Адвокат, нанятый Маммо, смог добиться для него посещения Сакуры в камере предварительного заключения. Он не был родственником, и интересы группы представлял тоже не он, а Чикаши, поэтому у прокурора не было никаких оснований это свидание разрешать. Но Маммо знал, каких адвокатов нанимать. Для самого же Тетсу этот визит был обязателен. Он должен был поговорить лично. Он считал это своим долгом. Он привел Сакуру в группу. А значит, попрощаться тоже должен был он. И не по телефону.
Его провели внутрь большого серого здания. Пришлось долго идти по длинным, светлым коридорам, ничем не отличавшимся друг от друга. Гигантский лабиринт с прекрасным освещением. Потом его завели в ничем не примечательную комнату. Тетсу, по понятным причинам, мог представить себе тюрьму только по картинкам и фильмам. И ожидал увидеть жесткие стулья, привинченные к полу, стену из стекла и телефонные аппараты. Возможно, где-то такое и было. Эта же комната была совсем другой — нормальные стулья с мягкими сидениями, широкий стол с пепельницей, кувшином и двумя стаканами и никаких решеток и стеклянных стен. Тетсу немного полегчало — в такой обстановке сердце хоть не разрывалось. Он сел на ближний стул и стал ждать. Минут через пять привели Сакуру. Без наручников, слава Богу. Он внимательно осмотрел барабанщика — черный свитер, синие джинсы, волосы завязаны в хвост, бледное лицо, тревожные глаза. Но живой и, вроде, относительно здоровый. И вменяемый. Он вошел твердым шагом, кивнул в сторону охранника, который его привел, и довольно прямо сел напротив басиста. Посмотрел ему в глаза в упор и открыто и поздоровался. Голос был тихим, но твердым.
- Здравствуй, Тетсу-сан.
- Здравствуй, Сакура-кун. - Басисту почему-то показалось важным назвать его именно так, как они договорились тогда, в баре, когда токийская Верди вынесла Хирошиму. Там, несмотря на неудобный разговор, Тетсу впервые почувствовал какую-то близость с Сакурой. Как будто они впервые открыто посмотрели друг на друга. Сакура, услышав это обращение, слабо улыбнулся. - Как ты тут?
- Ничего, Тетсу-кун, все не так страшно, как обычно рассказывают и показывают.
- Это радует.
На пару секунд воцарилась тишина. Сакура смотрел на него прямо и выжидательно, без страха и без вызова.
- Мне приятно, что ты пришел сюда лично, чтобы сообщить мне о моем уходе из группы. Ты ведь за этим пришел?
Тетсу испытал щемящую грусть. Конечно, он пришел сюда за этим. Но ему было невыносимо жалко. По крайней мере, сейчас. Дома и даже по пути сюда он мог испытывать злость, обиду, страх, раздражение. Но сейчас, глядя в черные спокойные глаза напротив, все это казалось мелочным. О чем он переживал? О группе? Деле его жизни? Но ведь не о самой же жизни. И все же, выбора уже не было. Бежать нельзя.
- Конечно, об этом, Сакура-кун. Ты же понимаешь, что я не могу иначе. Мне очень жаль. Мне, правда, жаль. Ты, быть может, так не думаешь, но мне жаль.
- Почему же не думаю? Я тебе верю. И ты поступаешь правильно. Я бы на твоем месте поступил точно так же. - Он достал сигарету, зажег и глубоко затянулся. - Абсолютно точно так же.
- Я могу что-то для тебя сделать?
- Да нет, в общем-то, если уже совсем откровенно. Я сам дурак. Не спорь со мной, я лучше знаю. Я все понимаю. И понимал, когда шел на это. Мне показалось, что проскочу. Не проскочил. И знаешь, что? Так лучше. Даже если я сяду, так будет лучше. Потому что это реально убило бы меня. А по-другому я бы не справился. - Он несколько раз моргнул и слегка нахмурился. - Впрочем, это не твои заботы...
- Ты все время говоришь мне эти слова, «Тетсу, не переживай. Это не твои заботы». - Голос Тетсу дрогнул. Он наклонился вперед. - Но мне кажется, если бы ты повесил на меня пару таких вот забот, мы бы тут с тобой сейчас не сидели. Небеса, Сакура. Этого не должно было быть. Никогда.
- Прости.
- Перестань, я не к тому.
- Но я тебя подвел, прости.
Наверное, ему это было важно. А Тетсу несложно.
- Простил.
- Спасибо. Теперь мне немного легче. - Сакура выжал из себя улыбку. Получилось не очень. - Что ты собираешься сейчас делать? Вы?
- Пока точно не знаю. Но, если честно, я думаю, тебе сейчас не о том думать надо. Мы как-нибудь выкрутимся. Чикаши, вроде, берется помогать всеми силами. Тебе главное сейчас отсюда выбраться и жизнь в порядок привести. Не волнуйся, Чикаши знает толк в адвокатах, так что думаю...
- Что все будет нормально. Он мне сам это говорит при каждой встречи. Я верю. Что мне еще остается?
Тетсу испытал странное чувство, как будто убеждает смертельно больного человека, что тот поправится. Ассоциация была неправильная, не к месту. Но в груди заныло.
