло. И если вы делаете что-то, не имея мечты, ничего не получится. Я поверил, что если много людей пришло на наш концерт, мы сможем быть профессиональной группой. И я всегда думал о концертах как о важном деле, и мы их дали много.

- Джиро - тот, кто помог решить некоторые вопросы?
- После того, как присоединился Джиро, все стало лучше. Он привнес новые идеи, которые изменили мои представления. Я всегда думал, что мы стали популярны только благодаря многочисленным концертам. Но я изменил свое мнение. Я начал думать, что для того, чтобы люди могли слушать нашу музыку, мы должны ее записывать. А другое изменение было в том, что я стоял на сцене без косметики. Джиро дал мне шанс скорректировать мои идеи. Джиро был принят поклонниками GLAY без малейшего затруднения, потому что фанаты считали, что ему нет необходимости носить штаны, которые похожи на юбки, чтобы быть крутым.

- И он повлиял на музыку GLAY. Не всем в аудитории нравятся штаны, похожие на юбки, пусть даже они вижуальны?
- Я не знаю. Но у нас после этого появился шанс стать профессиональной группой. Мы заключили контракт с компанией грамзаписи, которая называлась Extasy Records. Там мы чувствовали себя действительно комфортно. Не было никаких ограничений - они никогда не говорили, что мы должны делать. Они верили в нас, и мы хотели иметь успех взамен.

- После этого не только улучшалась ситуация в целом, но также и концерты. Когда Вы поняли, что стали совершеннее?
- О, я не знаю. Мы думали, что у нас еще хватает проблем и что мы делаем ошибки. Мы до сих пор находимся в такой ситуации. Но если о чем-то мы и думаем каждый день, так это о том, чтобы игра в группе приносила радость. Сколько бы человек ни пришло послушать нашу музыку, пусть даже 600 000 или 700 000, мы всегда делаем ошибки, и мы обсуждали, кто где ошибся, мы любили говорить об этом.

- Вы весело проводите время, но например, BEAT out! очень отличается от BEAT out! reprise. Из этого я могу заключить, что ваша музыка стала совершеннее.
- Да, Вы правы. Каждый из нас совершенствуется. "Неважно. Замолчи. У каждого есть что-то, о чем он не хочет говорить, так что я не желаю слушать тебя". Поскольку мы растем, вырастает и эта ситуация. Это - индивидуальное совершенствование, которое заставляет группу расти быстрее. Хотя есть много вещей, о которых мы сожалеем, мы никогда не говорим об этом. Мы держим их в уме. Это зрело и мужественно. Мы еще столкнемся с такой ситуацией в будущем. С тех пор, как я был в старшей школе, я принадлежал одной только группе. После того, как я пересек отметку в 20 и 25 лет, я стал взрослым. И даже хотя я повзрослел, GLAY - все еще самая лучшая вещь для меня.

- Вы правы. Это - переход от детства к зрелости.
- Да, это - переход. Я становлюсь более сильным и более добрым к людям. И GLAY может поглотить наш эгоизм.

- Это эгоизм ради друг друга?
- Люди, которые занимаются чем-то вроде группы или музыки, делают это лучше через их эгоизм. Но это не относится к GLAY. Мы расцениваем группу саму по себе как самую важную вещь. Какие-то результаты или песни не представляются нам более значительными. Например, когда я задумал BELOVED, другие участники позволили мне сделать песню такой, как мне хотелось без каких-либо возражений. Они ожидали, что я внесу свой вклад в GLAY в будущем, и я создал BELOVED. Я думаю, что Джиро не помог бы мне с моими песнями прежде, потому что это действительно хорошо для группы. Но они ожидают, что я напишу песни для GLAY. Они позволяют мне делать то, что я хочу. Я не уверен, потому что не спрашивал их об этом. Но я думаю, что прав. Я считаю, что важна не наша работа. Музыка содержит много нот, но группа содержит жизнь. Так что мы думаем, что важен баланс. Мы не говорим о качестве нашей работы. Мы полагаем, что отношения между нами - самая важная вещь. Я думал сто раз, что, если бы я не был в GLAY, то GLAY была бы лучшей группой. Поэтому я страдал из-за техники и идей, когда играл в туре BEAT out! Но я упорно трудился. Я сделал все возможное. Я всегда готов работать еще больше.

- Когда Вы ехали в Осаку из Фукуоки, чтобы отыграть BEAT out! reprise тур, и слушали концертные записи, считали ли Вы, что были хорошим гитаристом?
- Да, иногда. Я очень счастлив, когда думаю, что я хороший гитарист.

- Да, Вы выглядите очень счастливым. Вы решили играть с другими участниками?
- Да. Это - GLAY.

- Что Вы получили от GLAY?
- До 20 с небольшим лет я был в отличной физической форме. Я играл нашу музыку, выкладываясь физически по полной. Теперь я могу использовать свой мозг, чтобы писать песни. Возможно, нет больше никого, кто так чувствует этот путь. У меня есть место, где я могу сделать все, что в моих силах. Если вы хотите быть собой, вы должны искать такое место. Это походит на семью или компанию, которую вы хотите сохранить. Я был впечатлен моим решением, и оно породило Glorious. Я получил несколько писем от поклонников, в которых говорилось: "Вы должны жить для самого себя". Но я отверг эти мысли. Песни, которые я хочу спеть, отличаются от моей жизни. Но мое призвание - песни о любви. Мне нравится этот тип песен. Я всегда делаю все возможное, чтобы увидеть другую сторону.

- Вы не хотите быть человеком, который не выражает своих чувств. Как Вы хотите изменить GLAY?
- Я хочу, чтобы GLAY стала группой, которая навсегда останется в истории рока.

- Вам по-прежнему хотелось бы быть Джоном Ленноном?
- Теперь я сам в возрасте Джона Леннона, когда он мне понравился. Конечно, он и теперь мне нравится. Я следую за ним. Я думаю о том, что он сделал, когда был в том же самом возрасте, что и я.

- Джон Леннон все еще живет в Вашем сердце?
- Да. Мне не нравилось слышать о распаде Битлз.

- Мальчик, который хотел быть Джоном Ленноном, все еще существует в Ваших мыслях?
- Да. Он по-прежнему занимает большое место в моем уме.