- Нам всем ничего больше не остается, как верить. В конце концов, в жизни все бывает. И как-то это все люди переживают. - Он попытался улыбнуться настолько ободряюще, насколько было возможно. Сакура кивнул в ответ.
- Это точно. - Он замолчал и задумчиво уставился на стакан перед собой. С забытой сигареты у него в пальцах упал пепел. - Знаешь, он похлеще любого наркотика. - Тетсу моментально понял, о ком говорит барабанщик, и с трудом сдержал вздох. - Мне бы о себе подумать, а я никак не избавлюсь от мыслей, как он там.
- Ты можешь спать спокойно, он в относительном порядке. Обыск в доме его сильно шокировал, но в целом он в норме.
- Хорошо. Это хорошо. Спасибо. По телефону он говорит то же самое, да и Чикаши тоже, но раз ты подтверждаешь, значит, это правда.
Они провели какое-то время в молчании. Сакура докурил свою сигарету, Тетсу изучил стенку за спиной барабанщика. Разговор был окончен, но поставить точку никто не мог. Помог охранник, вошедший минуты через полторы и сообщивший об истечении времени свидания.
- Что ж, я пойду тогда. Если тебе что-то будет нужно, обращайся. Удачи тебе, ладно?
Сакура поднял на него глаза и внимательно посмотрел в его лицо, как будто изучая.
- Да. Тебе тоже удачи. Но ты-то справишься. В этом я не сомневаюсь. Я еще схожу на ваш концерт. В Токио Доум*.
Это была их мечта — концерт в Токио Доум. Сейчас она казалась несбыточной.
- Договорились.
Тетсу встал и направился к двери. Он не видел, но чувствовал, как трясутся собственные пальцы.
- Тетсу-кун?
Он обернулся.
- Да, Сакура?
- Можно я все-таки попрошу тебя об одном одолжении? Пусть в официальном заявлении напишут, что я сам покинул группу. По своей инициативе. Сделаешь?
- Разумеется, Сакура. Обещаю.
Он вышел из комнаты. Дверь закрылась.

***

Лондон встретил их до обидного банально — дождем.
Маммо через связи лейбла на Туманном Альбионе снял им небольшую квартиру недалеко от самого центра английской столицы. Все трое сразу отказались от предложения Чикаши снять им номера в гостинице — не хотели чувствовать себя чужаками здесь. Квартира давала ощущение дома. Пусть очень призрачного, но все же. К тому же, они решили, что было бы неплохо жить так близко друг к другу, как только возможно. Они надеялись таким образом оживить ту магию, которая царила между ними в студии. Маммо обещал приезжать почаще, его явно нервировало, что подопечные оставались одни вдалеке от его заботы. Они даже отказались от услуг переводчика — Хайд заверил их, что его английского хватит для свободного общения с жителями Туманного Альбиона. Ни Тетсу, ни Кен не щеголяли знаниями иностранных языков, но они свято поверили вокалисту.
До этого они выезжали за границу все вместе только один раз — в Марокко, когда снимали Siesta. То была веселая поездка. Кен чуть не утопил тогда Хайда в бассейне, столкнув его с бортика в воду на глубине. Они не знали, что вокалист совсем не умел плавать. И с трудом оттащили потом перепуганного, мокрого и взбешенного Хайда, решившего, во чтобы то ни стало, расквитаться. Сакура за пять дней, что они провели там, умудрился сдружиться с местными аборигенами и получил в подарок настоящий ребаб*. Они долго потом, уже сидя дома в студии, пытались его приручить. Не вышло. А еще Хайда надули на сто долларов. Бабка на базаре всучила ему симпатичный браслет, убедив, что он серебряный. Вокалист, питавший страшную слабость ко всему, что можно было нацепить на руки, без колебаний выложил всю сумму. Браслет облез через неделю. После этого Хайд поклялся, что никогда больше не ступит на арабскую землю — он был оскорблен до глубины души.
Та поездка не имела ничего общего с этой. Тогда было жарко, весело и нервозно, потому, что снимали первый серьезный интересный клип. Сейчас было холодно, муторно и страшно от неопределенности. Они бродили по улицам, заглядываясь на здания, парки, людей. Их не узнавали — здесь была свобода. Настоящая, давно забытая. Англичанам не было до трех японцев никакого дела. Наверняка их принимали за самых обыкновенных туристов. Здесь не было музыкальных журналов с их фотографиями на обложке, фанатов, вежливо, но настырно просящих автографы, постоянно трезвонящих телефонов, на другом конце которых кому-то что-то было нужно. По большому счету, им нравилась жизнь знаменитостей. К тому же, они еще не дошли до уровня мега-звезд, поэтому все еще могли спокойно сходить в магазин. И все же, сейчас состояние инкогнито немного шокировало.
Хайд, разумеется, приврал. Или же честно ошибался на свой счет. Но оказалось, что вставлять в тексты песен корявые английские фразы и разговаривать на этом же английском с населением Лондона — это не одно и то же. В итоге, в магазинах и ресторанах общались они в основном посредством бурной жестикуляции, тыча пальцем в вещи и меню и смущенно улыбаясь. Возмущенный вокалист утверждал, что англичане говорят вовсе и не на английском, потому что он-то точно знал, что его английский замечателен. Тетсу и Кен не стали с ним спорить.
Раз в несколько дней звонил Чикаши, докладывая обстановку и проверяя, живы ли они еще. Из его вежливого нейтрального тона группа делала вывод, что возвращаться пока было некуда. У них даже начало появляться чувство, что они останутся в этом сером, шумном городе навсегда.
Тетсу проснулся от ярких вспышек под веками. Даже не сразу понял, что происходит. Оказалось, он провалился в сон прямо посреди процесса написания аккордов к новому творению L'Аrc~en~Ciel, в кресле, и, судя по темноте за окном, проспал несколько часов. На улице собиралась гроза — вспышками, разбудившими его, оказались молнии. Состояние было очень странным — он совершенно не отдохнул, напротив, как будто еще больше устал от тяжелого сна. Он его не помнил, но был тот явно неспокойным. Или же все дело было в неудобной позе. Лампа не была включена, и на пару мгновений Тетсу показалось, что он в комнате один. Однако в свете очередной молнии он отчетливо увидел темный силуэт на фоне распахнутой балконной двери — хрупкая фигурка, сгорбившись, сидела на полу. Спросонья Тетсу даже не сразу понял, что это Хайд. Немного придя в себя, он позвал его хриплым голосом, но не получил ответа. Как всегда забеспокоившись, он выполз из кресла и практически на ощупь, чуть не отбив пальцы об угол стола, подошел к нему, опустившись рядом.
- Эй? - обратился он к темному профилю. Взгляд вокалиста был устремлен в проем двери, в пальцах дымилась сигарета.
- Ой, Тетсу-кун, я и не заметил, что ты проснулся. Задумался.
- Я долго проспал?
- Часов пять. Мы с Кеном решили тебя не тревожить, ты сильно вымотался. Отдохнул?
- Да не очень. Дрянь всякая снилась. - Он потер лицо пальцами. Помогло несильно. - Где Кен?
- Пошел в бар, там какой-то матч показывают. Решил, что телевизор тебя разбудит.
- Матч? А, да. Сегодня же суббота, Премьер Лига. Совсем забыл. - Самое удивительное было то, что, находясь в стране, перед футболом которой Тетсу преклонялся, он еще ни разу не сходил на стадион. Даже не подумал об этом. Он сделал в памяти зарубку — обязательно сходить на домашнюю игру Челси. - А ты чего не пошел?
- Футбол не люблю.
- Ну, хоть развеялся бы немного.
- Ничего, я в порядке. - Вокалист стряхнул пепел в стоявшую рядом с его коленом пепельницу. Та уже была забита до отказа.
- Так о чем ты думал?
- Думал?
- Да, ты сказал, что задумался. О чем?
- Чего ты Аюми с собой не взял?
- Ты об этом думал? - Тетсу издал легкий смешок.
- Нет, в общем-то, просто давно хотел тебя спросить.
- Она бы здесь была лишняя, разве нет?
- Негоже оставлять девушку одну на такой срок. Она может затосковать.
- Хм. Я думаю, все будет в порядке. И мы разговариваем по телефону каждый день.
- Это не одно и то же.
- Не одно. - Тетсу приподнял брови и в упор посмотрел на вокалиста, давая понять, что дальнейшие расспросы неуместны. Он очень надеялся, что темнота не скроет выражение его лица. В любом случае, Хайд оставил тему.
- Чикаши звонил, пока ты спал.
- Серьезно? Чего вдруг, он же только вчера звонил? Случилось что?
- Спрашивал, как у нас дела.
- А ты?
- Сказал, что все хорошо. Что пишем.
- И?
- Он был доволен. Сказал, что обстановка спокойная. Вроде, СМИ поутихли. Надеется, что скоро можно будет выпускать сингл. Сказал, чтоб мы постарались.
- Ну, замечательно. Все налаживается.
- Ага.
Хайд глубоко затянулся в первый раз за весь разговор. Тетсу прищурился.
- Что еще?
- Ему дали условно.
Наверное, это и называют «гора с плеч». Не то, чтобы он так уж много думал о возможном приговоре. Да и с остальными они не касались неприятной темы. Но втайне каждый из них ждал новостей от Чикаши именно об этом. Тетсу чувствовал это по напряженному тону в начале разговора и разочарованию в голосе своих друзей после. В его голосе было то же самое. Хайду повезло больше всех — он узнал первым.
- Черт, за это надо выпить, как сказал бы Кен. Он не знает еще?
- Нет, он раньше ушел.
- Обрадуем по приходу.
Хайд не ответил, снова глубоко затянувшись и ткнув сигарету в кучу пепла и бычков.
- Так что теперь можем действительно начинать.
- В смысле?
Вокалист повернул голову и продолжительно посмотрел ему в лицо. От сильного ветра, дувшего в открытую балконную дверь, белая плотная кружевная занавеска вдруг хлестнула его по лицу. Хайд неожиданно резко от нее отмахнулся.
- В прямом. Или ты бы смог продолжить нашу карьеру, если бы он загремел в тюрьму?
- Если честно, я об этом не думал. В смысле, вообще не думал.
- А я думал. Я бы не смог. Да нам бы и не дали. А теперь мы можем записывать сингл. Как думаешь, эта песня Кена, «Niji», достаточно хороша?
- Тебе нравится?
- Очень.
- И мне очень. И Кену приятно.
Оба улыбнулись.
- Значит, ее. - Хайд снова задумчиво посмотрел в дверной проем. - Странная какая гроза. Сухая. Гром гремит, молнии сверкают, а ливень все никак.
- И не будет.
- С чего ты взял?
- Вот увидишь.
Тетсу поднялся и потянулся.
- Слушай, я думаю, надо поспать. Чтоб завтра как следует поработать.
- Да, а то я, если честно, на новом месте плохо спал до этого. Но сейчас как гора с плеч. Думаю, высплюсь сегодня.
Тетсу улыбнулся тому, что Хайд озвучил его мысли его же словами.
- Иди, спи. Я дождусь Кена, сообщу ему все радостные новости.
Он протянул вокалисту руку и помог подняться.
- А Аюми зря ты не взял, все-таки. Девушки — они такие. Непредсказуемые.
С этими словами Хайд направился в ванную, оставив Тетсу поражаться его упрямством и неожиданными познаниями в психологии девушек.

***

- What would you like to drink, sirs?
- Э-эм... Что? Пить, нет?
- Кажется.
- И что будем?
- Чай?
- Кен, мы обедаем, какой чай? Запивать стейк ты чаем будешь?
- Тогда сок.
- Какой?
- Виноградный.
- А как виноградный по-английски?
- Без понятия.
- Хайдо-чан, не парься, заказывай три апельсиновых.
- Спасибо, Тетсу. Э-эм... Juice. Orange juice. Three. Can we?
- Three orange juices? Of course, sir. Something to eat? - Официант излучал вежливый снобизм.
Хайд, уже доведенный до ручки непонятным произношением и отчаянно покрасневший, умоляюще посмотрел на товарищей:
- Он еще и издевается! Конечно, мы хотим поесть. Вы что-то успели выбрать?
- Я б с удовольствием, но мне бы словарь... - Кен с тоской листал меню. Тетсу нервно улыбнулся ожидавшему официанту и украдкой глянул на Хайда:
- Скажи, пусть подойдет минут через пять, мы выберем чего-нибудь...
- Попонятней, - закончил Кен.
- Угу. Э-эм... Give us... five minutes, please.
- Certainly. As you wish.
Взмахнув белоснежным полотенцем, официант элегантно удалился.
- Фух. Кошмар какой. Они вообще неправильно говорят!
- Да, конечно, Хайдо-чан, - сказал Кен.
- Я серьезно! Вы его произношение слышали? - От возмущения Хайд перешел на свистящий шепот.
- Да, конечно, Хайдо-чан, - подтвердил Тетсу.
- Это же просто ужас!
- Да, конечно, Хайдо-чан, - заверили его оба в унисон.
Видимо решив, что над ним издеваются, насупившийся вокалист обиженно буркнул:
- Так, выбирайте быстрей, он скоро явится. И что-нибудь легкопроизносимое, пожалуйста.
Кое-как разобравшись с едой, заказав сладкое и упившись апельсиновым соком, друзья удовлетворенно раскинулись на стульях. Обычно, они питались в японских и китайских ресторанах. Конечно, еда в Лондоне была отвратительной даже в таких заведениях, но там она была хотя бы знакомой. Однако, прошатавшись целый день по городу без крошки во рту, им было уже все равно, что есть, поэтому они устроились в первом попавшемся ресторане. Традиционно английском. Разумеется, меню на японском здесь не оказалось. Они были счастливы, что вообще смогли заказать хоть что-нибудь. Наконец, Кен прервал молчание.
- Ну что, господа? Я полагаю, пора домой. Хватит отсиживаться, пора в бой.
- Я тоже так думаю, - Хайд уверенно кивнул.
- Да и я. Просто я пытаюсь придумать, как бы нам начать. Выпустить сингл — этого мало. Хорошо было бы дать пару концертов. Но сейчас мы этого не можем делать...
- Можем.
Оба обернулись на гитариста.
- Что ты имеешь в виду?
- Я думал об этом, и у меня появилась шикарная идея. - Кен обвел их довольным взглядом. - Мы дадим рекламу концертов кавер-группы себя же. И народ пойдет на кавер-группу. Официально, конечно. На самом же деле, мы пустим слух, что это, собственно, мы и есть. Денег, конечно, не заработаем, цена-то будет как на кавер-группу. Но народ оценит. Как считаете?
Конечно же, это была чистой воды афера. С одной стороны, Тетсу отчаянно не хотел идти на какой бы то ни было обман. Но с другой стороны, мысль была трезвой. Такой шаг действительно мог вернуть их в струю. Он глянул на Хайда и протянул:
- Не знаю, Кен. - Гитарист слегка наклонил голову набок. Тетсу усмехнулся. - Хайдо-чан, как скажешь, так и будет.
Хайд удивленно глянул на обоих. Пару раз открыл и закрыл рот, облизал губы, поиграл бровями.
- Ну... Вообще, на мой вкус... Идея потрясающая. Поприкалываемся. Но я тоже не знаю, насколько...
- Все, решено. Кен, с Чикаши по поводу этих концертов сам будешь разговаривать, мне стыдно.
Гитарист радостно кивнул.
- Теперь у нас только один вопрос.
- Угу. Новый барабанщик.
- Сессионный, - несколько резко поправил Хайд. Кен вскинул брови.
- Сессионный. Само собой. И я знаю только одного, кто мог бы согласиться и подойти нам по всем параметрам.
- И я — одного.
- И я.
Все трое переглянулись и хором пробормотали:
- Юкихиро.

***

Юкихиро.
Они видели его несколько раз — это был потрясающий барабанщик. Его стиль отличался от инди-стиля Сакуры, это был настоящий рок-ударник, профессионал высшего класса. К тому же, он, в свои молодые годы, был личностью культовой — он успел поиграть в нескольких успешных альтернативных группах, выпустить с ними пару альбомов и заработать себе репутацию одного из лучших андерграундных барабанщиков Японии. Говорили, что у него был непростой характер, что, видимо, и послужило причиной его нынешнего статуса свободного художника — вот уже около года он выступал в качестве сессионного музыканта с разными группами и, по слухам, не стремился становиться полноценным участником. Впрочем, так далеко и сам Тетсу не загадывал — он не искал сейчас участника, он искал барабанщика, с которым они могли бы записать новую песню для сингла. Песня у них уже была — Кен во всем своем великолепии. И теперь им нужен был именно Юкихиро — единственный свободный барабанщик, который мог бы придать песне новый уровень сложности.
В общем, Юкихиро подходил по всем параметрам, был просто идеальным выбором. У него был лишь один недостаток. Зато большой. Его совершенно невозможно было найти. То ли по причине отсутствия стабильного заработка, то ли еще по каким, но у ударника не было постоянного места проживания. Он жил у своих друзей. В друзьях у него числилось пол-Японии, и, видимо, он не хотел никого обидеть, поэтому переезжал буквально каждый день. У него не было мобильного телефона. Или любого другого контактного номера. У него так же не было интернет-почты — как Тетсу сообщили, Юкихиро не интересовался новейшими технологиями. И это было совсем некстати. Тетсу подумал, что барабанщик в детстве насмотрелся американских фильмов и теперь играл в конспирацию. Это было весело и придавало ударнику некоего шарма, но после месяца тщетных поисков по всему Токио Тетсу стал потихоньку впадать в отчаяние. Он всегда опаздывал. В какой бы клуб или концертный зал он ни зашел, к какому знакомому музыканту не обратился бы, везде он получал один и тот же ответ: «Да, Юки совсем недавно здесь был, но уехал». Он везде оставлял для него сообщения, но особой надежды на них не возлагал — судя по привычкам барабанщика, он не останавливался на одном месте чаще, чем раз в полгода. А ждать так долго они не могли.
И вот когда он совсем уже, было, опустил руки, ему позвонил Самми. Тот самый Самми, благодаря совету которого он когда-то нашел Хайда. Это был хороший знак.
- Привет, Тет-чан. У меня для тебя есть хорошая новость. - Самми всегда старался максимально быстро перейти к делу.
- О, привет, Самми, сколько лет! И какая же новость?
- Я слышал, ты Юки ищешь? Юкихиро из DIE IN CRIES ?
- Да я уже весь Токио на уши поставил.
- Ну, вот и зря, потому что он совсем и не в Токио. Короче, сегодня ночью он будет у моих друзей в Йокогаме. Так что давай на вокзал и дуй туда. Куда он потом направится, сказать тебе никто не сможет. Тебе просто повезло — у одной девахи день рождения, а она — подружка хорошего знакомого Юки, и он пообещал заехать поздравить. Но надолго он не задержится, так что на твоем месте я рванул бы прямо сейчас.
- А ничего, если я заявлюсь вот так вот, без приглашения?
- Друзей своих, у которых он остановится, я предупрежу, так что с лестницы тебя не спустят. А что он сам тебе скажет, я предвидеть не могу, извини.
- Ну, это понятно. Самми, я твой должник.
- Угу. Уже дважды.
- Готов отплатить, как ты пожелаешь.
- Ладно, сочтемся.
Взяв у Самми адрес и обещание предупредить друзей, Тетсу в тот же вечер поехал на вокзал. Его план был таков — ловить Юкихиро с утра, чем раньше, тем лучше. Потому что в разгар празднования ночью вряд ли удалось бы нормально поговорить, а к полудню неуловимого музыканта на месте могло уже не оказаться. Конечно, явиться к незнакомым людям в шесть утра вряд ли было так уж прилично, но в данном случае он был готов поступиться приличиями.
Ему открыла симпатичная и невероятно растрепанная девушка, видимо, виновница торжества. И, похоже, пили за ее здоровье много и долго — она слегка покачивалась и для равновесия обеими руками держалась за стены. Тетсу поклонился пониже.
- Доброе утро, я — Тетсу. Самми должен был предупредить о моем приходе.
Девушка на автомате поклонилась в ответ и сильно прищурилась, то ли пытаясь сфокусировать на нем взгляд, то ли вспомнить, кто он такой. Наконец, на лице ее отразилось счастливое озарение.
- А! Вы — Тетсуя-сан из Ларуку? Да, звонил Самми, я подзабыла. Вы ведь к Юки-сан?
- Именно. Он здесь еще? Могу я поговорить с ним?
- Да, я думаю, да, сейчас. Входите, подождите секундочку. Выпьете чего-нибудь? Мы тут вчера день рожденья отмечали, много чего осталось.
- Да нет, благодарю вас, мне еще надо в форме быть сегодня, но от всей души поздравляю вас.
- Спасибо. Ну, ладно, пойду, позову.
Оторвавшись от спасительной стенки, девушка направилась вглубь квартиры, громко крикнув «Юки-сэнсей! Это к тебе, выйди, пожалуйста. Юки-сэнсей!»
«Сэнсей? Почему сэнсей?» - Тетсу почувствовал, как брови сами поползли вверх.
Через полминуты из глубин квартиры к нему вышел сам сэнсей. Тетсу до этого видел его только за ударной установкой, поэтому был поражен тем, насколько парень был худым и невысоким. К тому же, он страшно сутулился. Безразмерные штаны и спортивная куртка лишь усугубляли ситуацию — в них Юкихиро казался почти ребенком и меньше всего на свете походил на крутого рок-музыканта. Довершало картину сильно опухшее лицо — празднование прошло на ура. Подойдя к Тетсу, парень низко поклонился и буркнул:
- Здрасьте.
Несколько ошарашенный внешним видом ударника, Тетсу отвесил ответный поклон и поспешил представиться.
- Здравствуйте. Я — Тетсу, басист Ларуку, вы, наверное, слышали...
- Конечно, слышал. Юкихиро. - Он сделал паузу и насупился. - Можно Юки.
- Отлично, Юки-сан...
- Можно Юки-кун и на «ты», я еще не так стар, - Юки насупился еще больше. Тетсу в очередной раз поразился своему таланту напарываться по жизни на оригиналов.
- Отлично, Юки-кун. Я хотел бы...
- Сделать мне профессиональное предложение?
- Э-э, именно. Можно?
- Можно. Только в группы я не вступаю, если что. - Он зыркнул на Тетсу исподлобья.
- Ну, так далеко я заходить не собираюсь. Мы...
- Если не собираешься, то я не против. Когда мне приехать на пробы?
Тетсу несколько раз моргнул. Попытался вспомнить, какой сейчас день недели и число. Прикинул, что лучше не откладывать.
- Ну, это зависит от того, когда тебе удобно приехать в Токио...
- Всегда удобно. Так когда?
- В среду? Послезавтра? В три?
- Давай адрес, буду.
От такого напора Тетсу даже не сразу вспомнил адрес собственной студии. Юки терпеливо ждал. Выдавив из себя, наконец, нужную информацию, Тетсу протянул барабанщику бумажку с адресом и вопросительно на него посмотрел. Юки, принимая бумажку, снова низко поклонился.
- Спасибо. Значит, в три послезавтра. Еще что-нибудь?
- Э, нет, в принципе.
- Тогда до встречи. - Юки опять поклонился, чуть ли не в ноги. Тетсу, поняв, наконец, что его вежливо выставляют, поклонился в ответ и вышел из квартиры, пробормотав «всего доброго». Оказавшись в одиночестве в коридоре, он с минуту простоял, не двигаясь, пытаясь сообразить, что это такое было. Не найдя адекватного ответа, он решил не забивать себе голову раньше времени и дождаться среды. В одном он был уверен — скучно не будет.

***

- Хайдо-чан, я, конечно, не настаиваю, но если бы ты надел рубашку и сделал немного более приветливое лицо, Юки-сан, пожалуй, с большей готовностью согласился бы нам помочь. Не отпугивай его сразу, ладно?
Полуголый Хайд, развалившийся в кресле и с остервенением пытавший одну струну своей гитары, злобно посмотрел на Тетсу. Он был сильно не в духе, на улице было жарко, впереди предстояла перспектива общения с чужим человеком, а струна упорно отказывалась издавать тот звук, который он, судя по всему, желал получить. В общем, вокалист был не в том расположении, в котором Тетсу хотелось бы знакомить его с Юки. Ситуацию немного спасал довольный Кен, бурливший энтузиазмом, носившийся по студии и поминутно проверявший, не уменьшилось ли количество банок с пивом в мини-холодильнике. Оставалось полчаса до назначенного срока.
- И че? Пусть сразу знает, с кем имеет дело.
- Не надо ему этого знать, - поддержал Тетсу гитарист. - Ударник нам нужен позарез. Так что было бы неплохо произвести на него приятное впечатление.
- И зачем? Он все равно надолго не задержится.
Это была официальная позиция Хайда, которую он очень четко выразил своим коллегам: то, что он согласился с уходом Сакуры, еще не означало, что он был согласен взять кого-то на его место. И Кен, и Тетсу были сильно ошарашены, потому что оба считали, что первое автоматически подразумевало второе. Хайд считал иначе. Пока что им еще не пришлось серьезно спорить на эту тему — в выборе кандидата Тетсу решил проявить всю возможную скрупулезность. Но чутье подсказывало, что рано или поздно конфликт состоится. И эта перспектива не давала ему нормально спать.
- Было бы неплохо, если бы он все-таки какое-то время у нас побыл. Если ты встретишь его с таким лицом, он и сингл записывать откажется.
Хайд поднял на него злые глаза. Он явно собирался нахамить в ответ, но в последний момент все-таки сдержался. Это не могло не радовать.
- Да не переживай ты, кусаться не буду. Я — хороший мальчик из приличной семьи. - Он издевательски растянул зубы в оскале и снова углубился в разборки с гитарой.
Тетсу закатил глаза и достал из холодильника банку пива, не обращая внимания на протесты Кена.
- Кен-чан, здесь на всех хватит, мне расслабиться надо.
- Я просто беспокоюсь о гостеприимстве.
- На Юки точно хватит. Хотя я не уверен, что он вообще пить будет.
- Почему?
- У меня создалось впечатление, что он очень фиксирован на работе. И вряд ли захочет отвлекаться.
- Ясно. Ханжа, - раздался комментарий с дивана, сопровождавшийся гитарным скрежетом.
- Нет, просто серьезный человек.
- Угу.
Без пяти минут три Хайд все-таки встал и натянул рубашку. Они запихали под кресла и диваны весь оставшийся мусор и втроем уставились на часы. Ровно в три раздался стук в дверь.
- Он что, не видит, что там звонок есть? - Хайд и вправду был в отвратном настроении.
- Он не любит новейшие технологии...
- О да, это прямо high tech.
- Так, тихо. - Тетсу пошел к двери. На пороге стоял Юки, чей внешний вид отличался от того в квартире лишь одним — лицо не было опухшим. Он моментально поклонился.
- Здрасьте. Не опоздал?
- Нет, что ты. Проходи.
Юки тяжелыми шагами прошествовал мимо него в комнату. На секунду отвлекшийся на дверь, Тетсу обнаружил его уже отвешивающим поклоны и пожимающим руку Кену. Гитарист, никогда не отличавшийся особой любовью к условностям, неловко кланялся в ответ и отчаянно улыбался. Закончив с ним, барабанщик целенаправленно двинулся в сторону стоявшего в дальнем углу Хайда и провел с ним тот же ритуал.
- Здрасьте. Юки. Барабанщик. Приятно познакомиться. Можно на «ты».
Ошарашенный таким напором, Хайд даже забыл о собственном плохом настроении и расплылся в ответной улыбке.
- Добро... кхм... пожаловать. Хайд. Эм. Вокалист. Эм. Приятно, да. И можно, да. Юки-сан, - Хайд подчеркнул последнее слово, давая понять, что слишком сильного сближения допускать не намерен. Тетсу еле сдержался, чтобы не фыркнуть на этого упрямца. Юки никак не отреагировал, лишь кивнув в сотый раз.
Выполнив таким образом свой долг воспитанного человека и, видимо, растратив на него весь запас самоуверенности, Юки замер посреди комнаты, переминаясь с ноги на ногу и поглядывая на троих музыкантов с немым вопросом. В комнате повисла неловкая тишина. Наконец, Тетсу стряхнул с себя оцепенение.
- Юки-кун, у тебя как, много времени, или ты торопишься?
- Нет, не тороплюсь, но я был бы не против сразу поработать, посмотреть, что и как. Если в этом нет проблемы?
- Нет, конечно. Кен?
- Да, сейчас поставлю. Я надеюсь, тебе понравится наша новая песня. Мы подумали, что было бы неплохо вставить сложную ударную партию. Такую... Необычную, знаешь?
- Сделаем. Можно я сяду за установку?
- Да, разумеется.
Уже на втором проигрыше Юки начал настукивать барабанные партии. Тетсу и Кен, переглянувшись, стали подыгрывать, приспосабливаясь к замысловатому ритму. Минут через сорок узор ритма был доведен практически до совершенства. Скучавший все это время, Хайд прервал молчание.
- По-моему, отлично. Могу я уже попеть немного, а?
- Ты можешь, конечно, попеть, Хайдо-чан, но я думаю, очевидно, что мы можем уже записывать сингл, разве нет? - Глаза Кена горели, выдавая крайнее удовлетворение процессом. Обернувшись к Юки, он спросил: - Как ты считаешь, Юки-кун, ты сможешь поехать с нами в Лондон?
- Лондон?
- Да, мы хотим записывать сингл в Лондоне. Понимаешь, песня была написана там, и мне хотелось бы там и записать. И клип снять, и...
- Без проблем. В Лондон так в Лондон.
Тетсу решил, что моментом надо пользоваться.
- А еще, Юки-кун, мы думали попросить тебя поехать с нами в тур.
- В тур? Мне казалось, вы не можете ехать в тур.
- Это... Это необычный тур. Понимаешь...
- Мы хотим дать несколько концертов, назвавшись The Zombies, как кавер-группа самих же себя. Поприкалываемся. Представляешь, что будет с фэнами, которые придут на концерт кавер-группы, а увидят нас? - Хайд посмотрел на Юки с каким-то подобием вызова, будто считая, что такой ханжа априори не согласится на подобную аферу. Юки не оправдал его ожиданий.
- А что? Я бы на месте фэнов был очень рад, Хайдо-сан. Без проблем, тур так тур. Так, когда куда едем? Я запутался...
Трое друзей переглянулись и прыснули.

***

- Тетсу. Приезжай ко мне. Мне очень нужно, чтоб ты подобрал аккорды. Сейчас. Иначе я ее потеряю. Ты ж знаешь, я с басом не дружу.
- Хайд... Хайд, сейчас два часа ночи...
- Я знаю. Мне правда очень надо, Тетсу. Она потрясающая будет, но только я боюсь, что до утра она не доживет.
- О, черт... - Тетсу оглянулся на спящую рядом Аюми. - Черт, Хайд... Ладно, сейчас буду.
- Спасибо, Тетсу. Спасибо огромное.
Тетсу упал обратно на подушку и тяжело вздохнул.
- Тетсу? Кто это?
- Хайд. Ему надо, чтоб я срочно приехал.
- Что случилось?
- Песня у него родится. Аккорды нужно подобрать.
- Песня?
- Ага.
- Сейчас два часа ночи. Ты что, собираешься ехать?
- Надо. А то вдруг, там что-то гениальное, а до завтра он забудет.
- У него что, нет диктофона?
- Аюми, извини, надо съездить.
Она как-то странно вздохнула, полуогорченно, полуобреченно.
- Ну, езжай, что уж. Смотри, осторожней на дороге. Гроза.
- Не волнуйся. Я быстро.
Поцеловав ее теплую щеку, он встал, оделся на автомате и, поеживаясь, вышел на улицу. Через полчаса он уже звонил в дверь вокалиста.
- Спасибо, что все-таки приехал. Я, честно, не ждал.
- Ладно уж. Давай свою песню-то.
- Сейчас. Я тебе наиграю. Смотри. То есть, слушай. – Хайд наиграл базовую мелодию. - Видишь? Тут переход нужен, а я не могу подобрать. Я хочу ее накрутить, понимаешь? Я завтра Кена пытать буду — я хочу, чтобы на втором куплете в левом канале гитара была такая... надрывная, понимаешь? А еще... Сейчас.
Тетсу от такого потока опешил. Он вообще был крайне удивлен тем, что вокалист попросил его приехать — обычно, Хайд приносил в студию уже готовые базовые треки. Но он уже понял, что эта песня была особенной. Странная и колючая. А еще, он давно не видел таких горящих глаз у Хайда. Вокалиста чуть ли не колотило от энергии и энтузиазма. Он примчался обратно из соседней комнаты. В руках у него был блестящий саксофон.
- Ты что, на саксе играешь?
- Немного. Учусь. Я разве не говорил?
- Нет, никогда.
- Запамятовал. Но неважно. Слушай.
Он сыграл коротенькую зарисовку. Не особо сложную, пожалуй. Очень прямолинейную. Переполненную такой мощью, что Тетсу чуть не скинуло с кресла.
- Черт, Хайд, что это было?
- Мне оно так пришло. Как тебе?
- С ума сойти.
- Вот и мне тоже кажется, что просто с ума сойти. Психоделично, нет?
- Кен в восторге будет. Черт, я уже представляю себе его лицо. Слушай, где твой бас? Тащи его сюда.
Хайд с сумасшедшей улыбкой снова умчался в соседнюю комнату.
- На. Вот, держи.
- Сыграй мне еще раз базовую мелодию. Сакс куда хочешь вставить? Припев?
- Нет. Начало куплетов. Надо немного, два раза. Иначе расплескается, не будет того эффекта.
- Понимаю. Давай, играй.
Какое-то время они молча подбирали аккорды, даже ничего не обсуждая. Их инструменты общались между собой без их посильного участия. Тетсу не смог сдержать восторга.
- Хайд, это нечто.
- Точно. Я думаю, связки можно так оставить. И Кена надо подключить, пусть позаковырестей сделает.
- Какую ты хочешь кульминацию?
- Кульминацию? - Хайд вдруг хитро прищурился. - У нее не будет кульминации. Она просто плавно растворится, понимаешь? Как... Как река. Под дождем. Я хочу, чтоб она звучала как река под дождем. От истока до моря. Начинается маленьким ручейком, питающимся с капель дождя — синтезаторные капли, знаешь? — у истока, резко вливается в мощную реку — первый сакс, и дальше бурление — покой, бурление — покой. И водопад на втором саксе. И потом пенящийся, опасный поток — второй куплет. Кенова гитара в левом потоке должна как приток звучать. Потом опять изгибы. А потом она вливается в спокойное море. И по морю пузырьки от дождя. В конце. Началась с капель и ушла в капли. Понимаешь?
Тетсу испытал такое чувство, будто увидел Хайда в первый раз. Конечно, Хайд был поэтом. В конце концов, он писал поразительные тексты. Но он никогда не слышал от него такого образного описания музыки. Он искренне надеялся, что удивление на лице не было неприлично большим.
- Кажется, понимаю. А... а текст есть уже?
- Нет. Но я знаю, с чего начну. Я знаю. - Его лицо вдруг стало очень серьезным, как будто он собирался сообщить какую-то жизненно важную тайну. - And so I play my guitar. I always play my guitar.
За окном небо разверзлось, ослепив и оглушив весь город, и из черной бездны на землю рухнул поток воды.
Он вернулся под утро. Усталый, опустошенный, ошеломленный. Прошел сразу в спальню. И остановился, опешив. Вместо Аюми на кровати лежал листок бумаги.

«Дорогой Тетсу!
Спасибо за все. Извини, что записка, но так проще. Я ухожу. В смысле, вообще ухожу. Наверное, я устала ждать. Не звони, пожалуйста. Спасибо за радость.
Аюми»

Дождь, непрерывно ливший вот уже несколько часов, умолк.

Примечания:
Токио Доум — Стадион в Токио. Вместимость — 55 тысяч.
Ребаб - Традиционный арабский струнный смычковый инструмент.

back